- Советский артист - особый артист. Он, конечно, рад, когда ему дают звание, но по-настоящему счастлив, когда звание не дают другому.
Артист кино Тема Карапетян купил новую машину. Через неделю он пожаловался Утесову:
- Живу в самом центре города, в соседнем доме отделение милиции. А вчера на минуту оставил машину у подъезда, прихожу - и на тебе! Какой-то хулиган гвоздём нацарапал на дверце слово… Сами понимаете. Два раза закрашивали…
- Что ты возмущаешься, Тема, - успокоил Утёсов, - тут ничего не поделаешь. У тебя есть машина. А у него - только гвоздь.
Утёсов первым в СССР организовал джаз-оркестр. Это доставило ему много неприятностей. Как-то на заседании коллегии министерства культуры он сказал:
- Джаз, как любовница, - его все любят, но боятся показывать.
В 1939 году после раздела Польши Утёсов приехал во Львов. В разговоре с секретарём обкома он сказал, что поляки произвели на него прекрасное впечатление: чуткие, вежливые, предупредительные.
- Не верьте, это все у них наносное. - возразил секретарь.
- Знаете, лучше наносная вежливость, чем откровенное хамство, - ответил Утёсов.
Репутацию самого скупого среди работников искусств снискал композитор Марк Фрадкин. После сдачи фильма "Добровольцы", где звучала песня "Комсомольцы-добровольцы", Фрадкин устроил банкет для съёмочной группы. В числе приглашённых был Утёсов. Банкет был дан не в ресторане, а в столовой. На столе стояли водка, кислая капуста, винегрет, немного сыра… и все. Утёсов поглядел на этот банкетный стол и направился к дверям. На ходу бросил:
- Пусть это едят комсомольцы-добровольцы.
Я как-то пожаловался Утесову:
- На "Мосфильме" начальником отдела работает Адольф Гуревич - страшная мразь! Его ненавидят и русские и евреи.
Утёсов мне на это ответил:
- Боренька, хорошего человека Адольфом не назовут.
Самая высокая ставка за выступление для артистов разговорного жанра - 15 рублей 50 копеек. Такая ставка была у Райкина, Утесова. Однако администраторы предпочитали менее известных артистов с низкой ставкой - 7 рублей. Когда эти артисты жаловались Утесову на то, что ставки занижены, он успокаивал:
- Дорогой мой, лучше иметь два концерта по семь рублей, чем ни одного по пятнадцать рублей пятьдесят копеек.
Утёсов был влюблён в Одессу. Он мог часами "показывать" одесситов, вспоминать одесские шутки и меткие выражения, забавные объявления. Вот несколько примеров.
Объявление на дверях квартиры: "Звонить шесть раз и громко кричать: "Соня!"" На одесском базаре:
- Что просите за этот пиджак?
- Сорок рублей.
- Вы сказали сорок, а сами подумали тридцать. Так я вам дам двадцать, - и даёт продающему десять.
К одесскому портному входит одесситка, которая сложена, как кубометр дров. Одессит-портной начинает снимать мерку: грудная клетка - сто пятьдесят сантиметров, объём шеи - сто пятьдесят сантиметров, ниже задней части - сто пятьдесят сантиметров, окружность зада - сто пятьдесят сантиметров… "Дамочка, где будем делать талию?"
Вскоре после возвращения в Россию Александра Вертинского в Москве состоялся большой концерт, в котором принимали участие всевозможные лауреаты конкурсов, народные и заслуженные артисты. Были здесь и Леонид Утёсов, и Александр Вертинский.
Конферансье программы обратился к Вертинскому:
- Тут все имеют титулы и звания… А как вас объявить, Александр Николаевич? Вертинский пожал плечами. Тогда в разговор вступил Утёсов:
- Объявите Вертинского просто: выступает артист с мировым именем.
- А как вас объявить, Леонид Осипович?
- Ещё проще: выступает хороший артист.
Миллионы людей в СССР знали, что Леонид Осипович Утёсов руководил эстрадным оркестром (проще сказать - джазом), и немногие были посвящены в тайну того, что оркестром, его административной и даже творческой жизнью руководила супруга Утесова - женщина своенравная и властная. Она выбирала и определяла репертуар, она планировала гастрольные поездки, она нанимала на работу новых исполнителей и подсобных рабочих.
Может быть, поэтому Леонида Осиповича музыканты за кулисами называли "Иванов", то есть равный среди равных. Леонид Осипович внешне всегда выказывал некоторую снисходительность по отношению к командным позициям своей супруги, но на самом деле, я думаю, великий одессит побаивался своей "половины". Почему? Для меня это осталось загадкой.
Про одного танцовщика говорили, что он очень умён. Спросили мнение Утесова. Леонид Осипович ответил:
- Да, действительно, он очень умный. Я уверен, после смерти его ноги будут лежать в Институте мозга.
Бывали случаи, когда Леонид Осипович как бы мимоходом жаловался, что мало репетирует с оркестром, это происходило от того, что по приказанию супруги артиста основное репетиционное время отводилось песенкам Эдит Утесовой. Мол, Утёсов может петь и без репетиций.
Леонид Утёсов - чистой воды самородок. В детстве у него обнаружился абсолютный музыкальный слух. И, взяв несколько частных уроков, он неплохо играл на скрипке. На этом музыкальное образование Утесова окончилось: никаких музшкол, училищ и, тем более, консерваторий. Все от Бога!
Народный артист Советского Союза Николай Черкасов, сыгравший главную роль в кинофильме "Все остаётся людям", как-то во время обеда никак не мог проглотить бифштекс. Утёсов, увидев это, ему говорит:
- Вот видишь, Коля, приходит время, бифштекс нечем раскусить - и все остаётся людям!
Мне трудно вспомнить, кто, как Утёсов, был столь щедр на острую шутку и ценил юмор других.
СВЕТЛОВ
Михаил Аркадьевич Светлов прославился своим остроумием не меньше, чем стихами и романтическим пьесами.
Даже будучи смертельно больным, он не терял чувства юмора и посмеивался над своим недугом.
- Как себя чувствуете, Михаил Аркадьевич?
- Спасибо, ничего… Только при ходьбе приходится опираться на палочку Коха.
В больнице, где лежал Светлов, каждое утро молоденькие медсестра укладывали шприцы в плетёные корзинки и отправлялись делать уколы больным. Приметив это, поэт сказал:
- Девушки взяли лукошки и пошли по ягодицы…
Дело было на одесском пляже. Приятель поэта, зайдя в воду, крикнул:
- Миша! Иди купаться! Вода - двадцать шесть градусов!
- Эх, ещё бы четырнадцать… - ответил Светлов, - тогда её можно было бы пить.
Светлов в Доме писателей стоит возле буфета и пьёт коньяк. Приятель ему говорит:
- Миша, хватит пить, это же вредно для здоровья!
- Почему ты так решил? Коньяк сосуды расширяет…
- Да, но не забывай, что они потом сужаются.
- А я им не даю!
Однажды в ресторане Всесоюзного театрального общества (ВТО) появился новый официант, ранее работавший в "Метрополе". Этот новенький, привыкший к огромным чаевым, и представить себе не мог, насколько актёрская братия, в общем-то, бедная. Не знал он также, что в ресторане ВТО главное не деньги, а неповторимая атмосфера большой актёрской семьи. Он не знал и того, что меню ресторана много лет не менялось. Всегда, в любое время дня и ночи вам непременно подадут любое блюдо из этого неизменного меню.
В этот вечер Светлов и я зашли в ресторан поужинать, имея наличного капитала 14 рублей.
- Селёдочку, пожалуйста, - попросил я.
- Кончилась, - ответил новенький официант. - Но для вас я постараюсь достать.
- Печёнку рубленную.
- Печёнки рубленной нет, но я постараюсь достать. И так, что бы мы не попросили, он отвечал, что этого нет, но он постарается для нас достать.
Делалось это, разумеется, в расчёте на большие чаевые. Тогда Светлов не выдержал и спросил его:
- Послушайте, дорогой, вы действительно все можете достать?
- Да, - гордо ответил официант.
- В таком случае, - сказал Светлов, - достаньте нам, пожалуйста, немного денег…
Однажды в каком-то издательстве Светлов просил аванс под будущий роман. Редактор по фамилии Рабинович сказал:
- Дайте заявку…
- Заявки нет…
- Дайте название…
- И названия нет…
- А что же есть?
- Есть только первая строчка, - улыбнулся Светлов. - Роман будет начинаться так: "Креста на вас нет, товарищ Рабинович"… И Рабинович выдал аванс 10 рублей - от себя лично.
Один знакомый Светлова жаловался ему, что у него болит бок и что это очень противно. Михаил Аркадьевич его успокоил:
- Когда что-то болит, это сигнал, чтобы человек обратил на это внимание.
- Я понимаю, - сказал знакомый. - Но лучше, когда совсем ничего не болит.
- Так не может быть, - ответил Светлов. - Когда я встану, а у меня ничего не будет болеть, значит, я умер…
По всей стране были установлены скульптуры Сталина. Однажды Светлов посмотрел очередной бюст Сталина и воскликнул:
- Так хочется сказать: "Товарищи, хватить ВАЯТЬ дурака!"
Михаил Аркадьевич вернулся из Киева, славившегося своими антисемитами. Светлова спросили, понравилась ли ему столица Украины? Он ответил:
- Флора - очень красивая, а фауна - омерзительная…
В любом более или менее крупном советском учреждении всегда имеется профсоюзный деятель, занимающийся похоронами товарищей по работе. Есть такой деятель и в Союзе писателей. Опытный, многим обеспечил последнее пристанище. Каждому писателю в зависимости от положения в писательской социерархии полагаются похороны по соответствующей категории.
Как-то раз Михаил Аркадьевич обратился к этому похоронщику:
- Послушай, Гриша, когда я умру, по какой категории ты мне устроишь похороны?
- Брось, Миша! Ты до ста лет доживёшь…
- А всё-таки, по какой категории?
- Что за разговор, конечно, по высшей, по четвёртой…
- Сколько стоит высшая?
- Четыре тысячи рублей.
- Гриша, - предложил Светлов, - дай мне сейчас, в счёт похорон три тысячи, они мне нужны позарез, а хорони меня по самой дешёвой категории.
Помню, разговаривали мы как-то о кинорежиссёрах. Речь шла о режиссёре-женщине, большой и очень толстой. Светлов долго молчал, слушая разные мнения. А когда спросили его, коротко бросил:
- Если бы у неё было столько таланта, сколько жопы, она бы была Чарли Чаплиным.
Писатель Софронов известен не столько как писатель, сколько как антисемит. Как-то спросили у Светлова, какие у него взаимоотношения с Софроновым.
- Неплохие, - отвечал Светлов. - Мы с ним расходимся только по аграрному вопросу. Он хочет, чтобы я лежал в земле, а я хочу, чтобы он.
Светлов много пил, но всегда знал некий предел. Это позволяло ему сохранять достоинство и ясность мысли. Говорят, Светлова никогда и никто не видел пьяным, но и трезвым его тоже никто не видел. Однажды я спросил его:
- Михаил Аркадьевич, как вам удаётся сохранять ощущение меры, как вы знаете, что в такой-то момент надо прекратить пить?
- Очень просто, Боря. Я тебя научу, - ответил он. - Когда начинаешь пить, выбери среди окружающих самую уродливую женщину. Пей и поглядывай на неё. В тот момент, когда эта женщина покажется тебе красавицей, останавливайся. Норма выполнена.
В 60-х годах Михаил Светлов написал стихи к большому эстрадному представлению. На премьеру поэт явился в своём единственном чёрном, блестящем (от времени) костюме. Заметив некоторое удивление на лицах знакомых, Светлов объяснил:
- Не беда, ребята. Это знаменитый костюм. В нём мой дедушка встречался с Пушкиным. А если говорить правду, то в этом костюме я гулял с Есениным. Костюм-то что надо! С биографией!
Светлов был разведён с женой, которая жила с сыном отдельно. Сына Михаил Аркадьевич часто навещал, как-то и я поехал с ним. Помню, во время прогулки с сыном Светлов сказал:
- Сынок, обязательно пойди на мои похороны, там ты услышишь такое, что начнёшь меня уважать…
Афоризмы Светлова
- Декады, декады… Мы имеем декаданс нового типа
- Уверяю вас, он вовсе не такой дурак, каким он вам покажется, когда вы его хорошо узнаете.
- Что такое смерть? Это присоединение к большинству.
- Занимать деньги надо только у пессимистов: они заранее знаю, что им не отдадут.
- Тела давно минувших дней.
- Красивый я получаюсь только на шаржах.
Однажды Светлов вернулся домой и застал родных в панике: Шурик выпил чернила.
- Ты действительно выпил чернила? - спросил Светлов. Шурик торжествующе показал ему свой фиолетовый язык.
- Глупо, - сказал Светлов, - если пьёшь чернила, надо закусывать промокашкой.
Как-то у стойки бара один подвыпивший посетитель, то и дело обращаясь к Светлову, называл его Миша, Мишка… Наконец Светлову это надоело:
- Послушайте, дорогой товарищ, почему вы со мной так официальны: Миша, Мишка?… Называйте меня просто Михаил Аркадьевич…
Кто-то в нашей компании поинтересовался:
- Правда, что у всех наших вождей высшее образование Светлов ответил:
- Да, это правда. У них у всех высшее без среднего.
МОРГУНОВ
Когда режиссёр Гайдай создал знаменитую тройку: Вицин, Моргунов, Никулин, Евгений Моргунов стал популярным артистом. До этого Моргунов в театре киноактёра был на последних ролях. Его всё время пытались выгнать за бездарность.
Во время очередной такой попытки Моргунов обратился к режиссёру Александру Петровичу Довженко, у которого он незадолго до этого снимался в массовке, с просьбой дать ему характеристику. Довженко был мягким человеком и обладал большим чувством юмора, отказать было неудобно, но и врать не хотелось. Довженко написал так:
"Характеристика. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но если в экспедиции застрянет машина, Моргунов тут же её вытащит. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но Моргунов прекрасно переносит жару и холод, и если надо - неприхотлив в еде. талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но он прекрасно умеет доить корову и переносит на ногах грипп. Такой, как Моргунов, в экспедиции незаменим. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но вы-то знаете, талантлив ли Моргунов. Александр Довженко".
Дирекция театра посмеялась. Моргунова оставили в театре.
Моргунов был человеком авантюры, смелым, хитрым. Но юмор его носил отчаянный, подчас даже уголовный характер. Однажды в дирекцию театра киноактёра позвонили из ЦК партии и сообщили, что завтра в театр приедут Молотов и Каганович, будут говорить о перспективах советского кинематографа.
Директор и худрук от волнения лишились дара речи, их трясло. Когда Молотов и Каганович приехали, неожиданно навстречу им вышел Евгений Моргунов. Он представился как директор и худрук театра. Моргунов беседовал с вождями больше часа. Он полностью осветил положение дел в советском кинематографе и попросил прибавить зарплату артистам низшей категории, то есть себе, объяснив, что талантливая молодёжь - надежда советского кино, высокие гости согласились с его доводами. Моргунов проводил их до машины и пошёл успокаивать директора и худрука, оставшихся в кабинете в обморочном состоянии.
В результате Моргунов получил прибавку к зарплате.
Одна из чёрных шуток Моргунова. В вагоне метро, собираясь выходить на своей остановке, он подходил к какому-нибудь мужчине, доставал красную книжечку (удостоверение личности, похожее на удостоверение КГБ) и говорил: "Пройдёмте". Они выходили на улицу и долго шли по направлению к дому Моргунова. Наконец, Моргунов нарушал молчание:
- Как жизнь? Как настроение? Человек заискивающим голосом спрашивал:
- За что вы меня задержали?
- Я вас задержал - удивлялся Моргунов. - Просто вы мне показались симпатичным человеком, я хотел с вами поговорить, узнать, как дела… Пожалуйста, вы свободны, можете идти.
Другая его шутка тоже относилась к транспорту.
На троллейбусной остановке Моргунов оттягивал дуги троллейбуса, выбирал интеллигентного человека и просил подержать. Тот, не сомневаясь, что перед ним водитель троллейбуса, так как Моргунов всегда был очень плохо одет, выполнял просьбу. Моргунов же переходил на другую сторону улицы и наблюдал за развитием событий. Настоящий водитель долго не понимал, почему троллейбус не трогается с места, потом выходил и обнаруживал человека, держащего троллейбусные дуги. Водитель набрасывался на бедного интеллигента с диким матом, а иногда и с кулаками. Моргунов на противоположной стороне улицы покатывался от хохота.
Как-то я встретил Моргунова у Охотного ряда. Он предложил пойти вместе поужинать. Я отказался, сказав, что у меня нет денег. Но Моргунов презрительно махнул рукой, показывая, что проблем нет. Мы пошли в ресторан "Националь". Там было много свободных мест, но Моргунов вызвал директора и сказал:
- Поставьте столик на двоих таким образом, чтобы мы видели тот столик, - он казал взглядом на стол в дальнем углу ресторана, - а они нас нет.
- Понял, - ответил директор и подмигнул. - Что будете есть? Женя вяло через плечо ответил:
- Да всё равно. Мы ведь не ужинать сюда пришли, ясно?
- Ясно, - сказал директор и исчез.
Два официанта мгновенно принесли водку, коньяк, шампанское, чёрную икру, лососину и так далее.
Мы вкусно поужинали. Моргунов во время ужина якобы что-то шептал мне на ухо и записывал в свой блокнот. Под конец он подозвал директора и попросил счёт.
- Ну что вы, что вы, какой счёт, - залебезил директор. - Вы же наши дорогие гости. Женя подарил ему на прощание еле заметную улыбку и дал руку, как взятку.
- Видишь, Боря, - сказал он мне на улице. - Ты говорил о каких-то деньгах, а зачем? Я так давно ужинаю. Большое спасибо нашим "органам".
В Киеве какой-то хулиган ударил пожилую женщину. Собралась возмущённая толпа. Пришёл милиционер. Моргунов это увидел и не смог не вмешаться. Он подошёл и сказал:
- Товарищ милиционер, я вас прошу, отпустите хулигана, который ударил пожилую женщину.
- Гражданин, пройдите и не вмешивайтесь, - строго произнёс милиционер.
- Я настаиваю, отпустите хулигана, который ударил пожилую женщину.
- Что значит, вы настаиваете? А кто вы такой?! Моргунов возмутился.
- Вы хотите знать, кто я такой?! Я - сын пионера Павлика Морозова!!! - Взял хулигана за руки, и они ушли, оставив милиционера и толпу онемевшими.
Женя был очень толстый и выглядел импозантно. Его везде пропускали бесплатно. Когда мы ходили с ним на стадион и у Жени спрашивали билет, он поворачивался в мою сторону и говорил контролёру, указывая на меня:
- Этот со мной. Мы проходили не просто на трибуну, а в ложу, где сидели высокопоставленные гости. Как-то рядом с нами в ложе сидел генерал-лейтенант милиции Урусов. Женя во время матча попросил генерала закурить. Генерал вытащил пачку "Казбека". Мы с Женей взяли по папиросе, но когда генерал хотел положить пачку в карман, Женя сказал: "Не надо прятать". И генерал весь тайм держал папиросы в руках.
Моргунов даже в баню проходил без билета. Он узнавал имя и отчество директора бани и, проходя мимо контролёра, бросал: "Когда Иван Сергеевич спросит, где Женя, скажи, что я здесь. Понял?" Моргунов брал у контролёра сигарету и проходил в баню.
Женя и в такси умел ездить бесплатно. Он останавливал машину, вынимал свою красную книжечку, похожую на удостоверение КГБ, и, указав на какую-нибудь проходящую машину, говорил: "Давай за ней". Доезжая до своего дома, Женя просил таксиста остановиться и выходил из машины. Когда таксист спрашивал, а как же та машина, Женя отвечал: "Не волнуйся, всё в порядке".