Но почему одни люди считают, что "нельзя же себя допускать до слепой ненависти". Задают вопрос: "Как могло то низменное, стыдное чувство быть таким сильным". И, даже ненавидя, презирая, не хотят испытывать эти чувства, считают их низкими и недостойными. Почему поляки, которым досталось ничуть не меньше, чем евреям, чья страна лежала в совершеннейших руинах, в чьей стране располагались самые страшные лагеря уничтожения, могли примириться с немцами?
А другие люди вовсе не задают себе вопросов Д. Гранина. Просто ненавидят совершенно непринужденно, с такой простодушной злобностью, что только диву даешься.
То есть некоторым евреям хотелось бы сделать виноватыми не только немцев. "В 1995 году, уже при президенте Жане Шираке, признана ответственность французского государства и также коллективная вина", - с удовлетворением констатирует еврейская исследовательница. И: "Уже признаны как факт депортация на расовой основе и преследование евреев. Это все вписано в общую национальную французскую память".
Так что французы - они тоже не сахар, и в их национальную память тоже необходимо запихнуть поглубже: вот что "вы", гады, сделали с "нами"!
Но немцы - они, конечно же, вне всякой конкуренции. "…по сей день единственными в мире сторонниками подлейшей нацистской теории, отождествлявшей Гитлера с Германией и видевшей в гитлеризме откровение немецкой души, - оказываются евреи, не оправившиеся от шока того времени. Можно ли винить их? Но понять - не значит принять и оправдывать.
Германофобия принимает подчас в Израиле отталкивающие, постыдные формы. Год назад состоялся у нас Международный съезд партизан и организаций Сопротивления времен войны. Прибыли греки, французы, бельгийцы, итальянцы… Единственными, кого израильские партизаны отказались допустить на съезд, были их немецкие товарищи - активные участники боев с гитлеровцами, единственная вина которых была в том, что они, как немцы, принадлежали к "народу убийц". Это крайний пример, но без преувеличения можно сказать, что для многих германофобов в Израиле явление "хорошего немца" просто невыносимо…какая-то из глубины души идущая потребность заставляет их хотеть, чтобы каждый немец был гитлеровцем. Зло должно быть персонифицировано; анализировать, различать - значит снижать ненависть".
А им, как изволите видеть, вовсе не хочется "снижать ненависть" и для того персонифицировать и различать.
Марголин находит даже объяснение - как будто даже и объективное: "Каждый, имеющий малейшее представление о еврейской истории, знает, что ее отличительную черту составляет непомерно затянувшееся средневековье. В Германии Гитлера вулканически прорвалось средневековье, которое под тонким слоем последних двух-трех столетий дремлет и доныне в глубине европейской цивилизации. Но у евреев средневековье зримо и ощутимо по сей день на самой поверхности жизни. Легче снять черный кафтан с тела, чем с души. При малейшем потрясении оживают призраки прошлого. Оживает комплекс заклейменного народа".
Единственная поправка - оживает не средневековье. По крайней мере, не европейское средневековье, с его уже поголовным христианством, с законами, преследующими индивидуального преступника, а не весь его род и коллектив бог знает до какого колена. Оживает Древний Восток во всей красе - с кровной местью, устрашающими акциями, с крепостными стенами, покрытыми кожей врагов.
Не хочется очередной раз "обобщать", и потому скажу так: у евреев слабее, чем у христианских народов, выражена "свойственная порядочному человеку склонность взыскательней относиться к себе и ко всему своему, чем к другим и ко всему чужому". У древних иудеев, создавших свою мировую и одновременно племенную религию, было другое понимание порядочности, чем у нашей старшей современницы Доры Штурман.
К сожалению, большинство людей, читающих книги о Холокосте, об истреблении евреев и обо всем, что происходило в лагерях уничтожения, ищут не столько исторических знаний, сколько возможностей пощекотать себе нервы. Эдакий фильм ужасов, действие которого разворачивалось в самой что ни на есть реальности, и не так уж давно. Событие жуткое, как ночной кошмар, но которому есть множество свидетелей.
Но… Но стоит углубиться в вопрос с другими целями, и тут же выясняются вещи, удивительные с точки зрения официоза.
Стоит присмотреться, и в нацистской Германии находится очень немало людей, которые не убивали, а спасали евреев. По миру в 1993 году прошел фильм Стивена Спилберга "Список Шиндлера", и десятки миллионов людей узнали про этого необыкновенного человека, Оскара Шиндлера.
К сожалению, книга Томаса Кенели не переведена на русский язык и не издана приличным тиражом. Рассказывают, что во время премьеры "Семнадцати мгновений весны" в зале раздавались время от времени взрывы немецкого хохота: так веселило немцев изображение реалий Третьего рейха в этом фильме. Ну, а в книге Т. Кенели этого нет, там реалии выписаны в полном соответствии с познаниями даже не историка, а очевидца.
Шиндлер действительно поставил себе цель: спасти как можно больше людей еврейского происхождения. И он, выпуская продукцию для вермахта, включал евреев в списки "совершенно необходимых" ему для этого производства людей. Эсэсовцы прекрасно понимали его игру, и как-то один из них даже заявил: что, мол, вы зря стараетесь? У этих людей нет никакой перспективы, мы их все равно поголовно уничтожим, не сегодня, так завтра.
Интересно, что сами спасенные проявили одно из самых симпатичных еврейских качеств: умение помнить добро. Еще на Рождество 1945 года они подарили ему… золотой браслет. Сделан он был из золотых коронок, вынутых этими людьми из собственных ртов. А когда Шиндлер после войны скрывался в Южной Америке (он ведь работал на нацистское государство, этот ужасный военный преступник Шиндлер!), спасенные им и их дети слали Шиндлеру деньги и продовольствие. Справедливость пришла к нему поздно: истеричная германофобия помешала признать Шиндлера праведником мира до шестидесятых годов. Но люди, которых он спас, признавали его независимо от воли своего государства и от воплей тех, кто хотел только коллективной мести немцам.
Иногда мне кажется, что личные отношения людей - независимо от государств и политических систем - единственный способ сделать все холокосты всех народов мрачным воспоминанием. Чем-то вроде отвратительной и страшной сказки, приходящей из мглы веков вместе с историями про ассирийцев, римскую работорговлю, колониализм, одесское и киевское ЧК.
И Шиндлер ведь был не один! Вот еще одна книга, о спасении болгарских евреев, вышедшая с характерным подзаголовком "Второй случай Шиндлера". Некоторые немцы рассказывали мне, что существуют по крайней мере еще пять книг, и все с таким же подзаголовком, про "второй случай Шиндлера". Это наводит на размышления…
Берлинский пастор Лихтенберг с "хрустальной ночи", с первых погромов в 1938 году молился "за евреев и неарийцев" каждый день. Молился публично и к тому же призывал свою паству. Так и молился до 1941 года, когда его все-таки арестовали. Полгода Лихтенберга держали в тюрьме, старались его "перековать". "Меня не интересует, какие статьи ваших законов я нарушил, - заявил Лихенберг на суде. - Но я действительно молился за несчастных". Пастор Лихтенберг умер по дороге в Дахау.
Еврейский ученый Эмиль Фокенхайм в книге "О христианстве после Холокоста" пишет, что по крайней мере один христианский друг не отказался от него в тяжелые годы, хотя сам подвергался из-за него опасности. Такие же сообщения делают довольно многие из уцелевших немецких евреев: у всех у них были какие-то друзья среди "арийцев".
Сегодня Германию захлестывает просто какой-то покаянный психоз. По стране катится вал разрывания на себе одежд, самооплевывания и самоотрицания. "Мы - народ Отто Скорцени и Гитлера!!!" Это массовое поветрие не кажется мне ни разумным, ни даже по-человечески симпатичным. В ФРГ законы запрещают сомневаться в том, что евреев убили не шесть миллионов, а меньше. Если вы захотите выразить такое сомнение - вам не преподавать во многих, и притом в самых престижных университетах. Демонстрировать дружелюбие по отношению к иностранцам считается хорошим тоном, а сомневаться в том, что немцы ужасные типы, - неприлично.
В декабре 2001 года в Берлине готовили выставку, посвященную "преступлениям вермахта". Да, именно так! Целью выставки было показать преступность вермахта… Его, как выражаются пропагандисты, "античеловеческую сущность". В ходе подготовки выяснилось, что часть фотографий попросту подделана… То есть сами фотографии-то подлинные, но запечатлено на них совсем не то, что написано. То труп ребенка среди развалин, как оказалось, сфотографирован вовсе не в английском Ковентри, а в немецком Кельне. И свидетельствует эта фотография не о "зверствах немецко-фашистских захватчиков", а о мстительных настроениях британских летчиков (на войне как на войне, но эта девочка лет пяти наверняка не состояла в НСДАП и не принимала участия в слете эсэсовцев).
Те мертвые женщины и дети, как выясняется, - это вовсе не евреи, собственноручно задушенные злодеем Геббельсом. Это, оказывается, немцы, убитые НКВД в Восточной Пруссии…
Шум поднялся невероятный, собралась целая международная комиссия, - проверяли подлинность фотографий. Часть отбраковали, но все-таки основная цель выставки осталась прежней - показать, какие немцы ужасные и какой он был чудовищный, этот вермахт. С такой идеологией выставка и состоялась.
Некоторые же немцы ощутили себя задетыми. С точки зрения этих чудовищ, которые так и не стали демократами, вермахт вовсе не был преступной организацией. Тут уместно заметить, что вермахт и правда был самой обычной национальной армией и вовсе не ставил никаких идеологических целей. Нацистское государство и национал-социалистическая рабочая партия пытались установить контроль над армией, хотели сделать ее орудием для проведения своей политики. Но Красная Армия в Советской России с самого начала была таким орудием, а вот вермахт все-таки создавался с другими целями и слугой НСДАП до конца так и не стал.
Для Советской России такие отношения армии и политического руководства - просто ненаучная фантастика. Но вермахт в Третьем рейхе примерно так и жил, то лавируя, то откровенно посылая подальше, как их называли в войсках, "нациков".
Если я скажу, что офицеры вермахта много раз не губили, а спасали людей на оккупированных территориях (в том числе и евреев), многие воспримут это как глупую выдумку. В том числе и многие немцы так воспримут.
Но вот какая история произошла в Вильнюсе в 1941 году… Дело в том, что в Вильно-Вильнюсе жил такой человек - Семен Маркович Шапшал, верховный хакан всех караимов. Шапшал служил русским царям, пока существовала империя, одно время даже был русским послом в Иране. После распада империи пожилой Шапшал тихо доживал в Вильно, служа караимам своего рода духовным вождем.
После оккупации Польши к Шапшалу стали ходить в гости немецкие офицеры. Крупные офицеры в чине подполковника или полковника. Семен Маркович охотно угощал их кофе и на хорошем немецком языке рассказывал о своих приключениях, показывал сувениры, привезенные из разных концов мира. Как-то раз гости Шапшала спросили:
- Герр Семен, а вы знаете, что скоро будете уничтожены?
- За что?! - изумился Шапшал.
- За что… Вы ведь еврей?
- Нет, я караим… У нас много отличий от евреев.
- Вы не могли бы написать документ о том, что именно вас отличает?
- Разумеется… А почему это важно?
- Потому, что если караимы - евреи, то их уничтожат вместе с евреями. А если это совсем другой народ - то к нему и относиться будут иначе. Напишете?
- Напишу…
- И не забудьте обосновать, что караимы - потомки остготов.
- Но они вовсе не потомки!
- Это не имеет значения, вы, главное, напишите.
Шапшал пожевал губами, помялся… Таких задач ему на дипломатической службе не доводилось решать.
- Я не уверен, что смогу написать правильный документ… Документ, который будет соответствовать духу…
- Господин Шапшал. Если вы не напишете документа, это будет стоить жизни лично вам и всему вашему народу. Лучше напишите, что караимы - потомки остготов, которые приняли иудаизм.
- Но мы не принимали иудаизм! Мы с евреями не согласны… У нас похожая, но совсем другая вера.
- Тем лучше. Расскажите и про то, что караимы не имеют к евреям никакого отношения. А мы завтра зайдем и поможем дописать документ.
На другой день офицеры зашли к Шапшалу, долго кромсали написанное им, чтобы текст "соответствовал духу". Геббельс умиленно всхлипнул, читая творение Шапшала в редакции полковников вермахта…. Про "всхлипнул" - может быть, это еще и фольклор, но что караимов в Третьем рейхе никто ни разу не обидел - это факт.
А немецкие офицеры отправились в Вильнюсское гетто, объяснили ситуацию и стали записывать в караимы всех желающих. Эсэсовцам это вовсе не нравилось, но поделать они ничего не могли, - офицеры вермахта ссылались на постановление Геббельса. Так в СССР кто-то мог заорать: "Да это же сам товарищ Каганович подписал!" По одним данным, они спасли три тысячи человек, по другим - пять.
История сохранила некое продолжение, связанное с Шапшалом. После советской оккупации Литвы в ней вел раскопки начинающий московский археолог Д. Б. Федоров. Они с Шапшалом подружились, и Федоров пытался открыть в Вильнюсе музей истории караимов. Однажды он попросил:
- Напишите, как именно поляки эксплуатировали караимов.
- Почему это важно?
- Потому что если вы пролетарии - тогда мне будет легче организовать музей.
Семен Маркович пожевал губами, подумал…
- Вы знаете… Похожий документ мне уже доводилось писать…
Для интересующихся: Федоров сумел придать бумаге необходимое "соответствие духу", но музей все-таки не открыли.
Жаль, что история умалчивает, какова судьба немецких гостей Шапшала, спасителей нескольких десятков тысяч караимов всей Европы и нескольких тысяч евреев Вильнюса. Может быть, они и сегодня доживают свой век - хорошо, если на родине, а не в Парагвае. Возможно, кто-то из них прямо сейчас рассказывает десятилетнему испаноязычному правнуку, как он шел через готические города Европы, давит москитов на щеке; потом старик переводит взгляд на пальмы, склонившиеся над Параной, и собственное прошлое кажется ему невероятным цветным сном.
Хорошо, если так; мне приятно думать, что эти славные люди могут быть живы. Потому что в ту страшную, рычащую ненавистью, хлюпающую человеческой кровью эпоху жизнь их могла прерваться спустя считаные дни или недели после мирных бесед с Семеном Марковичем за чашечкой кофе. Если их нет в этом мире - дай Господи, чтобы сразу и чтобы в бою. Das Gott erbarm, чтобы в сталинских лагерях.
"Мы - народ Гитлера и Геббельса!" - стонут, заламывают руки современные немцы. Народ Гитлера? Ну, какой народ в большей степени заслуживает этого названия, можно еще поспорить: "По мнению Ганса Франка (нацистского юриста, расследовавшего родословную Гитлера. - А.Б.), дедом Адольфа Гитлера скорее всего являлся еврей Франкенберг".
Дед этот по отцу, и по законам раввината Гитлер не мог быть признан евреем. Но он еврей в той же степени, на одну четвертую, что и Лев Гумилев или публицист Лев Аннинский; пусть расово озабоченные сами спорят, "чей" он в большей степени и согласно чьим обычаям. Для моего народа племенная жизнь кончилась давно, и слава Богу, что кончилась.
Но Гитлер Гитлером, а, во всяком случае, Оскар Шиндлер-то уж точно этнический немец. И эти офицеры вермахта, вряд ли причисленные к числу праведников мира. Немцы - народ Гитлера и Геббельса?! В гораздо большей степени они народ Конрада Аденауэра, пастора Лихтенберга, вильнюсских друзей Шапшала, Оскара Шиндлера. И многих, многих других шиндлеров.
А положение, в котором очутились немцы, ничего не доказывает, кроме одного: евреи - вовсе не исключительная нация. Вот и немцы теперь - козлы отпущения, которых к тому же доят. Впрочем, такими же козлами пытаются сделать и поляков.
Глава 6
Миф про поляков-преступников
- Поляки - страшные антисемиты! Они никогда не дадут места в своей культуре неполяку!
- А как же Мицкевич?
- А что - Мицкевич?!
- Мицкевич - сын белоруса и еврейки. А ему в Польше памятники ставят.
- Вот-вот! Украли нашего Мицкевича, и рады!
Подлинный разговор автора на одной конференции
Такие разные евреи и поляки
Перед Второй мировой войной почти три миллиона ашкенази жили в Польше. Во время между 1920 и 1939 годами польские евреи стремительно ассимилировались. Общее число появившихся на свет от родителей разных национальностей превышало полмиллиона, и число их стремительно росло.
В Польше официально действовали те же сионистские организации, что и в Российской империи. Только в СССР их прикрыли, а в Польше они работали себе и работали. Функционировала организованная Жаботинским молодежная боевая организация "Бейтар" во главе с будущим палачом Дейр-Ясин, еврейским террористом Менахемом Бегином.
Вот он, один из парадоксов еврейской жизни: евреи в Польше имели то, чего были напрочь лишены евреи в СССР. Но настроены были просоветски!
"Читая предвоенную эмигрантскую прессу, я не мог отделаться от неприятного чувства и благословлял судьбу, что я свободен от узости и мелочных придирок и могу относиться к советской действительности с должной объективностью. Резкие антисоветские выступления вызывали во мне брезгливость. В моей книге "Идея сионизма", вышедшей перед войной, нет и следа враждебности к Советскому Союзу, - писал бывший киевский еврей Ю. Марголин (чей отец и дядя были богаты и известны еще в XIX веке). - Прожитые тяжелые годы не отразились на объективности моей мысли. Я перестал бы быть самим собой, если бы потерял способность спокойно и всесторонне анализировать факты, учитывая все про и контра. Бесполезно говорить мне о достижениях и заслугах Советского Союза. Я знаю все, что может быть сказано в его пользу.
Семь минувших лет сделали из меня убежденного и страстного врага советского строя. Я ненавижу этот строй всеми силами своего сердца и всей энергией своей мысли. Все, что я видел там, наполнило меня ужасом и отвращением на всю жизнь… Я считаю, что борьба с рабовладельческим, террористическим и бесчеловечным режимом, который там существует, составляет первую обязанность каждого честного человека во всем мире. Терпимость или поддержка этого мирового позора людьми, которые сами находятся по другую сторону советской границы, в нормальных европейских условиях, недопустима. Я счастлив, что нахожусь в условиях, когда могу без страха и открыто рассказать все, что знаю и думаю об этом режиме".