– Андрей, это абсурд. Один из самых мощных институтов государства – школа – тратит пятую часть сознательной жизни КАЖДОГО своего гражданина… на что? Посмотрите вокруг, миллионы седеющих отличников, бедных и несчастных, ходят и жалуются на жизнь, а троечники добиваются успеха. То, что считалось хорошим в школе и поощрялось пятерками, оказалось плохим в жизни, а то, что было плохо, что порицалось и наказывалось двойками и тройками, "неудами" по поведению, в современной жизни оказалось преимуществом, начальным капиталом человека. На черта такая школа?
– А на черта такие оценки? – я бы лучше спросил. Вот этот вопрос принципиальный, а школа – куда без нее? В действительности показательно как раз то, что оценки ставятся неправильно. Не за то ставятся оценки!
– Все равно картинка сюрреалистическая получается: не те учат, не тому и не за то оценки ставят. Так в этом и есть вся школа!
– В этом и есть вся школа. Мы же совершенно не задаемся очень важным вопросом – зачем школа? Какую роль она выполняет, чему служит? К чему готовит, какие задачи выполняет? Мы как-то совсем об этом не думаем. Понимаем – нужна. А зачем? Вот если задуматься над этим вопросом, тогда бы и увидели главное, и все бы на свои места постепенно встало.
Умение думать
– И что же это "главное"?
– Главное, что вообще должны давать и школа, и высшее образование, – это умение думать. А также, в более широком смысле, – умение использовать собственные человеческие, психологические ресурсы. Школа же, к сожалению, тренирует одно-единственное наше качество: память. "Буря мглою небо кроет…" До сих пор помню это стихотворение.
Она тренирует память, но НЕ тренирует разные способы думать – вширь, ввысь, вправо, влево, наискосок… Есть просто некий набор правил, которые ты должен запомнить. И не только по математике, но даже по истории и литературе. Не научиться думать, а научиться воспроизводить некие шаблоны.
Знаете, я очень благодарен учительнице литературы, которая учила мою жену, замечательную нынче писательницу… Она на Лилечку посмотрела и сказала: "Не читается по программе? Ну, тогда на тебе другие книжки". И дала ей возможность читать книги, которые не имели к школьной программе ровным счетом никакого отношения. Куда более "взрослые" книги. Результат превзошел, на мой взгляд, все возможные ожидания.
– То есть опять вопреки "системе".
– Да, вопреки системе мы имеем сейчас отличного писателя. Но я думаю, тут проблема в том, что мы толком и не знаем, что значит – научить ребенка думать. Нам кажется, что если мы учим ребенка применять некую формулу "2а + 2b", а он впоследствии сможет применить ее там, где вместо "а" и "b" встают "х" и "y", то мы таким образом научили его думать. На самом деле – нет. Это вовсе не умение думать, это абстрактное умение оперировать абстракциями. Учить ребенка думать – это учить его принимать решения, брать на себя ответственность, искать альтернативные пути решения. Но ничего подобного в школе нет. Нет этого и в воспитании.
Воспитание – это в основном тоже набор шаблонов, которые необходимо освоить. Мы говорим ребенку, что он должен быть "добрым", но при этом не объясняем ему, почему он должен быть добрым, почему он должен быть внимательным к окружающим, почему он должен проявлять уважение к другим людям и к тому, что они делают. Остановите на улице человека и спросите его: "Зачем быть добрым?" Он потеряется, он не сможет вам ответить на этот вопрос. Или оскорбится. А ведь у каждой из перечисленных человеческих черт есть свой глубокий смысл, своя внутренняя логика. Потому что, когда мы уважаем другого человека, мы, во-первых, с большим вниманием относимся к тому, что он говорит, и поэтому больше узнаем для себя; во-вторых, мы создаем социальный контакт, и в результате нас тоже начинают слушать и лучше слышать. И так далее. Это нам, грубо говоря, просто выгодно.
Зачем быть добрым? Гениальный вопрос! И очень сильная мысль, меня она потрясла и тут же вдохновила. Оказывается, МОЖНО объяснить и показать, ПОЧЕМУ быть добрым, вежливым, уважать чужое мнение и чужой труд – выгодно тебе самому. И этому еще можно научить! Причем лучше в детстве, а то переучиваться дороже получается. Ну как после этого не задуматься об уроках психологической культуры в средней школе?
– Что такое – научить думать? Учить ребенка думать – это вовсе не значит тренировать его память (хотя тренировать ее тоже нужно). И это вовсе не навык использования шаблонов (и животное в цирке воспроизводит шаблоны). Нет. Умение думать – это умение задаваться вопросом. Когда ребенок читает задачу в учебнике математики, он сам должен хотеть понять, как узнать, с какой скоростью доедет этот злосчастный поезд из пункта "А" в пункт "Б". Ему самому это должно быть интересно. То есть чтобы не учебник его спрашивал: "С какой скоростью?" – а у него самого рождался такой вопрос: "А как же понять эту скорость, если…" И если у него возникает эта озадаченность, если он испытывает этот зуд познания, если ЕМУ ВАЖНО понять, как это там все произойдет с этими поездами, – он начинает думать над задачей. А у нас как? Читаем про "А" и "Б". Какая скорость? Время на дистанцию? Хорошо, подставляем. И все, конец ученью. Ученик не думает, он просто механически применяет формулу.
Не задача школы – рассказать о том, что амеба размножается митозом, гидра – вегетативным способом, а куст – каким-нибудь почкованием. Ее задача – учить человека задаваться вопросом: "Почему?" А так это просто информация: эти делятся так-то, эти размножаются так-то, а эти вообще сексом занимаются – о! И вот ученик сидит такой ошарашенный, и, собственно, ему уже только один вопрос интересен – как доучиться до восьмого класса, чтобы поглумиться над этим драматическим учебником со всеми обстоятельствами данного человеческого дела?
У меня была учительница по биологии, которая дала мне задание подготовить доклад, кажется, по беспозвоночным. В общем, помню, что там в числе героев присутствовали какие-то улитки. Я пошел в библиотеку, взял книги, начал читать и… вдруг понял, что улитки – это целый вид в каком-то классе и в этом классе еще бог весть какие другие существа наличествуют, которые совершенно не похожи на улиток, но относятся к этому классу, потому что… И у меня было такое незабываемое ощущение открытия! Я вдруг осознал, какая это мощная наука – биология! Общие признаки обнаруживаются у совершенно не похожих друг на друга существ! Но ведь перед этим на уроке мне та же учительница все об этом рассказывала, а я не задумался. Не задумался, потому что передо мной такой задачи не поставили – задуматься. А когда мне поставили задачу прочитать доклад – я задумался. Это было какое-то решающее, эпохальное событие в моем образовательном процессе, потому что я понял – то, что я изучаю, имеет какой-то смысл. И что, по крайней мере, это значительно интереснее, чем кажется на первый взгляд.
Привычка подчиняться и страх ошибки
– Андрей, современная российская школа, как и бывшая советская, делает, на мой взгляд, другую ужасную штуку. Ладно она не учит думать. Но она автоматически воспитывает привычку к низкой социальной активности. Десять лет люди с низкой социальной активностью чему-то учат маленьких детей. И в результате мы массово "воспроизводим" таких же людей – с привычкой подчиняться и действовать только по указке, с боязнью совершать ошибки, ставить себе задачи самостоятельно, делать что-то не так, как написано в учебнике…
Вот она – эта психология: я боюсь сделать ошибку, поэтому я вообще боюсь действовать, активно строить и изменять свою жизнь! Откуда, скажите, возьмутся у нас self-made-люди, если все школьное образование тренирует противоположные качества? Если у детей пред глазами – только пример школьных учителей, которые уж точно не "селф-мейды" в подавляющем большинстве своем?
Понятно, почему так была устроена советская школа. Она была инструментом этого государства и фактически выполняла госзаказ – делала "винтики". А сейчас-то что?
– Я бы здесь, конечно, сделал существенные оговорки. Нам нужна авторитетность образования. Не эффект власти (а учитель – это власть: он владеет оценками, за которые ученику достается от родителей), но эффект авторитета учителя. В ребенке необходимо воспитывать не готовность подчиниться, а чувство уважения к авторитету. Вот это очень большая разница, потому что я могу подчиняться из-за того, что боюсь, что мне поставят двойку, и потом накажут, а могу подчиняться потому, что знания, опыт и человеческие качества преподавателя вызывают у меня щенячий восторг. И еще, конечно, статус преподавателя, статус учителя… Чего, конечно, и близко нет.
– Вокруг авторитетов люди собираются сами, по своей воле. Авторитетность подразумевает добровольность, то есть вы сейчас рассказываете не о системе обязательного среднего образования.
– Мы же имеем в виду детей. Тут о "добровольности" говорить достаточно странно. Ребенок, разумеется, не способен оценить важность образования, поэтому за него это решение принимают родители. Мы не можем сделать образование добровольным, иначе дети не будут учиться. Я бы, например, не ходил в школу, если бы ее посещение не было бы обязательным. Да и вы бы, уверен, не пошли. Никто бы не пошел.
– Но, по крайней мере, можно не делать обязательным пребывание в школе.
У меня есть знакомые, которые хотят учить своих детей сами. Программа известна, есть учебники, энциклопедии, бери и читай, а если чего не понял – спроси у "Яндекса"!
Сейчас это по закону вроде бы и можно, но фактически знакомым грозят лишением родительских прав, если они откажутся "сдавать" своих детей в школу, которая их не устраивает, с учителями, которых они не выбирают.
– Я боюсь, что мы пока не созрели до того, чтобы устранить обязательность школьного образования. Ведь подобные правила падут не только на самых замечательных родителей, но и на самых незамечательных родителей тоже, которых, к сожалению, у нас очень много.
– Здесь же может быть дифференцированный подход, в каждом случае решение принимается отдельно.
– Да, только для этого должна существовать эффективная система надзора за детьми, как в развитых странах. У нас этого пока нет. Беспризорников по стране – сотни тысяч, по некоторым данным, даже больше миллиона. Что уж тут говорить?..
Но давайте не будем демонизировать школу. Демонизировать школу – это рубить сук, на котором сидишь. Ведь тут что получается? Мы начинаем критиковать школу, учителей, а в результате высочайший на самом деле статус учителя оказывается сведен до абсолютного нуля. А я лично не хочу, чтобы мой ребенок учился у учителя, которого общество не уважает. И я думаю, никому этого бы не хотелось.
Поэтому, мне кажется, нам надо сделать над собой некое усилие, поумерить критику и проявить, наконец, уважение к учителю. А иначе наши дети никогда не будут знать, что такое авторитет. Если же они не будут этого знать, то они вообще ничего не будут знать, потому что по-настоящему можно учиться только у тех, кто обладает авторитетом, а авторитет нужно уметь чувствовать, соответствующий "чип" в мозгу у человека должен быть, он должен в нем – в этом мозгу – по механизмам социального научения сформироваться.
А механизм социального научения состоит в следующем: я смотрю, как ведут себя мои родители, и начинаю себя вести так же. Если мои родители распекают школу, я уже физически не могу относиться к учителю в этой школе с уважением. Если продолжать линчевать учителей, будет просто катастрофа. Мы уже вырастили поколение на руинах авторитетов и теперь удивляемся – что ж они такие бестолковые, учиться не хотят, амбиций не имеют, только водку давай им пьянствовать. Ну а если нет самого понятия авторитета, к чему еще стремиться?.. Вот и пьянствуют… в лучшем случае.
Учиться ощущать "авторитет" ребенку просто необходимо. Если не научиться этому в детстве – потом тормозов нет, а без торможения не будет продуктивного возбуждения. Это, кстати, закон из учебника физиологии. Покажу важность процессов торможения на простом примере, его еще Ухтомский приводил. Сидит в реке щука, а вокруг нее плавают мальки, ее потенциальная добыча. Если бы у щуки над процессами торможения преобладали процессы возбуждения, то она бросалась бы в погоню за первой попавшейся рыбешкой. И металась бы в результате за ними, как ошпаренная, по этой заводи. На ловлю ушло бы больше энергии, чем дала бы ей добыча. Поэтому щука должна тормозить свое возбуждение, не бросаться на всех, кого заметит, дать рыбешкам подплыть поближе и уже только после этого атаковать. Вот для чего нам нужен процесс торможения, он необычайно важен. Он дает нам возможность создавать условия для того, чтобы возбуждение могло продуктивно реализовываться.
И вот еще раз вопрос о том, зачем они нужны – авторитеты? Если для тебя существуют авторитетные фигуры, ты имеешь возможность в какие-то моменты жизни притормаживать – сличаясь, сравниваясь, сопоставляясь с авторитетами – и после этого вырабатывать какие-то более конструктивные стратегии реализации собственной активности.
Поэтому я бы не отказывался от идеи обязательности среднего образования, но при этом сама идеология внутри школы должна меняться, и наше отношение к школе тоже должно меняться. Постепенно это будет происходить, но это случится не сразу.
Социальная активность – выход в никуда
– А пока мы будем каждый год выпускать в жизнь сотни тысяч молодых людей, не умеющих думать и проявлять социальную активность для организации своей собственной жизни…
– Я не думаю, что можно привить привычку к низкой социальной активности. Если у ребенка есть потребность в социальной активности – он будет ее проявлять. Другое дело, что это будет происходить вне школы и, скорее всего, в какой-то неблагоприятной среде. То есть это будут какие-то группы сверстников хулиганствующих… любители разбиваться на скейтах, граффити рисовать и так далее. Социальную активность не задушишь, не убьешь. Но от природы у нас разный заряд "батареек". Мы рождаемся разного роста, разного веса. У кого-то он большой, у кого-то слабый, у кого-то аккумуляторы малой емкости, но зато долго держатся. Поэтому социальную активность мы не задушим, даже если очень сильно постараемся.
Кстати, я не вижу ничего ужасного и в том, что учителями становятся люди с меньшей социальной активностью. Это может быть даже оправданно, потому что, если у человека очень высокая социальная активность и при этом он работает в школе, он может просто "разнести" своей активностью хрупкую детскую психику, что, мягко говоря, тоже не очень правильно.
– То есть, по вашему мнению, вопрос только в том, чтобы направить детскую активность в нужное русло?
– И в этом тоже. В свое время у нас была пионерская организация, разные кружки были, факультативы, школьные театры, которые в значительной степени компенсировали ребенку этот недостаток возможностей самопроявления. Пионерская организация поддерживала инициативу детей, и сегодняшние реальные политики, крупные бизнесмены сплошь и рядом – бывшие комсомольские и пионерские вожаки. Не многие тогда задумывались о карьере и выбирали себе красивую биографию для предвыборных листовок. Просто в каждом возрасте эти люди находили соответствующий времени выход для своей повышенной социальной активности. Только и всего.
Сейчас же школа подчеркнуто занимается только образованием – мол, учим, и все, а остальным пусть родители занимаются. Ага… У родителей, конечно, других забот нет, они на работе не живут, можно подумать. И вот родители с учителями в конфликте, учителя с родителями, а ребенок остается один на один со своей социальной активностью, и никуда от этого не деться. И если она хоть чуть-чуть выше среднего, то в школе она уже вся не может растратиться, а потому выплескивается в окружающую среду, где для нее, как мы понимаем, сейчас ничего не подготовлено. Вот это проблема.
По какому пути сейчас идет школа? Она увеличивает объем образования – просто вводит дополнительные задания, дополнительные уроки, дополнительные дисциплины, надеясь, что таким образом компенсирует активность детей. А эта активность совершенно другого свойства! Она не может быть вся заполнена только тем, что человек зубрит и осваивает новый материал. Эта активность должна быть распределена в социальных контактах, во взаимодействии со сверстниками, это обязательно должно быть что-то практическое, что ребенок делает руками, чем он потом будет гордиться на выставке, когда это повесят, поставят и так далее. Это должно быть что-то, что востребует его таланты и творческие способности. Пока же эта активность проявляется тем, что он находит банду, в которой они руками и творчески изображают граффити на стенке лифта. Ребенок выплеснул всю свою социальную активность – и в социальных контактах, и творческую, и что-то сделал руками – попортил, правда, при этом лифтовое оборудование. И попутно, кстати сказать, стал маргиналом – есть чем гордиться. Каждому человеку жизненно необходимо чем-то гордиться, но других поводов для гордости у нашего "любителя живописи" не образовалось.
– Мне все-таки кажется, что изнутри школы поддержки ждать бессмысленно, там нет нужных ресурсов. По крайней мере, сейчас.
В школе, где учится дочка моей подруги, учителя придумали странный способ задействования социальной активности детей. Они организовали конкурс, так сказать, "в духе времени" – "Мисс Школа". Все участницы должны были показать себя во всей красе, прочитать стихотворение, придумать рассказ "Мой кумир", станцевать. Подготовка к конкурсу стала для нас настоящим праздником: мы всем миром подбирали костюмы и музыку, сюжет танца и макияж, вместе репетировали, радовались и волновались…
Вся красота и радость закончились на самом конкурсе. Девочка победила и стала Мисс Школа… Как вы думаете, что было дальше?
А дальше у детей проявилась настоящая взрослая зависть, и девочке устроили "реалити-шоу", тоже в духе времени: подруги перестали с ней общаться, начали строить какие-то козни, распространять слухи и сплетни. Яна была в шоке, она перестала ходить в школу, у нее несколько недель держалась высокая температура, резко упало зрение… Родителям пришлось обращаться к врачам, чтобы вывести ее из тяжелого депрессивного состояния и восстановить здоровье.
Вместо того чтобы дать детям возможность что-то сделать руками, проявить свои умения и лучшие человеческие качества, учителя придумали соревнование по внешним данным! Может, потому, что сами дезориентированы и немножко не в курсе, что происходит сейчас в той самой реальной жизни?
Конечно, кто-то может сказать, что в этой истории есть положительные стороны, ребенок "узнал правду жизни". И если когда-нибудь Яна все-таки решится пойти в мир шоу-бизнеса, то не будет слишком шокирована, потому что уже узнала, что быть красивой и успешной – это очень больно! Только будет ли она после такого опыта ставить перед собой высокие амбициозные цели?