Как тут не посочувствовать бедному айфончику, который пожаловался недавно заморскому губернатору: "Вы должны понимать, Арнольд, что определенное своеобразие, самобытность российской демократии, наши манипуляционные технологии совершенно необходимы. Народишко мне совсем никчемный достался. Всего процентов 5-7 генетически склонны к модернизации. Остальные все с дурной наследственностью. Ментальность у них, знаете ли, хреновая. В этой стране все кроме меня воруют. А друзья дяди Володи больше всех. И я ничего не могу с этим поделать".
2010 г.
Гол стареющего де Голля
Усталый альфа-самец на галерах прекрасно знал, чем в родном прайде кончаются подобные штучки. Сначала вчерашний гамма-холуй из образованцев блудливоамбивалентно и как бы сочувственно называет тебя стареющим де Голлем. А потом совсем другие люди - стареющим Аль Капоне, стремительно щелкают наручники и вместо Коломбеле-дез-Эглиз тебя везут в Бастилию. И это еще хорошо, если довезут. Уходить нельзя, остаться.
Два с лишним года стоически терпел он глумливую хулу кремлевской черни и равнодушие неблагодарного, так и не вставшего с колен народа - и "отсталую сырьевую экономику" и "даже и не экономику вовсе, а так - одни взятки и откаты", и "неразвитую политическую систему", и "пылающий Кавказ", и "эклектичную внешнюю политику, движимую имперской ностальгией", и гребаную "модернизацию" с элементами "демократизации".
Но когда в твиттер-блоге осмелевшего "наследника" мелькнуло сигнальное кодовое словечко "застой", а в либеральных кругах развернулась академическая дискуссия на тему: застой или кое-кого уже в отстой, упруго напряглись, как при слове Ходорковский, легендарные желвачки и снова явил он нам свое нестареющее профессиональное искусство вербовщика и повелителя мух.
Его 18-е брюмера Луи Бонапарта (2 декабря 1851-го года) растянулось на три дня блистательного мастер-класса: 30 ноября, 1 декабря, 2 декабря 2010-го.
30 ноября. Самоликвидация айфончика.
Под фирменным немигающим брезгливо отстраненным взглядом медузы сидевшего в первом ряду медиума несчастный посланец полтора часа порол какую-то несусветную экстракорпоральную чушь, окончательно закрыв обсуждавшийся еще до того дня в определенных кругах вопрос: тварь ли он дрожащая или право имеет.
1 декабря. Вербовка фифоидов.
Ну уж эта разработка была самой простой для оперативника, у которого на газоколонке служит лакеем канцлер великой Еермании, бегают порученцами премьеры Италии и Финляндии, жужжат в сурковской бухгалтерии у кассы неподкупные властители дум западной интеллигенции из "Валдайского клуба" и "Ярославского форума". Затраханный со всех сторон обвинениями в коррупции исполком футбольных альхенов был у него в кармане уже после серии тайных вечерей.
Но Мастеру духовных единоборств мало просто завербовать клиента, надо еще заставить его искренне полюбить Большого Брата и плакать от этой любви пьяными счастливыми слезами.
Страстный спич на заседании правительства РФ о благородных седовласых джентльменах, спасающих детей всего мира от наркомании, и о гадящей им англичанке распрямил их искореженные падшие души и позволил им на следующий день голосовать не воровато озираясь по сторонам, а с высоко поднятой головой и с законным чувством собственного достоинства.
2 декабря. Контракт со своим народом.
И, наконец, третий день творения новой политической реальности в России. Как Бог из машины, как цитата из "Триумфа воли" парит он, выдержав мхатовскую паузу, над покоренным Цюрихом, спускаясь с небес к восторженным блаттерам и муткам.
А теперь внимательно следите за текстом Мастера, вошедшего в состояние творческого транса. Сейчас среди серии ритуальных банальностей прозвучит обращенный к российскому зрителю новейший код НЛП, ради которого и затевался весь этот мундиаль. Путинский "Шепот на ветру". Казалось бы совершенно неуместный в этот торжественный момент бессвязный и пошловатый поток разорванного сознания:
"Господин Абрамович несколько лет неплохо работал на Чукотке. Об этом не все знают. Все говорят, что он олигарх. Но он помогает в развитии футбола в России. Не исключаю, что господин Абрамович поможет в подготовке к чемпионату мира. Пусть раскошелится -его не убудет. У него много денег".
Но посмотрите, как органично и ненавязчиво Мэтр сцепляет положительной эмоциональной связью в массовом российском сознании три фундаментальных концепта: "Мой Мундиаль" - "Я и Абрамович" - "Наш с Абрамовичем общак".
С народом-богоносцем на глубинном подсознательном уровне заключается сакральный контракт - "Вам, хорьки-бля, мундиаль, а нам с Ромой бесконтрольная власть еще на 12 лет как минимум". Именно на двенадцать. Какие же каменные сердца надо будет иметь, чтобы отказать этим замечательным людям, требующим продолжения банкета, в мае 2018-го всего за месяц до открытия их Мундиаля.
Айфончику с этим великолепным тандемом и рядом не стоять, даже, если потехи ради или в награду за примерное поведение они разрешат ему поиграть в Симеона Бекбулатовича или во Владимира Старицкого еще несколько годков.
Сегодня главное для продолжения себя во власти не формальный пост президента, а прежде всего легализация в общественном сознании системы властных общаков. И общак "Абрамович" среди них архиважнейший. Не только потому что он самый крупный. После чистосердечных признаний Абрамовича Высокому Королевскому Суду об обстоятельствах преступного завладения им компанией "Сибнефть" и после трансфера ему из российского бюджета в 2004 году Путиным 13,7 миллиарда долларов (под предлогом покупки государством оной компании) отрицать существование общака как криминальной структуры более невозможно.
Можно только попытаться придать ему (а по аналогии и всем остальным) некий "патриотический" метафизический контекст. На что и направлена многоходовая операция "Мундиаль": Владимир Путин и Роман Абрамович, Князь и его верный Зюсс русского футбола, заключив свой брак на небесах, дружно рука об руку являются своему народу, даруя ему полновесную национальную идею, наполняя высоким телеологическим смыслом его бренное существование, ласково поднимая его, наконец, с колен, приучая его не только к прямохождению, ной к благородному искусству динамичной игры ногами в мяч.
2010 г.
День Цапка
"17.15. В другом конце Манежки жестоко избиты двое случайных прохожих - кавказцы. Они лежат в крови и пытаются выплюнуть остатки зубов. Манифестанты по очереди подходят к ним, поднимают их головы за волосы и фотографируются, вскинув руки в фашистском приветствии. Сотрудники милиции топчутся рядом и не вмешиваются. По глазам видно: им страшно".
"Новая газета". 13.12.2010
"И последнее - на сегодня. По Манежной. В стране и в Москве - все под контролем". Айфончик в Твиттере
"Последнее на сегодня" - это, видимо, после гораздо более значимой для наноблогера трехчасовой пирдухи с Элтоном Джоном. А другой тандемщик резвился на галерах двумя пальчиками с Шарон Стоун и вообще так и не обмолвился ни словом о Манежной.
(Кстати все эти стареющие западные дивы обоего пола ездят табунами в Москву пообщаться с Putin and Medvedev вовсе не ради красивых глазок наших очаровательных крошек Цахесов, а за вполне конкретные семизначные гонорары, выплачиваемые в конечном счете из средств российских налогоплательщиков. На те же средства устраивает свои дебоши в европейских городах и богобоязненная православная Первая Дунька Республики).
Но вот он и настал 16 декабря день ежегодного священного телесоития Самца со своим народом. И раскрыл он, наконец, свои срамные уста. По поводу трагических событий 11-15 декабря сурово поставил на вид либеральным интеллигентишкам с еще не сбритыми так, чтобы ничего больше не выросло, бороденками и торжественно провозгласил -"Государство должно исполнять свои функции".
Это нас поучает лидер государства, допустивший линчевание в двух шагах от Кремля граждан России под гитлеровские приветствия, а затем пригласивший на медиашоу в качестве почетного гостя своего мотоциклетного дружка Хирурга, который вместе с ССовцем Демушкиным вальяжно разгуливал по Манежке как один из пастырей погромщиков.
Фирменная глумливая ухмылка торжествующей шпаны стала лейтмотивом путинского четырехчасового телевизионного триумфа наглости и лжи. Орвелловский сапог на лице России.
И ни тени понимания масштаба происходящей трагедии - гражданской межнациональной войны, в которую сползает страна и полная ответственность за которую лежит на политике властей, давно поджигавших этот фитиль с двух сторон.
На Кавказе Кремль, развязав и проиграв войну, платит в обмен на показную покорность контрибуцию не только Кадырову, но и криминальным элитам всех других республик. На нее покупаются дворцы и золотые пистолеты, болтающиеся на ягодицах местных царьков. А обездоленные, деклассированные, лишенные образования и работы и вовсе не преисполненные, мягко говоря, высокого уважения к русской культуре молодые горцы уходят к воинам Аллаха или вытесняются с Кавказа на улицы русских городов.
А там уже выросло поколение детей тех, кто абсолютно и навсегда проиграл за двадцатилетие "реформ". Одну из таких строгинских пацанок Бог наградил великим талантом и она в своей пророческой "Школе" заставила нас почувствовать боль, отчаяние, безнадежность, жестокость и сжатую пружину гнева этого поколения.
Телевизионные мастера культуры и властители дум разъяснили им, что во всех их бедах виноваты и хотят их расчленить "дяди в пробковых шлемах" и "преступные группировки некоренной национальности".
Подростковым бандам, состоящим из лишенных будущего обитателей рабочих предместий, трудновато добраться до "дядей в пробковых шлемах" или небожителей Рублевки, и они разряжают накопленную ярость, забивая насмерть "лиц некоренного цвета кожи".
И сегодня уже две армии desperados, одинаково виновных и одинаково невинных жертв-палачей, обманутых и ограбленных по сути одними и теми же людьми, брошены друг на друга. Кто теперь сможет встать между ними, когда устанет караул ОМОНа?
Ментально между русской молодежью и кавказской, с детства выросшей в условиях жестокой войны сначала чеченской, а затем общекавказской - растущая пропасть.
Молодые москвичи проходят по городу маршем с криками "E.. Кавказ! E..J", а молодые горцы ведут себя на улицах русских городов демонстративно вызывающе и агрессивно. У них психология победителей. В их представлении Москва проиграла кавказскую войну.
В умах и сердцах Кавказ и Россия уже отделились друг от друга. Но "территориальной целостности" России ничего не угрожает. Ни кремлевская ни северокавказские "элиты" и не помышляют о формальном отделении.
Кремль все еще живет своими фантомными имперскими иллюзиями об обширных зонах привилегированных интересов далеко за пределами России, а местные паханы, начиная с Кадырова, не хотят отказываться от российских бюджетных трансфертов.
Не хотят отделяться и исламисты. Они мечтают о Халифате, включающем гораздо большую часть Российской Федерации, чем Северный Кавказ.
Председатель Конституционного Суда Валерий Зорькин, человек до последнего времени более чем лояльный путинскому режиму, видимо ужаснувшись происходящему, недавно справедливо заметил, что в сращивании власти и криминала станица Кущевская не уникальна.
Он прав. Вся Россия сегодня Кущевская. А Путин это Цапок всея Руси. Пахан всей старательно выстроенной им криминальной вертикали цапков и хапков. Пахан, закрывший потешную избирательную кампанию из полутора кандидатов и одного избирателя. Пахан, недвусмысленно заявивший, что никого близко не подпустит к власти и к общакам своих друзей-миллиардеров в ближайшие тринадцать лет по меньшей мере. Пасть порвет.
2010 г.
Апология Чубайса
Предчувствие конца ельцинско-путинской эпохи породило в последнее время вал работ, докладов, мемуаров об истории российских реформ и итогах прошедшего двадцатилетия. В большинстве из них роль команды Гайдара - Чубайса в создании постсоветской экономической формации в значительной степени преувеличивается как их хулитeлями, так и восторженными почитателями.
Гораздо реалистичней оценивает ее сам Анатолий Чубайс в своем недавнем очень интересном интервью об истории российских реформ:
"В чем главная претензия российского народа к приватизации? Она описывается одним словом: несправедливая. Абсолютно правильная претензия. Наша приватизация была совсем не справедливая.
Мы отдали собственность тем, кто был к ней ближе. Бандиты, секретари обкомов, директора заводов. Они ее и получили. Именно это предотвратило кровь. Потому что если мы попытались бы не отдать им эту собственность, то они бы ее все равно взяли. Только они бы ее взяли вообще без каких-либо легитимных процеду".
Я заменил бы здесь только слова "они бы ее взяли." на "они уже ее взяли.". Первые миллиардные состояния членов ЦК КПСС начали формироваться уже в 1989-м, когда явилось на свет наше национальное достояние концерн "Газпром" и почти никому в СССР еще не были известны имена Гайдара и Чубайса. Вся перестройка была масштабной спецоперацией номенклатуры по конвертации ее абсолютной коллективной политической власти в огромную индивидуальную экономическую власть ее наиболее выдающихся представителей. Младореформаторам действительно оставалось только легитимизировать в основном уже сложившееся распределение собственности.
Но термин "номенклатурная приватизация", впервые возникший еще при анализе центральноевропейских реалий (Польша, Чехия) конца 80-х годов, далеко не отражает всей сути происходивших в России явлений.
Номенклатурная приватизация в Польше или (в меньшей степени) в Чехии заключалась в том, что бывшие партийные чиновники становились, как правило, владельцами той собственности, которую они так или иначе курировали, то есть совершалась "несправедливость" в начальной точке траектории. Несправедливость весьма условная, так как, во-первых, справедливость вообще внеэкономическая категория, а во-вторых, грамотно выстроенная конкурентная рыночная среда обеспечивала структурную устойчивость процесса, то есть его инвариантность по отношению к начальным условиям. Каково бы ни было первоначальное распределение, эффективно функционирующие новые собственники умножали свое "неправедное" достояние, а бездарные теряли его. В обоих случаях это работало на эффективность экономики в целом, что и привело к относительному успеху экономической реформы в Центральной Европе.
Возможно, на тот же результат рассчитывали и реформаторы в России, но у нас произошло нечто существенно иное. "Несправедливость" не ограничивалась начальной точкой процесса, а континуально воспроизводилась и продолжает воспроизводиться и экспоненциально возрастать (отсюда и безумные значения децильного коэффициента) уже два десятилетия вдоль всей траектории развития. В результате возникла формация-мутант - ни социализм, ни капитализм, а неведома зверушка, описание которой в традиционных научных терминах затруднительно и требует каких-то новых языковых средств.
Абрамовичи, фридманы, Дерипаски, потанины, Прохоровы, тимченки, чемезовы, ротенберги, ковальчуки никакие не капиталисты в классическом смысле этого слова и никогда ими не были. По своей ролевой макроэкономической функции, по характеру своей деятельности они назначенные высшим руководством страны государственные чиновники, контролирующие бюджетные потоки и перераспределяющие сырьевую ренту. Эти фактические чиновники и виртуальные бизнесмены получили возможность совершенно легально отчуждать в возглавляемые ими и, как правило, хранящиеся за рубежом общаки огромную долю национального богатства.
В то же время они освобождены от ответственности частного собственника. Их "компании" никогда не разорятся, не обанкротятся, как бы высок ни был уровень личного потребления их владельцев и бенефициаров и как бы низок ни был уровень эффективности их управления. Через приватизированное ими государство они поддерживаются государственным бюджетом либо гарантированными государством зарубежными кредитами. Так они продолжают приватизировать страну вновь и вновь. Номенклатурная пуповина, связывавшая новорожденный российский капитализм с властью, не только осталась не перерезанной, но и выросла в огромную ненасытную кишку.
Континуальность этой приватизации страшна опять же не абстрактной несправедливостью, а прежде всего неэффективностью такой феодальнобюрократической формы "собственности", ее абсолютной нерыночностью.
Путь "собственника" к успеху в России лежит не через эффективное производство и успешную конкуренцию, а через близость или прямую принадлежность к "властной вертикали", через эксплуатацию своего административного ресурса - маленького или совсем не маленького куска государства - и через абсолютную лояльность правящей бригаде и ее пахану. Как любит повторять самый богатый человек России, "в любой момент я готов отдать все свое состояние по первому требованию Владимира Владимировича Путина".
Смертный грех всех реформаторов двадцатилетия - от ельцинских до медведевских -вовсе не в том, что двадцать лет назад они кому-то не тем и как-то не так раздали собственность. (Чубайс прав - это было почти неизбежно и в конце концов не так уж существенно.) Беда в том, что они так и не создали и даже не попытались создать (за одним исключением, о котором чуть ниже) базовые инструменты рыночной экономики и прежде всего институт частной собственности с его ответственностью собственника, не говоря уже о трансформации политической и судебной систем. В результате родился мутант континуальной приватизации, пожирающий страну и лишающий ее всякой исторической перспективы.
Последней точкой невозврата была знаменитая встреча Путина с олигархами весной 2003 года. На ней Михаил Ходорковский, прошедший к тому времени путь от олигархического Савла к модернизационному Павлу, открыто призвал Путина изменить губительные для судьбы страны действующие правила игры:
"Я предпочитаю играть по новым правилам открытого, конкурентного, законопослушного, независимого от бюрократии бизнеса. Многие мои коллеги готовы последовать моему примеру. Только так мы сможем вывести экономику из сложившейся при нашем с Вами участии системы бандитского капитализма, обрекающей страну на застой и маргинализацию.
Но мы одни не можем разорвать эту порочную связь денег и власти. К этой болезненной операции должны быть готовы и сама власть, и ее бюрократия. И в этом Ваша историческая ответственность, господин президент".
Путина, уже крепко подсевшего со своей бригадой на континуальную приватизацию, демарш Ходорковского привел в такое бешенство, что он до сих пор не может успокоиться и несет какую-то параноидальную чушь про мОзги, разбрызганные по стенам. И это уже не лечится.
О неадекватном понимании итогов двадцатилетия говорят призывы, доносящиеся сегодня из лагеря "рыдающих от счастья" системных либералов: "В 92-м мы отложили построение демократии ради успеха радикальных либеральных реформ. Теперь, когда мы создали рыночную экономику, давайте займемся демократией".
Или еще одна фраза в духе Марии-Антуанетты, которая, конечно же, войдет во все будущие учебники русской истории конца XX - начала XXI века: "У вас ничего не украли. У вас ничего не было".
За двадцать лет выросло лишенное будущего поколение детей тех, "у кого ничего не украли". И оно только начинает предъявлять свой счет.