Война немецким порядкам (К. Маркс)
Немецкий политик и предприниматель Тило Сарацин после издания книги "Германия самоликвидируется" (2010) был фактически выброшен из "политического класса" - стал в этой среде чужим, как будто, сказав правду о миграционном потопе, он сделал нечто неприличное. И даже после слов канцлера Ангелы Меркель (16 октября 2010 года, конференция в Потсдаме) о том, что политика мультикультурализма потерпела полный провал, абсурд в отношении миграционных процессов продолжается. Приоритет для въезда и трудоустройства в Германии по-прежнему имеют выходцы из стран с преобладанием мусульманского населения.
"Сильными руками" мусульман немецкие политики намерены спасти свою экономику. В действительности же они реализуют план гибели Германии, очерченный Сарацином и разработанный олигархией, которой удобнее управляться с бесправным и безграмотным населением, чем с германской нацией. Когда же вопрос об исламизации ставится ребром, в дело включаются полиция и суды, а также общественность, обнаруживающая в подобных вопросах расизм и исламофобию. При безработице в 30 % среди молодежи, Германия предпочитает давать работу тем, кто не вписан в германскую нацию и даже не владеет немецким языком - молодым африканцам и азиатам. Дети инокультурных иммигрантов автоматически приобретают гражданство, все политические права и социальные гарантии, не получив от родителей воспитания лояльности к стране пребывания.
Замечательная "толерантность" обнаружилась даже у немецких католиков. Они решили прекратить крещение младенцев, чтобы не навязывать выбор веры. Взрослый немец будет без участия родителей решать, быть ли ему христианином или мусульманином. И даже быть ли ему немцем или кем-то еще. Та же Меркель осудила протесты против исламизации Европы, фактически признав историческое поражение немцев, которые в ближайших поколениях оставят и свою веру, и свою культуру, и лояльность к своему государству, все более становящемуся фикцией.
Если мигранты на демонстрациях скандируют "Германия должна быть цветной!", то немецкие политики воплощают их чаяния в жизнь.
Германский абсурд:
- Во многих школьных столовых запретили подавать свиные сосиски, колбасу и паштет, запретили даже приносить такие бутерброды из дома;
- В классах отменили уроки религии, со стен сняли распятия. Рождественские каникулы назвали "толерантно" - "зимний перерыв";
- В бассейнах открыли специальные отделения для купания в одежде, в школах мусульманам разрешили не ходить на уроки плавания (голые ноги и купальники их оскорбляли);
- Во многих компаниях в Рамадан сотрудникам предлагают не есть и не пить, чтобы не смущать мусульман.
- О вызовах полиции в городки беженцев (драки, воровство) запрещено сообщать в прессу.
Против тех, кто высказывает недовольство такими обстоятельствами, возбуждаются уголовные дела. В сети интернет провайдеры соответствующие материалы "банят", ибо они "нетолерантны". За комментарий в соцсетях против беженцев могут уволить с работы. Книги со словом "негр" теперь подлежат сожжению. Мигрантов раздражает колокольный звон - запретят бить в колокола. Любые вакансии - беженцам. В университеты - без аттестатов. Все СМИ - за беженцев. Любое упоминание национальности бандита в случае резни или изнасилования тотально запрещено.
Между тем, бедность охватывает коренное население Германии: пенсионеры роются в мусорных баках и собирают пустые бутылки, неимущие стоят в очередях за просроченными продуктами. Помощь беженцу - квартира с мебелью, подъемные 2800 евро и пособие в 400 евро в месяц. Плюс врач и языковая школа. Дело уже доходит до принудительного переселения пенсионеров из слишком просторных муниципальных квартир - ради обеспечения жильем иммигрантов.
Германия вместе с мигрантами получила то, от чего Европа, казалось бы, избавилась - массовое воровство, публичные домогательства к женщинам, внезапные драки на улицах, превращение любого места в отхожее и так далее.
Все это не результат какой-то ошибки. Это преднамеренная капитуляция в войне с немецкими порядками. Большинство немцев приветствует самоубийство Германии.
Раздавить гадину (Вольтер)
Франция имеет давнюю историю толерантности, а с ней - огромное количество мигрантов, в семьях которых выросло уже целое поколение, в правовом отношении ничем не отличающееся от коренных жителей этой европейской страны. Фундаментальное изменение положения Франции произошло в связи с войной в Алжире, где де Голль бросил на произвол судьбы два миллиона французских граждан. Утратив форпост в Северной Африке, Франция стала одной из вожделенных целей для иммигрантов, которых французские власти с удовольствием принимали. Президент Франции Франсуа Миттерана однажды заявил: "Иммиграция является не проблемой, а шансом. Как для Франции, так и для самих иммигрантов". Какой шанс? Для иммигрантов - приобщиться к благосостоянию французов, к которому они шли несколько веков, а для французов - потерять Францию.
И вот Франция набита иммигрантами - африканцами и азиатами - до отказа, Париж превратился в восточный базар. Здесь образовались арабские кварталы, где свободно торгуют наркотиками, а уличные грабежи являются нормой. Как и в Германии, здесь мусульмане все больше навязывают свои порядки - прежде всего, в детской среде. В школах пытаются запретить присутствие продуктов, содержащих свинину, в бассейнах вводят раздельное посещение для мужчин и женщин. За "неправильное мясо" торговца могут поколотить, а его лавку просто закрыть. Французы зачастую чувствуют себя жителями гетто, будучи окруженными агрессивными выходцами из неевропейских стран.
Николя Саркози, получивший пост президента Франции во многом благодаря жесткой позиции в отношении буйствующих мигрантов, обманул французов и предпринял такие внешнеполитические шаги, которые кратно увеличили миграционные потоки. Соучастие и даже лидерство Франции в ничем не обусловленной агрессии против Ливии - это результат глобального замысла, имеющего антиевропейский характер. Понимание этого обстоятельства французами, скорее всего, приведет в 2017 году на пост президента Франции Марин Ле Пен - лидера умеренных националистов. Если у нового президента достанет честности и рассудка, Франция может оказаться во главе новой европейской политики по отношению к иммигрантам и странам-донорам иммиграционных потоков. Ле Пен выступает за прекращение иммиграции и массовую депортацию. Она излагает свою позицию образно и иносказательно: "Нет смысла выливать воду из лодки, если там есть дырка, надо сначала закрыть эту дырку и починить лодку, а для этого нужно выйти из зоны Шенгена".
Косвенный свидетельством массовой поддержки этой позиции является марш граждан Франции против исламского радикализма. Поводом для марша стало убийство журналистов порнографического издания "Шарли Ебдо". При всей сомнительности повода, антиисламские настроения во Франции определенно нарастают, а после очередной волны мигрантов, эти настроения будут лишь крепнуть. Вопрос: успеет ли Франция спастись от миграционного потопа? Или она уже утонула?
Писатель Жан Распель еще 40 лет назад написал футурологический роман "Обитель святых" о том, как Франция, а потом и вся Европа, поглощается мигрантами. Роман-антиутопия Елены Чудиновой "Мечеть Парижской Богоматери" оказался очень актуален не только для французов, но и для русских. Сходность проблем и сходность позиции властей обоих государств более чем очевидна. Глобальный Юг прорывается на Глобальный Север по воле правительств, предающих национальные интересы.
Франция растворяется в миграционных потоках, коренные французы сами превращаются в мигрантов, подчиняясь их образу жизни и перенимая их социальный статус - включая уровень зарплат. Между тем, власти жестоко преследуют любое сомнение в том, что мигранты "тоже люди". К 2050 году во Франции сравняется численность молодых французов и молодых мигрантов-неевропейцев. Еще полвека - и во Франции французы станут из дискриминируемого большинства дискриминируемым меньшинством. Вольтеровский призыв "раздавить гадину", направленный против Церкви, теперь обернулся на Францию и французов - самоликвидация Франции по рецептам либерализма и толерантности продолжается и скоро завершится.
Несите бремя белых (Р. Киплинг)
Великобритания всегда было местом, где без ограничений, но с презрительной прохладцей принимали всех изгнанников-бунтарей, которые готовы были продолжать свои бесконечные дискуссии и писать многостраничные опусы и воззвания к соотечественникам, не рискуя быть назавтра арестованными. Поток простолюдинов до времени проходил мимо, растворяясь в Новом Свете. Пришельцами Великобритания стала заполняться после краха колониальной системы и с увеличением мобильности населения беднейших стран, обнаружившего способность к стремительной и массовой миграции. Когда англичане заметили, что на их земле живут сотни тысяч инокультурных пришельцев, было уже поздно. Принцип открытости границ сыграл свою роль, а далее за дело взялись провокаторы, обеспечившие консолидацию инородных сообществ.
В 1988 году вспыхнул скандал по поводу бессовестной книжки Салмана Рушди "Сатанинские стихи", оскорбительной для мусульман. Иранский лидер аятолла Хомейни вынес порнографу смертный приговор. И началось размежевание - "толерантная" публика всех оттенков возмущалась мусульманами, мусульмане получали уверения в том, что подобная "толерантность" - дурная черта европейцев. Началась стремительная самоорганизация мусульман, проживающих в Великобритании, и радикализация их взглядов - создана масса организаций исламистов, Исламская партия, а затем - Совет мусульман Великобритании, который был признан правительством. Серия взрывов в Лондоне 7 июля 2005 года вызвала еще большее размежевание между коренным населением и продолжающей радикализироваться уммой.
Теперь каждый пятый житель британской столицы - мусульманин. Неудивительно, что здесь обосновалось большинство западноевропейских исламских центров, ряд которых активно поддерживает радикальные исламистские группировки. Руководитель организации "Аль-Мухаджирун" Омар Бакри заявил, что Англия - столица исламского мира, а Трафальгарская площадь "стала нашей Меккой". Им было собрано около 250 тыс. долларов для формирований чеченского террориста Шамиля Басаева. "По воле Аллаха мы превратим Запад в Дар Аль-Ислам (территории, подчиненные правилам ислама) путем вторжения извне, - сказал Омар Бакри. - Если исламское государство встанет на ноги и вторгнется в западные территории, мы будем его армией, его солдатами, завоевывающими Запад изнутри".
Не менее абсурдно выгладит присутствие в Великобритании африканцев, которые также стремятся утвердить свой образ жизни, но ни в коем случае не перенять британские традиции. Так, в 2005 Скотланд-Ярд опубликовал доклад о человеческих жертвоприношениях, распространенных в африканских общинах, проживающих в Великобритании. Здесь приносят в жертву маленьких мальчиков, чтобы положительно повлиять на судьбу родителей или общины в целом. Согласно верованиям африканцев, чтобы избавиться от СПИДа, необходимо "очиститься" в половом акте с маленьким ребенком. Дети становятся товаром в таких изуверских культах.
И это - лишь один из примеров европейской работорговли, опирающейся на миграционную среду. Европейская Комиссия считает, что торговля женщинами и детьми в ЕС ежегодно достигает 120 тысяч человек.
К 2011 году общее число индийских мигрантов и их потомков в Великобритании составило около 1,5 млн. человек, а численность выходцев из Африки достигла примерно 1 млн. человек. Данные переписи 2011 г. показали, что численность мусульманского населения в Великобритании за период 2001–2011 возросла с 1,5 млн. почти до 3 млн. человек. Численность жителей Великобритании, родившихся за пределами страны, возросла с 5,2 млн. человек (2004) до 7,5 млн. человек (2011). Сальдо миграции с марта 2014 по март 2015 достигло рекордного показателя - более 330 тыс. человек. Причем, речь идет только об учтенных мигрантах.
Модель британского "мультикультурализма" с предоставлением этническим группам равных прав для политического, экономического и любого другого участия в жизни государства оказалась полностью несостоятельной. В Великобритании мусульмане входят в состав высшего имущественного слоя, становятся членами парламента, здесь действуют сотни медресе и сотни исламских организаций. Но все это не британские мусульмане, это нарастающая оппозиция самому существованию государства, которая втягивает в свою среду не только мигрантов. Сотни англичан, пораженных вирусом "толерантности" к инокультурным явлениям, ежегодно принимают ислам. Премьер-министр Дэвид Кэмерон 5 февраля 2011 признал, что политика мультикультурализма в стране провалилась, но сделать уже ничего нельзя, потому что треть жителей Лондона - мигранты. В некоторых городах мусульмане стали составлять почти 50 % населения.
Согласно отчету Консультативного комитета по миграции, количество рабочих мест для британцев уменьшается на 23 на каждых 100 мигрантов, прибывающих в страну из-за пределов ЕС. Примерно 40 % мигрантов 2015 года не собираются работать в Европе. Они лишь хотят жить здесь, получая пособие. Это одновременно говорит о том, что коренное население теряет рабочие места, а с другой, что праздность и нелегальная деятельность - удел большинства иммигрантов.
Британская нация распадается, рассекается этническими группировками, которые уже создали целую сеть лоббистских структур и выкачивают из государства средства на поддержание обособленной от британцев идентичности. Этому способствует целый ряд законов, который поставил переселенцев в привилегированное положение в сравнении с британцами. Либеральные публицисты продолжают толковать о том, что "нет никакого столкновения культур" и не видят никаких проблем с британской идентичностью, от которой уже почти ничего не осталось.
Безумие британской миграционной и в целом национальной политики выражена в словах Тони Блэра (2005): "Христиане, иудеи, мусульмане, индуисты, сикхи и представители других конфессий имеют полное право исповедовать свою веру, сохранять культуру и самобытность. Но когда речь заходит о наших основных ценностях - вере в демократию, верховенстве закона, толерантности, равноправии для всех, уважении к нашей стране и общему наследию, то в этот момент самобытность и религия заменяется обязанностью быть частью Великобритании".
Британская политика реализует только первую часть высказанной Блэром установки, давно утратив способность воспроизводить "основные ценности" и даже восстановить понимание того, что это были за ценности. "Бремя белых" давно уже сброшено и осталось на обочине пути Великобритании в историческое небытие.
Миграционная агрессия
Иммигранты чутко реагируют на либеральную политику, а потому стремятся в центр Европы - в Германию, Францию, Великобританию. Мигрантов не устраивают кризисные государства - Испания, Италия, Греция, Венгрия. Кому-то надо было поджечь войну вдоль условной границы Евросоюза - не только в арабском мире, в Сирии, в Ираке, но и на Кавказе и на Украине. Этот "кто-то" - консолидированный интерес мировых олигархий, пренебрегающих национальными интересами стран, в которых они сами стали мигрантами - не связанными никакими обязательствами перед соотечественниками.
Перелом в мировых делах произошел на рубеже 80–90-х годов XX века, когда ведущие мировые экономики исчерпали возможности интенсивного роста, связанного с научно-техническим прогрессом, и перешли к экстенсивному развитию за счет расширенного применения низкоквалифицированного труда и систематического снижения социальных затрат. Глобальная стратегия приступила к уничтожению гражданского общества как своего конкурента. Образцы иных социально-экономических моделей также подлежали уничтожению, и это было сделано "холодным" или "горячим" способом сначала с СССР и Югославией, затем с Ираком и Ливией.
Общая дестабилизация мировой политики привела к массовым миграциям, и первый напор миграционных волн Европа ощутила уже в конце 80-х годов XX века. К 2000-м годам поток мигрантов в Европу составил по официальному учету около 400 тыс. человек в год, а в нелегальном порядке примерно еще столько же. В последнее время система контроля за миграционными потоками трещит по швам, и Евросоюз намеревается вернуться к контролю на национальных границах. Вряд ли эта мера спасет от дальнейшего замещения коренного населения Западной Европы, численность которого к 2050 начнет быстро сокращаться, а число детей до 15 лет сократится почти наполовину. При этом треть коренного населения будет старше 60 лет.
К середине XXI века в политике и экономике Европы произойдут фундаментальные изменения. Европейский образ жизни отойдет в прошлое. В политике станут доминировать организации диаспор, которые резко увеличат конфликтность, конкурируя в борьбе за государственные должности и контроль над различными секторами экономики. Традиционная партийная система либо рухнет, либо начнет подстраиваться под новый электорат, заискивая перед агрессивными диаспорами и уступая им все больше и больше. В экономике теневой сектор в значительной степени легализуется. Если уже сегодня в ряде западноевропейских государств его доля в ВВП составляет до 30 % (в целом средний уровень - 20 %), то в ближайшем будущем за счет диаспор эта доля возрастет еще больше и потребует послаблений в законодательстве.
Увеличение численности диаспор не ослабит, а усилит миграционные потоки, которые уже теперь опираются на "миграционные сети" - множество нелегальных структур, предоставляющих "услуги" нелегальным мигрантам и воротилам нелегальной экономики, использующим мигрантов.