Системные пробелы российского уголовного законодательства и пороки следственной практики раскрываются в новой книге Владимира Шлыкова.
По мнению Владимира Шлыкова, основные пороки современной российской правоохранительной системы - тотальная коррумпированность, "заточенность" действующего уголовно-процессуального законодательства на создание условий для совершения должностных преступлений сотрудниками правоохранительных органов и их ухода от ответственности. В стране сложился и действует хорошо отрегулированный, слаженный коррупционный механизм, ведущий к деградации правового сознания граждан, к полному разочарованию в действующей системе власти. Выводы автора подкрепляются многочисленными примерами из следственной практики, когда коррумпированные следователи "по непонятным причинам" прекращают уголовные дела или привлекают к ответственности невиновных людей. И это - не разрозненные факты. Это - система. Система, действующая в масштабах всей страны.
Системные проблемы требуют системных решений - основной лейтмотив книги "Осторожно, ППС: преступная правохоронительная система".
Содержание:
Предисловие 1
Глава 1 - Правовой либерализм, который у нас есть, и диктатура закона, которой у нас нет 1
Глава 2 - Приватизация полномочий на коррупцию и произвол 2
Глава 3 - Идеологи либерализации, а точнее, криминализации правоприменительной практики, или Господин Бастрыкин А. И.: беспощаден к врагам… терпим к грабителям и ворам 3
Глава 4 - Нет повести печальнее на свете, чем результаты псевдолиберализации уголовного законодательства 6
Глава 5 - Бесовские пляски лживой уголовной статистики 6
Глава 6 - Имидж правоохранительных структур: улучшение того, чего нет и быть не может 6
Глава 7 - Краткое введение в современное уголовное право. Основы "разводильского бизнеса" 7
Глава 8 - "Финты" уголовной правоприменительной практики: кручу, верчу, запутать хочу 8
Глава 9 - Сокрытие преступлений от регистрации: преступление, которое есть, и наказание, которого нет 8
Глава 10 - Как защитники закона защищают свою "конторку" от людей, обратившихся за помощью закона 9
Глава 11 - О возбуждении уголовных дел, а вернее, об отказах в их возбуждении 10
Глава 12 - Как могильщики-следователи хоронят уголовные дела 10
Глава 13 - Тайна следствия - туманная завеса для сокрытия преступлений 11
Глава 14 - Российский народ - жертва правовой вакханалии 11
Глава 15 - Уголовно-процессуальный кодекс - инструкция по совершению должностных преступлений 12
Глава 16 - Крапленые карты уголовного судопроизводства, признание - царица доказательств 13
Владимир Шлыков
Осторожно, ППС: преступная правохоронительная система
Предисловие
Все мы знаем, как работает наша система борьбы с преступностью. Работает как хорошо отрегулированный, слаженный коррупционный механизм. В своих интересах и на собственный карман. Конкретных примеров тому огромное множество. Практически каждый гражданин, хоть единожды сталкивавшийся с этим зловещим маховиком отъема денег у граждан, на собственной шкуре ощутил, что такое "оборотни в погонах". Наши великие вожди пытаются убаюкивать нас, что это нормально, что якобы коррупция есть везде, что это неизбежное зло. Якобы у нас хорошее законодательство, но кое-где кое-кто у нас порой… Но это не так. Дело не в отдельных случаях, а в системе. Само уголовное законодательство у нас давно заточено на то, чтобы преступники из числа следователей и прокурорских работников оставались безнаказанными за совершение должностных преступлений. Делалось это сознательно и целенаправленно для того, чтобы обеспечить "верным опричникам", силовой опоре власти безбедное существование за счет древней и архаичной системы "кормления". Результатом является то, что организации, призванные бороться с криминалом, слились с этим самым криминалом в безмятежном экстазе и превратились по сути своей в преступные организации. Продолжается деградация правового сознания общества, растет преступность, страна скатывается на задворки цивилизационного развития. Данная книга - о системных проблемах уголовного законодательства, без исправления которых следственная практика никогда не вернется на путь законности. Системные болезни лечатся только системными мерами.
Глава 1
Правовой либерализм, который у нас есть, и диктатура закона, которой у нас нет
Римское право - основа профессионального юридического образования во многих странах мира. Древние римляне оставили человечеству массу слов и выражений, связанных с правом и называемых крылатыми, например: "Закон суров, но это закон", "Пусть погибнет мир, но пусть торжествует закон!". В. В. Путин, знакомый с римским правом, еще в 2000 году осчастливил нас изречением: "Диктатура закона - это единственный вид диктатуры, к которой мы обязаны стремиться". Четкое и понятное направление мысли для любого юриста. Казалось бы, в этом направлении и надо было поступательно двигаться, особенно учитывая тот хаос, который творился в 90-е годы. Однако, увы, движение шло в другом, противоположном направлении под названием "либерализация". Возникает вопрос: что такое либерализм в уголовном праве и что в итоге мы имеем в результате либерализации законодательства и практики в этой сфере?
ЛИБЕРАЛИЗМ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ - ЭТО, за небольшим исключением, ФОРМА КРИМИНАЛЬНО ИЗВРАЩЕННОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ. Закон является консервативным элементом нашей жизни, он ограничивает свободы, но на основе общественного консенсуса, во благо общества в целом. И либерализм в юриспруденции, в частности в уголовном законодательстве, заключается в том, что те нормы, которые общество не рассматривает как опасные для своего существования, смягчаются или полностью отменяются. Таким путем в последние десятилетия шла поступательная либерализация уголовного законодательства на основе потребностей общества. Многие нелепые статьи уголовного законодательства были аннулированы. По многим направлениям шло смягчение наказаний. И во многом декриминализация отдельных норм уголовного законодательства оправдана, особенно в сфере предпринимательской деятельности.
Вместе с тем в эти же годы "успешно" проведена либерализация и уголовных преступлений насильственного характера, негативные последствия чего мы ощущаем в виде роста преступности и будем расхлебывать до тех пор, пока положение не будет исправлено. Сказочку о том, что жесткость наказаний не останавливает преступников, опровергает история права. В нашей стране последний раз ее опроверг товарищ Сталин. К 39-му году в стране не стало не только инакомыслия даже внутри партии, но и уровень уголовной преступности сошел практически на нет.
В уголовном законодательстве есть и другая часть под названием "уголовно-процессуальная", регулирующая права и обязанности участников уголовного процесса, которую со стороны государства представляют правоохранительные органы в лице оперативных и следственных подразделений, органы надзора за законностью в лице прокуратуры и окончательные вершители судеб - суды.
Что касается регулирования деятельности исполнительных органов обеспечения правопорядка, они должны выявлять преступления и вести предварительное расследование, для них не должно быть никакой либерализации. Либерализация уголовно-процессуальной сферы правоприменения, расширение полномочий сотрудников следственных органов ведут к крайне негативным последствиям и, по сути, преступны. Правоохранители - это цепные псы правопорядка, тоталитарной догмой для которых как раз и должна быть диктатура закона. Чем и обеспечиваются права подавляющего числа законопослушных, повторяю - законопослушных граждан страны. Именно оперативные и следственные подразделения должны обеспечивать торжество основного принципа юриспруденции - НЕОТВРАТИМОСТИ НАКАЗАНИЯ за совершенные преступления. И обеспечить это могут только хорошо организованные, тоталитарно-военизированные структуры со строгой дисциплиной и четко регламентируемыми обязанностями, какими и должны быть правоохранительные органы. И четко закрепленных обязанностей у них должно быть много, а прав, переходящих в произвол, мало. Внешне они такими, если судить по расшитым золотом мундирам генералов, и остаются.
В противном случае, в условиях беззакония, безответственности и безнаказанности, эта неуправляемая армада превращается в банду анархистов имени батьки Махно, в армию мародеров. Что на самом деле, к сожалению, и произошло. Наши славные, любимые народом органы правопорядка в результате ряда ловких манипуляций с законом стали во многом, по терминологии Анатолия Собчака, "правохоронительными". А произошло это потому, что либерализация захватила как теорию, так и практику. Причем нельзя сказать, что это было сделано по недомыслию или глупости. Делалось это сознательно и целенаправленно в рамках "популярной" в последние десятилетия тенденции к либерализации как форме коммерциализации и криминализации.
Когда формально либеральная, а в сущности измученная советским тоталитаризмом и тянущаяся к наживе правящая элита пустилась во все тяжкие по растаскиванию общенародной собственности, увлекая за собой в этот нехитрый процесс народные массы, ей необходима была мутная водица. Чтобы правоохранительная система была деморализована и нейтрализована и никто не смел и думать включить свое правосознание и, не дай бог, направить на них разящий меч правосудия. Делиться награбленным также ни с кем не хотелось, поэтому правоохранительные органы, как и весь народ, посадили на голодный паек. И фактически заставили, чтобы голодные не маялись без дела, начать межвидовую борьбу за выживание. Но если население можно было просто бросить: оно не опасно, то с голодным "хищником" такой номер не проходит, ему требуется много мяса и крови. Поэтому им дали "кость" в виде права на кормление с "травоядных" граждан, которые не потеряли волю к жизни и от безысходности начали заниматься каким-никаким бизнесом.
А поскольку от предпринимателей в стадии первичного накопления капитала добровольных пожертвований ожидать не приходилось, то появилась необходимость в суверенном праве на беззаконие и произвол, в первую очередь в сфере уголовного правоприменения. Для того, чтобы сеять страх перед уголовным наказанием у умеющего хоть какие-нибудь деньги населения. Всем известно, что посеешь - то и будешь кушать. А хорошо пожать можно, когда страх очень сильный. И для воспроизводства беззакония нужен "либерайнейший" Уголовно-процессуальный кодекс с широчайшими правами на должностной произвол и минимальными обязанностями. Для реализации права на произвол закон должен был быть - что дышло… И самое главное, чтоб ни за что никакой ответственности. Чтоб ответственность за должностные преступления, даже если формально и есть, никогда, ни при каких обстоятельствах не наступала. Чтобы следователь, а за ним прокурор и судья, заимел право на безнаказанное совершение должностных преступлений, которые они любят называть процессуальными ошибками. Вот такой самый либеральный из либеральных уголовно-процессуальных кодексов в нашей стране и был состряпан. И правозащитники довольны, и следователям с их начальниками досталась готовая инструкция для счастья и материального благополучия. А дальше - не упускайте своего шанса, дерзайте, юноши. Что обеспечивает "либеральный" УПК? Избирательность правоприменения, где свобода - там возможность выбора. Свободу действий следствия в любом направлении. В каком? Привлечь к уголовной ответственности виновного, а если надо - невиновного. Освободить от уголовной ответственности невиновного, а за бонус - и виновного. Следственный аппарат должен был стать, и стал, вершителем судеб, почти как бог. Не зря же термин "полицейское государство" стал закрепляться в последнее время в сознании населения. И все это называется нежным и невинным словосочетанием "процессуальные ошибки".
А кому нужно привлекать невиновного? Неугодные есть у власти. В этом случае делать из мухи слона нужно быстро и формально бесплатно, то есть за то, что имеешь зарплату, "ксиву", пистолет и "либеральный" УПК. А еще "заказик" может поступить на врага с раскрученным бизнесом. Ну а выводят из-под уголовной ответственности виновных и невиновных либо тоже "всухую", по команде сверху, используя так называемый административный ресурс, что для рядовых исполнителей бывает очень горько и обидно, как для путан - отрабатывать субботники с бандитами. Либо за ласкающую душу мзду, что очень даже приятно.
Поскольку конечный результат данного, по сути преступного, "бизнеса" состоит в основном в освобождении виновных от уголовной ответственности (да и сильные мира сего озабочены хоть и маловероятной, но, при изменении политической конъюнктуры, вполне возможной перспективой "влететь под уголовку"), то, кроме прав следователей, чиновничье-олигархическая общественность вполне серьезно озаботилась процессуальными правами подозреваемых и обвиняемых. И в этом плане Уголовно-процессуальный кодекс был также доработан. Жертвой всего этого стала такая категорию граждан, как, извините за тавтологию, жертва преступления, в нашем УПК называемая потерпевшим. В общем, жертва в квадрате. Результатом либерализации уголовного законодательства стало то, что УК вместе со всей правоохранительной системой защищает в основном права преступников.
Таким образом, псевдолиберализм в сфере юриспруденции как течение коррупционной политической мысли идеологически обосновал приоритет защиты прав преступников и превратил все правоохранительные органы не только в безответственных, но и в бессовестных защитников криминала.
Глава 2
Приватизация полномочий на коррупцию и произвол
В. В. Путин в своем гордом предвыборном манифесте в том же 2000 году продекларировал: "Демократия - это диктатура закона, а не тех, кто по должности обязан этот закон отстаивать. <…> Милиция и прокуратура должны служить закону, а не пытаться "приватизировать" данные им полномочия с пользой для себя. Их прямая и единственная задача - защита людей, а не ложных представлений о чести мундира и своих ведомственных интересов". Какие прекрасные, золотые слова, как все правильно понимает. Хочется подписаться под каждым словом. Слезы умиления невозможно остановить. А что на практике?
Правоохранительные органы с величайшего благословения хозяина успешно и с пользой для себя приватизировали данные им полномочия. За последние десятилетия российская правоохранительная система превратилась в хорошо отлаженный коррупционный механизм выбивания денег у населения. Потому что власть, требуя усердного исполнения своей воли в отношении политических противников и действуя все по тому же принципу: "хочу - казню, хочу - милую", посадила "цепных псов режима" на голодный паек. А почему же мы такие? Да потому что не только травоядные хотят кушать, но и хищники.
И с этим в общем и целом исполнительные, работоспособные и честолюбивые ребята с самого начала согласиться не могли. И поэтому недостаток материального обеспечения стали компенсировать проверенным еще со времен Киевской Руси принципом "кормления". Сколько выбьешь у беззащитного населения - все твое. Тем более что официально принцип ИСТИНЫ из юриспруденции убрали, негласно заменив ее, родимую, на более приземленные цели. Получив возможность ИЗБИРАТЕЛЬНОГО ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ, стали искать личную выгоду, подчиняясь, когда нужно, политической конъюнктуре. Гуляющая в недрах системы шутка, что в нашей деятельности нет политики - только бизнес, не верна. Она отражает лишь чаяния рядовых исполнителей, которым действительно политика не нужна. Хлопотное и неблагодарное это дело. Им нужно семьи кормить.
Коррупция в правоохранительных органах, как и должно быть в хорошо организованных военизированных структурах, быстро стала организованной и системной, т. е. пронизывающей всю вертикаль управления. Поскольку сферой деятельности возникшей армии "мародеров" является правоприменение, то и само законодательство было адаптировано под нужды механизма и доведено до состояния хоть и криминального по сути, но безрискового на практике зарабатывания денег.
На чем базируется безрисковость? На очень простых вещах. Безнаказанности как служебной, так и уголовной при совершении деяний. Что в свою очередь обеспечивается современными законами. Любой преступник при совершении преступления стремится минимизировать риски. Естественно, что и криминализированное сообщество правоохранителей стремится к этому, тем более что все они профессиональные юристы и являются серьезными лоббистами при принятии законов. Поэтому в затянувшуюся эпоху "смутного времени" в России, под универсальным лозунгом расширения прав человека, Уголовно-процессуальный кодекс был пошагово откорректирован так, что права и свобода действий в первую очередь достались следователям и их руководителям. Затем - идейно близким преступникам (или подозреваемым, обвиняемым по терминологии УПК). А уже в последнюю очередь - неудачникам по жизни под названием "потерпевшие".
Во второй раз за последние сто лет лапотная России проспала ползучую "контрреволюцию". В тридцатые годы перед началом "большой чистки" законодательно была подведена правовая база. Когда начали работать пресловутые "тройки", то с формальной точки зрения они работали по закону. Уголовно-процессуальный закон к тому времени был подогнан под нужды планировавшегося маховика репрессий и позволял практически без доказательств на основании неких оперативных данных, больше похожих на домыслы, вершить злодеяния. НКВД были предоставлены огромнейшие полномочия по расправам над населением. Результат известен - миллионы загубленных жизней.
То же произошло и в последнее десятилетие: уголовно-процессуальное законодательство "заточили" под преступное беззаконие. Встроившись в волну общих настроений общества по либерализации нашей жизни, профессионалы от юриспруденции медленно, пошагово откорректировали уголовное законодательство под свои нужды. А это - свобода действий в любом направлении и полная безответственность за результаты следственных действий. В итоге у нас сейчас сажать можно не только кукурузу, дорогие товарищи, но и людей. Причем практически ни за что, особенно если они из стана врагов. А своих, близких по духу воришек можно свободно освобождать от уголовной ответственности. Уголовно-процессуальный кодекс РФ волшебным образом превратился в инструкцию по беззаконию, с неограниченными правами следственных подразделений по отношению к подозреваемым, обвиняемым, да и потерпевшим. И все это страна проспала, не заметила.