* * *
Всю жизнь у нее перед глазами был пример Ольги Николаевны. Для бездетной, причем не по своей вине, королевы Вюртемберга благотворительность стала истинным призванием. На ее средства была построена детская больница в Штутгарте. Она выделяла деньги на инвалидов, ветеранов войны, отдельно – на образование девочек из бедных семей.
Теперь Вера следует ее примеру. Она будет финансировать более тридцати благотворительных организаций – в том числе больницу в Штутгарте, названную в честь ее тетки, приют для слепых – он существует и по сей день и т. д.
Одним из самых выдающихся поступков Веры на ниве благотворительности было создание "Верахайма" – приюта для беременных незамужних женщин. Это вызвало скандал – покровительствовать девицам, потерявшим свою честь и собирающимся производить на свет ублюдков?! Но Вера всегда делала, что считала нужным, и мало обращала внимания на сплетни. Хотя ни церковь, ни общество не поддержали ее – ни финансово, ни морально, она не отступилась: наследство, оставленное ей покойными королем и королевой, позволяло организовать и содержать и этот приют, и многие другие заведения совершенно самостоятельно.
Она будет участвовать и в строительстве православной церкви в Штутгарте, а когда в 1909 году перейдет в лютеранство, то построит на вилле Берг церковь – опять-таки на свои средства.
Как в свое время Ольга Николаевна сумела завоевать любовь подданных, так теперь то же самое происходило и с Верой. Постепенно она стала едва ли не самым любимым в народе членом королевской семьи Вюртемберга. Но занималась она благотворительностью вовсе не потому, что пыталась завоевать популярность, просто когда-то ее научили тому, как это прекрасно – не только брать, но и отдавать…
А как же ее отношения с многочисленными родственниками, которые оставались в России?
Всю жизнь она старалась поддерживать с ними тесную связь. К сожалению, они были и близки, и далеки одновременно.
Как ни странно, еще тогда, когда Вера была совсем маленькой девочкой, ее отец, великий князь Константин, почти ничего не писал о ней в своем дневнике. О жене, о дочери Ольге, своей любимице, о сыновьях – писал… А о ней – нет. Не значит ли это, что Вера не была любимым ребенком даже тогда, когда не была ребенком трудным?
А к родным ее тянуло – ведь имея сестру и четырех братьев, она взрослела одна. Но наверстать упущенное было, вероятно, уже слишком поздно. Хотя бы потому, что, окруженная любящими немецкими родственниками, Вера выросла истинной германофилкой.
Во время Франко-прусской войны 1870–1871 годов она, конечно же, была на стороне Германии. Она в восторге от кайзера Вильгельма II, а в одной из ее комнат даже будет стоять бюст Бисмарка.
В то же время и ее братья, и сестра Ольга были патриотами России, так что, когда дело доходило до обсуждения политических вопросов, без ссор не обходилось. Но, как говорится, сами виноваты – останься Вера дома, быть может, она стала бы не менее пламенной патриоткой, чем, к примеру, ее брат князь Константин.
От России добра она не видела – так, смутные детские воспоминания. Императорская семья избавилась от своего гадкого утенка, а Германия – приняла с распростертыми объятиями…
Единственным человеком в семье, который, кажется, сможет по-настоящему понять и оценить трагедию ее жизни – оторванность от семьи, раннее вдовство и долгие одинокие годы после потери мужа, был князь Константин Константинович (да-да, тот самый, который писал стихи под псевдонимом К. Р.).
Но и он порой не выдерживал трудный характер Веры, судя по сохранившейся записи в его дневнике. Он писал, что рад ее отъезду – как бы она не повлияла на его супругу, и что несмотря на все свои достоинства, она весьма бестактна.
Да, Вера говорила то, что думает. И не могла удержаться от того, чтобы покритиковать окружающий мир. Ох уж эта Россия – вот у них, в Германии…
Неудивительно, что разговорчивая, прямодушная, вспыльчивая, но вместе с тем романтическая и ранимая (она ведь даже писала стихи) Вера Константиновна вскоре приобретает среди родных – особенно младшего поколения – репутацию этакой эксцентричной тетушки.
Она часто навещает родных, присутствует на свадьбах и крестинах, на коронации своего двоюродного племянника Николая II; навещала она и свою сестру Ольгу, королеву Греции.
Сын Ольги Николай позднее описывал в своих воспоминаниях "тетю Веру", большую оригиналку, умницу, и обладательницу очень острого язычка. Она носила короткую прическу, что, по словам Николая, придавало ей несколько мужеподобный вид, а они с братом не могли смотреть на нее без смеха, как во время больших праздников ей приходится крепить к этим коротким кудрям тиару. Усыпанные драгоценностями тиары могли держаться на голове разве что с помощью большого количества шпилек или эластичной ленты.
Прибавьте к этому неизменное пенсне (Вера Константиновна была очень близорука), плотную, полную, фигуру – такой она была в пожилые годы. А поскольку у нее было великолепное чувство юмора и она то и дело отпускала едкие остроумные замечания, заставляя окружающих смеяться, то неудивительно, что племянники и племянницы относились к ней со смесью снисходительности и обожания.
А она… Она тоже их любила. Когда у брата Константина родится дочь, ей очень захочется, чтобы девочку назвали в ее честь. Та получила имя Наталья. Но следующую дочь все-таки назвали Верой. Она стала полной тезкой нашей героини – Верой Константиновной Романовой. Вера Константиновна Младшая, кстати, скончалась совсем недавно (в 2001 году) – это только кажется, что описываемые события происходили давным-давно. На самом деле они рядом…
А пока Вера Константиновна все еще живет в Вюртемберге. Правда, ее здоровье ухудшается. Пляска Святого Витта, непроизвольные мускульные сокращения – вот от чего она страдает больше всего. Согласно воспоминаниям принцессы Марии Текской, ее постоянно сопровождают – чтобы при падении она не ушиблась и не поранилась о мебель. Что ж, ведь именно когда-то ее здоровье и послужило причиной для кардинальных перемен в ее жизни…
В 1909 году, как уже упоминалось выше, Вера переходит в лютеранство. Николай II запрещает публично упоминать об этом факте – еще бы, такой удар. Но ведь она всю жизнь прожила среди протестантов…
Осенью 1911 года у Веры Константиновны случается удар, а в апреле следующего года она умирает – в Штутгарте, ставшим для нее даже не вторым домом, а, скорее, первым. Ей было пятьдесят восемь лет.
Ее будут оплакивать в Вюртемберге. Там, в России, она бывала наездами. А всю свою жизнь эта упрямая женщина, со слабым здоровьем и сложным характером, провела здесь. Но ее недостатки были забыты уже при жизни – столько сделала она для своей новой родины.
И ее там помнят до сих пор.
Великая княжна Анастасия Михайловна, герцогиня Мекленбург-Шверинская
Можно сколько угодно стараться стать счастливым – и потерпеть неудачу. А можно постараться стать счастливым настолько, насколько это возможно. У многих получается. У Анастасии Михайловны, русской великой княжны и немецкой герцогини, получилось стать счастливой – вопреки всему. Просто потому, что ей хотелось чувствовать себя счастливой.
* * *
Девочку, родившуюся в июле 1860 года в семье великого князя Михаила Николаевича, сына императора Николая I, и его супруги Ольги Федоровны (в девичестве – принцессы Цецилии Баденской), могли назвать и Марией, и Александрой, и Еленой, и Ольгой – да мало ли прекрасных женских имен в императорской семье? Но она стала Анастасией, первой в семье Романовых, носящей это имя.
Она родилась в Петергофе и, как и многие другие члены обширной российской императорской фамилии, могла вырасти в холодных, дождливых, и порой таких неуютных северных краях. Но… В 1862 году великий князь Михаил Николаевич становится наместником на Кавказе и переезжает вместе с супругой и тремя детьми, погодками Николаем, Анастасией и Михаилом, в Тифлис. Вместо унылых дождей – солнце, вместо геометрически правильного, плоского Петербурга – Кавказские горы, вместо аккуратно размеченных дорожек парков – буйство природы. Да, Анастасии и ее братьям повезло. Изумительная красота Кавказа, среди которой они росли, останется в их сердцах на всю жизнь…
Вскоре после переезда семья пополняется и один за другим на свет появляются еще четверо мальчиков – Георгий, Александр, Сергей и Алексей. Теперь детей семеро, как в сказке. Шестеро братьев и одна сестра. Удивительно ли, что Анастасию, единственную девочку в семье, обожали и родители, и братья, и все окружение? Маленькая принцесса росла, окруженная всеобщей любовью, а со стороны братьев – буквально поклонением.
Брат Александр (Сандро) напишет о ней: "Особое положение в нашей семье занимала наша сестра Анастасия Михайловна. Мы все обожали эту высокую темноволосую девушку, она была любимицей отца. Когда мы говорили с нею, мы воображали себя ее верными рыцарями, готовыми исполнять все приказания нашей дамы сердца и повергнуть к ее ногам всю любовь, накопившуюся в душе неделями и месяцами скучного учения. Мы страстно ревновали ее друг к другу, и у нас заныло сердце, когда в Тифлис прибыл герцог Мекленбург‑Шверинский, чтобы познакомиться со своей будущей невестой…"
Быть принцессой – это не только приятные права, но и серьезные обязанности. Мальчикам предстояла военная карьера, Анастасии – брак, в котором ей надлежало поддержать честь семьи. Так что, несмотря на, быть может, чуть более вольную жизнь, чем та, которую вели в Петербурге и окрестностях их кузены, все дети Михаила Николаевича воспитывались строго и, естественно, получали прекрасное образование. Иностранные языки? Само собой. Спустя годы дети Анастасии будут вспоминать, что с супругом она говорила по-французски, с дочерьми – по-английски, с сыном – по-немецки. Искусство, литература, музыка? Безусловно. Кроме того, Анастасия сама по себе была очень неглупа. От внучки и племянницы императоров требовалось довольно много – и Анастасия оправдывала ожидания.
Была ли она красивой? О, это так часто выдвигаемое требование к принцессам… О внешности Анастасии будут говорить по-разному. Кто утверждал, что она была необыкновенно привлекательной, кто – что все, что было в ней действительно прекрасного, так это пышные тяжелые темные волосы и прозрачно-зеленые глаза. Ее дядя Константин Николаевич писал о только что родившейся племяннице: "Видел Настю, которая редкой красоты ребенок". Братья утверждали, что она была необыкновенно красивой, даже когда ей было уже за пятьдесят. Однако мы можем судить и сами – благо, сохранилось множество фотографий. Овальное лицо, изящные дуги бровей, прямой нос… Вернее будет сказать, что у Анастасии было одно из тех лиц, которые могут быть очень красивыми – если обладательница этих правильных черт захочет казаться таковой. А кто не хочет? И что привлекло в ней будущего жениха – это нежное лицо, стройная и статная фигура (которую, кстати, Анастасия сохранит на всю жизнь), характер? Мы этого не знаем, но это не так уж и важно – главное, что у восемнадцатилетней Анастасии появляется жених.
Однако, кем бы он ни был, его появление в любом случае было бы встречено в семье… с неприязнью. Со стороны шестерых братьев. Ведь замужество Анастасии означает, что она должна будет покинуть Россию и семью. Но ничего не поделаешь – это время пришло.
* * *
Кто же этот жених, который, по слухам, влюбился в Анастасию с первого взгляда? Фридрих Франц, старший сын герцога Мекленбург-Шверинского Фридриха Франца II и его первой супруги Августы Рейсской. У этого немецкого дома были давние связи с Россией – герцог приходился правнуком великой княжне Елене Павловне, дочери Павла I.
Фридрих Франц родился в 1851 году, а его сестра Мария Александрина Элизабета Элеонора, которую в семье называли Михен, в 1854 году. Почему среди всех многочисленных братьев и сестер юного будущего герцога мы отмечаем именно ее?
В 1874 году двадцатилетняя принцесса Мекленбург-Шверинская станет супругой третьего сына императора Александра II Владимира Александровича и, соответственно, великой княгиней Марией Павловной. Заметим, что со своим будущим мужем она познакомилась за несколько лет до этого, но император Александр не хотел давать разрешения на брак, поскольку принцесса отказывалась переходить в православие. Так что прошло три года, прежде чем ее согласились принять в лоно российской императорской семьи, не требуя переменить веру. Великому князю Владимиру Александровичу удалось отстоять свое право на брак – точно так же, как когда-то это удалось и его отцу.
Мария Павловна любила старшего брата и мечтала устроить ему блестящую партию. Оказалось же, что возможная невеста – вот она, рядом, кузина ее собственного супруга Анастасия Михайловна Романова.
Что ж, Анастасия была племянницей императора Александра II, а Фридрих Франц являлся наследником достойной герцогской династии. К этому времени ему исполнилось двадцать семь лет, он был весьма привлекателен, богат, ему предстояло стать герцогом. Казалось бы, чего еще желать?
Здоровья. Фридриху Францу были доступны все блага, кроме этого. Увы, он страдал от астмы, это давало осложнение и на сердце. Позднее к этому прибавилась кожная экзема. Словом, целый букет болезней, которые заставляли молодого принца проводить как можно больше времени в теплых краях, а порой и не позволяли подняться с постели. Но что это значит в сравнении с внезапно захватившим его чувством?.. А любовь и правда вспыхнула – сразу, как только, по инициативе своей сестры, Фридрих Франц познакомился с Анастасией.
Великая княжна далеко не сразу ответит на его чувства. Ее брат Александр писал: "Я помню, как эта прелестная темноволосая девушка влетела как-то раз в мою классную комнату, запыхавшись и пылая гневом, чтобы объявить, что скорее смирится с тиранством наших учителей, чем выйдет замуж за "щелкуна-немца из Мекленбург-Шверина"". Но, когда весной 1878 года Фридрих Франц прибудет в Тифлис просить ее руки и под благожелательным, намеренно не очень внимательным присмотром Марии Павловны будет проводить как можно больше времени со своей избранницей, у них появится шанс узнать друг друга. И пусть даже любовь Анастасии не стала такой пылкой, как хотелось бы влюбленному жениху, они будут счастливы. Оба.
Единственное, что омрачило помолвку, это торжественный обед, данный в честь этого события в Тифлисе. Великая княгиня Ольга Федоровна отличалась властным, довольно жестким характером и всю жизнь требовала от детей беспрекословного послушания. А теперь представьте – вам восемнадцать лет, к вам недавно посватался молодой человек, на чьи чувства вы понемногу начинаете отвечать. За столом собрались все те, кто имеет право отпраздновать с вашей семьей это радостное событие. А вы, будучи взволнованной, нечаянно произносите что-то, что вызывает неудовольствие вашей матери… И Ольга Федоровна на глазах у всех отсылает юную невесту из-за стола, велев ей уйти в свои комнаты и не показываться до конца вечера. Как нашалившую девчонку. Но что обидно в десять лет, во много раз обиднее, мучительнее и унизительнее в восемнадцать. Анастасии придется постараться, чтобы забыть этот неприятный эпизод.
Но впереди была свадьба, которую отпразднуют так, как это и положено в императорской семье – с огромной пышностью. Венчание состоялось в январе 1879 года в Зимнем дворце. Брат Александр писал в своих воспоминаниях: "Высокая, стройная и темноволосая, в тяжелом платье из серебряной парчи (традиционном для Великих княгинь), она была изумительна хороша, когда Император Александр II повел ее во главе свадебного шествия, в котором приняли участие представители всех Царствующих Домов Европы, через залы Зимнего Дворца в Дворцовую церковь (во имя Спаса Нерукотворного Образа). Сейчас же вслед за венчанием по православному обряду состоялось второе – по протестантскому… Семейный завтрак, поданный после второй брачной церемонии, и большой торжественный обед закончили программу дня".
При первом венчании тяжелый золотой венец над головой Анастасии по очереди держали трое братьев, Николай, Михаил и Георгий. Пришел тот день, которого они так не хотели – сестра выходила за муж, "за мужа", и уходила от них.
Ей предстояло расстаться с родными. Могли ли утешить ее подарки от многочисленных родственников и друзей, разве что чуть менее роскошные, чем подарок от дяди-императора – бриллиантовая диадема в форме кокошника? Вряд ли. Но невеста держалась достойно – достойно титула великой княгини, еще одного подарка от дяди в честь свадьбы.
"Следующее утро было посвящено приему иностранных дипломатов, придворных и представителей духовенства. Потом состоялся еще один семейный обед. Только к концу второго дня жених и невеста могли сесть в специальный поезд, который должен был доставить их в Германию".
В этот второй день свадебных торжеств, в театре, Анастасия снова блистала – в платье нежно-розового цвета и в украшениях, усыпанных сапфирами. О ней говорили, что в эти утомительные дни она была хороша, словно роза.