Если же говорить о конкретных проблемах - безусловно, они есть. И разбираться надо в каждом конкретном случае. Например, по статистике, люди стали меньше читать. Это очень плохо. Человек читающий способен к культурному самообразованию. Если же он только смотрит телевизор, способность к самообразованию у него атрофируется. Высокохудожественное кино в кинотеатрах вытесняется кинопродукцией, являющейся фоном для потребления попкорна. Эти проблемы конкретны и понятны, их надо решать. А просто говорить о том, что "раньше" с культурой было хорошо, а сейчас - плохо, мне кажется, несправедливо и нерационально.
- Понятие культуры широкое. Но пока есть ощущение, что, как в знаменитой юмореске Аркадия Райкина, каждое ведомство в России занимается сугубо своими проблемами: музеи одному министерству подчиняются, книгоиздание - другому, телевидение - третьему, образование - четвёртому. Но ведь образование связано с культурой не менее тесно, чем театры. А телевидение!.. Процент населения, которое смотрит кино в кинотеатрах, несопоставим с тем, кто каждый вечер усаживается перед "ящиком". Так, может быть, расширить полномочия министерства, передав ему дополнительные гуманитарные функции?
- В мире есть разные модели госуправления в сфере культуры. В США, к примеру, нет ни министерства культуры, ни Госкино, но Голливуд при этом правит миром. А в Китае Госкино - это мощнейшая организация. В Великобритании ведомство культуры сравнительно невелико, сфера его полномочий - в основном господдержка, госучреждений немного, а во Франции министерство культуры - ведомство с огромными полномочиями - координирует все государственные СМИ и даже регулирует сферу рекламы. В Испании одно "гуманитарное" министерство просвещения отвечает и за культуру, и за образование, и, заодно, за спорт.
Схемы могут быть самыми разными, но эффективной будет та, в которой люди работают как единая команда, а не сваливают друг на друга решение проблем и ответственность, не отбирают у своих товарищей мяч или клюшку, пытаясь первыми забить гол.
Так вот, я работаю в команде и на том участке поля, который мне поручен. И точка.
- Многие ваши предшественники, сев в министерское кресло, ужасались: как можно с таким маленьким бюджетом что-либо сделать? Вы тоже страдаете из-за нехватки средств?
- Мы не страдаем, мы пытаемся обходиться тем, что имеем. Москву тоже в 1941-м было бы легко защищать, если бы у каждого бойца была личная "Катюша" и по три модернизированных танка Т-34 на взвод пехоты. Но реалии были другие: фашисты шли на нас железной лавиной, а у тех самых героев-панфиловцев, существование которых сейчас пытается опровергнуть директор Госархива, были только "коктейли Молотова", противотанковые гранаты и одна пушка, раздолбанная буквально в первые минуты боя. Но, тем не менее, они столицу отстояли. А мы сейчас, сидя в кондиционированных кабинетах, копаемся в их истории, да ещё ноем, что нам мало финансирования, разъезжая при этом на неплохих германских автомобилях.
- Общее сокращение бюджета на вас сказалось?
- Как на всех. Зато в прошлом году финансирование отрасли было максимальное за всю историю культурной сферы - сильно помогло решение президента провозгласить 2014 год Годом культуры. Благодаря этому и более рачительному хозяйствованию мы смогли за последние два года в целом увеличить среднюю зарплату в отрасли почти вдвое. В цифрах это выглядит так: средняя зарплата в муниципальных учреждениях была 10 тыс. руб., сейчас - 18,5 тыс. руб. (в федеральных - с 25 тыс. рост до почти 50).
Хотя в сфере культуры говорить о средней зарплате вообще тяжело. Недавно спорил с министром финансов: пытался объяснить ему, почему многим деятелям культуры нужно платить зарплаты гораздо выше среднего. Ведь научный работник Эрмитажа - не "средний", и преподаватель Вагановской академии балета - тоже не "средний". "Понимаете, - говорю в сердцах, - нас с вами, чиновников, не приглашают руководить ни Всемирным банком, ни культурой в масштабе Евросоюза. А вот наши артисты, музыканты, режиссёры сверхвостребованы во всём мире. Вот когда за наших чиновников будут сражаться так же, как бьются за Гергиева и Темирканова, Плетнёва и Спивакова мировые симфонические оркестры, а за артистов Большого и Мариинского - лучшие оперные и балетные площадки мира, тогда мы и будем рассуждать о том, что "зарплата всех поголовно работников культуры должна быть не выше средней по стране"".
- Но можно ли сводить финансирование культуры только к зарплатам?
- Разумеется, нет. Хотя, согласитесь, это самый по-человечески понятный индикатор того, как государство относится к своим обязательствам в культурной сфере.
Посмотрим на другие индикаторы культурной сферы. В 2014 г. число посетителей российских музеев выросло до 102 млн. человек (по сравнению с 86,6 млн. в 2012-м). В этом году мы планируем довести этот показатель до 110 млн. Отчасти за счёт бесплатного доступа в музеи школьников и студентов, за счёт распространения этой практики на большинство регионов страны.
А если взять такой масштабный проект, как Национальная электронная библиотека, инициированный РГБ несколько лет назад, то сейчас на портале "нэб. рф" уже более 1,6 млн. текстов, причём большинство из них вы нигде не найдёте в Интернете. В 2014-м расходы на развитие НЭБ составили 325 млн. руб. В 2015 г. объём финансирования снизился, так как проект с июня заработал в полном объёме, и на пополнение фонда предусмотрено 102 млн. руб., а на дальнейшее развитие - 73. Кстати, аналогичный французский проект "Галлика", идеи которого мы использовали при разработке НЭБ, только в нынешнем году профинансирован на сумму, в разы большую, чем стоимость всего нашего проекта.
Далее. В детских школах искусств у нас сегодня учится около 1,5 млн. детей - это в полтора раза больше, чем в 2012-м.
В сфере реставрации строительства: если в 2012 г. объектов (театров, музеев, филармоний, храмов, памятников истории), отреставрированных и сданных "под ключ" с учётом средств федерального бюджета, было всего лишь 7, то в 2014 г. уже 70 (кстати, национальный рекорд!), а в этом году - планируем - 117. Есть и программа по развитию исторических поселений, повышению их туристической привлекательности - она охватывает исторические центры более чем 40 городов. В прошлом году это были Белёв в Тульской области и Плёс в Ивановской, в планах этого года Севастополь, Выборг, Гороховец, Старая Русса, Зарайск, Торжок, Коломна, Суздаль, Арзамас, Крапивна, Смоленск.
Поверьте, это не просто отчётность "о расходовании средств", а результат осмысленной и стратегической государственной культурной политики.
Подвиг был!
- Вернёмся к очень важной теме, которую вы затронули, - про заявление о том, что не было ни 28 панфиловцев, ни их подвига. Зачем проводятся такие "научные исследования"? Кому они нужны?
- Прежде чем отвечать на вопрос "зачем?", давайте ответим на вопрос "что?". Что было и чего не было?
Первое. Никаких "рассекреченных" документов директор Госархива г-н Мироненко не опубликовал - все они давно опубликованы и с тех пор находятся в научном обороте. Кроме того, в архивах находятся (и они также давно опубликованы!) стенограммы записи бесед со всеми выжившими участниками боя и ещё множество документов. Они подтверждают, что были и сам бой, и почти два десятка сожжённых немецких танков. Справка военной прокуратуры от 1948 г. тоже не является истиной в последней инстанции - в ней верно лишь то, что не все участники боя погибли. Но это никем и не отрицается!
Второе, и самое, возможно, главное. Опубликован рапорт командира 1075-го стрелкового полка И. Капрова: да, в тот конкретный момент у данного разъезда указанным количеством пехотинцев боя не велось. Но на протяжении плюс-минус нескольких дней в этом районе его полк держал оборону и, в частности, упоминаемая рота тоже, и тоже - примерно в этом месте - по показаниям Капрова - бойцы "действительно дрались геройски". В начале боёв, длившихся несколько дней, было в роте 130 человек, из них погибло 100. Вот такая страшная цифра!
Так что панфиловцев было не 28 и даже не 130. Их было в годы войны тысячи. А точнее - миллионы…
В нашей истории никаких мифов и легенд придумывать не надо - в ней столько примеров массового героизма, что этому можно поражаться ежедневно.
- Мы в редакции пришли к похожему выводу: если этого подвига не было и другого не было, тогда мы должны были бы жить все эти десятилетия под игом Гитлера.
- Знаете, как-то смотрел британский, кажется, 40-серийный фильм "Мир в войне", снятый ещё в конце 60-х - начале 70-х, с огромным количеством интервью участников практически всех событий Второй мировой. Как вы думаете, сколько серий из общего числа посвящено войне на Восточном фронте? Две! Первая - "Барбаросса", про начало войны. И - "Сталинград". Ну, ещё там были эпизоды, как мы помогаем англичанам брать Берлин. Всё! Как будто больше Россия во Второй мировой и не участвовала. Зато бомбардировкам Лондона, героизму англичан, мудрости Черчилля посвящены десятки часов.
Серия "Барбаросса". Немцев - участников боёв зимой 41-го под Москвой - спрашивают: почему вы остановились в 30 километрах от центра Москвы? Можно же было уже из пушки стрелять по Кремлю! Те отвечают: мы шли-шли, а потом вдруг раз - и морозы, а у нас нет зимней одежды. Ружья замёрзли - не стреляют, танки замёрзли - не едут, масло замёрзло ружейное. И, пока мы пытались всё это как-то разогреть, на нас попёрли дикие сибирские орды. Вот это объяснение поражения! Я считаю, что версии а ля господин Мироненко, по сути, работают на такую западную пропаганду. Посадить бы таких "исследователей" в машину времени и туда, в заледенелый окоп под Дубосеково, в ноябрь 1941-го, при −40° и шквальном огне немцев! Пусть считают там панфиловцев, сколько их было в конкретный момент в траншее: 28 или 128.
- Но как теперь рассказать - не столько миру, сколько нашему подрастающему поколению, - как на самом деле всё было?
- Это долгий разговор. Прежде всего, надо признать, что информационную войну мы полностью проиграли. На разных этапах мы ещё что-то могли сделать - у нас были очевидные достижения, которые показывали страну с лучшей стороны: запуск спутника, полёт Гагарина в космос, успехи науки, образования. Но в целом мы, начиная с 1950-х, всё время отступали. И крах 1991 г. лишь зафиксировал это поражение в умах. Почему-то после подписания Беловежских соглашений ни одна воинская часть не вышла на защиту СССР. Ни на Сенатскую площадь, ни на Красную. СССР был обречён. Империи рушатся не на поле боя - они рушатся в первую очередь в сознании.
И процесс восстановления уважения к себе, к делам предков, восстановления уверенности в своих силах - он сейчас только начинается. И те совсем небольшие испытания, которые последние полтора года переживает страна, нам только на пользу. Они позволяют трезво взглянуть на ситуацию, снять розовые очки, перестать думать о том, что в мировой политике руководствуются какими-то "общечеловеческими" ценностями. Это миф. Есть ценности цивилизационные, социальные, клановые. Есть политические и финансовые интересы.
И в реальности Россия всегда была и остаётся для Запада большим раздражителем и геополитическим конкурентом независимо от того, кто в данный момент у власти. Мы являемся геополитическим конкурентом просто в силу нашей громадности. На карту посмотрите! В силу тех ресурсов, которыми владеем, в силу удивительной и достаточно редкой исторической стойкости. Возьмите период истории начиная с Сергия Радонежского, когда татаро-монгольское иго, по сути, перестало существовать: за 600 с лишним лет Россия ни разу не капитулировала и никогда не находилась под чьим-то управлением. В мире не найдётся и десятка государств с такой непрерывной суверенной историей. Это надо помнить. И именно для сохранения такой памяти у каждого народа есть культура.
"Государственные учреждения культуры сами себя обеспечить не могут"
В этом году министр культуры РФ Владимир Мединский решил отказаться от традиционной итоговой пресс-конференции в декабре. Однако в интервью ТАСС он рассказал о грядущих кадровых перестановках, "живописании бомжей" на "Артдокфесте", а также о том, как он относится к Facebook и критике в свой адрес.
- Сейчас непростая экономическая ситуация. Какие, на ваш взгляд, направления культуры могут пострадать в этой связи в первую очередь?
- Так получилось, что мы к этому подготовились. Самая затратная часть нашего министерства - строительство и реставрация. Еще два года назад мы поменяли принцип ведения реставрационных и строительных работ, решили, что не будем больше хвататься за все подряд, размазывая деньги тонким слоем по максимальному количеству проектов.
При прежнем подходе все эти проекты реализовывались крайне долго, а цены постоянно индексировались. И условно говоря, к моменту, когда мы наконец заканчивали реставрировать последний придел в таком-то храме, в его основной части уже начинало что-то осыпаться. Теперь мы перешли на другой принцип работы: строго под ключ с фиксированной сметой, без повышения расценок. И это уже позволило нам завершить множество проектов.
То же самое и в отношении строек. Прежде чем ввязываться в очередные макропроекты, надо завершить те стройки, которые тянутся долгие годы. И мы их доделываем. Только в этом году уже сданы десятки объектов, не успеваем ездить, перерезать красные ленточки: Театр оперы и балета в Йошкар-Оле, там же - кукольный театр, несколько цирков, филармония в Саратове, филиал "Петергофа" в Тамбове, Центр современного искусства в Нижнем Новгороде, музейный комплекс в Саранске, Республиканская библиотека в Петрозаводске, Ратные палаты в Царском Селе, Центр Грабаря и Литературный музей в Москве, БДТ Товстоногова в Санкт-Петербурге… Список можно продолжать очень долго. И поэтому могу вас заверить, что у нас не должно появиться множества замороженных проектов.
Государственные учреждения культуры сами себя обеспечить не могут
- Какие сферы культуры получат наибольшее финансирование в будущем году и какие смогут обеспечить себя сами?
- Государственные учреждения культуры сами себя обеспечить не могут. О каком самофинансировании может идти речь? Если только ввести шоковую терапию. А это недопустимо, потому что с ультралиберальным подходом большинство театров, музеев, заповедников, библиотек просто прекратили бы свое существование.
Мы, безусловно, стимулируем их усилия по посильному зарабатыванию средств. Так, за 2013–2014 годы внебюджетные доходы в отрасли культуры увеличились в среднем на четверть. А в некоторых учреждениях - в несколько раз.
Очень многое зависит от директора, который должен энергично пресекать хождение "мимо кассы", привлекать спонсоров, формировать попечительские советы, фонды целевого капитала. Поэтому с 2014 года в контракте с руководителями федеральных учреждений культуры есть пункт о росте внебюджетных доходов и показателей посещаемости. Кстати, раньше директора назначались без всякого рассмотрения планов развития, без того, что модно называть KPI.
Хотя задания не могут устанавливаться по одной линейке, все учреждения разные. Есть Петергоф, который исторически обеспечен значительным турпотоком, есть историческая сцена Большого театра, где, как шутят (несправедливо), что бы ни показывали, все равно будет полный зал.
Но многие находятся в гораздо более сложных условиях. В разных странах разные модели финансирования культуры: от почти стопроцентной господдержки, до почти стопроцентной доли частного капитала, как в США. Думаю, нам нужно не затевать реформирование ради реформирования и копировать чужие модели, но развивать и совершенствовать ту, которая у нас складывалась исторически.
- В этом году на приобретение музеями экспонатов был выделен 1 млрд. руб. По какому принципу шло распределение этих средств? Сколько планируется выделить на 2015 год?
- Распределением средств занимаются экспертные комиссии. В этом году много покупали, в том числе и предметы современного искусства. Но в целом, честно говоря, я не очень удовлетворен работой. На мой взгляд, мы оказались к ней не готовы. Не всегда закупки идут через аукционы у продавцов "первой руки", часто идет перекупка у российских арт-дилеров, вздуваются цены, отсюда много взаимных склок, жалоб, обвинений, подозрений в ангажированности экспертов и даже чиновников министерства. С некоторыми мы даже расстались за это время, дошло и до этого. Говоря откровенно, мне кажется, что закупка музейных ценностей должна впредь носить эксклюзивный характер. Наши собрания в музеях переполнены, экспонируется 4–5 % от всех коллекций, а иногда и меньше. Остальное в запасниках.
На мой взгляд, наоборот, надо пытаться максимально выставлять то, что находится в запасниках, развивать филиальную сеть, и этим мы сейчас занимаемся. А тратить федеральные деньги на закупки бессистемно - неправильно. Тем более сейчас, в период кризиса.
- То есть будет меньше денег на закупки? Их сильно сократят?
- Да, сильно. Речь пойдет только об эксклюзивных вещах.
- А что касается экспонатов современного искусства?
- Я ничего против этого не имею. Но считаю, что нужно покупать то, что, условно говоря, всегда можно продать. То, что будет только дорожать. Нельзя покупать то, ценность чего сомнительна. А что касается поддержки современного искусства - в театре, в живописи, - в 2014 году мы ведь удвоили финансирование проектов. И в следующем году это постараемся сохранить.
- Кстати, когда будет окончательно сформирован бюджет?
- Сейчас вносятся последние уточнения. Бюджеты театров, музеев, библиотек довольно существенно выросли за последние годы. В том числе за счет "внебюджетки" и дополнительных средств на повышение заработной платы. И сейчас наша задача сделать так, чтобы государственное субсидирование наших учреждений в 2015 году не уменьшилось.
- Закон о меценатстве, который должен привлечь в сферу культуры дополнительные средства, был наконец-то принят в этом году. Когда он, по вашему мнению, заработает в полную силу?
- Очень важно вернуть традиции чествования меценатов в России на высшем уровне. На уровне присвоения высоких государственных наград, личного внимания первых лиц государства, города.
А вообще, благотворительность никогда не может быть вызвана соображениями экономической выгоды, это всегда внутренняя потребность, которую надо максимально поощрять.
- А будут ли все-таки у меценатов какие-то преференции в смысле бизнеса?