Наиболее интересным для анализа представляется конституционный закон о статусе автономной области Трентино – Альто-Адидже и ее региональное законодательство. Эта автономная область находится на северо-востоке страны в приальпийской зоне. Ее население составляет около одного миллиона человек. Населяют регион преимущественно немецкоговорящие и италоговорящие итальянцы с небольшим численным перевесом последних. Расселение языковых групп носит в основном хаотический, чересполосный характер. Впрочем, в ряде субрегионов провинции Больцано немецкоговорящие жители численно доминируют.
Само наличие на территории Италии столь значительного немецкоязычного меньшинства связано с рядом драматических событий XX столетия. В первую очередь речь идет о политических последствиях I мировой войны. До ее завершения весь регион на протяжении многих столетий входил в состав Австрийской империи Габсбургов. Распад этого крупного имперского государства привел к тому, что регион Трентино-Альто-Адидже по Сен-Жерменскому мирному договору 1919 года вошел в состав Италии. Разумеется, вместе с проживающим на его территории немецкоязычным населением.
В годы фашистской диктатуры, когда во главе государства находился Бенито Муссолини, немецкий язык в крае не имел официально признанного статуса. Топонимика региона итальянизировалась, судопроизводство велось только на итальянском языке. Даже имена и фамилии местного населения указывались в официальных документах только в соответствии с нормами итальянского языка. Итогом явилось крайнее обострение отношений между соседствующими в крае итальянской и немецкой языковыми общинами.
Именно с этим столкнулся итальянский законодатель после падения диктатуры и окончания II мировой войны. Простого признания равноправия итальянского и немецкого языков было уже явно недостаточно. Поэтому итальянским центральным законодателем были приняты комплексные меры, направленные не только на немедленную стабилизацию межэтнических отношений в крае, но и на предотвращение тех конфликтов, которые могли возникнуть в будущем. В центре внимания общенационального итальянского законодателя оказалась, в частности, регламентация деятельности главных структур власти в автономии.
Согласно конституционному закону Трентино – Альто-Адидже совет автономии избирается населением региона на пятилетний срок. Независимо от результатов очередных выборов на первые два с половиной года деятельности совета его председателем должен быть избран депутат, принадлежащий к итальянской языковой группе. В то же время его первым заместителем должно стать лицо из числа немецкоязычных итальянцев. Оставшуюся половину срока совет возглавляет немецкоязычный депутат, а его заместителем становится представитель италоязычной группы (ст. 30 Конституционного закона о статусе автономной области Трентино – Альто-Адидже).
Правила, жестко прописывающие подобную ротацию, имеют целью не допустить превосходства одной языковой группы над другой в регионе со смешанным по этническим критериям населением. Статус немецкого языка в этой части Италии приравнивается к статусу итальянского языка. Законодательные акты подлежат синхронной публикации на итальянском и немецком языках. Немецкоязычное население имеет право использовать родной язык во всех учреждениях государственного, областного и муниципального подчинения. При переписке и общении с частными лицами чиновники обязаны использовать язык заявителя.
Представляет интерес следующая правовая норма: если государственный служащий в силу своих функциональных обязанностей должен первым вступить в вербальный или письменный контакт с частным лицом, он обязан использовать предлагаемый язык адресата (ст. 100 Конституционного закона). Полицейская документация и судопроизводство ведутся как на немецком, так и на итальянском языках. При задержании или аресте гражданину гарантируется свободный выбор языка дознания или расследования.
Конституционный закон закрепляет существование в автономной области детских садов и школ как с итальянским, так и с немецким языками воспитания и обучения. Школы моноязычны. Преподавание ведется в них либо на итальянском, либо на немецком языках. При этом в немецких школах учебные планы с неизбежностью предполагают курс по углубленному изучению итальянского языка, а в итальянских школах обязателен курс немецкого языка. Интересно, что преподавать немецкий язык в итальянских школах или итальянский язык школах с немецким языком обучения имеют право только те преподаватели, для которых этот язык является родным (ст. 19 Конституционного закона). Успешная сдача экзамена по итальянскому языку в немецкоговорящих учебных заведениях и по немецкому языку в итальянских школах является необходимым условием для получения диплома о завершении обучения.
Стремясь создать дополнительный "запас прочности" для мира между языковыми общинами и спокойствия в регионе, законодатель нередко идет на создание довольно неожиданных, хотя и логически оправданных, правовых норм. Так, с целью предотвращения возможных конфликтов предписывается привлекать к инспектированию и проверке качества обучения в немецких учебных заведениях провинции Больцано только лиц, для которых немецкий язык является родным. Аналогичное правило действует при проведении указанных процедур в итальянских школах. Близкая по содержанию норма действует при формировании экзаменационных комиссий в школах и дисциплинарных советов преподавателей.
В поле зрения конституционного законодателя попали и весьма специфические вопросы, связанные с региональной топонимикой. Изначально не вызывало сомнений, что названия улиц, площадей, населенных пунктов и географических объектов следует указывать на двух языках. Это обычная практика демократического государства в регионах с разноязычным населением.
Острые дискуссии вызывал другой вопрос – какое именно название населенного пункта, улицы, реки должно быть отражено в двуязычной надписи? Ведь итальянские и немецкие топонимы в крае часто не совпадали, а порой разительно отличались друг от друга. И это нередко провоцировало острые и массовые конфликты. Для их предотвращения была проведена целая серия малых "субрегиональных" референдумов, с целью выяснить позицию большинства населения по этим вопросам. В результате сложилась и была нормативно закреплена ситуация, когда в ряде случаев один и тот же природный объект (река, озеро, холм, горная гряда) в северной, например, его части официально именуется на двух языках в соответствии с немецкой топонимикой, а в южной его части применяется название, привычное для носителей итальянского языка. При этом местная администрация в ходе общения с немецкоговорящими жителями обязана использовать только немецкую топонимику, а при контактах с италоговорящими – соответственно итальянскую (ст. 101 Конституционного закона).
В завершение краткого анализа законодательства региона следует указать, что регламенты представительных органов автономии исключают возможность принятия нормативных актов, ущемляющих интересы представителей той или иной языковой общности. Проект любого нормативного акта, затрагивающий существенные интересы одной из языковых групп, может быть процедурно блокирован избранными ею депутатами независимо от их численности в представительном органе автономии.
В целом итальянский опыт правовой регламентации межэтнических отношений, как правило, высоко оценивается специалистами в этой сфере и международными экспертами. В немалой степени это связано с практическими результатами его применения. Острота межэтнического противостояния в регионе резко снизилась. Мощные в недавнем прошлом политические группировки радикально-националистического характера утратили массовую социальную базу и превратились в тихие и сравнительно безобидные объединения типа "клубов по интересам". Процесс укрепления "политического единства Итальянской Республики, единой и неделимой" (ст. 1 Конституционного закона о статусе Трентино – Альто-Адидже) сделал крупный шаг вперед.
Экономика региона (по крайней мере до начала недавнего экономического кризиса) процветала. И сейчас она является одной из самых мощных и жизнеспособных, в сравнении с другими областями Италии. В этом, кстати, могут наглядно убедиться многочисленные пассажиры туристических автобусов, следующих из латвийской столицы в Италию. Ведь с точки зрения транспортной логистики оптимальная траектория движения из Латвии в Италию наземным транспортом пролегает, минуя южную Германию, Австрию и альпийский перевал Бреннер, как раз через территорию итальянской автономной области Трентино-Альто-Адидже.
Хочется верить, что и латвийский законодатель рано или поздно проявит интерес к "итальянской траектории" правового регулирования межэтнических отношений. Лучше рано. Иначе будет поздно. Латентное развитие этнического конфликта, в случае если государственные структуры игнорируют сам факт его существования, гарантировано завершаются драматическими и опасными для общества потрясениями. И чем дольше государственная власть уклоняется от устранения вызвавших его причин, тем более острые, разрушительные формы этот конфликт в конце концов приобретает.
Литература.
1. Италия. Конституция и законодательные акты. / Под. ред. Туманова В. А. – М.: Прогресс, 1988.
2. Национальный вопрос за рубежом. Правовые формы и практика регулирования межнациональных отношений. Исследования роли национального фактора в политике. /Отв. ред. В. А. Александров – М.: Академия наук СССР. Институт государства и права, 1989.
3. Государство, право и межнациональные отношения в странах западной демократии. / Отв. ред. П. С. Крылова. – М.: Российская академия наук. Институт государства и права, 1993.
4. Защита прав человека в современном мире. / Отв. ред. И. А. Ледях – М.: Российская академия наук. Институт государства и права, 1993.
5. Права человека и межнациональные отношения. / Отв. ред. Е. А. Лукашева – М.: Российская академия наук. Институт государства и права, 1994.
6. Чиркин В. Е. Элементысравнительногогосударствоведения. М.: Российская академия наук. Институт государства и права, 1994.
7. Губогло М. Н. Защита и самозащита национальностей. В сборнике "Этнополитический вестник" № 4 (10) Москва "Этнополис" 1995 г.
8. Европеизация и разрешение конфликтов: конкретные исследования европейской периферии. / Бруно Коппитерс, Майкл Эмерсон, пер. с англ. – М.: Весь мир, 2005.
9. Ожиганов Э. Н. Стратегический анализ политики. Теоретические основания и методы. – М.: Аспект Пресс, 2006.
Маргарита Дмитриевна Драгиле
Опыт защиты русских ценностей с использованием современных гуманитарных технологий
Маргарита Дмитриевна Драгиле,
председатель правления международной молодежной организации "ПЕРОМ", член правления Круглого стола русской молодежи "ЛатРусМол"
Результаты проведения сбора подписей по приданию русскому языку статуса второго государственного, который проходил в 2012–2013 гг. в Латвии, показали, что вопрос сохранения русского языка, даже в той жесткой, на наш взгляд, формулировке, которая была заявлена на референдуме – "внести поправки в статьи 4, 18, 21, 101 и 104 Конституции ЛР, объявляющие русский язык вторым государственным языком в Латвии наравне с латышским языком", – нашел мощный отклик среди русских граждан Латвии. В общей сложности на референдуме "за" проголосовало около 274 тыс. человек, что составляет 93–98 % от числа русских граждан Латвии и почти 25 % от всех участвовавших в референдуме граждан Латвии. При этом надо отметить, что в голосовании не приняло участие около 300 тыс. неграждан Латвии, для которых в большинстве своем русский язык является родным.
Акция защиты прав русского населения Латвии на русский язык "За родной язык" разворачивалась в соответствии с установленной законодательством ЛР процедурой по организации и проведению референдума, которая состоит из трех этапов:
• первый этап – сбор 10 тыс. нотариально заверенных подписей граждан Латвии об инициировании референдума по заявленным поправкам к конституции;
• второй этап – сбор 150 тыс. подписей граждан Латвии – 10 % от последнего общего числа принявших участие в голосовании на выборах в Сейм республики;
• третий этап – всенародный референдум.
Первый публичный анализ деятельности инициаторов проведения референдума был проведен Полицией безопасности Латвии, и ему была посвящена целая глава в ее открытом отчете. На наш взгляд, это достаточно интересный подход к анализу деятельности защитников прав русских на использование родного языка, который его противниками был структурирован следующим образом:
• Хорошо организованная и скоординированная акция;
• Дисциплинированная акция, т. е. не нарушающая закона и не демонстрирующая разногласий в СМИ между разными участниками акции;
• Массовая акция, т. е. та, в которую была вовлечена большая часть русского населения Латвии;
• Информационно самодостаточная акция;
• Идеологически подготовленная акция;
• Политически ориентированная акция, поскольку, с точки зрения Полиции безопасности, часть граждан голосовали за русский язык на референдуме, выражая свой протест против существующего политического вектора развития страны. А также из‑за того, что партия "Центр согласия", за которую проголосовало около 30 % граждан Латвии в ходе выборов в Сейм 2012 году, не была включена во власть. Это русские граждане расценили как игнорирование их интересов представителями правящей элиты;
• Практико-ориентированная акция, т. к. часть жителей Латвии, по мнению авторов отчета, были уверены, что если русский язык станет государственным, им не надо будет учить латышский. Или улучшать его знания для использования в профессиональной и других сферах.
Возможно, это будет со стороны казаться странным, но такое структурирование деятельности защитников русского языка может быть расценено положительно. Положительно в том смысле, что если серьезные оппоненты расценили деятельность именно так, то, стало быть, разработанная и реализованная в акции "За родной язык" стратегия может быть использована и в других случаях в качестве модели деятельности по представлению интересов русского населения.
Представим наиболее важные, на наш взгляд, особенности проведения акции, чтобы эти наработки можно было широко использовать в практике по защите прав и представлению интересов русского населения на государственном и городском уровнях.
Организационная модель акции и координационная деятельность Комитета поддержки
Участие в организации процесса сбора подписей и проведении референдума показало, что практически рекордная активность представителей русской общины была сорганизована двумя группами русских активистов:
• первая была ориентирована на радикально настроенную и в этническом, и в социальном плане аудиторию;
• вторая – ориентирована на ту аудиторию, которая в социальном плане была нейтральна, но была готова бороться за сохранение русских (этнических) ценностей.
Активистам по всей территории Латвии удалось провести успешную агитационно-пропагандистскую и информационную работу по мобилизации русского населения. Основными территориальными точками разворачивания акции стали места компактного проживания русского населения: Рига, Рижский район, Юрмала, Лиепая, Елгава и Латгалия (Даугавпилс, Лудза, Резекне, Екабпилс).
В каждом из регионов работали активисты и волонтеры, которые инициативно участвовали в акции.
Представим работу второй группы русских активистов – "Комитета поддержки акции "Родной язык" (Комитет):
Комитет состоял из следующих групп:
Идеологическая группа, которая отвечала за разработку идеологии, т. е. поиск ценностных оснований у целевой аудитории, актуализируя которые можно было мобилизовать большую часть населения. Кроме того, идеологическая группа разрабатывала аргументы, которые пропагандировались в течение всей акции, и контраргументы на тезисы этнократической части правящей латышской элиты.
Аналитическая группа, которая отвечала за анализ развития ситуации в течение всей акции. На основании результатов работы аналитической группы разрабатывались все основные решения, реализовывались стратегические действия, инициировались акции по раздаче листовок, проводился инструктаж активистов и др.
Креативная группа отвечала за поиск новых решений по воплощению и визуализации идеологических основ акции. Продукты креативной группы использовались для мобилизации населения, для большего распространения информации.
Группа по информационному обеспечению и сопровождению отвечала за разработку общей информационной кампании, стратегии подготовки и распространения информационных поводов, а также за использование "нестандартных" инструментов работы с информацией и донесения ее до целевой аудитории.
Правовая группа следила за соблюдением законов ЛР как представителями власти (ЦИК, политики и др.), так и вовлеченными в акцию активистами. В ходе акции было подано 20 заявлений и исков в различные правовые институты.
Организационная группа обеспечивала общее функционирование комитета и координацию всех групп и вовлеченных активистов в деятельность по реализации акции.
Идеологическая составляющая акции
Основные идеологические установки были разработаны исходя из представления участников идеологической группы о "портрете" представителя целевой аудитории.
Был разработан довольно широкий портрет, основные черты которого следующие:
для этого человека родной русский язык должен представлять ценность;
он должен быть готов к открытому заявлению о себе как о русском гражданине Латвии, требующем равных прав для себя и своей семьи.
Целью деятельности была мобилизация большей части русского населения Латвии, чтобы оно смогло открыто заявить: да, я русский гражданин этой страны и хочу, чтобы мои интересы были учтены при принятии государственных решений.
Перед идеологической группой также стояли задачи показать и доказать тем русским, которые сомневались в необходимости референдума, что их "русскость" – есть ценность, которую необходимо сохранять.
Анализ ситуации, результаты работы аналитической группы и обсуждения в идеологической группе привели к появлению ценностных основ акции "За родной язык", на основании которых и действовал Комитет поддержки. Эти ценности заключались в следующем:
Сохранение родного языка – наш долг перед будущими поколениями и предками;
Все жители Латвии имеют равные права на возможность сохранения и использования своего родного языка и культуры;
Русские люди в Латвии – полноправные жители данной страны;
Латыши + латгалы + русские = новая политическая нация латвийцев с равными правами для всех;