Цифра 10 % взята из устаревшего отчёта Кинзи и много раз была дискредитирована. Недавнее исследование Чикагского университета дало 2,8 % для мужчин и 1,4 % – для женщин.
Победа в этих спорах явно склоняется на сторону защитников гомосексуальной любви. На сегодняшний день более тридцати штатов узаконили однополые браки с предоставлением тех же льгот, какие имеют традиционные пары (например, совместная оплата налогов, совместная медицинская страховка, право наследования и т. д.). Остаётся дождаться первого развода гомосексуальной пары, чтобы увидеть, сохранит ли свою силу идол равноправия и по отношению к этому важнейшему акту.
Однако в пылу полемики, кипящей вокруг абортов и гомосексуализма, на задний план отступили гораздо более обширные и глубинные перемены, происходившие с американской семьёй в течение последнего полувека.
В этих переменах огромную роль сыграл экономический фактор.
Вплоть до 1950-х годов традиционная семья была гарантом нормального существования для подавляющего большинства американцев. Если муж имел надёжную работу, этого было достаточно для того, чтобы жена оставалась дома, заботилась о детях и хозяйстве, поддерживала тёплые отношения с соседями и родственниками. В 1963 году 80 % матерей не ходили на службу.
Общение за семейным столом было для подрастающего поколения важнейшей школой, где оно обучалось правилам поведения людей по отношению друг к другу, узнавало, какие поступки и слова вызовут одобрение, какие – осуждение.
Но, начиная с 1960-х, всё больше и больше семей попадало в финансовую ситуацию, требовавшую, чтобы оба супруга получали зарплату. Далеко не всегда это была настоящая нужда. Чаще соблазны большего комфорта, улучшения школы для детей, более просторного жилья толкали женщин овладевать подходящей профессией и поступать на службу.
В этом же направлении их подталкивало и начавшееся в послевоенные годы мощное движение феминизма. Красноречивые писательницы, актрисы, журналистки одна за другой присоединялись к этому движению, объявляли традиционную роль жены и матери просто "комфортабельным рабством", призывали женщин любой ценой добиваться независимости. Любые разговоры о том, что в каких-то профессиях женщины не могут сравняться с мужчинами и заменить их, клеймились как "мужской шовинизм".
Большую роль в ослаблении семейных связей играла возраставшая мобильность населения. Превосходные дороги, обилие автотранспорта позволяли и мужчинам, и женщинам поступать в учреждения, находившиеся в десятках миль от их дома. Если фирма решала переехать или перевести кого-то из супругов в отделение, находившееся в другом штате, очень редко кто-то мог позволить себе отказаться по семейным обстоятельствам. Для многих детей отец и мать превращались в визитёров, появлявшихся в их жизни по воскресеньям и праздникам.
Как ни странно, улучшение жилищных условий тоже ослабляло семейные связи. Дедушки и бабушки получили возможность жить отдельно, их участие в воспитании внуков делалось мало заметным. Всё чаще подросток получал отдельную комнату в десять-двенадцать лет и мог укрываться там от родителей со своим радиоприёмником, телевизором, компьютерными играми. В семье наших друзей четырнадцатилетний сын повесил на дверях своей спальни табличку: "Без разрешения не входить".
И конечно – облегчение процедуры развода.
Правила развода в США изначально находились полностью в сфере юрисдикции отдельных штатов. До середины XX века сторона, подающая на развод, должна была указать какую-то причину, "вину" супруга. Достаточными считались измена, жестокое обращение или физическое отсутствие, когда муж или жена просто покидали дом и семью. В 1963 году всего лишь 5 % американских семей имели в своём составе супруга, прошедшего через развод.
Но с начала 1960-х Общенациональная ассоциация женщин-адвокатов начала усиленно лоббировать принятие законов, отменявших фактор "вины". Достаточно, чтобы один из супругов объявил об исчезновении любовного чувства или непримиримых разногласиях, и суд принимал к рассмотрению дело о расторжении брака. Сторонам разрешалось самим выработать условия раздела имущества и заботы о детях. Разногласия по этим вопросам часто выливались в долгие и мучительные судебные разбирательства. Также требовался период раздельного проживания, который отличался от штата к штату. Кто очень спешил, поселялся на два месяца в Неваде. Кроме того, разрешено было оформлять развод в иностранных государствах, где процедура была очень облегчена: Мексике, Гаити, Доминиканской Республике.
Посреди этих революционных перемен каким-то чудом сохранилась традиция, оставляющая за мужчиной право быть инициатором брачного союза, "предлагать руку и сердце". Но запуганные легальными западнями супружества женихи не спешили воспользоваться этим правом.
Многолетнее сожительство неженатых пар сделалось нормой. Однако эта уловка помогает далеко не всегда. Если бойфренд попытается покинуть свою подругу, очень велика вероятность, что она найдёт цепкого адвоката и сердобольного судью, которые судебным порядком заставят его всю жизнь расплачиваться за свою "жестокость".
Развал американской семьи обходится стране недёшево. 41 % детей рождаются у незамужних или брошенных матерей. Они сразу получают помощь от государства в виде медицинского обслуживания, жилья, бесплатных продовольственных талонов (food stamps). В 1974 году на талоны было истрачено из бюджета 4 миллиарда долларов. В 2011-м эта цифра подскочила до 77 миллиардов.
Устав от поисков надёжного партнёра в Америке, женихи и невесты всё чаще устремляют свои взоры за границу, заводят знакомства через Интернет. Виртуальную связь легко превратить в реальную, ибо любой американский гражданин имеет право запросить для своей избранницы визу на 90-дневный визит, которая так и называется "девяностодневная помолвка". Если знакомство завершится браком, приглашённая невеста (или жених) получает американское гражданство, если нет – возвращается на родину.
Статистика разводов в 1970-1980-х годах стремительно пошла вверх. На сегодняшний день Интернет приводит данные последних исследований: половина заключённых в стране браков кончится разводом, средняя продолжительность брачных отношений – 11 лет. Причём две трети заявлений о разводе поступают от женщин.
Последний факт заслуживает особого внимания.
Доброхоты в судейских мантиях склонны выносить решения, сильно перекошенные в пользу женщин. Как правило, суд оставляет детей у матери, если она того хочет. Естественно, муж будет платить деньги на их содержание до 18 лет, часто его заставят платить и за их обучение в колледже. Имущество делится поровну, но мужа также присуждают выплачивать алименты жене, доходящие до половины его заработков. Американские мужья оказались в ситуации, когда жена может без всякой их вины отнять у них детей, лишить семьи и заставить оплачивать её безбедное существование, в котором она будет вольна заводить новые связи, если только не будет пытаться легализовать их.
Растерянность, горе, ярость оставленных мужей часто повергают их в пьянство, болезни, а порой толкают и на преступления. Уголовная хроника переполнена историями мести, в которых жертвами могут оказаться не только бывшие жёны, но и вершители правосудия.
Миллионер Даррен Рой Мак, разводившийся после десяти лет супружества в городе Рено (штат Невада), был взбешён решением судьи, приказавшего ему выплачивать по 10 тысяч долларов в месяц на домашние расходы плюс 850 долларов на ребёнка (такой потолок штат Невада установил на выплаты для детей). 12 июня 2006 года Даррен Мак зарезал бывшую жену в гараже их дома, а потом отправился к зданию суда, поднялся на крышу здания напротив и из снайперского ружья выстрелил в судью через стекло его кабинета.
Охота за убежавшим миллионером заполняла экраны американского телевидения в течение двух недель. В конце концов его обнаружили в Мексике. Он сдался властям, был возвращён в Америку, на суде признал себя виновным и получил свой срок. Судья выжил, и мы не знаем, станет ли он в будущем выносить более мягкие приговоры оставленным мужьям. Знаем лишь одно: число убийств, совершённых в Америке на почве супружеских разногласий, продолжает расти. 30 % женщин, погибших насильственной смертью, были убиты своими партнёрами.
Некоторые из этих убийств имеют явно корыстные мотивы: получение наследства или страховой премии. Но очень многие совершаются в припадке слепой ярости, когда преступник не имеет никаких шансов уйти безнаказанным. Романы, фильмы, пьесы переполнены драмами, описывающими семейные раздоры, кончающиеся кровопролитием. Поневоле рождается мысль, что прожить в мире и согласии супругам, получившим равные права, стало гораздо труднее. Понятие "глава семьи" постепенно исчезает из обихода. Один наш знакомый хвастливо объявлял, что главенство принадлежит ему, ибо он распоряжается чековой книжкой. После пятнадцати лет жене это надоело, она ушла и через суд заставила его "распоряжаться чековой книжкой" в свою пользу.
Полигамия запрещена в Америке во всех штатах. Однако этот вариант устройства семейных отношений упорно возрождается в обход закона, а иногда и бросая ему прямой вызов. По крайней мере две полигамные семьи с успехом появлялись каждую неделю на телевизионном канале TLC (The Learning Channel), участники передач подробно рассказывали о своих отношениях, о детях, о бытовых и эмоциональных проблемах и о путях их преодоления.
Глава одной из семей, Брэди Вильяме, работает администратором в строительной фирме своего брата. Он живёт неподалёку от Солт-Лэйк-Сити вместе со своими пятью жёнами и двадцатью четырьмя детьми, в возрасте от двух до двадцати лет. Семья не принадлежит к мормонской церкви, хотя связана родственными связями со многими мормонами, которые молятся за них и призывают покаяться. Несмотря на угрозу судебного преследования, семья решилась появиться на телеэкране, чтобы ослабить стигму, до сих пор лежащую на их выборе.
То, что угроза реальна, подтверждает судьба другой семьи, которая раньше появилась на телеэкране в программе "Жёны-сестры". Она сделалась предметом расследования со стороны штатного прокурора, и глава её, Коди Браун, был вынужден переехать в Неваду вместе со своими четырьмя жёнами и детьми.
Но самая мощная атака на полигамный выбор произошла 3 апреля 2008 года в маленьком городке Эльдорадо, штат Техас. Ранним утром отряды полиции и части спецназа, вооружённые автоматическими и снайперскими винтовками, поддержанные с воздуха вертолётами, вторглись в жилой комплекс, окружавший четырёхэтажный белый храм, принадлежавший радикальной секте полигамистов FLDS (Fundamentalist Church of Jesus Christ of Latter Day Saints – Фундаменталистская церковь Иисуса Христа и святых Последнего дня). Поводом для рейда послужил телефонный звонок (впоследствии оказавшийся ложным), извещавший власти о том, что в этом жилом комплексе регулярно совершаются сексуальные насилия над детьми. Полиция не обнаружила ни оружия, ни наркотиков, дети выглядели весёлыми и здоровыми, их матери в строгих платьях до земли никак не походили ни на преступниц, ни на жертв преступления. Тем не менее все дети моложе семнадцати лет (их оказалось несколько сотен) были погружены в автобусы и увезены в военные казармы и приюты.
Общественное мнение было возмущено такими массовыми насилиями, вторжением в частную жизнь. Десятки адвокатов кинулись защищать матерей, разлучённых с детьми, знаменитый телеобозреватель Ларри Кинг пригласил нескольких из них выступить в его программе. Верховный суд Техаса объявил рейд незаконным и приказал вернуть всех детей матерям. К суду были привлечены только несколько мужчин, вступивших в брачные отношения с несовершеннолетними и имевших от них детей. Эти получили тюремные сроки от восьми лет до пожизненного.
Конечно, многоженство не может разрешить кризиса американской семьи в общенациональном масштабе. Оно оставляет заведомо одинокими и несчастными тех юношей, которым жёны не достанутся. Не исключено, что это соображение сыграло свою роль в том, что мормонская церковь в 1890 году отказалась от этого важного догмата в своём вероучении. (Отказ от проповеди полигамии был выдвинут Конгрессом как условие дарования Юте права сделаться штатом.) Однако упорство, с которым и мужчины, и женщины, вполне достойные, разумные, трудолюбивые, идут на нешуточный риск, добровольно выбирая эту экстравагантную форму супружества, явно указывает на то, что с традиционной формой что-то зашло в тупик.
В начале 1870-х Лев Толстой написал в письме своему другу Страхову:
"При нынешнем развитии огромных городов правила моногамных и целомудренных отношений между мужем и женой становятся невыполнимыми. Женщина теряет возможность рожать примерно на 20 лет раньше, чем мужчина утрачивает интерес к плотским отношениям и исчезает для него необходимость в них. Что же делать мужчине эти оставшиеся двадцать лет? Появление огромного числа женщин лёгкого поведения в больших городах – явление повсеместное и неизбежное. Представьте себе город Лондон без его восьмидесяти тысяч магдалин. Что бы стало с семьями? Много ли удержалось жён, дочерей чистыми? Мне кажется, что этот класс женщин необходим для сохранения семьи при теперешних усложнённых формах жизни".
Усилиями благонамеренных проституция была запрещена в Америке уже в начале XX века во всех штатах, кроме Невады. В крупных городах полиция даже завела специальные "Отделения по борьбе с пороком". Сотрудницы этого отдела, напялив короткие юбки и взгромоздившись на высокие каблуки, фланируют по темнеющим улицам, подлавливая истосковавшихся по ласке мужчин. Дальше следует арест, ночь в камере, короткий суд, штраф, а для рецидивиста возможно и тюремное заключение.
В 1980-х годах возникло не очень многочисленное, но очень живучее движение, называющее себя "Любовь без границ" (Love without Limits). По словам неофициального лидера этого направления Деборы Анапол, в цивилизованном мире моногамия превратилась в миф, ибо практически не осталось людей, которые прожили бы всю жизнь с одним партнёром, никогда не нарушив обета верности. Разве так уж страшно, если кто-нибудь выберет жизнь в группе любящих друг друга мужчин и женщин, вместо того чтобы прятаться в мотелях и на автомобильных стоянках?
Здесь будет уместно выйти из рамок сегодняшнего дня и взглянуть на устройство семьи у других народов и в другие века.
Творец, которого сегодняшний вербальный этикет велит именовать Природой, создавая живые существа, должен был озаботиться тем, чтобы они исправно воспроизводили себя, рожали новые поколения. Взаимное влечение самцов и самок исправно служило этой цели вот уже несколько миллионов лет, следуя принципу "чем больше, тем лучше". Но возникновение человеческого социума усложнило задачу. Социуму было нужно, чтобы люди не только рожали детёнышей, но чтобы они заботились о них и дальше, охраняли, защищали, обучали трудовым навыкам, приучали к правилам взаимоотношений с соплеменниками.
У всех известных нам племён и народов для этой цели возникали те или иные формы семейных союзов. Не обязательно главой этих союзов был мужчина. Рудименты эпохи матриархата сохранились до сих пор в обычаях племён, придерживающихся полиандрии (одна жена имеет несколько мужей): масаи в Африке, шерпа в Азии, гиляки на Сахалине, обитатели Тибета. Однако к XXI веку моногамная форма сделалась доминирующей на земном шаре.
Тут-то и возник мучительный конфликт между зовом природы – "чем больше, тем лучше" – и требованием социума – "сохранять верность одному супругу". Оказалось, что примирить эти два принципа очень нелегко. В древности применялись довольно крутые меры для сохранения семьи: побивание камнями "изменниц" у иудеев, утопление в болоте у галлов-франков, обезглавливание у мусульман, выжигание позорного клейма у европейцев. Католическая церковь запрещала разводы, поэтому любвеобильным мужчинам не оставалось иного выхода, кроме убийства жены или хотя бы отправки её в монастырь. Кто знает: если бы Генриху Восьмому разрешили разводиться, а Мартину Лютеру, изнывавшему в монастыре под обетом безбрачия, разрешили жениться, может быть, протестантская революция не запылала в Европе XVI века и не расколола мир западного христианства надвое.
Сегодня в цивилизованных странах цельность семьи пытаются сохранять при помощи одних только моральных увещеваний. Облегчение развода считается достаточным средством для утоления зова природы. Однако опыт последних десятилетий явно показывает, что развод – не панацея. Миллионы мужчин и женщин продолжают ценить свои отношения друг с другом, семейное тепло и не знают, как совместить эти чувства с другим зовом природы: неудержимой тягой к новизне. Скандальная хроника любовных "измен" актёров, министров, президентов, банкиров, дипломатов, музыкантов, принцев и принцесс, рискующих крахом семьи и карьеры ради нескольких украденных объятий, ясно показывают нам, насколько могуч этот второй зов.
Если когда-нибудь будет написано исследование "Наркотик новизны", материалом для первых глав его вполне могли бы послужить персонажи и судьбы, включённые уже в Ветхий Завет.
Что заставляло библейского Иакова покидать шатёр любимой жены Рахили, проводить ночь с менее любимой Лией, а потом отвлекаться ещё и на служанок? Наркотик новизны.
Что толкало царя Давида, при всех его жёнах и наложницах, добывать себе ещё и Вирсавию, подстраивая убийство её мужа? Наркотик новизны.
Почему царь Соломон неутомимо пополнял свой гарем моавитянками, идумеянками, сидонянками, хеттеянками и не мог остановиться? Всё потому же.
Из-за чего впал в тоску мудрый царь Экклезиаст? Из-за того, что увидел: "Нет ничего нового под солнцем" (Ек. 1:9).
Особое внимание в исследовании "наркотика новизны" должно быть уделено нашим отношениям с произведениями искусства. Разве кому-нибудь придёт в голову требовать, чтобы человек наслаждался всю жизнь только музыкой Моцарта, только стихами Пушкина, только пьесами Шекспира, только фильмами Феллини? Почему же мы ждём, что кто-то может быть удовлетворён жизнью с одним-единственным партнёром?
В массовых празднествах многих народов явно просвечивают попытки утолить жажду человека к новизне в сексуальных отношениях. Вакханалии у древних греков, храмовые оргии у вавилонян, карнавалы и маскарады в Средневековой Европе, ночь на Ивана Купалу у славян – всё это давало выход второму зову природы.