- Как правило, он отрабатывал задание редакции. Хотя больше всего его интересовали судьбы русского народа, его история, его будущее. Интересовался современными конфликтами, кавказским вопросом, балканским кризисом.
- Поясните, что такое "Русский образ"?
- Сначала это был журнал. Этот бренд я привез из Сербии, где в 1995 году группа православных интеллектуалов во главе с доктором философии Неборсты Корсничем основала печатное издание. К концу 90-х годов редакция журнала выросла в большое православное патриотическое движение, которое ратовало за восстановление большой Сербии, за традиционное общество, православные ценности и против западного либерализма. Первый номер нашего журнала появился в марте 2004 года и был издан совсем небольшим тиражом в 500 экземпляров. Всего вышло восемь номеров. Когда мы с Никитой вырабатывали концепцию издания, то стремились делать нормальный глянцевый журнал, привлекательный для читателя. Старались избегать традиционных патриотических клише, маргинальное, выступали за объективный анализ событий. С Громовым мы сделали шесть номеров, дальше я уже продолжил один. В 2007 году появилась одноименная организация - "Русский образ", который выступает за легальный путь развития правого движения. Свои жизненные приоритеты я вижу в политике и хочу реализовываться в легальном политическом поле. Надо обязательно отметить, что наше движение не выступает за свержение конституционного строя. Мы выступаем за демографию, пропаганду здорового образа жизни, славянский мир, развитие отношений с сербами, чехами, поляками. "Русский образ" участвовал в нескольких акциях на территории Сербии, в пикетах возле украинского посольства против газовой политики Ющенко, в митингах, посвященных началу бомбардировок Югославии. Наше движение является молодежным. Выступаем за позитив: спорт, здоровье, против террора и насилия. Вообще любой террор - это тупиковый метод, он не может привести политическую организацию к успеху.
- Знаете ли вы Хастову Евгению Данииловну? Если да, то где, когда и при каких обстоятельствах с ней познакомились? - менторным тоном продолжал Красин.
- Да, я знаком с Женей. При нашем первом знакомстве я не знал ни ее фамилии, ни ее отчества. Узнал уже только по телевизору, - Илья склонил голову. - Познакомились мы в начале июля 2009 года. Первая встреча у нас была в районе станции метро "Китай-город" в кафе в дневное время. Мы были просто хорошими знакомыми. Общались в Интернете, обсуждали какие-то разные вопросы. Кроме того, Женя консультировала меня в моих отношениях с подругой.
- Можете ли вы сказать, как в разговоре с вами она представлялась?
- Как Женя.
- Какого характера общение с ней у вас было в Интернете? Можете ли вы сообщить какие-либо ее "ники", номер телефона, каким образом осуществлялось ваше общение?
- Номер телефона мне известен, он записан в моем смартфоне, который был изъят при обыске 5 ноября. Женя записана у меня в телефонной книге как Шейни.
- Почему она таким образом записана? С чем это связано?
- Таков у нее "ник" в ЖЖ.
- Что вы понимаете под словом ЖЖ?
- "Живой журнал".
- То есть она там зарегистрирована под этим "ником" "Шейни"? На латыни?
- На латинице, - аккуратно поправил Горячев.
- Скажите, - кашлянув, продолжил следователь. - Что вам известно об убийстве адвоката Маргелова и корреспондента "Новой газеты" Батуровой, которое было совершено 19 января 2009 года в городе Москве?
- Про это убийство я узнал из СМИ. В тот день я прилетел в Белград, где должна была пройти акция протеста возле украинского посольства. Я выступал там как менеджер, организовывал это мероприятие силами наших сербских товарищей и партнеров. По прилету об этом преступлении сообщил мой товарищ, который живет в Белграде. Сказал: "Вот, мол, что у вас в Москве творится". Вечером я прочитал это сообщение на разнообразных новостных интернет-сайтах. Потом фамилия Маргелова всплыла в нашем общении с Никитой Громовым, когда мы встретились с ним в одном из кафе на Таганке в дневное время. Встреча проходила по его инициативе. Как всегда, он позвонил мне с таксофона и вызвал на встречу. Я приехал, мы встретились, и у нас произошел вербальный конфликт по поводу мероприятия, которое мы готовили на 4 ноября - большой открытый концерт музыкальных групп "Коловрат" и "Хук справа". Спор заключался в том, что Никита считал этот путь неправильным, называя его легальным. Мол, легальная политика - это компромисс, который отвлекает людей от борьбы с системой. Отстаивая свою позицию, Громов заявил, что это он убил Маргелова и Батурову, потом стал мне угрожать, сказал, что, если я не откажусь от легальной борьбы, то меня постигнет та же участь. Я был шокирован и очень испугался. Никаких контактов и знакомств у меня в милиции не было, поэтому я не знал, к кому обратиться. Примерно через две недели в дневное время в районе станции метро "Китай-город" мы встретились с Шейни.
- Перебью вас, а Шейни - это кто? - вежливо поинтересовался Красин.
- Евгения Хастова. Тогда я не знал ее фамилии. Мы встретились с Женей, и опять же у нас произошел подобный спор о легальном и нелегальном пути развития организации и русского национального движения. Женя отстаивала точку зрения Никиты, приводила очень похожие аргументы, а потом упомянула о своем участии в этом убийстве. Это было для меня еще большим потрясением, поскольку до последнего момента я не знал, что они были знакомы. Я понял, что они как-то связаны, но окончательно все стало на свои места, лишь когда я узнал из СМИ, что Громов и Хастова задержаны.
- Можете ли вы поподробнее рассказать, каким образом, при каких обстоятельствах и что именно Вам говорил Громов? Что в ходе вашего разговора он рассказал об обстоятельствах совершения этого убийства? Принимал ли участие кто-либо из посторонних лиц в этом разговоре?
- Нет, мы всегда с ним общались наедине, не считая посетителей кафе.
- С чем это было связано?
- После того, как он пропал в конце лета 2006 года, возник ряд вопросов к нему на работе в газете "Аргументы недели". Причина его пропажи обнаружилась спустя три месяца, когда в СМИ всплыла информация о его причастности к убийству антифашиста Рюхина.
- Можете ли вы рассказать, возникала ли в ходе вашего разговора с Громовым тема, связанная с адвокатом Маргеловым?
- Никита считал, что только благодаря Маргелову дело Рюхина стало таким громким. Это и объясняло серьезную личную неприязнь Громова к адвокату.
- Можете ли вы сказать что-то конкретное об обстоятельствах совершения убийства Маргелова и Батуровой, известных вам из рассказа Громова?
- На этой встрече в начале октября, которая проходила в районе Таганки в одном из кафе, Никита рассказал, что он сделал это в одиночку. Сначала застрелил Маргелова, потом Батурову, которая пыталась ему помешать. После этого ушел в метро, - четко, ясно и очень спокойно выдал Илья.
- Рассказывал ли он, сколько именно раз стрелял?
- Нет, этого не было.
- Из какого вида оружия он стрелял?
- Сказал, что из пистолета, система не упоминалась.
- Скажите, пожалуйста, что именно в разговоре с вами сообщила Хастова Евгения Данииловна? Каким образом она рассказала об обстоятельствах, в том числе, какова была ее роль?
- Она четко не определяла свою роль. Упомянула, что она была там и выполняла некоторые функции, по всей видимости функции разведки. Я это воспринял как открытую угрозу, - Горячев слегка кивнул следователю, подсознательно ожидая поддержки или одобрения, но Красин лишь монотонно продолжил:
- Где конкретно она была?
- На Пречистенке.
- В какое время?
- На Пречистенке. В тот день, когда был убит Маргелов. Время не упоминалось.
- Почему вы, зная, что Громов разыскивается по уголовному делу по факту убийства Рюхина, не сообщили о месте его нахождения в правоохранительные органы?
- Во-первых, знал я об этом из СМИ. Никаких документов, подтверждающих это, я не видел. Никто из сотрудников правоохранительных органов ко мне не обращался. К тому же Громов никогда вслух не говорил, почему он скрывается. Лишних вопросов я не задавал. Я никогда не располагал точной информацией о его местонахождении. К тому же я всегда опасался за собственную репутацию.
- Скажите, известно ли вам, каким образом передвигался Громов?
- Он передвигался на метро.
- Видели ли вы когда-либо у Громова огнестрельное оружие? Если да, то какое именно, когда именно и при каких обстоятельствах?
- Оружия я с ним никогда не видел. На встречу он приезжал обычно с книжкой.
- С какой книжкой?
- С разными. Всякие там исторические и общественно-политические. Или про оружие, в котором он очень разбирался.
- Есть ли у вас еще какие-либо замечания, дополнения к сказанному?
- Нет.
- Время 20 часов 40 минут. - Зевнув, Красин посмотрел на часы, хотя была уже ночь следующего дня. - Видеозапись приостанавливается для составления протокола и просмотра видеозаписи.
- Нормально? - буркнул Илья, убедившись, что камера выключена.
- Для двенадцати депрессивных граждан вполне. Больше ничего не хочешь сказать?
- Мне кажется, что надо усилить момент про наш легальный путь, - робко предложил Горячев.
- Хорошо. Сейчас усилишь, а еще сделаешь акцент на участии Хастовой. Девку эту надо сильнее крепить. И скажи, что пришел добровольно и. короче, сам знаешь, ну, чтобы самому под раздачу не попасть. И давайте быстрей, а то уже четвертый час ночи. Включай камеру, - Красин кивнул оператору.
И снова "мотор". Следак, сопротивляясь одолевавшей дремоте, монотонно продолжил:
- Видеозапись возобновляется. Время 21 час 30 минут. Сейчас видеозапись была просмотрена участниками следственного действия. Свидетель Горячев И.В., вы прослушали и просмотрели видеозапись, правильно ли она отражает ход и содержание следственного действия, имеются ли у вас замечания, исправления, уточнения?
- Да, имеются дополнения, - бодро подхватил Илюша. - После того, как мы просмотрели видеозапись, я бы хотел уточнить один момент. Фамилию Хастовой я слышал и до того, как увидел ее в СМИ. Просто однажды посмотрел у Жени паспорт. Ее фамилия отложилась где-то в голове. Сразу и не вспомнил. Вспомнил в тот момент, когда увидел новости об участии Хастовой в убийстве Маргелова и Батуровой. О том, что она участвовала в преступлении, я понял из ее рассказов, когда у нас возник спор по поводу легального и нелегального пути развития движения. Женя осуществляла слежку за Маргеловым.
- Уточните, каким Маргеловым? - дотошно приставал следак.
- За адвокатом Станиславом Маргеловым, который был убит на Пречистенке.
- Все у вас?
- Еще хочу добавить, - словно испугавшись опоздать, затараторил Илюша, - что сегодня я пришел для дачи показаний к следователю добровольно. Претензий не имею, давление на меня не оказывалось.
- Высказывались ли в ваш адрес когда-либо угрозы со стороны Хастовой и Громова?
- Они мне угрожали. И в ходе этих угроз я понял, что именно они убили адвоката и журналистку.
- Рассказывали ли вы ранее кому-либо об этом?
- Нет, никому не рассказывал.
- По какой причине и в связи с чем Хастова показывала вам свой паспорт?
- В Интернете часто встречаются неадекватные люди. Просто захотелось удостовериться в том, что ее действительно зовут Евгения.
- В ЖЖ какой у вас "ник" или прозвище?
- Джеймс Конноли.
- В остальном все верно записано?
- В остальном все верно.
- Есть ли у вас исправления, замечания, уточнения?
- Нет, замечаний и исправлений не имею, запись велась правильно.
Горячев с пафосом начинающего дипломата в окружении зрителей и софитов расписался под протоколом: "Мною лично прочитано, с моих слов записано верно" (подпись Горячев).
Минут через двадцать Илюша стоял на улице, ночной, уже почти утренней. Манящая радость свободы, звеневшая в душе тридцатью сребрениками, оказалась рекламным блефом покинутых стен. Он вспомнил Писание и возненавидел Бога. Ему хотелось удавиться, но Илья очень любил маму и шибко страшился боли.
//- СРЕДА - //
- Розы? Ты никогда мне их не дарил! - Девушка задумчиво втянула синтетический аромат осеннего букета. - Цветы от тебя я надеялась получить только на похороны. Красивые, правда, слегка мертвые. Можно я выкину их прямо сейчас, не хочу видеть их тлен? Ты ведь не обидишься? Правда?
- Как скажешь. - Насупившись, Никита полез за мусорным ведром.
- Котик, я же пошутила. Они будут жить еще дней пять, а может, вытянут и целую неделю. Если, конечно, от сердца подарены.
- Сегодня год, как мы познакомились. - Парень снова растаял.
- Ты не забыл. Умница! А я забыла. Помню только снежное небо и грязную голую землю. Я вся продрогла на этом митинге, но уйти не могла. А ты подошел и спросил: "Какое стихотворение этого бронзового товарища, под которым мы собрались, вам больше всего нравится?" Я тогда растерялась, как дура, и ничего не смогла вспомнить.
- Потом ты набралась глинтвейном в соседней кофейне и пыталась мне впарить Блока за Маяковского, - улыбнулся Громов. - Зашла в душу в тапочках, там разулась и назад вышла.
- Зато согрелась и даже не заболела, - не слушая Никиту, вспоминала девушка. - Знаешь, а я люблю розы, хотя, наверное, это пошло.
- Вы любите розы, аяна них ср.! Стране нужны паровозы, нам нужен металл!
- Фу, Котик! Зачем ты так?
- Это и есть Маяковский Владимир Владимирович.
- Поэтому он мне и никогда не нравился. А если тебе не нравятся стихи, то зачем их учить?
- А еще у меня для тебя есть подарок.
Никита достал из ящика кухонной тумбы аккуратную коробку, завернутую в бордовую фольгу, перевязанную золотистой лентой. Хлопнув в ладоши от счастья, девушка бережно развернула упаковку, внутри которой лежал словарь Ожегова, неестественно-тяжелый со странно-смещенным центром тяжести. Женя понимающе-одобрительно свернула губы в трубочку, хитро прищурив правый глаз. Она открыла книгу и пролистала первые страниц двадцать. Ожидания ее не обманули. Это был всего лишь тайник. Внутри словаря в прорезанной бумаге лежал вороненый наган 28-го года выпуска, а рядом с ним в отдельной секции был спрятан глушитель. Женя вытащила ствол, набитой рукой накрутив на него глушак.
- Я тебя обожаю! - Она страстно поцеловала парня. - Я бы прямо сейчас с радостью кого-нибудь грохнула.
- А сможешь из него двоих завалить? - Лицо Громова вдруг стало холодным и немного злым.
- Конечно, - Женя поняла всю серьезность вопроса. - Надо только немного к нему привыкнуть.
- Зай, как минимум одному надо попасть сразу в голову, - продолжал наставлять Никита.
- Это я смогу, одному-то точно попаду.
- А второго все равно добивать придется. Наган, он.
- Котик, я все смогу.
- В общем, по одному из планов, которые Леха сейчас готовит, один человек валит двух борзых дагов. Это будут бандосы, они на "Хаммере" два раза в неделю приезжают тренироваться в районе Академической. Адрес и время отработаны. Один из них чемпион мира по тайскому боксу, другой вольник. Дикая тварь из дикого леса. Поэтому там может быть все, что угодно. Я думаю, может быть, ты их исполнишь, а тебя громким стволом подстрахуют.
- Кайф! - в блаженстве вытянула девушка.
- Во-первых, тебя не заподозрят, - рассуждал Никита. - Во-вторых, мы же хотим, чтоб ты кого-то завалила. и лучше рисковать за понтовых зверей, чем за сраного дворника. Лучшими страховщиками в этом деле могут быть я и Леха. В-третьих, если ты это сделаешь, парни на тебя перестанут косяка давить. Справишься?
- Я уничтожу. Я с радостью кого-нибудь сейчас вальну.
- Тамне кого-нибудь. Зверь-то очень серьезный.
- Тем более за радость! - Женя прицелилась в телевизор. - Бах!
- Возможно, они будут сами заряженные.
- Не переживай, родной. Они же всяко расслабленные, а я девочка такая симпотная. Думаю, за "плетки" они схватятся в самую последнюю очередь.
- Нельзя так легко к этому относиться. Ты меня пугаешь!
- Наоборот все. Нельзя убивать сердцем. Солью их в лучшем виде. Ты мне главное основного покажи, а то попутаю рожи обезьяньи.
- Надеюсь, что нам с Лехой не придется их дорабатывать. Во-первых, шума будет много. Тихий ствол будет только у тебя. Во-вторых, на двух дагах спалить больше одного ствола слишком роскошно.
- Никакого уважения к чемпиону мира, - хихикнула девушка, доставая из холодильника пачку пельменей. - И ты хочешь сказать, что мне потом придется выкинуть мой наганчик? Это ж 28_й год! Наверное, им еще энкавэдэшники орудовали. Прикинь, сколько он мог видеть дрожащих затылков всяких уродов. А тут две дырки и на помойку. Давай оставим, Никит. Пожалуйста! Ну, хотя бы еще на пару раз.
- Зай, как пойдет. - Парень явно не был расположен к дискуссии.
- Знаешь, сегодня было какое-то дурацкое предчувствие. Шла домой и рисовала мультики всякие. Прихожу, а ты убит. И все. Давай через пару месяцев на Украину уедем, хотя бы на полгода.
- Я уже попросил ребят, чтобы с жильем порешали. Хоть нервы немножко поправить.
Третью ночь не сплю. Квартиру надо менять.
- Мне обещали через неделю сдать квартиру в Орехово. И от метро близко, и просят двадцать тысяч.
- Чем скорее, тем лучше.
Жене Хастовой было двадцать пять. Красивая, статная брюнетка. С узкой талией, балетной осанкой и высокой грудью. Черные, словно уголь, волосы, надменный взгляд со сверлящей иронией, налитые кровью восточные губы. Ее вырастила мать-инвалид, которая не сможет пережить ареста дочери. Их рано бросил отец, поэтому особым пиететом к собственной породе и фамилии она не отличалась. Трудно сказать, что стало смыслом ее жизни - русский национализм или любовь русского националиста. Она уже отдала ему свою жизнь, фанатично и без остатка.
- Мы должны убедить всю честную молодежь, что убийство гастеров - это ни хрена не национальная идея, - распалялся Громов. - Нельзя искать там, где светлее, нельзя убивать тех, кто под рукой. Нас слишком мало, чтобы разменивать наши силы на желтомордых рабов, которых здесь миллионы. А на смену одному трупу приезжают десять его дальних родственников. Удар надо направлять только по коррумпированным чиновникам, судьям, мусорам и фэбосам. Резать и взрывать только беспредельных зверей, еврейских олигархов и русских предателей!
- Ты сам-то в это веришь? - Она заглянула в глаза другу. - Они же все контролируют.
- Да. Все. Кроме собственного страха. А достать можно любого.
- Мы ничего не сможем сделать. Нас слишком мало.
- Да, нас мало. Но мы опасны и непредсказуемы. Нас невозможно просчитать. Кого ты больше боишься - армии НАТО или пьяного гопника с "розочкой"?
- Ха! Наверное, гопника.
- Медведей и крокодилов или пары червей у себя под кожей?
- Ладно, убедил. А давай храм Христа Спасителя заминируем.
- Не кощунствуй, Жень, - суеверно оборвал девушку Громов.