…Платон утверждал, что государством должны управлять люди высшего порядка – так называемые "принципы-философы". Эти люди должны жить вместе, все делить между собой и не иметь в личной собственности ничего. Еще раз убеждаемся в том, как далеки бывают от жизни даже гениальные философы. Вновь государственная власть "отвратительна, как руки брадобрея".
Результаты опроса показывают, что все больше людей не доверяет действующей власти. Такого низкого уровня доверия к Путину не отмечалось с 2005 года, когда он еще занимал президентское кресло. Уровень недоверия к Путину растет понемногу, но стабильно. Если в 2007 году Путину не доверяли 8 %, то сейчас недоверие высказывают уже 18 %. Число тех, кто не доверяет президенту Дмитрию Медведеву, выросло до рекордных 20 %.
27 % россиян считают, что в стране существует культ личности нынешнего премьера. По данным "Левада-Центра", в последние годы количество граждан, которые так думают, выросло почти в три раза. Также опрос показал, что в России стало меньше респондентов, которые полагают, что сосредоточение всей власти в руках Владимира Путина идет во благо стране.
Среди опрошенных преобладает взгляд на современную Россию как на слабое государство. Одни видят ее слабость в неспособности обеспечить достойную жизнь своим гражданам, законность и правопорядок, защиту государственных интересов во внешнеполитической сфере.
"Власть плохая станет тошной!" – таков стержневой частушечный мотив современного фольклора. Народная частушка ехидно, по-обывательски скалится: Едет Путин по стране/ На серебряном коне./ Едет Путин по стране -/ Ну а мы-то все в г. не.
"Построссийская" Россия
Известный церковный историк, профессор Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Георгий Митрофанов считает, что в российском обществе не изжит советский менталитет.
По его словам, в России коммунизм "разложился, мимикрировал и, по существу, остался. Тот самый безыдейный коммунизм брежневского времени".
"Тоталитарная идеология добилась главного – она сформировала людей, у которых вообще нет никаких идеалов, людей, у которых нет потребностей идей. Они даже не предполагают, что у людей могут быть убеждения" – отметил отец Георгий.
На его взгляд, сейчас нужно говорить не о "постсоветской России", а о "построссийской России".
– Рождается новая страна, которая отчуждена от своего исторического прошлого, потому что эти 70 лет по существу оказались куда более продолжительным периодом (не с точки зрения хронологии, а с точки зрения глубины перерождения нашего общественного сознания), чем могли бы быть обычные 70 лет, – констатировал профессор.
Он указал на то, что в советский период происходило "не просто уничтожение большого количества русских людей, а лучших русских людей, которые, как правило, являются носителями исторической памяти".
"Я имею в виду то, что называется элитой: от дворян до крестьян, от интеллигентов до рабочих. Этот слой элиты во всех сословиях истреблялся. И истреблялся не какими-то инопланетянами, а другими худшими русскими людьми. У этих лучших дети не рождались, а у этих худших дети рождались и воспитывались в их представлениях об истории, о стране и так далее" – сказал священнослужитель.
Наша страна, по убеждению профессора, должна была давно сделать выбор между 900-летней православной Россией и 70-летней "совдепией". Конечно, православная Русь была отнюдь не идеальным государством, но в течение 900 лет русские упорно пытались следовать определённым духовным, нравственным и культурным ценностям. Периоду 900-летнего созидания был противопоставлен период 70-летнего духовного культурного разрушения.
В итоге коммунистические деятели создали НОВОГО человека, и это было единственным обещанием из множества тех, что они давали нашему народу. Этот "новый" человек не связывает себя с русской историей, которая была до советского периода. Конечно, он может даже интересоваться этой историей, но так, как интересуются, например, египетскими пирамидами.
В России сформировался новый тип человека, для которого проблема разрыва исторической преемственности не представляется актуальной. Попытка собрать наших современников в конце 1980-х – начале 1990-х под знаменем восстановления исторической памяти оказалась безуспешной. Российское общество, по мнению церковного историка, обладает ментальностью страны третьего мира. А эти страны отличаются тем, что у них либо не было истории, либо была такая история, от которой современное общество отчуждено. Например, как отчуждён современный арабский Египет от Древнего Египта, показывая пирамиды и зарабатывая на этом деньги. Но древняя история не имеет никакого отношения к жизни современных арабов в Египте.
Сейчас надо говорить, на взгляд профессора о. Георгия Митрофанова, не о постсоветской России, а о "построссийской России". Рождается новая страна, которая отчуждена от своего исторического прошлого… История наша не актуальна для многих, потому что возникло чувство отторжения от собственной истории. Им интересней прочитать историю ацтеков просмотра фильма Гибсона, чем историю Российской Империи.
Сегодня Кремль, считает священник, ориентируется только на самого себя. Конечно, не следует преувеличивать различие между тем, кто управляет, и теми, кем управляют. Это люди, у большинства из которых отсутствует историческая память. И в этом смысле наша власть является зеркальным отражением общества.
Мы живём в эпоху имитаций, утверждает профессор о. Георгий Митрофанов. Очень много имитаций наблюдается и в политической жизни, и в научной, и в культурной. Когда один пражский журнал спросил священника: "Есть ли противостояние между белыми и красными?" – он ответил: "Не существует такого противостояния, потому что часть белых погибла, часть – ушла в эмиграцию. У нас белых нет! Нельзя белыми считать военно-исторические клубы, превратившиеся в водочно-истребительные команды, всех этих униформистов, реконструкторов. Это какой-то либо постмодерн, либо маргинальная попытка недоразвившихся подростков заявить о себе. И вот это страшно!"
Остались великие произведения русской культуры, но ушла субкультура дворянская, купеческая, мещанская, казачья. Сейчас перед нами сплошные новоделы, сущность которых заключается в том, что современные люди пытаются изображать из себя представителей прошлой эпохи. А так как в советское время мы основательно отучились быть самими собой, то мы очень легко, имитируя, играем во всё что угодно. И вся эта деятельность подчас несёт в себе печать имитации, печать ролевой игры.
– Ведь у нас коммунизм никто не свергал, – говорил профессор о. Георгий Митрофанов. – Он разложился, мимикрировал и, по существу, остался. Тот самый безыдейный коммунизм брежневского времени. Тоталитарная идеология добилась главного – она сформировала людей, у которых вообще нет никаких идеалов. Людей, у которых нет потребностей идей. Они даже не предполагают, что у людей могут быть убеждения. И эта безыдейность на разных уровнях делает акции, подобные вашим, в общем-то, донкихотством.
Например, в Петербурге энтузиасты долго добивались того, чтобы вернуть улице Куйбышева историческое название Большая Дворянская. В конце концов название не вернули, но зато на одном из домов установили мемориальную доску: "В этом доме жил партийный деятель секретарь Ленинградского Обкома КПСС Григорий Васильевич Романов". (И слава Богу, что улица осталась улицей Куйбышева.)
А на улице Гороховой не только по-прежнему висит старая мемориальная доска Дзержинскому, но и установлена новая: "В этом здании в Высшей школе МГБ учился выдающийся государственный деятель азербайджанского народа Гейдар Алиевич Алиев".
Большинству наших современников всё равно, какие памятные знаки украшают здания. Примерно так же выглядит наша страна: с двуглавым орлом и с гимном партии большевиков.
Русский народ попытался совершить самоубийство, но оказался таким большим и сильным, что себя убить не смог, убежден профессор о. Георгий Митрофанов. Русский народ себя искалечил. Искалеченный духовно, он нуждается уже в иных средствах, нежели чем просто работа в области культуры. Помните, спрашивает профессор, как в приличных семьях, сохранявшихся в Советском Союзе, старались не рассказывать детям об их предках, которых, допустим, репрессировали? И так приходило всё в забвение. Тысячу лет шла Россия по стезе, открытой святым князем Владимиром. Шла вместе со всей христианской цивилизаций. И никогда Россия ещё не шла таким "особым" путём, как в ХХ веке.
– Я в какой-то момент решил, что на моих глазах происходит историческое чудо – возрождение России, – рассказывает профессор о. Георгий Митрофанов. – В этой иллюзии пребывал значительную часть 1990-х годов. А теперь и как историк, и как священник я констатирую, что не только Россия историческая, но и во многом церковная жизнь не возрождаются.
Мы потеряли историческую Россию. Сейчас на наших глазах рождается страна, в которой переплетены черты Советского Союза и банановой республики. У христиан древней Руси не было ничего, кроме пути из варяг в греки, который кормил их. Сейчас Россию кормит нефтяная труба, а на смену христианству приходит нечто другое…
"Власть гнилых чувств" по уши погрузилась в кормушку и не внемлет грозному предостережению. А между тем русский коммунистический опыт уже доказал, насколько неэффективны в России в период общественных катаклизмов социальные и национальные лозунги. Сегодня, как воздух, необходима новая Идея. Похоже, Путин осознает это и находит такую идею не в либерально-демократическом арсенале, а в особой традиции Востока.
Часть III
Новое тайное правительство
Глава 9
Евразийский дрейф
Раздвоенность терзала Бориса Ельцина, толкая президента, предшественника Владимира Путина, на ошибочные решения, неправедные поступки, неверные персональные выборы, приносившие потом немало огорчений и ему, и его семье. Но он не боялся додумывать до конца. Уже в отставке он написал: "Сейчас я думаю: а что бы было, если бы новая Россия пошла другим путем и восстановила свое правопреемство с другой Россией, прежней, загубленной большевиками в 1917 году?… От 1991-го к 1917 году?… Мы бы жили по совершенно другим законам – не советским законам, построенным на идее классовой борьбы и обязательного диктата социалистического государства, а по законам, уважающим личность. Отдельную личность. Нам бы не пришлось заново создавать условия для возникновения бизнеса, свободы слова, парламента и многого другого, что уже было в России до 1917 года…
А главное, мы, россияне, совсем по-другому ощущали бы себя – ощущали гражданами заново обретенной Родины. Мы бы обязательно гордились этим чувством восстановленной исторической справедливости! Иначе бы относился к нам и окружающий мир. Признать свои исторические ошибки и восстановить историческую преемственность – смелый, вызывающий уважение шаг… Несомненные выгоды от такого решения, такого поворота событий, мне кажется, тогда, в 91-м, были нами, вполне возможно, упущены. Да, не все так просто, не все так гладко получается в жизни, как в политической схеме. Быть может, когда-нибудь россияне захотят сделать такой шаг" (Б.Н. Ельцин. Президентский марафон).
Путин, похоже, избрал для себя и страны некий третий путь, отличный и от коммунизма, и от исторической России, "загубленной большевиками в 1917 году". Название этого пути – евразийство.
…Осенью 2011-го газета "Известия" опубликовала программную статью Владимира Путина "Новый интеграционный проект для Евразии – будущее, которое рождается сегодня". По сути, это можно было считать экономическим разделом некоего стратегического путинского плана, рассчитанного на ближайшее десятилетие. Его принципиальной новизной, как сообщили близкие к Кремлю политологи, стало то, что российский руководитель сделал окончательный выбор вектора движения страны – на Восток.
Обнародовав свои президентские амбиции, премьер Владимир Путин подробно рассказал о перспективах создания на постсоветском пространстве Евразийского союза, которые на Западе ранее уже поспешили назвать попыткой возрождения СССР.
Путин заявил, что такая точка зрения – наивна. "Мы предлагаем модель мощного наднационального объединения, способного стать одним из полюсов современного мира и при этом играть роль эффективной "связки" между Европой и динамичным Азиатско-Тихоокеанским регионом" – пишет он.
По замыслу Путина, Евразийский союз должен подняться над Таможенным союзом и Единым экономическим пространством, которое создает колоссальный рынок с более чем 165 миллионами потребителей.
Именно с представления проекта ЕЭП Путин начал статью, назвав его "без преувеличения исторической вехой не только для трех наших стран, но и для всех государств на постсоветском пространстве".
Премьер пишет, что граждане Единого экономического пространства, в котором будут сняты миграционные, пограничные и прочие барьеры, смогут без всяких ограничений выбирать, где жить, получать образование и работать. Бизнесмены также получат право свободно выбирать, в какой стране вести дела – в России, Белоруссии или Казахстане.
По словам Путина, "по сути, речь идет о превращении интеграции в понятный, привлекательный для граждан и бизнеса, устойчивый и долгосрочный проект, не зависящий от перепадов текущей политической и любой иной конъюнктуры".
Одновременно будет идти и постепенное расширение круга участников Таможенного союза и ЕЭП за счет полноценного подключения к работе Киргизии и Таджикистана, сообщает премьер в своей статье. Но и это не предел. "Мы ставим перед собой амбициозную задачу: выйти на следующий, более высокий уровень интеграции – к Евразийскому союзу" – продолжал Путин.
Пьер Руслен из французской газеты Le Figaro вкратце комментирует опубликованную в "Известиях" статью Владимира Путина о необходимости создания Евразийского союза, который станет одним из полюсов современного мира. Путин, пишет Руслен, не хочет, по его собственным словам, восстанавливать советскую империю, но считает важным создать альтернативу китайскому влиянию в Азии. Характер российско-китайских отношений изменился на волне экономического подъема КНР. Китай в 2010 году стал главным торговым партнером для России, тогда как Россия для Китая – всего лишь десятый партнер по значимости. В Центральной Азии разворачивается конкуренция за право поставлять Китаю энергоресурсы. Автор заметки отсылает к выводам ученых из Стокгольмского института исследования проблем мира, которые отмечают, что зависимость КНР от поставок российских вооружений и энергоносителей стремительно сокращается. Комментируя текст Путина, Пьер Руслен отмечает, что это, по сути, первое развернутое внешнеполитическое высказывание российского премьера с 24 сентября, когда на съезде "Единой России" было объявлено о его президентских планах.
Как сообщают близкие к Кремлю политологи, "Новый интеграционный проект для Евразии" представляет собой экономический раздел общего стратегического плана Путина по созданию небывалой государственно-политической структуры, строительство которой рассчитано на ближайшее десятилетие. В основу этого плана, как предполагается, будет положена идеология так называемого евразийского движения. Каковы особенности этого движения?
* * *
Евразийство появилось с изданием в 1921 г. сборника "Исход к Востоку", все авторы которого принадлежали к младшему поколению белой эмиграции. Изначально евразийство представляло собой весьма размытую мировоззренческую тенденцию. Однако уже к концу 1920 гг. заявило о себе как о вполне определенной мировоззренческой системе.
Евразийцы утверждали, что нахождение России одновременно на двух континентах – Европе и Азии – предопределило формирование в стране особого евразийского типа цивилизации. "Несколько веков навязывавшийся русскому народу сверху европейский тип цивилизации во многом извратил естественный ход культурно-исторического развития страны, – писал профессор протоиерей Георгий Митрофанов, – но, наконец, оказался разрушен большевистской революцией, которая решительно противопоставила Россию всегда остававшейся ей чуждой, "загнивающей" Европе и окончательно развернула ее в сторону гораздо более созвучной России "расцветающей" Азии".
Созданная большевиками система власти, столь непохожая на классические европейские государства, стала прообразом будущей идеократии. Со временем коммунистическая идеология должна была уступить место новой, органичной для Евразии, но столь же тотально овладевающей массами русского народа идеологии. Это должно было сопровождаться окончательным отказом от предрассудков о принадлежности России к европейско-христианской цивилизации, писал???
Евразийцы уже в 1928 г. пережили глубокий раскол в связи с усилением группы деятелей, которая финансировалась советскими деньгами. Эти евразийцы объединились вокруг газеты "Евразия", ставшей рупором просоветской пропаганды. Они оказались послушным инструментом агентуры ГПУ в русской эмиграции, указывает протоиерей Георгий Митрофанов.
"Евразийство есть прежде всего направление эмоциональное, а не интеллектуальное, и эмоциональность его является реакцией творческих национальных и религиозных инстинктов на происшедшую катастрофу. Такого рода душевная формация может обернуться русским фашизмом" – считал известный философ Н.А. Бердяев.
По мнению этого русского философа с мировым именем, евразийская идеология таит немало опасностей. Главный евразийский соблазн заключается в том, что "такого типа мышление всегда будет более базироваться на категории необходимости, чем на категории свободы, будет подчинять личность коллективу и не очень будет склонно вводить момент нравственной оценки в политику".
Евразийцы веруют в возможность и действительность общей народной воли. Она для них есть какой-то врожденный инстинкт, "бессознательный, стихийный", и все же "определенный". И остается его расслышать и опознать в самих себе и возвести на ступень разумного познания в четкой и ясной идеологической формулировке".
Размышляя о мировоззренческой небрежности и этической неразборчивости евразийства, протоиерей Георгий Флоровский увидел главную особенность евразийской идеологии в глубокой отчужденности от церковного мировоззрения. Евразийцы рассматривали религию как одну из особенностей "месторазвития" того или иного народа. С большим вниманием они изображают в подробностях "географические особенности России", подчеркивают своеобразие этнического состава. Географическое единство и своеобразие "евразийской" территории настолько поражает их, что в их представлениях главным выступает как бы территория, даже не народы. Поэтому история русского народа и растворяется для них в истории Евразии как своеобразной среды и "месторазвития". При этом определяющую роль, с точки зрения евразийцев, должны были сыграть именно азиатские, а отнюдь не европейско-эллинистические исторические компоненты.
"О родстве с Азией, и кровном, и духовном, евразийцы говорят всегда с подъемом и даже упоением, и в этом подъеме тонут и русские, и православные черты, – подчеркивал историк и богослов протоиерей Георгий Флоровский. – В советской современности, из-под интернационалистической декорации, евразийцы впервые увидели "стихийное национальное своеобразие и неевропейское, полуазиатское лицо России-Евразии", увидели и "Россию подлинную, историческую, древнюю, не выдуманную "славянскую" или "варажско-славянскую", а настоящую русско-туранскую Россию-Евразию, преемницу великого наследия Чингисхана"…