Но Манефон жил за триста лет до легендарного посольства, и если он у кого-то и научился говорить гадости про евреев, то никак не у сородичей отца. Откуда же вдруг его гнев?! Объяснить поведение Манефона я могу только одним способом: он вставал на позиции не эллинов, а египтян. В конце концов, египетские жрецы, образованная египетская знать были его первыми учителями, его общественным кругом. А верхушка египетского общества евреев, что поделать, не любила - эта верхушка считала, что это она должна стоять у трона Птолемеев-фараонов. В евреях этот слой видел попросту наглых выскочек и относился к ним плохо и даже агрессивно. Отсюда, похоже, и оценки Манефоном "народа прокаженных и сумасшедших".
Антисемитизм Манефона совершенно не похож на антисемитизм, который хотели бы видеть большинство евреев - на антисемитизм злобных неудачников и недоучек. Но в нем проявляется другая сторона этого явления: за громкими фразами, жуткими обвинениями и далеко идущими выводами очень хорошо заметны деловые интересы и политические страсти.
Но вот в чем Манефон явно ошибался: ни о каком единстве евреев и ни о какой взаимовыручке речь, на мой взгляд, не шла. Более того: мне трудно представить себе народ, больше расколотый и больше склонный к внутренним ссорам и дрязгам, чем евреи в эллинистическое время. Сохранялось и даже обострилось противостояние жителей Иудеи и евреев диаспоры, постоянно возникали споры о том, можно ли строить второй Храм в Александрии или Иерусалимский Храм должен оставаться единственным. К этим страстям добавились страсти по ассимиляции, и, конечно же, возникло множество группировок, расходившихся в том, до какой степени ассимилироваться позволительно. А тут еще и начал изменяться сам иудаизм…
Дурость и жестокость Селевкидов
С самого начала эллинизма, с 312 года, Селевкиды и Птолемеи оспаривали друг у друга Иудею. Порой вели они себя точно так же, как Вавилония и Египет в точно такой же ситуации: например, агенты Селевкидов подстрекали Иудеев прекратить платить дань Птолемеям, обещая прийти на помощь восставшим. Все эти попытки не имели особого успеха, пока иудеи были верны Птоломеям. Но после правления Филопатора, травившего их дикими слонами, лояльности у них поубавилось. И когда Антиох III Великий двинул свои войска, иудеи поставляли его армии продовольствие, прогнали из Иерусалима египетский гарнизон и даже вступали во вспомогательные войска. В 201 году Селевкиды утвердились в Иудее.
При Антиохе III жилось иудеям совсем не плохо - примерно так же, как под Птолемеями. Но стоило вступить на престол его младшему сыну, Антиоху IV Эпифану, и все тут же переменилось кардинально. Впрочем, не менее важно и другое - что, разумеется, "жители Иерусалима разделились на партии".
Одну партию составили злополучные "эллинизированные". Возглавляли эту партию не кто-нибудь, а первосвященники Иерусалимского храма с именами Язон и Менелай. Нет-нет, я не шучу - иудейских первосвященников действительно звали этими эллинскими именами!
Мне трудно принять всерьез рассуждения Дубнова о том, что "эллинизированные" только и делали, что "предавались роскоши и праздности и все более утрачивали скромные еврейские нравы", что они "увлекались веселым образом жизни и вольными нравами греков… и ради этого часто отказывались от своих народных обычаев".
В иврите, правда, сохранилась своеобразная памятка об этих временах: греческое слово "эпикуреец" ("апикорос" в еврейском произношении на иврите) стало страшным ругательством.
Впрочем, до самого конца жизни в Палестине "новобиблейского" народа совет первосвященников назывался греческим словом "синедрион" - что означает на языке эллинов "собрание". Еще одно заимствование, как видите. Ну а греческое слово "синагога" употребляется и сейчас. На иврите ведь дом собраний - это "бет-ха-кнессет". Так что о сущности заимствований из эллинского языка евреями вполне можно еще и поспорить.
Но, впрочем, ведь и "апикорос" не доказательство того, что "эллинизированные" были очень дурными людьми. Это доказывает только то, что победила другая партия, которая вот так относилась ко всему, что связано с эллинской культурой (продолжая строить синагоги по образцу эллинских храмов и называя их эллинским словом).
Я же осмелюсь предположить, что в эллинской культуре иудеев могло привлекать не только посещение театров или домиков гетер… Хотя, во-первых, это разные вещи, и меня удивляют современные евреи, которые не хотят этого понимать. В театры-то они сами ходят, а порой еще в них и трудятся. А во-вторых, хоть режьте, в посещении и театра, и гетеры, не вижу безысходного кошмара. Почему-то не только гетеры, но даже такие полезные вещи, как стадионы и даже бани, сурово осуждаются современными еврейскими историками. Какое от них исходило зло, почему иудей ни в коем случае не должен был следить за чистотой и физическим развитием собственного тела, я не в состоянии понять. Тем более что опять же пишут об этом люди, давным-давно, не в первом поколении освоившие эту "эллинскую скверну" - использование для мытья горячей воды.
Но кроме театров и гетер, стадионов, бань и других чудовищных вещей, в корне чуждых иудаизму, таящих погибель для еврея, эллинизм мог предложить человеку такие свои стороны, как философия, рациональное отношение к миру, занятия науками и искусствами, независимое положение гражданина, к которому никто не имеет права лезть в душу, выясняя, какого он мнения о мудрых словах великого пророка имярек, или учить его "правильно" спать с женой. Не уверен, что в "эллинизированные" уходила самая худшая часть иудеев.
Другая партия, хасидеи - то есть "чистые", отстаивали чистоту своей веры - конечно, как они сами ее понимали. Их лозунги по отношению к эллинской культуре очень напоминали лозунги современных мусульманских фундаменталистов: никаких заимствований. По отношению к "эллинизированным" их намерения очень напоминали Ясира Арафата образца 1970–1980-х годов с его шизофренической политикой "дорваться и резать".
…Все началось с того, что Менелай втерся в доверие к царю и "подсидел" своего коллегу, иудейского первосвященника Язона. Поехал с данью к царю Антиоху IV Эпифану и так сумел ему понравиться, что царь поставил его первосвященником, а Язона сместил. Попутно Менелай еще и спер несколько священных сосудов из Храма (наверное, "нравиться царю" было недешевым удовольствием), а священника, уличившего его, убил. В общем, разбойник и разбойник, не особенно годящийся в жрецы даже Мардука или Ваала. Но когда жители Иерусалима отправили к царю Антиоху делегацию, чтобы обличить Менелая, Антиох слушать их не стал, а велел всю делегацию сразу казнить.
В 169 до Р.Х. Антиох IV Эпифан отправился воевать с Египтом. Прошел слух, что он погиб. Иудеи в Иерусалиме восстали и начали сбрасывать сторонников Менелая с крепостных стен. По одним данным, побросали "всего" сто человек. По другим - несколько тысяч. Швыряли, как полагается на Древнем Востоке, целыми семьями.
Сам Менелай отсиделся в сирийской крепости на территории города. Язон был на стороне народа и принимал участие в восстании. Как иногда говорят, слухи о смерти Антиоха IV Эпифана оказались сильно преувеличены. Царь прибыл в Иерусалим, подавил восстание. Несколько тысяч человек были проданы в рабство, число убитых не упоминается.
Если бы царь ограничился наведением порядка - все могло бы закончиться мирно… но Антиох IV Эпифан решил насильно ассимилировать иудеев. Он запретил исповедовать иудаизм и приказал под страхом смерти поклоняться языческим богам и приносить им жертвы.
Повсюду в Иудее стали ставить статуи эллинских богов, алтари для принесения в жертву животных, нечистые по понятиям иудаизма. В Иерусалимском храме поставили статую Зевса и начали перед ней службы по языческому обряду. Запрещалось отмечать субботу, религиозные праздники, собираться в синагогах. По всей стране шныряли доносчики и бродили военные отряды, чтобы проверить исполнение законов и заставлять иудеев их исполнять.
"Эллинизированные", вероятно, могли осуждать жестокости и крайности, но в принципе ничего не имели против. Они приносили жертвы языческим богам, ели мясо нечистых животных и стремительно завершали свой путь к тому, чтобы стать эллинами.
Хасидеи же уходили из страны, искали гостеприимства у соседних племен или скрывались в пустынях, ущельях и лесах. По ночам они проникали в города и села, поддерживали верных иудаизму, воодушевляли народ.
Сохранилось множество историй о людях, готовых умереть, но любой ценой сохранить верность вере. Старца Элиазара сирийцы уговаривали сьесть мяса жертвенного животного, но старец умер под пытками, отказываясь нарушить запрет Й`ахве.
Мать и семеро ее сыновей, чьи имена не дошли до нас, содержались в тюрьме за отказ отступиться от иудаизма. Их избивали кнутами и палками на глазах друг у друга, но безрезультатно. Сам царь явился к ним и потребовал, чтобы они съели свинины.
– Мы скорее удавимся, чем нарушим закон наших предков! - воскликнул старший из сыновей.
Разъяренный царь велел вырвать ему язык, отрубить руки и ноги и кинуть его в котел с кипятком на глазах матери и братьев. Когда убили всех, кроме последнего, самого младшего, царь сказал его матери:
– Уговори хоть этого сына, чтобы он слушался меня и тем самым спас свою жизнь!
Мать же обратилась к сыну со словами:
– Не бойся этого злодея и умри добровольно, как умерли твои братья, за Бога и нашу веру!
Мальчик, естественно, был казнен, а вслед за ним вскоре и мать.
Верить ли в эту историю? Конечно, нет. В ней слишком много эпического, сказочного - от числа сыновей и от строгой последовательности, с которой жестокий Антиох IV Эпифан движется от старшего к младшему. К тому же все реплики откровенной театральны. Создатели этого текста могли определять себя как угодно, могли испытывать ритуальную ненависть любой силы к греческой культуре, но с греческим театром они наверняка были хорошо знакомы.
Важно, что такого рода сцены, пусть менее торжественные и назидательные, все-таки происходили - и служили для иудеев примером. И примером мужества, и примером всего, что будет с ними самими, если они не будут бороться. Не от хорошей жизни иудеи переделали прозвище Эпифан, то есть Великолепный, в Эпиман - то есть Безумный, Бешеный. Восстание становилось все более неизбежным, и оно наконец произошло.
Легенда связывает события, начавшиеся в горном городке Модеине близ Иерусалима со священником Мататией из рода Хасмонеев и его пятью сыновьями. Когда отряд воинов вошел в городок, жителей согнали на площадь, чтобы заставить их принести жертву языческим богам. Среди них нашелся только один отступник. Но только он собрался принести нечестивую жертву, как старик Мататия бросился на него и вонзил в сердце нож "предателю". Что ж! Таковы они, народные вожди - это всегда люди, лучше нас знающие, что нам надо и как мы должны поступать. Это и у евреев так, и не только.
Затем народ под руководством Мататии и его сыновей кинулся на сирийцев и быстро перебил их. С этого почти стихийного выступления началась настоящая партизанская война, и руководил ею, конечно же, народный вождь Мататия, а после его смерти во главе повстанцев встал его сын Иуда Маккавей (Молот).
Двадцать лет, с 167 по 140 год до Р.Х., шли освободительные войны, приведшие к власти династию, которую называют и Хасмонеями, и Маккавеями. Это была не только война против сирийцев, но и против "эллинизированных". Несчастным соплеменникам, посмевшим думать не так, как хотели от них хасидеи, повстанцы возвращали все, что успели сделать им самим язычники-эллины.
Разумеется, героические иудеи совершили много новых славных подвигов. Например, один из сыновей Мататии, Элиазар, убил мечом боевого слона в 164 году до Р.Х. при битве у города Бет-Цура. Слон рухнул на героя и раздавил его. Не советую читателю проявлять излишнюю доверчивость: длина меча не позволяет заколоть слона - лезвие слишком коротко и попросту не может дойти до жизненно важных органов. Если бы в истории упоминалось копье - еще о чем-то говорить имело бы смысл… Хотя и с копьем не так просто подойти к боевому слону - ведь обученный слон вовсе не двигается по прямой, он все время бросается из стороны в сторону. Ну ладно, сын Мататии был необычайно силен и в такой же степени стремителен, слон просто не успел от него убежать. Но резать слона мечом…
Это напоминает историю, с помощью которой Дж. Дарелл отомстил противному местному охотнику: он рассказал, как на его бабушку напал бешеный дромадер и она задушила дромадера голыми руками.
Хотя, конечно, "истинный ариец" все может, это давно известно, и нет таких препятствий, которые не преодолели бы большевики. Послушайте! Может, Элиазер задушил этого противного слона? Он завязал слону хобот узлом, и слон задохнулся? Так бы сразу и говорили…
Но самое главное - из этого времени к нам дошло много примеров самой замечательной и высокой иудейской духовности. Вот одна из них: сирийский царь Антиох Сидет подговорил зятя иудейского князя Симона, Птолемея, убить тестя и самому занять его престол. Птолемей заманил родственников к себе в крепость Док близ Иерихона - якобы на пир. Там Симона и его сыновей убили, а свою тещу Птолемей держал в заточении как заложницу. Предусмотрительный Птолемей, явно годящийся в восточные владыки не хуже Артаксеркса или Мордухая, послал убийц и к старшему сыну Симона, Иоханану Гиркану, но его предупредили, и он вовремя сбежал.
Иоханан тоже годился в восточные владыки и несколько раз подходил с сильной армией к замку Доку, где затаился Птолемей. А Птолемей каждый раз выводил на крепостную стену свою тещу и маму Иоханана. Он обещал ее зарезать, если Иоханан будет себя вести не по понятиям. В конце концов Птолемей, оставленный сирийцами без помощи, бежал из Иудеи, но тещу все-таки напоследок убил.
Иоханан же повел себя очень неплохо для человека, в одночасье потерявшего отца, мать и двух братьев. Впрочем, у него к тому времени были взрослые сыновья, Аристовул и Антигон. Дети с греческими именами у явного хасмонея - это меня необычайно радует. Душевное здоровье - все-таки очень привлекательное качество! Даже для восточного владыки.
Иоханан с помощью удачных грекоязычных сыновей завоевал земли самаритян и идумеев и насильственно обратил их в иудаизм под страхом изгнания и смерти.
Тут есть некоторое противоречие… С одной стороны, иудейская традиция появление царя Ирода Великого рассматривает как наказание за это насилие. Царь Ирод захватил власть в 37 году до Р.Х. с помощью римлян, прославился жестокостями, чрезмерными даже для той эпохи и для Востока. Родом же царь Ирод был идумеянин… Вот, мол, заставили идумеян идти обрезаться в иудаизм, а потом к самим же иудеям эта жестокость вернулась. Что ж! Получается красиво, интересно, немного мистично и сохраняет некоторое благородство тона.
С другой стороны, эдомиты "с течение времени слились с евреями…". И получается, что связывать происхождение Ирода с насильственным обрезанием его далеких предков - это примерно то же самое, что считать Смутное время наказанием за крещение татарских предков Бориса Годунова. А события 1917 года - карой Божьей за женитьбы русских царей на немецких княжнах. Логика та же - то есть вопиющее отсутствие логики: лишь бы потешить свои стереотипы да попугать самих себя ужасами ассимиляции.
Партии
И после избавления от владычества Селевкидов не перевелись партии у иудеев. Только-только ослаб пафос освободительной борьбы, как общество распалось по крайней мере на три партии - садуккеев, фарисев и есеев. В таких случаях полагается говорить: "все образованное общество распалось". Но в том-то и дело, что образованный слой у евреев того времени громаден, не меньше трети, а то и половины всего мужского населения. Партии не были чисто верхушечным, столичным или придворным изобретением, "распадалась на партии" очень значительная часть всего народа.
Название партии садуккеев происходило от имени первосвященника Садика, или Цадика. Потомки этого первосвященника стояли во главе этой партии. Садуккеи отстаивали ту версию иудаизма, которая бытовала до Вавилонского плена, - с Храмом, первосвященниками, обязательными жертвоприношениями. Они не отрицали синагогу, но считали ее чем-то глубоко второстепенным. Для них не было важно толкование священных текстов и споры о том, как понимать то или иное место в Библии.
Само воскресение из мертвых, суд по делам человека, существование рая и ада оставалось для них очень сомнительным делом. "В тот день приступили к Нему садуккеи, которые говорят, что нет воскресения…" - свидетельствует апостол Матфей (Мф. 22:23).
Фактически садуккеи стояли за то, чтобы иудеи оставались своеобразным, но ничем не выдающимся народом Древнего Востока. В чем-то народом даже более примитивным, чем египтяне или вавилоняне - те-то уже давно не сомневались в существовании загробного суда… Хотя и не очень представляли, что из себя представляет этот суд и к каким последствиям приводит.
Такой народ Древнего Востока вполне мог не бояться эллинизации - ассимиляция не угрожала его основным ценностям. И садуккеи стояли за широкие заимствования из эллинской культуры.
Фарисеи - то есть "обособленные", "отделившиеся" - и впрямь последовательнее других стояли за обособление евреев. Для них был не столь важен Храм, сколько синагога и устные народные предания и запреты. Фарисеи считали необходимым строжайшим образом соблюдать эти требования традиции - и записанные в Библии, и устные, до самых мельчайших деталей. В воспаленном воображении фанатиков казалось невероятно важным помнить о каждой, самой мельчайшей частности. Фарисеи охотно помогали больным и бедным, но притом не просто так, а для сплочения общества.
Из рядов лично скромных, ученых, социально активных фарисеев выходили ученые, толкователи Библии, учителя, предприниматели. Глубокая религиозность и нравственные добродетели фарисеев несомненны. Но они - что поделать? - в полном соответствии с положениями иудаизма и впрямь считали самих себя людьми, достигшими пределов совершенства. Раз выполняют закон - что еще надо? Они уже угодны Богу, они уже с ним. И такая позиция производила совсем другое впечатление.
Фарисеи отстаивали ту версию иудаизма, которая сложилась в диаспоре… Но не как мировую религию.
А была еще партия "ессеев", то есть "совершающих омовение", или "врачующих". Это была очень странная партия, которую правильнее всего назвать "партией углубления иудаизма".
Ессеи стояли в стороне от любых общественных или государственных дел, посвящая себя исключительно делу личного спасения. На самих себя они смотрели как на сословие "святых", очень беспокоились о своей телесной "чистоте", каждый день купались в реке или озере. Жили небольшими общинами, куда принимались только мужчины. Собственность обобществлялась. Ессеи занимались земледелием, пили только воду, ели только хлеб и овощи, вели тихую, углубленную в самое себя жизнь.
Ессеи считали, что близится конец света, когда Бог будет судить людей, и что нужно быть как можно более безгрешными, чтобы попасть в хорошее место после смерти. Для этого ессеи старались как можно меньше грешить, а согрешив - ибо как прожить на земле без греха? - старались исповедоваться друг другу, рассказать о грехе и тем изжить его, сделать как бы не бывшим.