Видимо, собрание было довольно многолюдным. И неужели хоть кто-то из круглостолцев питает надежду, что президент Медведев уважит их мольбу и распорядится возобновить расследование! Это после четырех-то уже принесенных президентских извинений? Это при такой-то ненависти к Советской эпохе, что вот-вот хватит кондрашка от одного случайно увиденного в Америке девиза "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!"? Это при росте-то 163 сантиметра?
Да ведь эти уникальные отцы отечества из кожи лезут, чтобы доказать, обосновать вину своей страны. Путин на пресс-конференции 7 апреля там, в Катыни заявил: "К своему стыду, я не знал, что в 1920 году операцией в советско-польском конфликте..". Вы слышали - у него стыд обнаружился! Но есть основания думать, что он не знает и того, что Польша была частью России, и того, что в 1920 году она напала на свою вчерашнюю метрополию, как бы Шотландия напала на Англию, и того, что это был не "конфликт", а настоящая война.
Но слушайте дальше: "К моему стыду не знал, что операцией в конфликте руководил лично Сталин". Это, говорит, меня просветили историки, с которыми побеседовал, когда собирался ехать в Катынь. Какие историки - Сванидзе или Чубарьян? Неизвестно. Так что любого можно подозревать - оклеветаны все историки России сразу. В том числе сотрудница Института всеобщей истории РАН, главный знаток Катынского дела Наталья Лебедева. Несмотря на то, что она тут же подъелдыкнула Путину: "Сталин решил действовать по своему любимому принципу: "Нет человека - нет проблемы". Эта пошлячка всеобщей истории при всём её скудоумии должна бы знать, что ничего подобного Сталин не говорил, это афоризм Сванидзе из его книги о Медведеве. А Сталин говорил другое: "Дураков не сеют, не жнут, они сами родятся" - на просторах всеобщей истории.
Послушай, дядя: в годы Гражданской войны и интервенции Сталин не командовал ни одним фронтом, не руководил ни одной операцией за исключением блистательного взятия 16 июня 1919 года фортов "Красная Горка" и "Серая лошадь" на Финском заливе. Сообщите об этом по спецсвязи академику Чубарьяну, а Медведев сообщит своему биографу Сванидзе лично. Сталин был членом Военных советов многих фронтов. В войне с Польшей - Юго-Западного фронта, а не Западного, потерпевшего неудачу. Западным командовал Тухачевский, ставленник наркомвоенмора Троцкого, будущий любимец наших демократов. Не хорошо врать, Путин. У вас же две взрослых дочери, скоро заграничные внуки будут. Каково им иметь такого дедушку. Что они скажут, когда вырастут?
Хотите подробности? Вот как заканчивался "Приказ войскам Западного фронта № 1423", изданный 2 июля 1920 года ещё в Смоленске: "На Запад! К решительным битвам! К громозвучным победам! Пробил час наступления, на Вильну, Минск, Варшаву - марш!
Командующий армиями фронта М. Тухачевский
Члены военсовета фронта И. Смилга и И. Уншлихт
Начальник штаба Шварц" (ВИЖ № 4’90.C.31)
Прошло полтора месяца, и уже в Минске 20 августа за теми же подписями издаётся приказ войскам Западного фронта № 1847: "Только на развалинах белой Польши может быть заключён мир… Победоносно начатое наступление должно быть победоносно закончено. Позор тем, кто думает о мире до Варшавы!" (Там же). Ну, это как "Удвоим ВВП!"
Сталин и был тем, кому пустобрёхи грозили позором. Он решительно выступал против "марша на Варшаву". 11 июля 1920 года уже после изгнания оккупантов из Киева и других земель в беседе с корреспондентом "Правды" он говорил: "Наши успехи на антипольских фронтах несомненны… Но было бы недостойным бахвальством думать, что с поляками в основном уже покончено, что нам остаётся лишь проделать "марш на Варшаву". Это бахвальство неуместно не только потому, что у Польши есть резервы, что Польша не одинока, что за Польшей стоит Антанта, всецело поддерживающая её против России, но прежде всего и потому, что в тылу у наших войск появился союзник Польши - Врангель.
Смешно говорить о "марше на Варшаву" и вообще о прочности наших успехов" (СС. Т.4, с. 339–340).
А 23 сентября 1920 года Сталин сделал заявление в Президиум IX партконференции: "Некоторые места во вчерашних речах тт. Троцкого и Ленина могли дать конферентам повод заподозрить меня в том, что я неверно передал факты. В интересах истины я должен заявить следующее:
1. Заявление т. Троцкого о том, что я в розовом свете изображал состояние наших фронтов, не соответствует действительности. Я был, кажется, единственный член ЦК, который высмеивал ходячий лозунг о "марше на Варшаву" и открыто в печати предостерегал товарищей от увлечения успехами, от недооценки польских сил. Достаточно прочесть мои статьи в "Правде". (См. выше. - В. Б.)
2. Заявление т. Троцкого о том, что мои расчёты о взятии Львова не оправдались, противоречит фактам…
3… Западный фронт стоял, оказывается, перед катастрофой ввиду усталости солдат и неподтянутости тылов, а командование этого не знало, не замечало… Последовала катастрофа, взявшая у нас 100 тысяч пленных и 200 орудий. Я требовал в ЦК назначения комиссии, которая выяснив причины катастрофы, застраховала бы нас от нового разгрома. Тов. Ленин, видимо, щадит командование, но я думаю, что надо щадить дело, а не командование" (СС. Т.17, с. 135–136). Замечу, что тогда Сталин еще не был Генсеком, однако, возражал не только председателю Реввоенсовета, но и главе правительства. Кто из ваших окруженцев, Путин, решается возражать вам, кто посмеет отметить хотя бы то, что во вранье о Сталине вы с товарищем Чубарьяном оказались в одной компашке с товарищем Троцким? Но я думаю, что обращаться с просьбой о новом расследовании дела о Катыни к Троцкому было бы более перспективно, чем к Путину или Медведеву.
Пушкин о наших отношениях с поляками писал:
Уже давно между собой
Враждуют эти племена.
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Всё совершенно точно. Даже в пушкинское время - именно давно враждовали и именно - не раз. А между тем, долгое время польские да с не меньшим усердием и наши историки, писатели, публицисты твердили нам лишь о нашей грозе, о том, как поляки клонились под ней, т. е. внушали чувство нашей неизбывной вины перед Польшей.
Да, Россия принимала участие в разделах Польши. Да, Россия подавляла восстания поляков. Да, она многих поляков выслала в Сибирь. Да, да, да… Ну, а поляки что? Они всё это смиренно терпели? Только проливали слёзы? О, нет!..
Я уж не говорю о многочисленных восстаниях. Но вот только что упомянул о польской агрессии 1920 года и о захвате Киева. Это последний захват, а первый-то раз мать городов русских захватил не Начальник Польши пан Пилсудский, а польский король Болеслав Храбрый. Это случилось 14 августа 1017 года.
Правда, как в 1920 году, так и тогда недолго ликовал захватчик в нашей столице, однако успел разослать свои войска в другие русские города на прокорм, взять Предиславу, сестру князя Ярослава Мудрого, в наложницы, заграбастал все богатства князя, а когда под напором восставших киевлян пришлось сматывать удочки, увёл двух сестёр Ярослава и множество пленных.
Так вот, две даты: 1017 год и 1920-й. Девять с лишним веков поляки жили мечтой об Украине, о Киеве, и порой были очень близки к осуществлению своей мечты. Да ведь среди ясновельможных панов, как мы видели, и до сих пор не перевелись мечтатели даже о польско-фашистском параде на Красной пощади.
Между 1017-м годом и 1920-м много было примечательного в русско-польских отношениях. Так, в 1349 году Казимир Третий подчинил своей власти Галицко-Волынскую Русь. В 1480-м Казимир Четвертый будучи в сговоре с золотоордынским ханом Ахматом, когда хан предпринял поход на Москву, пытался захватить Новгород и Псков. В 1571 году Сигизмунд Второй Август подбил крымского хана Давлет-Гирея к набегу на Москву. В 1581 году Стефан Баторий осадил Псков.
В 1604-м Сигизмунд Третий организовал вторжение в Россию Лжедмитрия Первого во главе войска, собранного и вооруженного на средства польских магнатов. В 1605 году самозванец со своей польской супругой Мариной Мнишек уселись в Московском Кремле. К счастью, опять же не надолго. В 1608 году из той же Польши на такие же средства приперся Лжедмитрий Второй, Тушинский вор. Вор осадил Москву и Троице-Сергиев посад. Тогда поляки, как немцы в 1942 году, дошли до Поволжья, заняли почти половину страны. В августе 1610 года королевич Владислав был провозглашен русским царем, а в сентябре поляки опять пошли на Москву, но посадить королевича на русский трон не удалось.
Тот же Сигизмунд 22 месяца осаждал Смоленск и в июле 1611 взял его, как в июле 1941-го - немцы. Но если немцам удалось просидеть в городе только два с небольшим года, то поляки далеко превзошли их: они просидели до 1667 года, т. е. раз в 25 дольше. Когда королевич стал королём Владиславом Четвертым, то в 1617–1618 годы предпринял новый неудачный поход против России, но только в результате войны 1632–1634 годов окончательно отказался от претензий на русский престол.
В 1663–1664 годы Ян Второй Казимир опять поперся на Киев, на Левобережную Украину. Только по "вечному миру" 1686 года Польша отказалась от претензий на Киев и на другие наши земли, но, как знаем, в 1920 году опять вспомнила о них и предалась мечтаниям. В 1812 году из восьми корпусов Наполеона, вторгшихся в Россию, один был польский корпус Понятовского. Так что на Бородинском поле есть и польский прах. Наконец, после войны 1941–1945 годов у нас в плену оказалось 62 тысячи поляков. А сколько их всего воевало против нас? Таков краткий конспект драмы под названием "Как клонилась под их грозою наша сторона".
К этому, пожалуй, не бесполезно добавить несколько штришков. Шведский король Карл XXII, известный забияка, захватил Польшу, и в 1706 году польский король вынужден был подать в отставку, как ныне киргизский президент Бакиев. Но в 1709 году царь Петр разгромил шведов под Полтавой и вернул польского короля на трон. И ведь это был не какой-то пройдоха Лжеавгуст, а вполне законный король Август Второй. После его смерти королём сделался всё-таки шведский ставленник Станислав Лещинский, но благодаря вооруженному вмешательству России его удалось свергнуть, изгнать из Польши, после чего трон перешел к законному королю Августу Третьему.
Как видим, на протяжении столетий русские ни разу не претендовали на польскую корону и порой даже восстанавливали в правах её законных владельцев. Поляки же не только неоднократно пытались посадить на русский престол своих жуликоватых ставленников, но лезли на него и сами. В конце концов за это и осерчать можно. Надо ли упоминать ещё и о том, что в 1945 году Красная Армия, понеся тяжелые потери, освободила и Варшаву, и всю Польшу от немецких оккупантов, терзавших страну почти шесть лет и успевших к тому времени истребить 6 миллионов поляков.
Но вернёмся к ясновельможному товарищу Путину.
Разумеется, не мог премьер в гостях у поляков не заклеймить известный пакт: "Вне всякого(!) сомнения, можно с полным(!) основанием осудить пакт Молотова-Риббентропа… В нашей стране аморальный характер пакта получил однозначную парламентскую оценку, чего нельзя сказать о других государствах, хотя они тоже принимали неоднозначные решения в 30-е годы". Вот лицо нынешней власти: мы, заключая договор с Германией, принимали "аморальные" решения, а другие страны - всего лишь "неоднозначные". До чего ж ты сам-то однозначный! Как легко ему плюнуть в лицо родины и погрозить пальчиком Западу… Надеялся, видимо, что поляки за это чмокнут его в щёчку. Напрасная мечта!
Но, во-первых, если называть имена и факты, ещё в 1934 году за пять с лишним лет до пакта Молотова-Реббентропа между Польшей и фашистской Германией был заключён совершенно однозначный пакт Бека-Риббентропа о ненападении сроком, как и у нас, на 10 лет; в 1935 году за четыре с лишним года до нас мир узнал о весьма однозначном пакте Хора-Риббентропа между Англией и фашистской Германией, вопреки Версальскому мирному договору разрешавшем Гитлеру продолжать уже начатое создание армии и вооружение. Договор был заключен вопреки решительному протесту Франции, направленному в Лондон. Однако в 1938 году Франция, боясь отстать, и сама заключила подобный английскому столь же вопиюще однозначный пакт Бонне-Риббентропа с фашистской Германией о "мирных и добрососедских отношениях". Вдогонку за прекрасной Марианной с кличем пана Паниковского "Возьмите меня! Я хороший!" бросились, как тот пан с гусем подмышкой, лимитрофы: 7 июня 1939 года Латвия и Эстония подписали с фашистской Германией договора об однозначной, но двусторонней дружбе. А? Вы поняли? Вся Европа задолго до нашего пакта лобзалась с Гитлером взасос, но только нам цивилизованные гады шьют аморалку!
И это ещё притом, что на нас Германия напала, наплевав на два добрососедских договора, подписанных министрами и ратифицированных высшими органами государственной власти, но на Западе Гитлер такой невоспитанности себе не позволял. Как же-с, Европа! Договор с Польшей, например, просуществовав пять с липшим лет, был денонсирован 29 апреля 1939 года - за четыре месяца до объявления ей войны. Нам бы такие четыре месяца!.. Англо-германское морское соглашение Гитлер расторг тогда же, 28 апреля, тоже заблаговременно, как истинный джентльмен разбоя.
А если вспомнить ещё, что 26 ноября 1936 года был заключён "Антикоминтерновский пакт" между Германией и Японией, к которому вскоре присоединилась Италия, а затем - Испания, Румыния, Венгрия, Болгария, Дания, Финляндия, Хорвания, Словакия и даже Маньчжоу-го, - если всё это совокупить, то что ж получается, православные? В каком мире жили советские люди!
Это, говорю, во первых, а во-вторых, да, наш Верховный Совет стараниями Александра Яковлева, академика в особо крупных размерах, который сейчас корчится на раскалённой сковородке, два дня терзавшего депутатов, действительно осудил пакт. Но разве этим всё и кончилось!.. Вот раскрываю я газетку, которую никогда не выписывал, но мне её вот уже несколько лет задарма суют в почтовый ящик. Большая статья: "70 лет назад Москва сумела на два года оттянуть начало войны". Что в статье? Читаю: "Понятно почему сейчас проявляется такой интерес к пакту. Это очень удобно, чтобы опять обвинить Советский Союз в том, что он в какой-то степени виноват в развязывании Второй мировой войны. При этом, говоря о пакте Молотова - Риббентропа, на Западе стараются не касаться Мюнхена". Как и упомянутых выше тёплых договоров с фашистской Германией множества стран от Англии, владычицы морей, до лимитрофной Эстонии, жившей за счёт поставок в Англию гусятины.
Читаю дальше: "А ведь Мюнхен уж куда как наглядно показывает, к чему приводит политика соглашательства". А Путин сказал: "Сговор в Мюнхене подтолкнул к разобщению объективных союзников в борьбе с нацизмом, вызвал между ними взаимное недоверие и подозрительность". Ошибаетесь, учитель, если это вы, а не Чубарьян. Во-первых, недоверие существовало и до Мюнхена… Уж куда дальше: Советский Союз, имевший с Чехословакией договор о взаимной помощи, уже двинул войска к границе, чтобы помочь ей в 1938 году, а его при всём этом не пригласили в Мюнхен даже в качестве наблюдателя. Во-вторых, "союзниками" с Англией и Францией в борьбе с нацизмом мы тогда уж никак не были. Совсем наоборот: они делали всё, чтобы побыстрей натравить на нас нацистов. Восемь месяцев при всём оружии и амуниции сидели за линией Мажино и всё ждали, ждали, отлучаясь только в публичные дома. И дождались такой оплеухи от Гитлера, что через три недели взмолились о мире.
"Мы выбрали из двух зол меньшее, - говорится в статье дальше, - Советский Союз мог оказаться перед лицом объединенной атаки и западных стран и фашистской Германии. А в тылу у нас была Япония".
Да, вот западные страны только что названы, а именно в эти дни шли жестокие бои на Халхин-Голе. Как раз 23 августа, когда был заключён пакт, наши войска нанесли сильнейший удар японским агрессорам. Это стало отрезвляющим событием для японцев. Немцы подумали, что японцы союзник не очень крепкий. А те сочли этот пакт, о котором немцы даже не предупредили их, предательством со стороны Германии. И 13 апреля 1941 года, ничего не сказав немцам, товарищам по "Антикоминтерке", они тоже заключили с нами пакт о нейтралитете.
Тут уместно вспомнить еще и о некоторых обстоятельствах, предшествовавших и сопутствовавших заключению нашего пакта с Германией в 1939 году. Англии и Франции под влиянием общественности своих стран пришлось всё-таки согласиться на наше настойчивое предложение о переговорах для создания системы коллективной безопасности. И вот стороны составили делегации. Нашу возглавил нарком обороны член Политбюро маршал К. Е. Ворошилов, её членами были начальник Генерального Штаба Красной Армии маршал Б. М. Шапошников, нарком и Главнокомандующий военно-морским флотом Н. Г. Кузнецов и другие высокопоставленные лица. А там? Какие-то полузабытые отставники да служаки второго-третьего ряда. Английскую миссию возглавлял адъютант короля адмирал Р. Драке, французскую - генерал Ж. Думенк, бывший начальник штаба армии генерала Вейгана во время Первой мировой войны. Это было просто свинство, тем более, обстановка напряженная, время дорого, а британцы предпочли самолёту какое-то морское корыто едва ли не прошлого века, на котором из Лондона до Ленинграда гребли с 5 по 11 августа. Целую неделю!
Но и это не всё. Понятно, что участники такого рода переговоров должны иметь от своих правительств соответствующие письменные документы, подтверждающие их полномочия. Так на первом же заседании 12 августа обнаружилось, что у бриттов никаких документов нет. Вот представьте себе, допустим, Грызлова хотя бы в бане без удостоверения о том, что он спикер Дума. Ведь полный ноль. Его и не пропустили бы. А тогда адъютант короля сказал: "Если было бы удобным перенести переговоры в Лондон, то он имел бы все полномочия". Климент Ефремович аж расхохотался, как и другие члены нашей делегации: - Да не лучше ли мне сбегать за вашими документами в Лондон?
Просто цирк! И всё-таки советская делегация согласилась начать переговоры. Как выяснилось уже после войны, у англичан и французов была только одна задача - делать размышляющие лица и тянуть время. Ни договариваться о чем-то, ни подписывать что-то они не собирались. И переговоры не могли закончиться ничем отрадным.
И вот ещё что. Ясно, что такие переговоры ведутся при закрытых дверях. И у нас все двери были плотно закрыты. А в лондонских газетах к удивлению даже самого английского посла Уильям Сидса, входившего в состав миссии, появлялись сообщения о ходе переговоров. И Сиде писал своему министру: "Я, как лицо ведущее переговоры, оказываюсь в невероятном положении перед Молотовым, когда, например, лондонская газета публикует наши предложения о секретном приложении к договору почти в тот же самый момент, когда я предлагаю это Советскому правительству" (Правда и ложь о Второй мировой войне. М., 1983. С.61). Ну разве джентльмены так себя ведут - как торговки на базаре! Но заметьте: они предлагали нам секретное приложение к договору, а ныне за такое же приложение к нашему договору с немцами без устали клеймят нас.