Андрей вспомнил случившееся с ним час назад, улыбнулся и с разрастающейся радостью стал ощущать горячий поток в жилах. Теперь тело само реагировало на звуки. Густые низкочастотные волны приняли его, и, закрыв глаза, он поплыл в них, как в осязаемой материи. Появившиеся гибкость и отточенность движений спиралью выкручивались из позвоночника. Стали ощущаться самые неожиданные части тела. Он почувствовал свои ступни, лопатки, ключицы. Больше всего его поразили ожившие пальцы. Перестав слепо слушаться его, они судорожно натянули сухожилия и стали удлиняться. Пальцы проснулись и самостоятельно задрожали. Остановившись среди шторма танцующих, Андрей дотронулся ими до собственной шеи и ощутил, как по волосам прошла прохладная дрожь. По шее пальцы поднялись на скулы и, оттолкнувшись от висков, разлетелись в разные стороны.
Янис, переживший до этого очень неприятные минуты, был сейчас хорошо защищен друзьями и изливал на слушателей лавину красивых звуков.
Руки хрустко вывернулись и стали парить рядом с телом.
Все дальнейшее было похоже на один прекрасный и бесконечный сон. Андрей проживал невероятно яркую и в то же время иллюзорную действительность, видя перед собой лишь смутные тени, глаза, движения и саму музыку. Он слился с окружающим его звуком. Превратился в воздушное существо. Трансформировался. Ему очень хотелось передать кому-нибудь хотя бы часть того бесконечного восторга, который распирал его изнутри.
Пробуждение произошло только тогда, когда прервалась музыка и включили яркий свет. В совершенно мокрой одежде и по-настоящему переродившийся, Андрей вместе со всеми вышел на улицу и, вдохнув чистого воздуха, ощутил головокружение.
"Так вот ты какой, эсид", - с застывшей улыбкой на лице подумал он.
15
В длиннющем коридоре старого присутственного места гулял сквозняк, доносящий до посетителей отчетливый запах борща. Сотни крашенных белым дверей пестрели разнообразными объявлениями, а множество людей, ищущих в этих стенах правды и всевозможных вспомоществований, растерянно бегали по этим бесконечным коридорам, сталкиваясь друг с другом и прижимая к груди измятые бумажки. Тихонько приоткрывая двери, просители с плаксивым видом засовывали в них головы и униженной скороговоркой пытались расспрашивать сидящих за столами каменных баб. Эти величественные и исполненные государственной важности особы, будучи от природы добрыми и чуткими женщинами, за годы службы постепенно окостенели и потому надменно давили эти вопросы и просьбочки.
- Вы что, читать не умеете? На двери все написано. Закройте дверь. Нет, ну вы только посмотрите!
Необходимо отметить, что распорядок работы разнообразнейших секретариатов и канцелярий, куда расстроенные граждане мечтали снести свои проблемы, был так удобно заведен, что, приходя в одно место и отстаивая там очередь, они уже никоим образом не могли поспеть в следующее. Таким плачевным образом потертые документы месяцами пытались получить какую-нибудь печать или резолюцию, а их владельцы - радость жизни.
В бесконечно запутанном здании исполкома между вторым и третьим этажами Олег Назаров сидел на подоконнике и от скуки болтал ногами. На лице его было полное равнодушие, навеянное административным ребусом, который он вместе со своим другом разгадывал последние полчаса. Потыкавшись с жэковскими бумагами по разным кабинетам, он успел уже нахамить отзывчивым служащим, и теперь более сдержанный Денис взял инициативу на себя.
Оставив своего реактивного друга на лестнице, Денис стал неспешно прогуливаться по кабинетным джунглям. Очень скоро ему повезло - одна молоденькая секретарша расплылась под теплым взглядом красивого блондина и приоткрыла перед ним тайну исполкомовского лабиринта. Внимательно выслушав любезную девушку и записав детали, Денис снисходительно улыбнулся стоящим в бесполезной очереди пенсионерам и отправился разыскивать таинственный кабинет 312. Дверь с такой табличкой действительно отыскалась, но коридор в этой части здания был подозрительно пуст. Постучав и услышав "Да-да!", Денис смело вошел и, придав своему голосу максимальное сладкозвучие, спросил:
- Здравствуйте, а можно увидеть Элеонору Михайловну?
- Я вас слушаю, - игриво ответила одна из трех дам, занимавших этот перегруженный конторской мебелью кабинет.
Стараясь не упираться глазами во вздымающееся на груди обширное декольте Элеоноры Михайловны, Денис кратко пояснил цель своего прихода:
- Мы художники. Мы нашли мастерскую. Хотим оформить эту площадь в аренду. Э-э. Ну вот, собственно…
По всему было видно, что Элеонора Михайловна постигала основы электронного делопроизводства - слушая Дениса, она продолжала тыкать одним пальцем в клавиатуру новенького компьютера. Захлопав ящиками, женщина достала несколько машинописных формуляров, выложила их на стол и стала пояснять, что, когда, куда и как. Из ее пояснений вырисовывалась трижды закрученная и дьявольски сложная для исполнения последовательность требуемых от арендатора действий. Вникнув в сказанное, Денис поблагодарил сексапильную Элеонору и отправился разыскивать своего друга. Олег по-прежнему сидел на подоконнике и отчаянно скучал.
- Тухлые дела, Олег, - устало поведал Денис.
- Почему?
- Мне дали такое море бумаг, что мы запаримся их все писать. Похоже, без волосатой руки сюда соваться без толку. Сейчас нужно поспеть в первое место написать заявку. Ну, а там… Пойдем!
Друзья отыскали стенд с нужными образцами и занялись составлением документа. Олег громко диктовал, а согнувшийся над маленьким столом Денис записывал. Несколько листиков было уже смято, но друзья, посмеиваясь, продолжали.
- Извините, пожалуйста, можно вас спросить? - послышался рядом чей-то вкрадчивый голос.
Друзья обернулись и увидели мужчину в больших очках с толстым портфелем в руках.
- Да мы сами тут впервые…
- Нет-нет. Я не об этом. Я вот стоял рядом и слышал ваш разговор. Вы говорили про художественную мастерскую? Я не ослышался?
- Да, мы художники, - гордо откинув голову, сообщил Олег. - А здесь оформляем аренду мастерской. А что?
Очкарик поставил портфель на стол и завел с друзьями очень долгий и невероятно странный разговор. Из его торопливого и сбивчивого рассказа выходило, что он владелец фирмы, торгующей красками, причем объемы этих продаж измеряются вагонами, но помимо этого прибыльного промысла его фирма содержит еще какой-то журнал и что-то там еще по мелочи. Выложив всю эту массу коммерческих сведений, незнакомец приблизился к ребятам и, понизив голос до приватного шепота, стал излагать причины, побудившие его обратиться к молодым людям. Через минуту выяснилось, что владелец лакокрасочной империи испытывал острое желание помогать художникам. Эта страсть снедала его, и вот сейчас, здесь, наконец-то судьба свела его с такими замечательными парнями, у которых еще и трудности с мастерской.
Чувствуя неприятный душок рыночного дурилова, Олег напрягся и стал пристально рассматривать облик подозрительного охмурялы. Торговец красками был среднего роста, с небольшим брюшком, носил подбитое мехом кожаное пальто и двубортный пиджак малинового цвета. Лысина объемистым пятном прожгла его голову, и, очевидно желая компенсировать этот досадный недостаток, он носил под носом среднего размера волосяной прибор. Забыв про недописанную заявку, Денис тоже уставился на очкарика, а тот продолжал краснобайствовать, вызывая в Олеге уже вполне конкретное раздражение. В отличие от Олега, Денису совершенно не показалось, что они становятся объектом приложения усилий многоходового афериста, и, доверчиво слушая торговца красками, он даже улыбался. Разгадав природу тягостных сомнений, омрачивших лицо Олега, человек в кожаном пальто суетливо полез в карман и вытащил две визитные карточки.
- Прошу, будем знакомы, - сказал он, торопливо пожимая ребятам руки.
"Лев Сергеевич Нагайкин, генеральный директор МП "Кредо", - прочитал Олег на карточке. - Что же ему, в конце концов, от нас нужно? Морда немного на ментовскую похожа. Вот хмырь!"
Отвечая на его немой вопрос, странный дядя взял портфель в руку и, кашлянув в кулак, предложил:
- Олег, Денис, можно без церемоний? Давайте доедем до моего офиса, здесь недалеко, попьем кофе, обсудим. Есть у вас время?
"Ну не съест же он нас, - подумал Олег, оглядывая одутловатого бизнесмена. - Если что, я ему сразу с ноги приклею".
- Что думаешь, Олег? - спросил улыбающийся Денис.
- Давайте, - хищно буркнул художник.
Выбравшись из исполкома, все уселись в "Жигули" и, проехав квартал, оказались перед трехэтажным жилым домом. На одном из подъездов на стене висела малоприметная табличка: "МП "Кредо" Издательство и полиграфия".
- Сюда, прошу! - пригласил Нагайкин, открывая стальную дверь с огромным замком.
Офис оказался маленькой квартиркой на первом этаже, довольно засаленной и несвежей. Комнат, не считая пустой кухни и сортира, было всего две. В одной из них, автолом, заваленным папками и бумагами, сидела жгучая брюнетка. При виде молодых людей она изобразила на лице целую гамму радостных оттенков и выплыла навстречу директору. Денис с Олегом стали осматриваться. Из оргтехники в этом незатейливом офисе присутствовали только факс и допотопный компьютер, но комната была богато декорирована. В глаза бросались фотообои, изображавшие осенний лес с каким-то тоскливым озерцом, кроме того, офис украшали две кадки с искусственными пальмами ядовито-зеленого цвета.
- Моя секретарша, Виктория, - сообщил Нагайкин, снимая пальто и жестом приглашая в следующую комнату.
Комната эта, очевидно, служила кабинетом самому директору, потому как Нагайкин чувствовал себя в ней весьма непринужденно. Стол, стул, телефон, сейф, диван и стеклянный столик, заваленный журналами, - вот, собственно, и вся обстановка, наполнявшая этот странный кабинет. Усадив художников на диван и затребовав обещанный в исполкоме кофе, Нагайкин сделал пару телефонных звонков, а когда покончил с делами, подсел к гостям и стал рассказывать.
- Молодые люди, мы нужны друг другу. Вы художники. Я очень уважаю эту профессию и знаю, что обычно художник беден.
При этих словах он развел руки в стороны, всем своим видом выражая сострадание беспомощному и жалкому положению художника. Выдержав короткую паузу, он продолжил:
- У меня есть предложение. Я арендую для вас ту мастерскую, которая вам нужна, буду оплачивать ее и платить вам зарплату. Вы будете рисовать, а я через своих знакомых помогу продавать ваши картины. Что думаете?
В комнату с подносиком вошла секретарша. При ближайшем рассмотрении у нее обнаружились две удивительные особенности: впечатляющего размера бюст и очень смелый фасон платья. Когда она подавала директору кофе, ее грудь лежала у Нагайкина на плече, а сидящие на низком диване художники, подняв от удивления брови, смогли внимательно изучить ее розовые трусы.
- Я только не пойму, - сказал Олег. - Кругом полно художников. Почему мы? Вы же не знаете, что мы рисуем, и вообще у нас мастерская триста метров. И вряд ли…
- Вот и чудесно. То, что надо, - обрадованно перебил его Нагайкин.
- В каком смысле?
- Мы с вами где встретились?
- В исполкоме.
- Это вы были в исполкоме, а я этажом выше, в налоговой службе. Понимаете? Если честно, то сейчас мою фирму серьезно поджимают, а один из способов уходить от этого - это перечислять средства на гуманитарную или социальную помощь. Поэтому чем больше ваша мастерская и зарплата, тем для меня лучше. Потраченные на это деньги не облагаются… Ну там, одним словом, сложная кухня. Извините меня, я сейчас…
Зазвонил телефон, и Нагайкин убежал разговаривать.
- Чего думаешь? - спросил Олег своего друга.
- Не знаю. Как-то все это странно. На бандита он вроде бы не похож. Да и чего у нас брать?
- Нечего.
- Может, он аферист?
- А может, он не врет?
- Если так, то было бы вообще круто. Мастерская бесплатно плюс бабки на жизнь.
Слушая наивные рассуждения друга, Олег взял в руки один из пестрых журнальчиков, лежавших стопкой на столике. Открыв обложку, он полистал его и расплылся в странной улыбке. Олег быстро показал разворот журнала Денису: практически вся площадь изображения была напечатана красками телесного цвета. Это была яркая порносайта, обстоятельно иллюстрирующая совокупление двух волосатых мужиков и одной девицы. Позиции были довольно замысловатые, но интерьеры и постановка - ниже среднего.
- Слушай, а эта с двумя членами во рту слегка на секретаршу похожа, - прошептал Денис.
- По-моему, это она и есть, - тихо ответил Олег, просматривая дальше фотобифштекс.
За разглядыванием разогревающих картинок ребят застал Нагайкин.
- А-а! - сказал он. - Это наш развивающийся проект. Тоже художественный в какой-то мере. Полиграфический бизнес сейчас на подъеме. Важно только понять, что печатать. Послушайте. Сейчас я вынужден уехать по делам. Свой телефон я вам дал, позвоните мне, если надумаете. Хорошо?
Поднявшись с дивана, ребята пожали порнокоролю руку и стали выбираться из офиса. Прощаясь у входной двери, секретарша пожелала Денису всего хорошего, а Олегу сказала "До свидания".
- По-моему, ты скоро сам окажешься в том журнальчике, - со смехом сказал Денис, выходя на улицу.
- Слушай, - остановил его Олег. - А может быть так, что этот маньяк Гайкин просто дурит нам головы, чтобы мы оттрахали его секретаршу для очередного номера?
При этих словах Олег подозрительно обернулся, опасаясь слежки со стороны распоясавшегося Нагайкина, но на улице, заполненной обычными горожанами, ничего подозрительного не замечалось. Выслушав предположение друга, Денис радостно засмеялся, но после этого резонно заметил:
- Во-первых, он не Гайкин, как ты говоришь, а целый Нагайкин. А во-вторых, если уж на то пошло, - сначала договор на мастерскую, а уж потом хот-дог для секретарши. Я себя не на помойке нашел. Ты видел в этой порнушке, какой мясной фарш она устроила с теми хачами. Смотреть больно.
Добравшись до Кузнечного рынка, они купили пакет разнообразной снеди и, попивая пиво, неспешно пошли в сторону Свечного. Отобедав вареным картофелем с сосисками и запив все это сладким чаем, Олег стал постепенно отходить от странных переживаний этого дня.
Вечером в мастерской собралась компания друзей. Поймав некий кураж и пожелав обильно угоститься вином, Олег стал выворачивать карманы, но насобирал не более трех рублей. За две последние недели денежный кризис постепенно придушил его худой кошелек. У родителей опять просить не хотелось, а продать свою живопись давно не удавалось. Выманив Дениса из гостиной, он решительно потребовал:
- Звони этому Гайкину. Я думаю, получается глупая ситуация. Этот сладкунишка уговаривает нас взять деньги, а мы еще и сомневаемся. Звони, скажи, что мы ждем его в мастерской, пусть все посмотрит, может, еще и сам передумает.
Полностью согласный с такой постановкой вопроса, Денис позвонил Нагайкину и назначил встречу.
На следующий день очкарик пришел, с интересом походил по мастерской, пересмотрел все картины, а после они втроем долго пили чай на кухне. Выяснив все подробности, он забрал бумаги и сообщил, что в случае удачи в исполкоме нужно будет подписать какие-то документы, по которым бухгалтерия списывает деньги. Нагайкин объявил, что возьмет мастерскую в аренду на год и будет платить художникам по договору полторы тысячи рублей, а фактически по шестьсот, но каждому и ежемесячно. Когда Нагайкин откланялся и ушел, друзья так радостно бросились друг другу на шею, что пуговицы с рубашки Дениса посыпались на пол. Невероятность всего происходящего усилилась еще больше, когда Олег выложил на стол несколько купюр, только что полученных от душечки Нагайкина.
Объявившийся под вечер Штейн разделил с приятелями их бурную радость, и очень скоро друзья усилили восторженное ощущение тремя бутылками портвейна.
Полученные от коммерсанта сто рублей открыли перед уставшими от безденежья художниками безбрежные просторы развлечений, и на несколько дней они погрузились в безудержное веселье - музыка, бесконечные гости и марихуановый дым снова наполняли веселую квартиру.
В кутежах и попойках прошло несколько дней, и однажды в мастерской раздался телефонный звонок. Женский голос сообщил, что документы готовы и ребят ждут в офисе с паспортами. Не откладывая эту долгожданную процедуру ни на минуту, ослепленные легкостью жизни художники устремились в логово Нагайкина. Дверь открыла полная женщина и, узнав имена и цель прихода, пригласила пройти. Кроме нее в офисе сидел и читал газету еще какой-то человек. По-хозяйски пройдя в кабинет шефа, женщина достала из стола пачку скрепленных печатями документов и дала им на ознакомление. Договор на аренду квартиры был заключен на имя Нагайкина, но все равно сам факт его наличия вызвал на лице Дениса блаженную улыбку. Отдав доброй тете свои паспорта, ребята подписали множество бумаг, некоторые из которых та почему-то тут же убрала в стол. Поставив подписи, где было указано, и получив ксерокс договора, молодые люди поблагодарили бухгалтера и собрались уходить.
- Подождите! - воскликнула женщина, странно посмотрев на светящихся радостью художников. - Это еще не все.
Зазвенев связкой ключей, она отворила старый сейф и, пробравшись руками в его набитое бумагами чрево, извлекла толстую книгу в черном переплете. Не понимая, чего еще ждать, друзья молча следили за ее манипуляциями. Женщина раскрыла учетную книгу и попросила их по очереди подойти к столу.
- Пишите прописью, - приказала она Олету. - Я, такой-то, паспорт, серия, номер, получил от Нагайкина Льва Сергеевича, так, одну тысячу пятьсот рублей. Так. Ну вот, теперь дату и подпись. Спасибо. Теперь вы.
"А, вот в чем тут дело, - подумал Олег, ослепленный вспышкой неожиданной догадки. - Жулики! Нас развели, как зябликов…"
Написавший аналогичную расписку Денис стоял и размышлял над сделанным, потерянно морща лоб. Женщина заперла книгу в сейф и, попросив подождать минуточку, выскользнула из комнаты.
- По-моему, нас кинули! - прошептал Денис. - Теперь мы должны им три тысячи. И этого Нагайкина здесь нет, чувствуешь?
- Нас подставили!
- Зачем мы паспорта отдали?
- Вот же они! На столе! - тихо вскрикнул Олег.
- Давай заберем, пока не поздно.
- Я этому Гайкину всю резьбу скручу, - с яростью прошипел Олег.
Еще не понимая до конца, что с ними произошло, он стал суетно перелистывать договор, пытаясь ухватить в нем суть обмана, жертвами которого они только что стали. Ничего не различая в плывущих строчках, он утер со лба выступившую испарину и смял листки документа в отяжелевшем кулаке. Гнев стал заливать его сознание багровой краской. Видя, что друг теряет самообладание, Денис попытался взять его за локоть.
- Тише, Олег! Сюда идут…
Не давая молодым людям времени для перехода к аффекту, женщина вернулась, но уже не одна, а в сопровождении того двухметрового лба, который читал до этого "Советский спорт" на кухне.
- Володя, постой-ка здесь, чтобы я не волновалась, - приказным тоном потребовала она.
Лоб тут же встал у ребят за спиной.