Подводя итог, можно сказать, что политика царизма сделала неизбежным Февраль 1917 года, а политика буржуазных "верхов" после Февраля сделала не только возможным, но и неизбежным Октябрь 1917 года.
Подчеркну ещё раз – не политика Ленина (у него и большевиков для этого просто не было нужных сил), а политика привилегированных слоёв старой России привела к Февралю, а затем и к Октябрю!
В начале 1917 года Ленин не знал и не мог знать точно – решится ли Николай на сепаратный мир, решатся ли милюковы, гучковы и керенские на переворот. Он знал одно – события могут произойти и к ним надо быть готовым.
Ленин, не имея ни власти в армии – как заговорщики Алексеев, Брусилов и т. д, ни связей в верхах – как Гучков и Некрасов, не имея денег миллионеров Терещенко и Рябушинских, не мог подготовить и провести переворот. Но он мог созданную не им и не в интересах народа ситуацию использовать в интересах народа.
Вот в чём суть, а не в каких-то дурацких "германских миллионах", которые ищут-ищут, и никак найти не могут.
Что и говорить – сложно найти чёрного кота в тёмной комнате, особенно, если кота в ней нет…
Когда события разразились, главные лидеры большевиков были не в Петрограде, а в эмиграции или в ссылке – в отличие от лидеров эсеров и меньшевиков. Не в последнюю очередь поэтому образовавшийся Петроградский совет рабочих депутатов и оказался преимущественно эсеро-меньшевистским, и возглавил его меньшевик Чхеидзе.
И это, к слову, способно навести на обоснованные подозрения о внешней ангажированности как раз эсеров и меньшевиков. Их-то никто из страны не изгонял и в ссылки не загонял.
Как это понимать?
А так, что меньшевикам и эсерам антиниколаевские внешние и внутренние заговорщики заранее отводили роль баранов-провокаторов, которые должны были направить взбудораженную массу на путь, нужный "верхам".
Ленин – пособник врагов России?!
Какая чушь!
А вот меньшевики Чхеидзе и Церетели, эсеры Чернов и Керенский – вне сомнений, пособники… Вопрос только, какая им была обещана плата – пачки банкнот, или кусочек власти?
Ленин же…
Да если бы Ленин планировал на 1917 год революцию, имея в своём распоряжении мифические "золотые" миллионы германского генштаба, то уж кого кого, а Сталина, Свердлова и Каменева он из сибирской ссылки – с такими-то деньжищами – вызволил бы своевременно, до того, как события разразились!
Нет, Февраль 1917 года был для Ленина и большевиков полностью неожиданным, и это понятно – не они его готовили. Февраль готовили – в этом сегодня сходятся как "левые", так и "правые" – либеральные политические и крупные промышленные круги России при помощи и поддержке союзников.
Другое дело, что Ленин гениально уловил всю перспективность неожиданно – для него – возникшей ситуации с позиций развития буржуазной революции в революцию социалистическую. Он сразу понял, что буржуазная парламентская республика для России – ещё толком не возникнув, это уже вчерашний день. А завтрашний день – рабоче-крестьянская Республика Советов.
С этим он в Россию и рвался.
С этим он в Россию и выехал – в апреле 1917 года.
Но – с этим ли?
Ленина ведь обвиняли и обвиняют в том, что он ехал в Россию, чтобы развалить её и на радость Берлину вывести из войны.
Ну, что ж, остановимся и на этом…
Глава 6. Кто развалил Россию – "Николай" Ленин или Николай Романов?
После того, как "сливки общества" старой России оказались в эмиграции, многие "бывшие" – благо, время было, начали строчить мемуары и воспоминания. И все дружно валили беды России на Ленина и большевиков. Мол, приехал Ленин, и всё развалил. Так что будет не лишним задаться вопросом – Ленин ли развалил Россию, или, всё же, кто-то другой?
Не подлежит сомнению, что Ленин приехал в Россию, без него совершившую революцию буржуазную, с твёрдым убеждением в необходимости доведения страны уже им, Лениным, до революции социалистической.
Но заявлять, что Ленин-де после приезда разваливал старую Россию, чтобы на её обломках выстроить Россию новую, значит просто не знать положения дел в тогдашней России.
Россия была развалена задолго до Ленина – самим царизмом.
В советской историографии о России в Первой мировой войне есть блестящая, даже неожиданная монография Владимира Яковлевича Лаверычева "Военный государственно-монополистический капитализм в России", изданная в 1988 году. Её можно цитировать и цитировать!
С одной стороны там документально показано, что российские капиталисты в ходе войны всё чётче понимали необходимость государственного регулирования экономики – в интересах предпринимателей конечно, но также – и в интересах эффективной мобилизации всех ресурсов России для успешного ведения войны.
С другой стороны, там документально показано как бессилие царя и его "правительства" решить эту проблему, так и неумение предпринимателей настоять на своём, поскольку их, понимавших необходимость объединения, разъединяла жадность – стремление к максимальной прибыли и потоплению конкурента.
Во время войны военные доходы российских частнособственнических монополистов были огромными, они достигали 50–70 и даже 100 % на основной капитал!
И, при всём при том, монополисты, срывавшие благодаря царизму огромные куши, не удержались от того, чтобы не пилить сук, на котором сидели. А царские власти видели это, но не препятствовали. По сути, царизм существовал сам по себе, а возникающие отраслевые буржуазные военно-промышленные комитеты (ВПК) – сами по себе.
Приведу из монографии В. Я. Лаверычева такой пример. 1 ноября 1916 года председатель угольной секции топливного отдела Центрального ВПК Л. Г. Рабинович в ходе дискуссии по проекту учреждения особого регулирующего органа – "Центроугля", заявил: "Имеющимися организациями происходящую разруху исправить нельзя. Синдикат добровольный учредить невозможно. Без правительственного надзора он допущен не будет".
16 ноября 1916 года обсуждение проекта продолжилось, и В. Я. Лаверычев сообщает:
"Доводы Рабиновича не убедили участников и этой встречи. Они с недоверием отнеслись к проектируемой… организации, опасаясь ограничения частной инициативы…
Л. Г. Рабинович не успокоился и даже в конце 1916 года продолжал агитировать за принудительный синдикат…
Но эти усилия не дали результата".
А вот что писал в печатном органе правого крыла партии эсеров – газете "Воля Народа", в номере от 7 сентября 1917 года известный русский экономист Николай Кондратьев:
"Острая, небывалая нужда ощущается населением в предметах первой необходимости. Нет и не хватает тканей, кожи, железа, керосина, мыла и других товаров. Особенно острую нужду ощущает деревня. Так или иначе, но город всё-таки относительно лучше снабжается перечисленными предметами. Деревня получает жалкие крохи или не получает ничего. Бьётся и носится хозяйственный инвентарь, рвётся одежда… А заменить их вновь нечем. И в деревне нарастает недовольство, злоба против города…"
Это написал до Октября 1917 года не большевик, а человек взглядов скорее либеральных! Даже не левый, а правый эсер, член Совета Российской Республики, товарищ министра по продовольствию во Временном правительстве!
Царизм и капитализм, судорожно хватаясь друг за друга, топили друг друга, а с ними тонула и старая Россия. И это было лишь логическим завершением застарелого, давно начавшегося, процесса. Сошлюсь на источник, который для поклонников царской России не может не быть авторитетным, – всё того же великого князя Александра Михайловича.
Он вспоминает, что уже в 1914 году в штабе Юго-западной армии его брат в. к. Николай Михайлович предрекал решительное поражение России "не позднее весны 1915 года". Далее Александр Михайлович пишет, что "наиболее боеспособные части… были целиком израсходованы в легкомысленном наступлении 1914–1915 гг., девизом которого было "Спасай союзников!"…"
Николай Стариков утверждает, что задачей-де Ленина был развал России на "союзнические" деньги. Однако с этой задачей успешно справлялась сама элита царской России, истощая мощь Отечества в обмен на "данайские" союзнические займы.
По свидетельству в. к. Александра Михайловича "официальные данные говорили, что противник выпускает сто шрапнельных снарядов на наш один", но "в действительности эта разница была ещё более велика: наши офицеры оценивали это соотношение в 300:1".
Александр Михайлович обвиняет генерала Алексеева в том, что тот "связал себя заговорами с врагами существовавшего строя, которые скрывались под видом представителей Земгора (объединённый комитет буржуазных Земского союза и "Союза городов". – С.К.), Красного Креста и военно-промышленных комитетов…"
Большевиков в этом перечне нет, зато великий князь забыл упомянуть союзные посольства, особенно английское.
Правда, далее Александр Михайлович утверждает, что к лету 1916 года на фронте, "теперь хорошо снабжённом всем необходимым", якобы возобладал "бодрый дух", и "армия мечтала о победе над врагом", уповая на "молниеносное наступление армий генерала Брусилова".
Но великий князь выдавал желаемое за действительное и противоречил сам себе. Откуда могла появиться в 1916 году мощная боеспособная армия, если наиболее боеспособные части были "целиком израсходованы в легкомысленном наступлении 1914–1915 гг."? И могла ли малахольная царская Россия в один год ликвидировать трёхсоткратное превосходство немцев в обеспечении фронта снарядами? Или даже – стократное?
Зато Александр Михайлович не ошибается, заявляя: "Политиканы же мечтали о революции…"
Политиканы её – как "спецоперацию" верхов, и начали. Причём политиканы самой разной окраски – от масонско-"голубой" и аристократически голубой до "бледно-розовой". Лишь "красной" краски в планах заговорщиков не было, ибо красный – это цвет политиков, действующих в интересах большинства, а не прощелыг, политиканствующих во имя интересов меньшинства.
Царь Николай был, конечно, не окончательно глуп, и попытался, пусть и запоздало, противодействовать заговору. Однако "резьба" власти, скреплявшей царскую Россию, к 1917 году полностью проржавела, и попытка царя "завинтить гайки" привела к тому, что Россию "сорвало с резьбы".
Без Ленина!
Напомню цитированную мной телеграмму от 26 февраля (старого стиля) 1917 года, направленную председателем Государственной думы Родзянко в адрес начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала Алексеева:
"Железнодорожное сообщение по всей России в полном расстройстве. На юге из 63 доменных печей работают только 28 ввиду отсутствия подвоза топлива и необходимого материала. На Урале из 92 доменных печей остановилось 44 и производство чугуна, уменьшаясь изо дня в день, грозит крупным сокращением производства снарядов… Правительственная власть полностью бездействует и совершенно бессильна восстановить нарушенный порядок…"
Так кем была развалена царская Россия?
И была ли она уже развалена до приезда Ленина, или нет?
Ответ очевиден: "Была, была Россия развалена – до Ленина и без Ленина!" Здесь постарались, конечно, и милюковы, и керенские, и гучковы с их ловкими присными, однако не забудем о царе Николае с его бездарными присными!
Двух мнений быть не может: Россию – до приезда Ленина и без Ленина, разваливал не только самодержец Николай, но и антиниколаевские заговорщики. И последние разваливали Россию со вполне определённой целью: без резкого падения жизненного уровня народа его не взбунтуешь, и царя не свалишь.
И об этой части работы по развалу России – о действиях Элиты, тоже забывать не стоит. Причём переворот Элита спланировала неглупо – собственно, иначе он не был бы успешным.
В период Февральской революции и позже играл определённую роль "бледно-розовый" Владимир Бенедиктович Станкевич (а точнее – Владас Станка), приват-доцент кафедры уголовного права Петербургского университета и лидер фракции трудовиков ("эн-эсов" – "народных социалистов"), в 1917 году – комиссар Временного правительства.
Уже в эмиграции он вспоминал:
"…в конце января (1917 года. – С.К.) мне пришлось в очень интимном кружке встретиться с Керенским. Речь шла о возможностях дворцового переворота. К возможностям народного наступления все относились определённо отрицательно, боясь, что, раз вызванное, народное массовое движение может попасть в крайне левые русла и создаст чрезвычайные трудности в ведении войны".
С другой стороны, без народа в перевороте обойтись не получалось, и это заговорщики – повыше Станкевича и положением, и умом – понимали.
Как развивались (а точнее – как были спланированы) события, приведшие Россию к Февралю Элиты?
А вот как…
В феврале 1917 года в Петрограде была введена карточная система распределения хлеба и других продуктов, и сразу – надо же! начались "хлебные беспорядки".
Странно – распределение вроде бы упорядочили, и тут же – беспорядки!
На самом деле всё было в рамках железной логики – железной, и даже, скорее, золотой, для тех задумывал Февраль 1917 года как совместную спецоперацию верхов буржуазной Элиты Запада и буржуазно-элитарной России.
Не обострив искусственно ситуацию для "низов", "верхи" не могли бы начать антиниколаевский переворот. Вот ситуацию искусственно и обострили – благо дело, все козыри накануне Февраля были в руках Элиты.
Конечно, царская самодержавная Россия и без подталкивания объективно шла к краху. Однако энергичные меры согласованно действующих "верхов", клявшихся в "верности России", могли бы ситуацию стабилизировать. "Верхи" же "лодку" раскачивали! И это, как видим, признавал позднее даже великий князь Александр Михайлович.
Что и говорить, раскачивали Россию тогда многие, но – не Ленин из Цюриха или Женевы!
К сожалению, лишь по памяти привожу промелькнувший в 90-е годы в журнальной периодике важнейший факт. В феврале 1917 года практически одновременно по сети железных дорог России вышло из строя до тысячи паровозов! Якобы "по забывчивости" в морозы "забыли" слить воду из тонких трубок паро-охладительной системы, и они лопнули. В результате Сибирь и Юг России чуть ли не ломилась от сливочного масла и зерна, а подвезти в Петроград их было нечем, и в столице ввели карточки на хлеб.
Однако даже их не "отоваривали".
Многие тысячи трубок на сотнях паровозов лопнули в одночасье, похоже, не случайно – одним из руководителей царского Министерства путей сообщения был в то время видный кадет профессор Ломоносов, а министром – некто Кригер-Войновский…
Как и сам Юрий Владимирович Ломоносов, Эдуард Брониславович Кригер-Войновский лично для меня является фигурой не прояснённой. Родился в 1864 году на юге России, умер в 1933 году в Берлине. Окончил Петербургский технологический институт и Институт инженеров путей сообщения, затем работал на ряде железных дорог, с 1906 по 1909 год управлял эксплуатационным отделом в Министерстве путей сообщения – МПС. Был управляющим Ростово-Владикавказской железной дороги. И оказался последним царским министром путей сообщения.
Инженера Кригера-Войновского поминает в своих "Воспоминаниях" в числе участников "экономического съезда" в сентябре 1920 года генерал барон Врангель. На этом следы теряются – в "Интернете" попадаются скупые сообщения о том, что экс-министр от политики отошёл и занимался научной работой.
О нём пишут, что он якобы считался среди коллег одним из наиболее профессионально подготовленных для управления российскими железными дорогами специалистов. Может быть, не знаю…
Но знаю, что даже в условиях той министерской "чехарды", которой так увлекался в кризисное для России время царь Николай, "карьера" Войновского побила, пожалуй, все рекорды. Он стал "МПС" 27 декабря 1916 года, а уже 27 февраля 1917 года был снят.
В чём дело? Такой якобы специалист, и – в отставку?
Юрий Ломоносов (1876–1952) примерно 23 февраля 1917 года, вернувшись из инспекционной поездки, записал:
"..Пошёл к новому министру, Кригеру-Войновскому. Так же учтив, неопределёнен и холоден, как был в предшествующих должностях… Говорил, рассчитывая на годы и месяцы вперёд, но некоторая нотка неуверенности чувствовалась уже…"
Первым министром путей сообщения во Временном правительство стал кадет Н. В. Некрасов, фигура ещё более тёмная, чем Ломоносов и Кригер. Позднее, в 30-е годы на следствии в НКВД (так вот оно вышло) Некрасов добровольно признавался в своём давнем масонстве. Ломоносов же, кокетничая, писал о нём: "Разве можно сравнить его с Кригером?"
Почему был сменён Кригер, и почему он был назначен? Почему "кадет, идеалист, – по оценке Ломоносова, – профессор статистики сооружений" Некрасов сменил Кригера – профессионала, и почему остался в МПС кадет Ломоносов?
И почему профессионалы в МПС допустили такой катастрофический развал железнодорожной сети за очень короткий период?
Ведь это всё проделал не Ленин!
Не усилиями Ленина рубль за два месяца, предшествующих Февралю, "упал в цене более, чем за всё предшествующее время войны", – как свидетельствует тот же профессор Ломоносов.
И не усилиями Ленина были созданы искусственные трудности с продовольственным снабжением обеих столиц.
Когда анализируют, даже добросовестно, Февральскую революцию, упускают из виду многие важные её аспекты – женский, например. А он оказался первостепенно важным!
Ведь точка удара была выбрана квалифицированно – обеспечение семей рабочих продовольствием лежало на женщинах, а разъярённая женщина – это не разбушевавшийся мужчина. Это – намного серьёзнее… Недаром Змий соблазнял в Эдеме не Адама, а Еву. Эмоции женщины (а, тем более – сообщества женщин) умело направленные в нужную сторону – великая сила. В одном случае – созидательная, в другом – всё сметающая.