Одновременно сложилось несколько похожих кружков среди хиппи. Хиппи (Система) и без того были порождением "молодежной революции" 60-х гг. и сами это понимали и воспринимали себя как часть контркультуры, но и внутри Системы сложилось несколько групп, лидеры которых активно и целенаправленно пропагандировали леворадикальные идеи (в основном - "новых левых", реже - анархистские) и распространяли соответствующую литературу. В первую очередь, это был кружок, объединившийся вокруг Александра Подберезского (Сталкера) (1959–1993), автора известных манифестов хиппи ("Манифест Сталкера", в расширенном виде - "Манифест Сталкера, Генерала и Воробья"), установившего, в частности, контакты с журналом "Поиски", с одной стороны, и с коммунарским движением - с другой. Во времена перестройки А. Подберезский выступил в печати как активный пропагандист идей, основанных на синтезе анархизма, радикального экологизма, взглядов "новых левых" и концепций контркультуры. Другая такая группа сформировалась вокруг Бориса Фрумкина (Фроси) и еще одна - вокруг Александра Рубченко (Рулевого), ставшего впоследствии активистом диссидентской Группы за установление доверия между Востоком и Западом (известной также как Группа "Доверие") и играющего в настоящее время заметную роль в леворадикальных кругах Нью-Йорка.
В той же среде активно функционировала группа, называвшая себя Клуб "Антарес", которая была создана в 1975 г. школьниками Ильей Смирновым и Григорием Лойферманом. "Антарес" считал себя, видимо, подпольной революционной организацией, но действия его носили демонстративно вызывающий характер (вплоть до официальных предложений в адрес МГК ВЛКСМ о проведении факельных шествий) и очень рано приобрели окраску контркультурных художественных акций (в "Антаресе" вскоре образовалось чисто художественное крыло - группа "Мухоморы" во главе с Константином Звездочетовым и Сергеем Мироненко). Члены "Антареса" восторженно относились к Э. Че Геваре, "Красным бригадам" и "Роте Армее Фракцион" (РАФ). В 1977 г. "Антарес" установил тесные контакты с "Комбригом" и вообще с коммунарским движением, а также с хиппи, в 1978 г. И. Смирнов завязал контакты с кругами религиозной оппозиции (Александр Огородников и др.) и - через довольно загадочную фигуру левого полуподполья конца 70-х Бориса Исайко (бывшего члена ЦК ЛКСМ Молдавии, пытавшегося объединить все подпольные и полуподпольные группы в единую антиправительственную организацию) - со. Дмитрием Дудко. Впрочем, в 1978–1979 гг. деятельность "Антареса" сошла на нет. Это было связано с тем, что И. Смирнов летом 1978 г. в узком кругу (члены "Комбрига" А. Морозов, А. Фурман, руководитель подросткового клуба в Обнинске Сергей Шапошник, Б. Исайко и Валентин Юмашев-тот самый, что при Ельцине стал главой Администрации президента Российской Федерации и зятем президента) зачитал свой труд, посвященный сравнительному анализу стилей В. И. Ленина и Л. И. Брежнева.
Вскоре этот текст был конфискован КГБ у задержанного на улице Б. Исайко, И. Смирнов был вызван в КГБ, где ему угрожали заключением в спецпсихбольницу. И. Смирнов свернул деятельность "Антареса" (во всяком случае, внешне фиксируемую), но впоследствии стал известен как видная фигура в контркультурных кругах - соиздатель журналов "Ухо" и "УР Лайт". В том же 1978 г. в коммунарское движение внедрился, не раскрывая себя, "Отряд им. Че Гевары", установивший также отношения с "Антаресом".
Параллельно в конце 70-х гг. вышедшие из спецпсихбольниц лидеры НКПСС (А. Тарасов и И. Духанов) совместно с непровалившимися лидерами НКПСС (Н. Магнат, О. Бараш), не раскрывая себя, активно устанавливали контакты в той же среде и вербовали новых членов (решение о прекращении деятельности НКПСС было принято лишь в январе 1985 г.). Так, член НКПСС Сергей Трубкин внедрился в коммунарское движение, завязал тесные контакты с "Комбригом" и "Антаресом" и даже "раскрыл" "Отряд им. Че Гевары". Он же установил тесный контакт с А. Подберезским (Сталкером).
В.Минорский внедрил в "Антарес" (в группу К. Звездочетова) своего агента - не раскрытого КГБ члена НКПСС. НКПСС установил контакты с Б. Фрумкиным и его кружком, а также с А. Стасевичем, членом ленинградского Союза революционных коммунаров (СРК). На контакты с НКПСС самостоятельно выходили Б. Исайко и Р. Сафронов (от лица "Молодежи за коммунизм").
Общая замкнутость подпольных и полуподпольных леворадикалов начала 80-х гг. на педагогическом коммунарском движении сделала неизбежным превращение педагогических институтов (МГПИ им. В. И. Ленина в Москве, ЛГПИ им. А. И. Герцена в Ленинграде и т. д.) в центры зарождения леворадикального движения в период перестройки. В педвузах учились активисты группы "Молодежь за коммунизм", костяк будущей Анархо-синдикалистской свободной ассоциации (АССА), лидеры будущего "Союза максималистов", И. Борисенкова-Орлова - лидер Кировской группы НКПСС, Галина Тюкавкина - лидер Днепропетровской группы НКПСС и др. В МГПИ училось большинство членов "Отряда им. Че Гевары", большинство членов OK ВРМП, переросшего затем в "Общину" и КАС, лидер "Антареса" И. Смирнов, многие лидеры и активисты НКПСС (Н. Магнат, О. Бараш, А. Тарасов, С. Трубкин и др.).
Аналогичную московской картину формирования в конце 70-х - начале 80-х гг. достаточно широкого полуподпольного мира, который повлиял на возникновение леворадикального движения в эпоху "перестройки", можно проследить и на примерах как минимум Ленинграда, Челябинска и Свердловска.
Леворадикалы в СССР: С начала перестройки по август 1991 г.
Современное леворадикальное движение берет начало в первых годах "перестройки" (в 1986–1987 гг.). В этот период нелегальные левые группы выходят из подполья и преобразуются в полулегальные и легальные, зачастую меняя название, а иногда и ориентацию: OK ВРМП преобразуется в 1986 г. в Студенческий дискуссионный клуб МГПИ, который в 1987 г. превращается в Клуб "Община" - ядро будущей КАС; "Отряд им. Че Гевары" в 1986 г. преобразуется в "Лесной народ"; ГПД в 1986 г. преобразуется в Союз коммунистов и в 1988 г. выходит из подполья. Одновременно в СССР возникает и расцветает так называемое неформальное движение, в которое леворадикалы органично вписываются.
Показательно, что в этот период из четырех леворадикальных тенденций на общественной арене СССР присутствуют только две: анархисты и "пролетаристы". Троцкистские группы появляются лишь в 1990 г. - как результат целенаправленных действий зарубежных эмиссаров, а организации "новых левых" возникнут уже после августа 1991 г.
Преобладающей тенденцией этого периода было осознание леворадикалами себя как части общего демократического движения (или, возможно, даже шире: общего неформального - тогда в это понятие включали не только политических неформалов, но и неполитических: хиппи, панков, металлистов, рок-фанатов, футбольных фанатов, байкеров и т. п.). Соответственно леворадикалы активно взаимодействовали с другими неформальными группами - вплоть до национал-патриотов (основатель и председатель национал-патриотического общества "Отечество" Аполлон Кузьмин был профессором исторического факультета МГПИ и учителем всех лидеров КАС; влияние идей А. Кузьмина можно обнаружить в журнале КАС "Община") - и в то же время не выпячивали своих "левацких" взглядов. Поскольку подавляющее большинство неформалов камуфлировалось в то время под сторонников "социализма с человеческим лицом" (что облегчало отношения с властями), такая позиция казалась всем естественной.
Вообще, надо учитывать, что общедемократическое движение в первый период перестройки состояло (или объявляло себя) в основном из сторонников "социалистического либерализма" (то есть "советских либералов", ориентированных на идеалы "оттепели" и близкие к еврокоммунизму концепции, звучавшие вполне в духе установок М. С. Горбачева на демократизацию и либерализацию общественной и партийной жизни). Лишь незначительная часть общедемократического движения прямо заявляла о себе как о сторонниках не "советского либерализма", а либерализма западного образца (семинар "Демократия и гуманизм", группа "Гражданское достоинство", чуть позже - Демократический союз). Ниже эти группы и система их ценностей будут именоваться "буржуазно-либеральными". Интересно, что в процессе перестройки буржуазно-либеральное крыло общедемократического движения почти полностью распропагандировало, ассимилировало и поглотило "советских либералов".
Успешнее прочих леворадикалов мимикрировали анархисты - будущие основатели КАС. На стадии Студенческого дискуссионного клуба будущие касовцы практиковали, например, такую форму деятельности, как "политбои" (собственно в МГПИ и с выездом в другие вузы), на которых, разбившись на группы, участники излагали аудитории, например, взгляды разных направлений социалистической мысли ("советский марксизм", "югославский самоуправленческий социализм", еврокоммунизм, сталинизм, анархо-синдикализм и т. д.), а затем, после дискуссии, вместе с залом приходили к благонамеренному выводу, что советская модель - самая лучшая. "Община" активно занималась проектом "демократизации ВЛКСМ" в духе горбачевской перестройки ("Демократическая фракция в ВЛКСМ"), что предполагало постоянные легальные позитивные контакты с властями. В то же время "Община" успешно взаимодействовала, например, с буржуазно-либеральной группой "Гражданское достоинство" - и даже провела совместно с ней демонстрацию 28 мая 1988 г. (от Большого театра до Пушкинской площади), положившую начало серии подобных мероприятий. В качестве другого примера такого же рода можно привести Социалистический клуб в Иркутске, созданный в июле 1988 г. Игорем Подшиваповым и его товарищами-анархистами. Программный документ клуба - "Общественный договор" - удивительным образом совмещал в себе анархистские требования (безгосударственное общество) с буржуазно-либеральными (многопартийная система, рыночная экономика, независимые профсоюзы), а в сам клуб вошло до 80 человек, причем анархисты оказались в явном меньшинстве и даже вынуждены были вскоре создать внутри клуба свою фракцию.
Фактически леворадикалы в тот период выступали как "группа поддержки" слева антиправительственного буржуазно-демократического движения, солидарно боровшегося с единым врагом - диктатурой КПСС. Подобное положение длилось до 1991 г. - и осознавалось большинством лидеров, например КАС, как естественное. Лидер и идеолог КАС Андрей Исаев даже в 1990 г. называл анархистов "либералами среди социалистов и социалистами среди либералов" и пояснял:"Каждый раз, когда мы разговариваем с представителями соцпартий, они соглашаются с нами по поводу идей справедливости, равенства… А в разговоре с либералами мы солидарны, когда речь идет о приоритете прав личности над государством, о свободе, рыночных отношениях… Как идея социализма и братства, так и идея либерализма и свобод - обе для нас ценны".
Исключением из общего правила можно было считать разве что "Союз максималистов", анархистскую группу, созданную зимой 1988 г. в Ленинграде Дмитрием Жвания. Группа рассматривала себя как нелегальную, но фактически действовала полулегально, распространяла анархистскую литературу, вела листовочные кампании. В конце 1989 г. "Союз максималистов" был переименован в "Анархо-коммунистический революционный союз (максималистов)", который в марте - апреле 1989 г. вразрез с общей практикой анархистов того периода выпустил относительно большим тиражом листовки с призывом к "вооруженному бойкоту выборов в Верховный Совет СССР". Листовки распространялись в Ленинграде и Риге, по факту распространения листовок КГБ возбудил уголовное дело и начал следствие. В процессе общения со следователями КГБ организация распалась.
В целом же в неформальных кругах вплоть до 1991 г. (а большинством рядовых анархистов, как минимум, до 1989 г.) плохо осознавалось, что неформалы-анархисты выступают против власти КПСС слева, в отличие от большинства неформалов. Во всяком случае, когда ИПК "Община" в июле 1988 г. вышла из Московского народного фронта (МНФ) подтем формальным предлогом, что программа МНФ "излишне социалистична", это не вызвало ни удивления у большинства других неформальных организаций, ни протестов внутри самой "Общины".
Подобно анархистам антисталинисты-"пролетаристы" активно взаимодействовали в тот период с общедемократическим движением. Союз коммунистов в Перми вместе с "Мемориалом", пермским отделением Клуба социальных инициатив (КСИ) и Экологическим комитетом создал клуб "Диалог", а затем участвовал в создании Клуба избирателей и т. д. Но, в отличие от анархистов, Союз коммунистов уже в 1989 г. пришел к выводу, что у рабочего движения есть собственные, отличные от общедемократического движения, интересы - и начал медленно, но верно дистанцироваться от общедемократического движения. Союз коммунистов решил взаимодействовать с общедемократическим движением лишь в тех акциях, которые заведомо не были направлены против интересов рабочего движения, и сосредоточился на конкретной социальной работе (начиная с восстановления уволенных рабочих активистов и кончая участием в "табачных бунтах" на Урале в июле - августе 1990 г.).
Союз коммунистов отличался от анархистов изначально более высоким уровнем теоретической подготовки, развитой способностью к абстрактному мышлению у лидеров и более четко выраженным классовым подходом. Уже в 1989 г. лидеры Союза коммунистов пришли к выводу, что "КПСС является в настоящее время единственной организацией, которая реализует экономические связи по вертикали. В отсутствие массовых рабочих организаций устранение этой структуры не принесет ничего, кроме ее замены на подобную". Естественным следствием такого вывода была установка на опору на собственные силы, на размежевание с общедемократическим движением и - в потенции - на противостояние постсоветскому режиму.
В 1988 г. наступил период массового выплода анархистских организаций: в Иркутске был создан Социалистический клуб, в Ленинграде - Анархо-синдикалистская свободная ассоциация (АССА), в Харькове - анархистские группы "Шанс" и "Ноябрь", и т. д. Одновременно "общинники" впервые открыто заявляют о себе как об анархистах и начинают именно по этому принципу искать контакты в других городах по каналах ФСОК. В начале 1988 г. "Община" предприняла первую попытку учреждения общесоюзного анархистского объединения - Всесоюзного общества любителей анархизма в неформальном движении (ВОЛАНД) и поехала с этой целью в Псков, где якобы существовала созданная известным псковским хиппи Валерием Никольским (Юфо) огромнейшая и мощнейшая анархистская организация. Поскольку таковая найдена не была, ВОЛАНД так и не учредили. Но уже в августе 1988 г. подобное объединение было создано - "Альянс социалистов-федералистов" (АСФ; сам термин "социалисты-федералисты" использовался "общинниками" тогда, когда они опасались прямо говорить о себе как об анархистах). Структура АСФ была использована "Общиной" для внедрения анархистских взглядов в другие неформальные левые и левацкие группы, объединившиеся в АСФ ("Лесной народ", ленинградская группа "Спасение", куйбышевская "Перспектива", рязанская "5 июня"; кроме того, в АСФ вошла подставная "общинная" группа "Альянс" - в реальности школьная секция "Общины"). Поскольку в АСФ в индивидуальном порядке вошли и представители других групп, состоявших во ФСОК ("Алый парус", ЮКИ, "Бригада им. Че Гевары" и др.), "Община" через АСФ смогла анархизировать значительную часть ФСОК и в будущем поглотить часть этих групп.
В том же году вышел из подполья Союз коммунистов - и стал межгородской организацией (отделения в Перми, Чебоксарах, Орджоникидзе, Ликино-Дулево Московской обл. и Нытве Пермской обл.).
В 1989 г. наблюдался расцвет анархистского движения, возникли многочисленные мелкие группы, вскоре ассимилированные в Конфедерацию анархо-синдикалистов - КАС (в КАС в начале 1989 г. был преобразован Союз независимых социалистов, как с сентября 1988 г. именовала себя АСФ); появилось большое число анархистских изданий ("Воля", "Черное знамя", "Набат", "Кенгуру", "Частное лицо", "КАС-КОР", "Новый свет", "Голос анархии" и многие др. - в то время как в конце 1987 г. существовал только журнал "Община"); были созданы (после I съезда КАС в мае 1989 г.) упорядоченные во всесоюзном масштабе структуры анархистского движения; зародилась мода на анархизм в молодежной среде (на уровне подростковой субкультуры).
Но все же в тот период анархистские группы отличались от других неформалов разве что почти поголовно молодежным составом (присутствие на I съезде КАС ветерана рабочего движения, активного участника Новочеркасских событий 1962 г., необольшевика Петра Сиуды вызвало у членов КАС такой восторг и уважение к себе, что на этом факте специально акцентировалось внимание в прессе КАС), повышенной ажитированностью и восприятием себя в героическом ореоле, выдающейся даже для неформалов теоретической безграмотностью и склонностью к частым переименованиям и звучным аббревиатурам. (Последние две тенденции закрепились в анархистском сообществе - см., например, бесконечные переименования петроградских анархистов; в области аббревиатур наследниками сокращений ВОЛАНД и АССА были МАКИ АДА, МРАК, СРАМ, ФАК, ЕЛ ДА и т. д.)