Сумерки Америки - Ефимов Игорь Маркович 5 стр.


Наконец, сметы и все нужные документы получены – можно выбрать из них самую выгодную и начинать работу?

Ишь, разогнались!

Нет, теперь создаётся комиссия из трёх-пяти бюрократов, которые будут анализировать полученные материалы, выискивать, не закралась ли в них какая-нибудь ошибка или дезинформация. Нужно учитывать, что на этом этапе конкуренты легко могут подбросить членам комиссии достоверные или клеветнические сведения, дискредитирующие соперников. Сколько недель или месяцев уйдёт у комиссии на расследование? О, это несущественно. Главное, чтобы проверка была осуществлена с максимальной тщательностью.

В 1990-е годы возникла необходимость отремонтировать один из мостов в Нью-Йорке (Carroll Street bridge in Brooklyn). Предварительные расчёты показывали, что это будет стоить 3,5 миллиона и займёт около трёх лет. Помощник директора строительного отдела, мистер Сэм Шварц, решил, что было бы славно закончить ремонт к дате столетия постройки моста. Он предложил проигнорировать предписанные этапы подготовительного процесса и поручил подчинённым ему инженерам самим составить план и смету. В результате мост был отремонтирован за 11 месяцев и затраты составили 2,5 миллиона долларов. Мистер Шварц получил строгий выговор за невыполнение тридцати пяти положенных шагов, которые потребовали бы участия шести различных бюрократических агентств.

Фактор затрачиваемого времени, как правило, не играет большой роли в бюрократическом планировании. В 1992 году в Чикаго были замечены протечки воды в потолке железнодорожного туннеля, проложенного под рекой Чикаго. Соответствующий чиновник обратился к знакомой ему фирме, и та предложила устранить протечку за 75 тысяч долларов. Это показалось чиновнику дороговато, и, чтобы обезопасить себя от обвинений в коррупции, он решил пойти обычным путём: выставить ремонтный заказ на конкурс. Увы, он не успел получить ни одного нового предложения, потому что через семь недель, 13 апреля 1992 года, потолок туннеля рухнул, воды реки и озера Мичиган хлынули в подвалы деловых зданий в центре города, в трансформаторные подстанции, в котельные, причинив убытков на миллиард долларов.

Даже наше маленькое издательство "Эрмитаж" в какой-то момент попало под ножи бюрократических правил. Старинный ленинградский друг нашей семьи, журналист и переводчик Кирилл Косцинский был отправлен в лагерь при Хрущёве за слишком смелые высказывания. Просидев там четыре года, он увлёкся собиранием жаргонных слов, и его коллекция стала основой для собранного им словаря ненормативной русской речи. После эмиграции в 1978 году американские друзья-слависты помогли ему попасть в Гарвардский университет и там получить грант на завершение и издание его словаря в 20 тысяч слов.

Заказ на смету был разослан разным издательствам, включая "Эрмитаж". Я потратил несколько недель, готовя образцы набора с различными шрифтами и финансовые расчёты, отправил всё в администрацию университета. Через год спросил у Косцинского, есть ли какое-нибудь движение со словарём. Он смущённо признался, что декан объяснил ему их правила. Они должны разложить присланные сметы в ряд, от самой низкой до самой высокой, и потом, не утруждая себя анализом, начать с того, что отбросить самую дорогую и самую дешёвую как несерьёзные.

Оказалось, что "Эрмитаж" предложил самую низкую сумму и был, соответственно, вычеркнут из конкурса. "И вы не сказали чиновникам, что знаете Ефимова двадцать лет и что он обычно выполняет обещанное?" – "Я сказал, – ответил Косцинский, – но мне объяснили, что факт нашего знакомства только ухудшает ваши шансы, ибо на сцену выходит фактор "фаворитизма"". Дело тянулось ещё несколько лет, но вскоре Косцинский умер, и словарь его так и не был опубликован.

Вторжение государства в рыночную экономику не ограничивается ролью заказчика-покупателя. Гигантская чиновничья сеть создана для выпуска всевозможных правил, ограничений и запретов, за нарушение которых на фирму могут обрушиться серьёзные кары. Конечно, все эти правила диктуются самыми благими намерениями, все направлены на улучшение жизни и здоровья американских граждан. Но, пытаясь исключить ошибки, некомпетентность и злонамеренность, они одновременно подавляют инициативу и чувство личной ответственности каждого служащего.

Например, давно было замечено, что различные производственные процессы могут обернуться травмами, болезнями или даже смертью работников. Могло ли цивилизованное общество мириться с подобным положением дел? Конечно, нет. И в 1970 году Конгресс постановил создать при Министерстве труда (Department of Labor – DOL) специальный отдел по технике безопасности (Occupational Safety and Health Administration – OSHA). Тысячи инспекторов этого отдела могут явиться в любой момент на любой завод, фабрику, строительную площадку и проверить, как выполняются 4000 инструкций по безопасности.

На кирпичную фабрику Глен-Гери в городе Рединг, штат Пенсильвания, инспекторы OSHA являются не реже двух раз в год и всегда что-нибудь находят. "Особенно их интересуют ограждения. На старых участках фабрики они обнаружили ограждения высотой 39 и 40 дюймов, вместо положенных 42 дюймов, и внесли нарушение в протокол осмотра… Также они вынудили владельцев потратить несколько тысяч долларов на механизм автоматического отключения конвейерной ленты, в случае если зазевавшийся рабочий наступит на неё. Предупредительные плакаты развешены повсюду. Большой плакат "Яд" висит на стене склада с песком. Ибо научные исследования показали, что вещество silica, содержащееся в песке и выделяющееся при некоторых дробильных операциях, может стать причиной рака".

Судьба инвалида в коляске вызывает импульс сострадания в сердце нормального человека, особенно в стране, которой двенадцать лет успешно управлял полупарализованный президент. Компания по созданию условий, облегчающих жизнь таких людей, охватила все штаты. Все учреждения, все магазины, все библиотеки, все кинотеатры обязаны были устроить рядом с входными ступеньками гладкие въезды для инвалидных кресел. В Бостоне я своими глазами видел такой въезд на входе в пожарное депо. (А вдруг инвалиду понадобится зачем-то нанести визит пожарникам?!) Миллиарды долларов были потрачены на все эти перестройки. В автобусных дверях были устроены подъёмники для колясок.

Но что делать с уличными туалетами? Оказалось, что туалет со специальным въездом занимал бы слишком много места и это нарушало бы кодексы устройства уличных тротуаров. Несколько комиссий бюрократических добрось хотов в Нью-Йорке обсуждали эту проблему с разных сторон в течение нескольких лет, сравнивали различные модели и проекты, включая канадские, французские, немецкие. В конце концов пришли к решению, что нельзя унижать инвалидов зрелищем туалетов, в которых им не оставлено места. Лучше мы оставим восемь миллионов жителей и миллионы визитёров вообще без уличных туалетов – ведь высокие идеалы гуманизма важнее низменных нужд.

Государственное регулирование мощно вторгается также в отношения между тружеником и работодателем. Вопрос о допустимой минимальной заработной плате постоянно обсуждается в Конгрессе, леволиберальный хор постоянно требует её повышения. Она доползла уже до уровня 7,5 долларов в час. Но недавно прошла забастовка работников сети ресторанов "Макдональдс", которые требовали поднять им плату до 15 долларов. "Кто может прожить в Нью-Йорке на нашу зарплату?!" – восклицали бастующие и поддерживавшие их политики. Робкие возражения, указывающие на то, что владельцы закусочных разорятся и вы останетесь совсем без работы, отметались как пропаганда эксплуататоров, рвачей и кровососов.

"Обзор показал, что 85 % канадских экономистов и 90 % американских считают, что законы о минимальной заработной плате увеличивают безработицу. Не нужно быть доктором экономики, чтобы понимать: увеличивая цену, вы уменьшаете число возможных покупателей товара. Это относится и к работодателям, которые нанимают меньше работников, когда цена на их труд искусственно вздувается. Подобные процессы происходили во Франции, в Южной Африке, в Новой Зеландии. Стоит ли удивляться тому, что это случилось и в Чикаго?"

Также устанавливаются строгие правила, усложняющие увольнения нанятых сотрудников. Эта мера объявляется средством борьбы с безработицей. На самом деле она приводит к тому, что работодатели боятся нанимать молодых людей с низкой квалификацией на постоянную работу с выплатой бенефитов, стараются оставить их в статусе рабочих по контракту. Сравнение показало, что во многих странах Европы, где социалистическое регулирование зашло ещё дальше, чем в Америке, проблема безработицы только обострилась.

Огромную роль в экономике Америки играют профсоюзы. Мне не довелось лично сталкиваться с проблемами, создаваемыми этими организациями. Знакомый инженер, получивший работу в компании "Форд", со смехом рассказывал мне, как он попытался перенести свой компьютер из одного кабинета в другой и как испуганные коллеги остановили его, шепча: "Что вы делаете?! Это работа обслуживающего персонала. Их профсоюз может поднять скандал и обвинить вас в том, что вы лишаете работы их членов".

В середине 1930-х президент Франклин Рузвельт поддержал расширение прав профсоюзов в коммерческом секторе. Но разрешить государственным служащим тоже создавать свои профсоюзы и грозить правительству забастовкой большинству политиков тогда казалось просто нелепостью. Это отдавало бы всё население страны на милость какой-то одной профессии. Однако постепенно такие профсоюзы стали возникать на штатном уровне. Они активно поддерживали партию демократов на местных выборах, а те, победив и придя к власти, охотно поднимали зарплаты и пенсии государственным служащим. Численность членов постепенно росла и в 2009 году достигла почти восьми миллионов.

Государственным служащим не разрешается устраивать забастовки, но они могут оказывать давление на правительства штатов другими методами: демонстрациями, обструкциями, массовой неявкой на работу под предлогом болезни. На сегодняшний день средняя зарплата государственного служащего достигла 130 тысяч долларов, что вдвое превышает зарплату в частном секторе. Когда в 2011 году губернатор штата Висконсин – республиканец – призвал учителей и других штатных работников согласиться на некоторые сокращения пенсий, чтобы спасти штат от банкротства, это было встречено бурей протестов. Законодателей обзывали фашистами, посылали письма с угрозами, а одному подсунули под дверь листовку, озаглавленную: ХОРОШИЙ РЕСПУБЛИКАНЕЦ – ЭТО МЁРТВЫЙ РЕСПУБЛИКАНЕЦ.

Довольно сильное впечатление оставили фильмы, описывающие захват профсоюзов мафиозными кланами: "В доках", "Хоффа", "Крёстный отец". То, как профсоюз рабочих автомобильной промышленности довёл своими непомерными требованиями американских автостроителей до кризиса, я мог видеть своими глазами, гуляя по наполовину сожжённым улицам бывшей автомобильной столицы – Детройта. Однако и сегодня американский журналист поостережётся выступить с критикой этих организаций, боясь обвинений в политической некорректности.

Так как граница между рыночным регулированием и социализмом в Америке остаётся размытой, очень часто одним чиновникам приходится изворачиваться, преодолевая рогатки, установленные другими. Например, радиостанция "Голос Америки", будучи ответвлением Министерства информации, обязана строго выполнять правила выплаты своим сотрудникам пенсий, медицинской страховки и прочих бенефитов. С другой стороны, когда в Конгрессе напинается очередная кампания за экономию, от дирекции требуют снижения расходов. Что остаётся делать? "Голос Америки" начинает подталкивать старшее поколение к уходу на пенсию, а их работу передаёт сотрудникам по контракту, не получающим никаких бенефитов.

Перетекание рабочей силы из сферы рыночного производства в сферу государственно-административную идёт неостановимо. В 2011 году госслужащих стало вдвое больше: 22 миллиона против 11 миллионов в частном секторе. При этом Госдепартамент каждый год выпускает по миллиону "зелёных карточек", дающих иностранцам право состязаться с местными за рабочие места и в итоге получить американское гражданство.

Вмешательство государства в экономическую жизнь часто оказывает парализующее или искажающее воздействие. Но и рынок, оставленный без присмотра, часто выкидывает фокусы с последствиями катастрофическими. Ярче всего это продемонстрировало падение энергетического гиганта "Энрон" в 2001 году.

Компания бурно развивалась, торгуя газом и электричеством, а в конце 1990-х перешла и к торговле ценными бумагами на бирже. К тому времени в ней насчитывалось около двадцати тысяч работников в сорока странах мира. Руководством компании для сокрытия истинного положения дел были созданы тысячи фиктивных дочерних предприятий, располагавшихся за пределами США. Так, на Каймановых островах "разместились" 692 филиала "Энрона".

Принцип действия схемы был прост: через дочерние компании проводились сделки с электроэнергией, позволяющие раздуть стоимость всего конгломерата, на них же перекладывались те долги, которые не попадали в официальную отчётность. В результате показатели "Энрона" росли, руководство получало многомиллионные премии, росла стоимость акций и их пакетов. Налоговому же управлению компания показывала столько убытков, что получила налоговых возмещений на 380 миллионов долларов.

Однако долги не переставали расти, накапливались в геометрической прогрессии. В 2001 году руководство компании начало тайно продавать свои пакеты акций, хотя сотрудникам обещали блестящие перспективы. В октябре компания объявила об убытках в 640 миллионов долларов. Акции "Энрона" стали стремительно падать. Уже в ноябре долг вырос на 2,5 миллиарда долларов. Цена акций упала с 80 долларов до одного. В декабре компания объявила о банкротстве, которое оказалось крупнейшим в истории страны. Уволены были около пяти тысяч сотрудников в США и Европе.

Прожить без постоянного заработка человеку нелегко. Но прожить без крыши над головой ещё труднее. Проблемы бездомных вызывают не меньшее сострадание в сердцах американцев, чем проблемы безработных. А там, где есть сострадание, обязательно появляются политики, обещающие применить новые, ещё никем не испытанные способы покончить с очередным бедствием. "Каждый человек имеет право на достойное обиталище! Мы живём не в пещерном веке! Садовая скамейка – не место для ночлега!" В течение последних десятилетий строительство домов сделалось любимым поприщем для доброхотов, верящих в то, что правильное регулирование может решить все социальные проблемы.

Здесь мы незаметно подошли к теме следующей главы, которой дадим название "В доме".

4
В доме

Я строю, строю, строю,

И всё не Рим, а Трою…

Наталья Горбаневская

Кажется, ни одна сфера деловой активности в Америке не окутана такой густой и прочной сетью всевозможных правил и запретов, как жилищное строительство. Множество связанных с этим парадоксальных ситуаций приводит исследователь Филип Ховард в своей книге "Смерть здравого смысла".

В 1988 году монахини ордена "Миссионеры милосердия", возглавляемого знаменитой матерью Терезой, собрали 500 тысяч долларов для устройства ночлежного дома в Бронксе (северный район Нью-Йорка). На 148-й улице они нашли два подходящих дома, разрушенных пожаром. Город согласился продать им эти остовы по доллару за каждый. Почти два года ушло на создание плана ремонтных работ и согласование его с мэрией. Наконец в сентябре 1989-го работа началась. Однако Провидение в этот момент отвернулось от монахинь, и их благие намерения столкнулись лоб в лоб с благими намерениями сочинителей строительного кода города Нью-Йорка.

Оказывается, этот код с недавнего времени включал в себя правило: в новых и перестраиваемых домах высотой больше четырёх этажей наличие лифта объявлялось обязательным условием. Включение лифта в рабочий план требовало дополнительно 100 тысяч долларов, которых у "Миссионеров милосердия" не было. Напрасно они пытались уговаривать городских чиновников и объяснять им, что отсутствие лифта не будет главной проблемой в жизни бездомных. Никто не обладал правом изменить раз принятое правило или хотя бы сделать исключение. Сгоревшие дома на 148-й улице остались стоять в своём прежнем виде и давали приют только тем бездомным, которых не смущало отсутствие не только лифта, но также окон и дверей.

Советские лидеры с самого начала решали проблему нехватки жилья, вселяя людей в общежития и коммунальные квартиры. Иметь одну комнату для семьи из трёх, четырёх, пяти человек, с доступом к одному общему туалету и газовой горелке в общей кухне, люди почитали подарком судьбы. Для американцев же XX века такой вариант казался недопустимым. На совместное проживание с чужими они соглашались разве что в студенческом общежитии или в солдатской казарме. Отдельная квартира или отдельный дом для каждой семьи сделались непременным требованием. Но как осуществить его на деле? Города начинали разрастаться в вышину – небоскрёбами – и в ширину – сливая бескрайние пригороды в многомиллионные мегаполисы.

Этот процесс сопровождался неуклонным и стремительным ростом цен на жильё. Оставить людей на волю рыночной стихии было действительно невозможно. Миллионы стариков, живших в арендованной квартире, не могли бы платить вздорожавшую ренту из своих пенсий. Не имея возможности снять отдельную недорогую комнату в мебелированной квартире (такая форма аренды была запрещена законом), они все превратились бы в бездомных. Городские власти в большинстве штатов были вынуждены вмешиваться и принимать какие-то меры. Чаще всего они выносили постановления, запрещающие поднимать арендную плату для старых обитателей, вводили так называемый rent-control.

Назад Дальше