Новые властители были настоящими представителями большинства с присущим ему приоритетом биологического начала. Хотя вслух они еще и говорили о пролетарском интернационализме, коллективизме, коммунизме и счастье человечества, но их мысли были заняты более прагматическим вопросом, а именно: как конвертировать власть, которой они располагали, в материальные выгоды для себя и своей семьи.
В поисках ответа новые правители страны, коммунисты только по названию, спешно приоткрыли сталинский железный занавес. Политический клоун с внешностью откормленного хряка ездил со своими ток-шоу по всему миру – от Афганистана и Индии до США. Вел он себя там соответственно облику: за какой стол его ни сажали – ноги непременно клал на стол. Но за этими показными скандалами, за "кузькиной матерью" и стуком ботинком по трибуне скрывалась зловещая сущность. Хрущев и его камарилья учились у Запада удерживать власть в соответствии с формулой "деньги – власть – еще большие деньги – еще большая власть". Только вот беда: существовавшая в СССР политическая система, созданная настоящими коммунистами, не позволяла напрямую конвертировать власть в деньги.
В Стране Советов человек, обладавший властью, имел право только распоряжаться ею от имени народа и в интересах всего народа, причем распоряжаться эффективно. Ответственность его была огромна. Суровая кара грозила за неэффективное управление, не говоря уж о корыстных злоупотреблениях. Нарком, министр, крупный партийный руководитель должны были отдавать себя общему делу полностью, а взамен могли получить скромный партийный паек да в лучшем случае служебную машину и дачу, которые обязаны были вернуть государству сразу же после ухода с должности.
А что, если министром назначили "человека биологического", которые преобладают в народе? И чем лучше становилась жизнь, тем больше существ биологических оказывалось у власти. Их, разумеется, не устраивала существовавшая система. Ее надо было менять. Менять на нечто подобное западным образцам управления массами. На поддержку таких потенциальных реформаторов и понадеялся Хрущев. И он не ошибся в своих расчетах.
Сначала последовала безоговорочная победа "биологического" большинства над коммунистами-подвижниками на XX съезде КПСС. Год спустя робкая попытка остатков сталинской гвардии противодействовать контрреволюционному перевороту была подавлена пленумом ЦК КПСС, осудившим "антипартийную", а на самом деле единственно партийную группу своих членов. Как уже упоминалось, победа биологического начала во многом была предопределена позицией министра обороны, в политическом отношении очень противоречивой личности, Георгия Константиновича Жукова. Легендарный маршал поддержал хрущевское стадо, в "благодарность" за что через три месяца был отправлен в отставку. Наивный маршал! Не знал, что животным не присущи понятия о чести, благородстве и элементарной благодарности.
Прискорбно осознавать, что Хрущев опирался на "биологическое" большинство не только в руководстве партии, но и в народе. Оглянитесь вокруг. Много ли вы найдете истинных коммунистов-подвижников среди своих родственников, близких, просто знакомых? Боюсь, любой из нас назовет лишь единицы. Зато жадных, корыстных, хитрых и лживых существ, интересующихся исключительно потреблением, масса. Имя им легион. Как-то в трудные времена мне довелось поработать над составлением генеалогического древа одного из новых русских. Обычная средняя семья, выходцы из Южной Украины, но русские. Правда, примешалась немецкая кровь – от поволжских немцев. Были рассмотрены судьбы 1200 человек. И думаете, нашелся среди них хоть один настоящий коммунист – личность духовная, социальная? Ничуть не бывало. Отыскались воры, дезертиры, пропойцы, прислужники фашистов. А большинство – серые обыватели. Но коммунистической идеологии и духа не было. Хотя во времена реформ глава семейства и находился на ответственной должности в Тамбовском обкоме КПСС; там же он застал дележ государственной собственности начала 1990-х годов. Как он делил ее – не наш вопрос, мы не криминалисты. Но его сыновья в звании отставных старших лейтенантов, прослужившие каких-нибудь три года в Прибалтике, вдруг стали хозяевами торгового дома в Тамбове, а потом развернули бизнес в Москве. В то же время именно на Тамбовщине исчез транш, выделенный ФРГ на обустройство выводимых из Германии советских войск. Офицеры с семьями остались в чистом поле. Но не все.
Таков наш народ в массе. Почему бы на него не опереться политическому авантюристу? Хрущев так и поступил. А через три десятка лет ставку на подобные человеческие качества сделали Горбачев с последователями, а также их западные наставники. И вновь расчет оказался точным.
Хрущев куражился еще семь лет, но его преобразовательный ресурс иссякал на глазах. Сугубо биологическое существо умеет разрушать, потреблять, но не созидать. А тут надо было выстроить ни много ни мало – новую политическую систему, которой еще не знал мир. Это было под силу Сталину – испытателю и экспериментатору по натуре, способному, несмотря на неизбежные в таком деле ошибки и потери, ценой неимоверных усилий достигать поставленных целей. Именно это, а не репрессии (обычные в мировой практике) – источник стойкой ненависти к вождю, питаемой ворами всех мастей. Но что дано коммунисту, не дано животному. Повторить путь вождя хотя бы внешне, формально, Хрущеву и его сторонникам не удалось. Да и не очень хотелось. А чего хотелось, они сами четко не определились. Какое сходство с нынешним руководством!
В конце концов возня Никиты стала настолько эксцентричной, что надоела и его ставленникам. В октябре 1964 года его без особого шума отправили на пенсию. Но преемники Хрущева тоже не были пригодны ни к чему серьезному. Видно, сыграло свою роль десятилетие специфического кадрового отбора, когда с порога отвергались люди принципиальные, творческие, озабоченные интересами страны больше, чем своими собственными. Руководство ценило беспринципных холуев – таких же, как и оно само. Животный инстинкт опять восторжествовал.
Нет, были, конечно, среди высшего руководства страны хорошие специалисты, такие как Громыко или Устинов. Но при отсутствии четко сформулированной общей цели, при утопичности официально провозглашенной линии партии, направленной на построение коммунизма к 1980 году, все их благие усилия уходили в песок.
Предпринимались и попытки реформировать экономическую сферу. Речь идет о Щекинском опыте Косыгина, сейчас почти забытом. В чем была суть этой реформы? Если в двух словах, то во главу угла предлагалось поставить не производство реальных товаров для удовлетворения жизненных потребностей людей, а извлечение из производства максимальной прибыли. Что это, как не замена формулы расширенного воспроизводства "товар – деньги – товар'" на присущую монополистическому капитализму "деньги – товар – деньги'"? В то время противники реформ узрели в них угрозу безработицы, социальных волнений и т. п. Но угроза была куда серьезнее! Она заключалась в неизбежном переходе к формуле "власть – деньги – власть'", то есть в возвращении к капитализму в его самой уродливой форме.
В конце 60-х трусоватый Брежнев испугался неопределенного развития событий – косыгинские реформы были заморожены.
Наступил застой, длившийся почти двадцать лет и подготовивший гибель государства. Затем престарелое руководство партии и страны, средний возраст которого составлял 75 лет, вымерло естественным путем буквально за три года – с 1982-го по 1985-й. Новое смутное время потребовало нового афериста.
Им опять оказался "аграрий". Внешне он выглядел пристойнее, чем Хрущев, но в душе был еще более подлым и коварным. С Хрущевым его роднило не только крестьянское происхождение, не только лысина (на этот раз еще и с пятном, давшим основание называть его носителя Меченым), не только разнузданная демагогия с патологической склонностью к вранью, но и стихийный троцкизм. Во всяком случае, в приверженности национальным интересам страны генеральный секретарь партии, первый и последний президент СССР не был замечен.
Горбачев пошел куда дальше своего знаменитого идеологического предшественника Льва Давыдовича. Тот (убитый ледорубом) поступался интересами России во имя мировой революции. А этот (достойный такой же участи, но пока получивший лишь удар в ухо во время поездки по Сибири и спасенный своей верной охраной, которая кормится за счет обобранного народа) предал страну во имя мировой контрреволюции, ради сохранения на земле системы эксплуатации человека человеком.
За шесть лет властвования Горбачева от коммунистической сверхдержавы не осталось ничего, кроме богатых недр и растерянного, ограбленного народа. Я сказал "коммунистической", но, может быть, беда в том, что к середине 80-х годов страна уже не являлась таковой? А какой она была и что ее ожидало дальше? На этот вопрос обязаны были ответить рвавшиеся к кормилу правления нувориши. Но могли ли они это сделать?
Не бездарному же и крайне наглому уральскому алкоголику решать такие серьезные дела! Правда, поначалу он для приличия подергался, обвинил Горбачева, что тот начал перестройку, не имея для этого идеологии. Но на вопрос о том, какая же его собственная идеология, стушевался и горько запил. Пил он до самой смерти, прерывая это грустное занятие только для того, чтобы подтасовать результаты очередных выборов или дать команду палить из танковых орудий по парламенту.
Следствие пятое: профессионалы больше не нужны
Затем произошла таинственная передача власти мало кому тогда известному Путину. С того момента началась кадровая чехарда. Она могла бы вызвать лишь горькое недоумение, если бы дело не обстояло настолько серьезно. К власти в стране пришел майор КГБ. Да-да, именно майор: это последнее звание, которое Путину присвоили вполне легитимным способом. В этом звании он покинул территорию Германии, Дрезден, где служил, прикрываясь должностью директора Дома советской науки и культуры. Там он и получил единственный практический опыт управления, который ненамного отличается от опыта заведования примусной мастерской.
Далее последовал период мутных маневров в дебрях собчаковской питерской команды, когда вроде бы кто-то присвоил Владимиру Владимировичу звание подполковника. Работа его оставалась аппаратной. Информации о его деятельности под началом Собчака циркулирует много, но раскрывать ее с последующим разглашением источников – себе дороже. Во всяком случае, в Москве Путин тоже занимался аппаратной работой. И вдруг скачок – в руководители ФСБ. С одновременным присвоением звания полковника. Подобного еще не случалось. Руководителем такого ведомства обычно был генерал армии, не говоря уже о маршале Советского Союза Лаврентии Павловиче Берии. За какие же заслуги и достижения рядового полковника, не имевшего достаточного управленческого опыта, назначили на столь высокую должность? Что он собирался делать дальше и кому понадобился такой кадровый кульбит?
Многие помнят не только лозунг "Кадры решают все", но и примеры того, как воплощала его на практике пришедшая к власти партия большевиков. Задача стояла грандиозная – в почти неграмотной крестьянской стране сформировать отряд управленцев, который подымет ее из руин и поведет к процветанию совершенно неведомым путем.
Предстояла эпоха небывалого созидания, следовательно, нужны были профессионалы. Где их взять? Сталин и его соратники провели культурную революцию, совершив при этом настоящий подвиг. За какой-нибудь десяток лет население России стало поголовно грамотным. Люди учились не только читать и считать, но и конструировать самолеты, писать музыку и картины, проектировать заводы и гидроэлектростанции. Совсем еще по нынешним временам мальчишки становились крупными военачальниками, учеными с мировым именем, руководителями городов и областей. И ведь никто не мог упрекнуть в некомпетентности, скажем, наркома вооружений Дмитрия Федоровича Устинова, который, начав трудовой путь в тринадцать лет, к тридцати годам прошел все ступени служебной лестницы – от слесаря на оборонном заводе до главного инженера и директора гиганта военно-промышленного комплекса. На всех постах он решал задачи качественно, справился и с обязанностями наркома в годы войны, а после нее возглавил становление ракетно-космической отрасли и защитил диссертацию доктора технических наук. Дмитрий Федорович окончил жизненный путь – путь служения Отчизне – в должности министра обороны. Можно ли отыскать хоть какое-нибудь сходство с нынешним министром обороны Сердюковым, который тупо смотрит и на войска, и на военную технику, не в силах сообразить, для чего они нужны? Зато для чего нужны деньги, он соображает неплохо. Потому и востребован.
Критерии качественного подбора кадров – наличие обязательного профильного образования, учет достижений на предыдущих местах работы, прохождение всех ступеней служебной лестницы, предшествующих должности, на которую выдвигается кандидат, – пошатнулись, когда окончилась сталинская эпоха созидания, то есть с приходом к власти Хрущева. При нем человек сегодня командовал стадионом, завтра – банно-прачечным комбинатом, а послезавтра – сельским хозяйством. Как это похоже на нынешнюю "Единую Россию"!
Результаты такого отношения к делу известны. Однако никаких уроков из истории кадрового строительства не извлечено. Что творится сегодня? Два первых лица государства ничем самостоятельно не руководили и всегда занимались исключительно аппаратной работой. Министр обороны перед вступлением в должность мог отчитаться только об успехах вверенного ему мебельного магазина. Кто руководит министерством здравоохранения, непонятно уже давно – с тех пор как бывший военный медик Шевченко был освобожден от этой должности. Его сменил с трудом освоивший медицинские термины Зурабов. После долгой борьбы с медицинской общественностью он наконец уступил свое начальственное место Татьяне Голиковой, которая по образованию и вовсе экономист. Медиков в министерстве явно не хватает, зато сельским хозяйством страны командует врач-кардиолог Елена Скрынник. Перечень можно продолжать до бесконечности. Кто такой, например, вице-премьер Игорь Шувалов, в послужном списке которого до прихода в высшие административные органы значится только работа лаборантом в экологической лаборатории где-то на Колыме? Чем он оказался любезен высшему начальству?
Все это не смешно и даже не грустно. Это отвратительно, потому что с полной очевидностью свидетельствует об отсутствии у нынешнего руководства России какого-либо стремления к созидательной деятельности. А для разрушения и растаскивания недр специалисты разных профилей не требуются. Тут нужны только ловкие и преданные игроки, объединенные в партию без высокой идеологии, скажем, в "Единую Россию". Как оказалось, таких ловкачей у нас за последние полвека набралось предостаточно.
Цель столь долгой ретроспективы – попытаться понять, что сегодня представляет собой система, об управлении которой идет речь. Это нужно для прогнозирования ее развития на основе системных методов. Другими словами, все вышесказанное понадобилось, чтобы сделать общий вывод.
Общий вывод, или Исходная точка маршрута
История нашей многострадальной страны соткана из парадоксов и не похожа на историю любого другого государства в мире. Как справедливо отмечал поэт: "Умом Россию не понять, аршином общим не измерить". Извилистый исторический путь завел Россию в такую точку, в которой еще не оказывались другие страны. Поэтому насколько парадоксально наше прошлое, настолько непредсказуемо будущее.
В конце XX века мировое сообщество делилось на три части – социалистическую, страны развитого капитализма и развивающиеся страны. Мир социализма с крушением его лидера – СССР – перестал существовать. К миру развитого капитализма Россию не отнесешь: уж очень слабо она сегодня развита, да и национальными интересами, в отличие от ведущих капиталистических государств, пренебрегает. Да и к "третьему миру" нас нельзя причислить. Какие мы развивающиеся, если не развиваемся? Впрочем, недра пока еще пытаемся контролировать.
Невозможно охарактеризовать Россию и с позиций классовой теории. Классы у нас попросту "не вызрели". Страна лишь в минимальной степени соответствовала положениям марксистского учения. Затянувшийся по европейским меркам период крепостного права, зачаточное состояние капиталистического сектора, а вместе с ним и рабочего класса, низкая общая, правовая и экономическая грамотность населения, отсутствие традиций гражданского общества – все это делало весьма проблематичным утверждение диктатуры пролетариата и коммунистическое строительство в России начала XX века.
Вместе с тем к 1917 году государственная власть в царской России прогнила изнутри – громадная богатейшая территория теряла управляемость. Искушение воспользоваться ситуацией было велико, и самыми удачливыми оказались большевики. Захватив в смутное время власть в стране, Совет инородных комиссаров лихорадочно соображал, что с ней делать. По всем канонам марксизма Россия явно не тянула на роль форпоста коммунистической революции. Тогда и была придумана теория о первоначальной победе социализма в отдельно взятой стране – наиболее слабом звене мирового империализма, в стране, миновавшей капиталистическую стадию развития, и т. д.
Комиссары установили собственную диктатуру, назвав ее диктатурой пролетариата, и собственную власть, назвав ее советской. Ну а далее предполагалось использовать страну как хворост для разжигания пожара мировой революции. Скорее всего, тогда и прекратила бы Россия свое существование, если бы в 1922 году на ключевой пост в правящей партии не пришел патриот, великий управленец и прагматик Иосиф Виссарионович Сталин, который не стал выдумывать несуществующего "нового человека", а воспринял его таким, каким он был. Перед Сталиным встала дилемма: либо отказаться от построения социализма и коммунизма в столь отсталой стране, либо строить социализм с тем народом, который есть. Вождь выбрал второй путь.
В кратчайшие сроки была осуществлена индустриализация страны, восполнившая несостоявшуюся стадию развития капитализма. За считаные годы ликвидирована безграмотность населения, проведена культурная революция, народу привиты первые навыки жизни в гражданском обществе. Перестроены производительные силы и производственные отношения. СССР за десятилетия проделал путь, на который другим странам понадобились века. В результате значительно сократилась детская смертность, прекратились эпидемии чумы, оспы, дифтерии, тифа и других смертельных болезней. В стране не стало бродяг, безработных, беспризорников, ушел в прошлое массовый голод, человек получил реальное право на бесплатное образование, свободный выбор профессии, практически бесплатное жилье. Сталинская модель общества продемонстрировала свою эффективность. Впервые в истории человечества многомиллионный народ сбросил власть финансового капитала.
Чего не успел сделать Сталин к моменту ухода из жизни, так это воспитать "нового человека" – человека из коммунистического будущего, для которого общие интересы стали бы важнее личных. Да и не мог успеть: духовный мир формируется веками. После 1953 года реальный человек почувствовал, что давление на него ослабло, и быстро вернулся к привычному биологическому состоянию.