Пилоты русских истребителей были самыми опасными противниками в воздушных боях на Восточном Фронте. Но, как мы уже говорили, самым трудным самолетом в небе был грозный штурмовик Ил-2. Русские штурмовики были не такими маневренными, как Яки, Миги и Лагги, не такими скоростными, однако они могли выдержать попадание такого количества пуль и снарядов, что германские пилоты часто не верили собственным глазам. Было видно, как пули и снаряды отскакивают от бронированного корпуса этой невероятно прочной машины.
Штурмовик был первым самолетом, который сбил Эрих, и он сам узнал, насколько трудно отправить эту птичку на землю. Ил-2 летел на бреющем полете. Его уязвимый маслорадиатор был укрыт под фюзеляжем, а хвостовой стрелок отгонял истребители. Эрих выработал особую тактику для атаки этих самолетов. Он выполнял атаку под углом 15–20 градусов и стремительно сближался. Это вынуждало стрелка вертеть шкворень слишком быстро. Эрих никогда не атаковал Ил-2 прямо по курсу и всегда отворачивал после захода. Он избегал ранений и повреждений круто ложась на крыло и ныряя под штурмовик. При этом маневре стрелок штурмовика ничем не мог угрожать ему.
Эрих нашел два способа успешно атаковать Ил-2. Это была молниеносная атака снизу. Обстрел брюха штурмовика был лучшим способом сбить "бетонный бомбардировщик". Попадание в уязвимый маслорадиатор или сбивало Ил-2, или поджигало его. Если штурмовики летели на бреющем, и этот метод был невозможен, Эрих заходил сзади и старался сосредоточить огонь на корнях крыльев, избегая бронированной кабины и моторного отсека. Многочисленные попадания пушечных снарядов надламывали тяжело нагруженное крыло, и штурмовик разбивался. Двухместный вариант Ил-2 оказался уязвим для атак под углом 10° и снизу. Очередь в упор все-таки пробивала броню кабины.
За Ил-2 в 1944 последовал Ил-10, еще более крепкий и скоростной самолет. Эти самолеты приходилось в буквальном смысле "разламывать на куски". Перед появлением Ил-10 в свой самый удачный период в 1943 Эрих сумел одержать свою самую необычную победу над Ил-2. Аналитические способности Эриха хорошо послужили ему перед этим боем. Он подметил, что Ил-2 заходят на цель с русской стороны фронта прямым курсом на бреющем большими группами. Часто они шли группами до 60 самолетов и очень редко поднимались выше 4500 футов.
Эти самолеты несли на внешней подвеске до 250 кг бомб и двигались относительно медленно. Поэтому их было очень легко догнать сзади. Эрих решил после взлета набрать высоту 15000 футов. Оттуда он мог заметить вражеские самолеты на большом расстоянии. Заметив вражескую группу, Эрих начинал пологое пике, нацеливаясь так, чтобы пройти выше строя противника на контркурсе, имея запас высоты 8000 - 10000 футов.
Русские пилоты видели германские истребители, идущие выше на восток на большой скорости. Пара Эриха никак не показывала, что видит русских. Их пилоты ошибочно решали, что остались не замеченными. Эрих двигался на восток несколько секунд, а потом выполнял полупетлю вниз с переворотом.
Изменив направление движения и набрав скорость в пике, он оказывался чуть ниже строя Ил-2. Если небо было покрыто облаками, он заходил сзади и гораздо ниже советских самолетов. Имея большое преимущество в скорости, Эрих быстро сближался для смертоносного кинжального удара, который обычно означал уничтожение самолета. Многие советские пилоты были захвачены врасплох таким маневром.
Русские раскусили эту тактику, как мы позднее узнали из мемуаров их аса Александра Покрышкина. Каждый новый тактический прием рождал какие-то ответные меры, и прежде всего приводил к повышению бдительности. Когда Эрих с помощью своего излюбленного приема попытался перехватить группу Ил-2 возле Харькова, русские были готовы к этому. По крайней мере они так считали.
4 штурмовика шли уступом вправо под Эрихом. Он провел свой патентованный маневр захождения. Во время пикирования скорость истребителя быстро росла. В 200 футах за хвостом четвертого Ил-2 он открыл огонь. Очередь разбила кабину русского самолета. Русский лидер заложил крутой разворот со снижением влево, 2 остальных самолета последовали за ним.
Этот маневр уклонения с потерей высоты имел катастрофические последствия. Бомбы, подвешенные под крыльями Ил-2 резко снижали маневренность бетонных бомбардировщиков, и перед маневром они имели высоту не более 1500 футов. Полупетля вниз съела этот запас высоты.
Четыре ужасных вспышки озарили небо, когда русские самолеты в идеальном строю врезались в землю и подорвались на собственных бомбах. Четыре столба пламени полыхнули из четырех кратеров, и четыре крутящихся столба дыма поднялись над полем боя. Эрих дал только одну очередь. Четыре победы за несколько секунд.
Легенда о Карая-1 или Черном Дьяволе рождалась именно из таких столкновений. Русские несли страшные потери в технике и получали сильнейшие удары по боевому духу. История 7 эскадрильи за период с 10 января по 22 февраля 1944 так говорит об этом: "Наивысшую меткость за этот период показал лейтенант Эрих Хартманн. В один из дней он сбил 5 самолетов, в другой - 6". Несмотря на частую смену мест базирования, тактика Эриха и постоянная жажда боя привели к быстрому росту числа сбитых самолетов.
22 февраля 7 эскадрилья перебазировалась в Умань, где истребительная эскадрилья Королевских Венгерских ВВС была придана III/JG-52. 2 марта эти два подразделения были перебазированы в Калиновку, а через несколько часов отправились на базу в Проскурове, где до 7 марта одержали 15 побед. История 7 эскадрильи рассказывает: "Из этих <15 побед> лейтенант Хартманн один сбил 10 вражеских самолетов в воздушных боях одного дня. Таким образом он одержал свои победы 193–202. Фюрер 2 марта 1944 наградил лейтенанта Крупински и лейтенанта Хартманна Дубовыми Листьями".
Обычно фюрер сам вручал Дубовые Листья. Эрих и Крупински получили приказ отправиться в Берхтесгаден для награждения. Обрадованные, они сформировали элитную пару и выдрались из грязи на аэродроме Проскурова, чтобы лететь домой.
Несколько минут они кружили над аэродромом, а далее на востоке Эрих мог видеть болото из грязи и снега, в котором шла сухопутная война. Его мысли вернулись на 2 недели назад, когда он видел тела почти 20000 немцев, валявшиеся в засыпанной снегом долине на Корсунском выступе. Русская кавалерия с ее саблями и русские танки перемололи окруженных немцев на куски.
Эрих содрогнулся, вспомнив это. Впереди лежали более привычные вещи. До штаба 7 эскадрильи долетели слухи о грозящем "грязевом наступлении" русских. Ад совсем не обязательно должен быть огненным, думал Эрих, когда его мысли возвращались к условиям, в которых дралась пехота. Они сражались в ледяном чистилище, над которым он и его товарищи проносились на стремительных самолетах. Он был рад отправиться домой. Вместе с возбужденным Крупински, летевшим рядом, он повернул на запад с невыразимым чувством облегчения.
Разгульное путешествие до Зальцбурга на поезде вместе с Гердом Бакгорном, Вальтером Крупински и Ханнесом Визе, прозванным "Кубанским Львом", уже было описано в Главе 1. Четверка асов из JG-52 присоединилась к 12 другим награжденным на церемонии в Орлином Гнезде. Среди них были майор Курт Бюхлинг из эскадры "Рихтгофен", сражавшийся над Ла Маншем, и ветеран ночной ас Август Гейгер, который позднее был сбит и погиб в схватке с английским ночным асом Бобом Брахамом. Там также были два пехотных полковника. Тощий, моложавый и немного подвыпивший Эрих Хартманн оказался самым молодом обладателем Дубовых Листьев и самым низшим по званию офицером.
Как лейтенант Эрих Хартманн стоял в самом конце шеренги награжденных и выглядел долговязым подростком. Над русским Фронтом он уже приобрел звание и славу совсем другого рода, чем связанная с Дубовыми Листьями. Он был Карая -1, ужасный Черный Дьявол. Среди врагов его имя уже было окружено легендой. На родине он тоже принадлежал к элите, тем кто сбил более 200 самолетов. Те немногие, кто сбил больше него, знали, что на предстоящем пятом году войны этот воздушный акробат еще покажет себя.
Глава 7. Асы истребительной эскадры 52
Среди героев выделяется только титан.
Аноним
Рьяный спорщик с самого детства, Эрих Хартманн нашел в JG-52 ту атмосферу, в которой он мог развернуться. Его восхождение к Дубовым Листьям было трудным, но прогресс стимулировался горячими пилотами, которые соперничали друг с другом в каждой эскадрилье JG-52. Их постоянное соревнование привело к появлению множества исключительных асов, которые заслужили Рыцарские Кресты и другие награды.
Самая результативная истребительная эскадра Люфтваффе, JG-52 за 4 года войны уничтожила более 10000 самолетов противника. В ней сражались 3 лучших аса как Германии, так и всего мира - Эрих Хартманн с 352 победами, Герхард Бакгорн с 302 победами и Гюнтер Ралль с 275 победами. Среди десятков других пилотов, которым привелось служить вместе с Эрихом Хартманном в JG-52, были Вилли Батц с 237 победами, Германн Граф с 212 победами, Гельмут Липферт с 203 победами. Белокурый Рыцарь и эти его 5 соратников имели чудовищный счет - 1580 самолетов противника.
Далеко позади этой звездной шестерки находилась группа асов, которые сбили от 100 до 200 самолетов. Все они провели большую часть войны в составе JG-52. Сюда входили майор Вальтер Крупински со 197 победами, майор Иоханнес Визе со 133 победами, обер-лейтенант Фридрих Облесер со 120 победами, обер-лейтенант Вальтер Вольфрум со 126 победами.
К концу войны Германия имела десятки таких пилотов. В ходе войны шло постоянное соперничество внутри эскадрильи, группы, эскадры. Наивысший результат часто переходил из одних рук в другие, такое состязание заставляло каждого пилота проявлять свои лучшие качества.
Стремление быть лучшим являлось движущей силой всех удачливых летчиков. Соперничество было острым, но дружеским, своего рода спортом. По ночам пилоты собирались послушать новости и увидеть, как изменились цифры на доске с наивысшим счетом. Успехи и постоянно растущее число отметок держали боевой дух пилотов на высоком уровне. Они играли ключевую роль в том, что немцы удерживали превосходство в воздухе в России до конца, даже когда их Ме-109 стал технически устаревшим самолетом, погребенным под роями советских самолетов.
JG-52 повезло в том смысле, что хорошие командиры тоже стали частью традиций. Когда Эрих Хартманн впервые попал в огонь, командиром эскадры был полковник Дитрих Храбак. Командиром группы являлся майор Губертус фон Бонин. Среди других выдающихся командиров, вписавших свои имена в летопись эскадры, были ветеран "легиона Кондор" Герберт Иленфельд, Гюнтер Ралль и Иоханнес Штайнхоф.
Штайнхоф отличился в качестве командира эскадрильи, а потом и командира группы. Он проявил исключительный талант пилота и командира, поэтому не удивительно, что он стал генерал-лейтенантом в составе новых германских ВВС. В феврале 1940 он начал службу в JG-52 в качестве командира эскадрильи. Через 2 года он стал командиром группы II/JG-52. Несколько лучших германских пилотов прошли через подразделения, которыми командовал Штайнхоф. Среди них был бессмертный капитан Ханс-Иоахим Марсель, который летела в составе эскадрильи Штайнхофа во время Битвы за Британию. Майор Вилли Батц был адъютантом Штайнхофа В России, а Вальтер Крупински летал ведомым Штайнхофа в начале своей карьеры. Сам Штайнхоф имел 176 побед. Большую часть этих самолетов он сбил в JG-52.
Такие блестящие командиры, постоянные успехи в боях с врагом и непрерывные воздушные бои воодушевляли молодых пилотов JG-52 и подстегивали их. Они добились неслыханных успехов, беспрецедентных в истории воздушной войны. И в этом споре высочайших асов Буби Хартманн вышел на первое место, опередив на 51 самолет своего ближайшего преследователя Герда Бакгорна.
Чтобы точнее передать уникальные человеческие отношения, которые позволили Хартманну добиться таких успехов, мы приведем несколько характеристик его товарищей-асов. Так как в эскадре имелись десятки блестящих асов, эти наброски будут отражать качество пилотов JG-52, хотя они совершенно типичны для лучшей истребительной эскадры Люфтваффе. В конце главы приведен список асов JG-52.
Эрих Хартманн редко беспокоился о своих старых товарищах. Исключением был его друг и соперник Герд Бакгорн. "Герд был одним из тех командиров, за которых люди охотно дают убить себя. Отец, брат, товарищ, друг, он был лучшим из всех, кого я встречал". Такое неприкрытое восхищение было типичным примером тех чувств, которые вызывало имя Бакгорна среди его товарищей в годы Второй Мировой войны. Его личность и характер производили более глубокое впечатление, чем его 301 победа.
В Герде Бакгорне было больше от средневекового рыцаря, чем в любом другом асе, которых встречали авторы. Он был рыцарственным, честным и благородным; сильным, милосердным и великодушным - подлинный отважный джентльмен. Бакгорн был на 4 года старше Хартманна. В свои лучшие годы он был привлекательным мужчиной с густыми темными волосами, оливковой кожей и пронзительными голубыми глазами, вроде тех, что имел Хартманн. Бакгорн имел рост 5 футов 9 дюймов. Он ушел в отставку в 1975 в чине генерал-майора. Вместе со своей женой Христль он погиб в автокатастрофе в 1983. Дочь Бакгорна Урсула живет возле Нью-Йорка.
Генерал-лейтенант Штайнхоф сказал о Бакгорне: "По моему мнению, это лучший из пилотов-истребителей Второй Мировой войны. Стойкий, надежный, хороший командир. Он никогда не претендовал на победу, которая не имела подтверждений". Для старых асов КВВС, с которыми подружился Бакгорн, а также для офицеров НАТО, с которыми он служил, он был живым напоминанием о днях рыцарства.
Когда Эрих Хартманн превзошел его по числу побед, Герд только порадовался. Его характер был таков, что Бакгорн радовался успехам друзей, как своим собственным. В бою его рыцарский дух выражался в том, что он часто проявлял позабытое другими качество - милосердие. Хартманн и другие пилоты рассказывали о попытках Бакгорна убедить пилотов подбитых им советских самолетов выпрыгивать с парашютом. Он пристраивался с боку и жестами подсказывал, чтобы летчики прыгали. Герд Бакгорн никогда не терял человечности даже в жестоких боях на Восточном Фронте.
Майор Иоханнес Визе вместе с Хартманном получал Дубовые Листья в Берхтесгадене. Он же был и одним из товарищей по JG-52. Русские называли его "Кубанским львом" за успехи в тяжелейших боях над Кубанью. Визе был профессиональным военным. Он поступил в Люфтваффе в 1936.
Летом 1941 он попал в JG-52 в качестве адъютанта группы II/JG-52 после длительной службы в качестве инструктора и пилота-разведчика. Он стал специалистом по уничтожению штурмовиков Ил-2. Его пушками было уничтожено около 70 этих тяжело бронированных самолетов. В свой звездный час в 1943 Визе сбил в районе Орла - Курска 12 самолетов. Но за этот же день он совершил 5 вынужденных посадок. Он завершил свою службу в JG-52 на посту командира группы I/JG-52. В конце 1944 Визе был назначен командиром JG-77 вместо Штайнхофа.
Его военная карьера завершилась на Руром в бою против "Спитфайров". "Кубанский лев" был вынужден прыгнуть с парашютом, но поврежденный парашют раскрылся плохо. В результате страшного удара о землю, Визе сильно пострадал. После капитуляции он попал в плен к американцам.
Когда в сентябре 1945 американцы освободили Визе, и он вернулся домой, его узнали сочувствующие коммунистам немцы. Профессиональный офицер, имевший все высшие награды и сражавшийся против коммунистов стал жертвой послевоенных политических интриг. Полиция схватила его и передала советскому правительству.
Визе присоединился к Эриху Хартманну в русской тюрьме и был освобожден в 1950. В 1956 он переехал в Западную Германию и поступил в новые германские ВВС. В 1959 он попал в новую "Эскадру Рихтгофен", где служил под командованием бывшего товарища по JG-52 и русскому плену Эриха Хартманна.
Карьера подвижного Гюнтера Ралля оказалась переплетенной с карьерой Хартманна, с того дня, когда осенью 1942 Эрих прибыл на русский фронт неопытным юнцом. Профессиональный офицер, в годы войны Ралль добился блестящих успехов, не только как ас и командир, но и как человек несгибаемой воли и отваги. Он летал в Битве за Британию, Битве за Францию, Балканской кампании, Битве за Крит, на Восточном Фронте, в последних воздушных боях над Рейхом против англо-американских самолетов.
Больше всего товарищи Ралля запомнили его поразительную меткость. Ралль мог уничтожить противника с невероятной дистанции под немыслимым углом. Подполковник Гейнц Бэр, сбивший 225 самолетов, в том числе более 120 английских и американских, был великолепным специалистом и одним из величайших асов Люфтваффе. Перед своей безвременной гибелью на легком самолете в 1957 Бэр сказал авторам, что считает Гюнтера Ралля величайшим воздушным снайпером, превосходящим даже легендарного Ханса-Иоахима Марселя.
Агрессивный летчик, прекрасный командир и превосходный организатор, Гюнтер Ралль и сегодня остается энергичным и дружелюбным человеком, несмотря на свои 60 лет. Он ушел в отставку из новых германских ВВС в чине генерал-лейтенанта. Возможно, он был самым умным среди лучших германских пилотов и долгое время держался на первой строчке. Ралль мог кончить войну величайшим асом, если бы дважды счастье не изменило ему.
Следя в сумерках за горящим русским самолетом, он на мгновение забыл о ведомом русского, и через несколько секунд сам падал в Ме-109 с заклиненным мотором. В последовавшей посадке на брюхо Ралль сильно повредил себе спину. Когда германские пехотинцы через несколько часов вытащили его из самолета, одна сторона тела у Ралля оказалась парализована. Доктора запретили ему летать, но Ралль выиграл эпическую битву у собственного организма с помощью прекрасной молодой докторши, на которой потом женился.
Воображение Ралля распалял выросший за время его лежания в госпитале счет фронтовых приятелей. Ралль отмел все возражения докторов и заставил свою спину заработать после почти года неподвижности. Летая с подушкой под ногой и второй подушкой под спиной, он начал стремительно набирать победы. К апрелю 1944 Ралль стал лучшим летчиком-истребителем Люфтваффе. Но ему пришлось покинуть элитное подразделение, где он заслужил свое имя.
Переведенный на Западный Фронт, Ралль на прощание пожал руку Эриху Хартманну. Эскадрилья устроила прощальную вечеринку.
"Теперь, Буби, - сказал Ралль, - Я больше не буду стоять на твоем пути. Ты будешь лучшим пилотом".
"Все в руках судьбы", - ответил Хартманн.
События доказали правоту Ралля. Они больше не виделись до возвращения Хартманна в 1955 из России.
Вскоре после перевода из JG-52, Ралль потерял большой палец в бою с американскими "Тандерболтами" над Берлином. И ему пришлось вести битву совсем другого рода. Противником была инфекция. Потребовалось 9 месяцев, чтобы залечить палец, и все это время ему снова угрожал паралич. Эрих Хартманн и Герд Бакгорн обошли Ралля, пока он лежал в госпитале. Однако Ралль об этом не жалеет. "Потери пилотов на Восточном Фронте стали ужасными. Если бы я продолжал летать, то погиб бы. Я рад, что загноившийся палец спас меня".