Переход от объединения к фронту изменил масштабы и качество патриотического движения. "Память" выявила зловещий облик врага, действующего как внутри нашего государства, так и за его пределами. Многие из тех, кого ранее нельзя было и заподозрить в пристрастии к сионистским доктринам, обнаружили свой иудо-нацистский оскал, ощетинившись против патриотов "Памяти". На "Память" клеветали с высокой партийной трибуны, на страницах партийной прессы. "Голосу Израиля" и Всемирному сионистскому конгрессу вторили, казалось бы, далекие от них гангстеры пера "Крисчен сайенс монитор" и "Огонька", "Иллюстрэ" и "Комсомольской правды", "Вашингтон пост" и "Московских новостей". Провокации и преследования членов "Памяти" осуществлялись руками подставных лиц и наемных провокаторов. В такой ситуации, в ситуации навязанной "Памяти" войны, необходимость во фронте стала очевидной. Возникла необходимость и в боевом вожде, владеющем тактикой и стратегией борьбы, способном руководить Национально-патриотическим фронтом в самых критических условиях под обстрелом крупно- и мелкокалиберных орудий. Такой человек был. По рекомендации Иоакима Андреева и по единогласному решению совета и расширенного актива главой Национально-патриотического фронта "Память" избран Дмитрий Дмитриевич Васильев.
Почему выбор неизбежно пал на Васильева? Для нас об этом излишне говорить. Но для мосек, пытающихся лаять на вождя, мы еще раз повторим:
Именно с Васильевым пришло массовое сознание борьбы с сионизмом и масонством в стране. Именно он впервые зачитал с трибуны в многочисленной аудитории выдержки из Протокола сионских мудрецов, документа, с поразительной наглядностью иллюстрирующего сегодня планы сионо-масонского захвата власти над миром и разложения наций и государств.
Именно Васильев своим ораторским талантом вернул политическому выступлению уровень высокого искусства, которым славились многие представители российской ораторской традиции. В то время, когда еще все пребывали в гипнозе "застоя", его публичные выступления прозвучали набатом возрождения. Его личная смелость позволила многим избавиться от социального страха, обрести уверенность, понять простые истины: мы живем в своем Отечестве, в своем доме и бояться нам нечего. Мы, а никто другой, хозяева на нашей Земле!
Именно Васильев в своих публичных выступлениях, еще задолго до потепления отношений государства и Церкви, открыто заявил о своем вероисповедании, не оправдываясь и не заискивая ни перед кем. На исторических примерах он показал великое духовное значение православия для России и мира. Значение, которое не только не исчерпалось в наши дни, но и сегодня играет роль в последнем единоборстве добра со злом на земле.
Именно Васильев возглавил демонстрацию 6 мая в День святого Георгия, которая, как заявляют даже враги, "может быть сопоставлена по своему значению для судеб страны только с восстанием декабристов" . Эта демонстрация впервые за всю советскую историю стала подлинным выразителем общественного мнения и положила начало открытому политическому самовыражению народа.
Именно Васильев в более чем пятидесяти интервью и беседах с журналистами ведущих западных газет, радио- и телевизионных компаний наглядно и доказательно продемонстрировал мировой общественности реальную угрозу мирового сионизма, избравшего нашу Отчизну полем наиболее открытого и наиболее чудовищного эксперимента: вскрыл механизм разжигания национальной вражды и антисемитизма, которым пользуется руководимая сионистами пресса Востока и Запада.
Именно Васильев, не отступая ни на шаг, не поддаваясь ни на какие угрозы и провокации, последовательно отстаивал консолидацию патриотических чад в борьбе с первопричиной зла: с мировым сионо-масонским заговором.
Именно Васильев вывел "Память" за рамки национального движения одной страны. Придал этому движению интернациональный характер, включив в него патриотов других стран и народов.
Именно Васильев бесповоротно и до конца подчинил все личные устремления Делу Возрождения Отечества, отбросив благополучие, пожертвовав профессиональной карьерой.
В сегодняшнюю эпоху перестройки именно Васильев, по нашему твердому убеждению, проявил в себе самые яркие качества народного трибуна и народного вождя.
Возглавив Национально-патриотический фронт "Память", Васильев стал неотъемлемой частью идеи национального, гражданского и патриотического пробуждения.
Сегодня для всех здравомыслящих людей очевидно, что НПФ "Память" и Васильев неразделимы! Для всех здравомыслящих людей сегодня также очевидны причины столь яростных нападок на вождя Национально-патриотического фронта "Память".
Замыслы противников ясны. Попытки расправиться с Васильевым продиктованы одной-единственной целью: снять с повестки дня выявленную патриотами во главе с ним первопричину зла: действие сионо-масонских сил в стране и в мире. А чтобы ударить в тыл, враг стремится разбить единство совета, вот уже более трех лет стойко отбивающего все провокационные нападки клеветников.
В наши дни разворачивается особенно острая борьба между патриотами и темными силами в государстве и обществе. Исход этой борьбы является решающим для судеб страны и народа.
Темные силы не останавливаются перед самыми циничными и грязными приемами политического противоборства. Лишенные абсолютно всех нравственных принципов, они чаще всего избирают своим оружием заведомую гнуснейшую клевету, как наиболее легкую и удобную форму социальной расправы. В этом они следуют известному девизу всех политических циников: "Клевещите, клевещите, что-нибудь да останется". Несомненно также, что темные силы рассчитывают использовать провокационный аспект, содержащийся в каждом оскорблении.
Самая абсурдная клевета в силу слабости человеческой природы имеет шанс соблазнить "малых сих" - маловеров, людей неустойчивых и легкомысленных, которые всегда находятся в любом, даже в самом благородном патриотическом движении.
Сущность соблазна для неустойчивых натур проста: отсутствие способности мыслить логически, неумение сопоставлять факты, обывательская падкость на всякого рода "клубничку", а самое главное, гениально вскрытая еще самим Ф. М. Достоевским потребность известного сорта людей в кощунстве, святотатстве, в оплевывании того, что они сами считают святым, - вот та база, на которой расчетливые и холодные политические операторы стремятся манипулировать людьми. Прибавьте к этому острое тщеславие, вульгарный эгоцентризм, комплекс неполноценности, и вы получите законченную картину, из которого делают отщепенцев и интриганов.
Темные силы не были бы тем, кто они есть - провокаторами во всемирном историческом масштабе с двухтысячелетним опытом растления людей и народов, - если бы они не умели пользоваться всеми слабостями, ущербностями, извращениями человеческой психики.
Сионо-масонские круги, ненавидящие веру в Бога, с глубокой яростью отрицающие дух истины и, таким образом, являющиеся носителями совершенно в буквальном смысле культа сатаны, не случайно используют в широчайших масштабах такое изощренное средство манипулирования людьми, как современная психиатрия. Поэтому, кстати, не вызывает удивления, когда обнаруживаем профессиональных психиатров в числе самых темных интриганов и политических авантюристов.
На протяжении всей своей истории мужественной борьбы Национально-патриотический фронт "Память" является объектом изощренной травли, беспардонной клеветы. Враги светлой патриотической силы, всколыхнувшей наше общество в критический час, доказывают своими происками, своей гнусной возней фундаментальность и подлинность занятых нами позиций, беспощадную точность нашего прицела.
Вот лишь краткий перечень измен и тщетных потуг внести раскол в ряды Фронта, создания суррогатов "Памяти" и марионеточных руководителей несуществующих патриотических движений:
"П-1,5" - братьев Поповых в Москве;
"П-2" - Сычева и Пономаревой в Москве;
"П-3" - Риверова и Лысенко в Ленинграде;
психиатрическую "П-4" - доктора-психиатра Филимонова и К° в Москве.
Сколько их, подсадных уток, еще будет? Их, забывающих из-за личных амбиций или по указанию Моссада, что Отечество у нас одно! Их, растаскивающих идею и раскалывающих единство!
В единстве - всесокрушающая сила. Все величайшие религии мира основаны на монотеизме. Высшие откровения, данные людям, суть откровения о Едином Боге. На этих откровениях зиждились цивилизации и империи, ими жили в течение тысячелетий народы и расы Земли.
Принцип единства собирал и собирает людей в нации, нации - в многонациональные государства, государства - в единое международное сообщество. Нарушение этого принципа ведет народы к краху. Брат восстает на брата. Рушатся храмы. Вспахиваются кладбища. Уничтожается память.
Мы видим, чем кончается удар по единству морали: разложением нравов, потоком порнографии, разбитыми семьями, проституцией, наркоманией, ростом преступности.
Мы видим, чем кончается удар по единству власти: фракционностью, появлением множества группировок, претендующих на политическую активность и сеющих лишь хаос, резню, социальные волнения, демагогию и нестабильность.
Вот почему единство Национально-патриотического фронта "Память" непоколебимо! Ибо уже никому не дано остановить могучий процесс обновления и возрождения национального самосознания. Никому не дано бросить тень на истинных бойцов за возрождение Отечества!
Заявление принято на заседании Центрального совета Национально-патриотического фронта "Память". 1988. 3 ноября, Москва.
Я сознательно не останавливал внимание на деятельности Константина Смирнова-Осташвили. Выдавая или считая себя вождем "Памяти", этот человек прославился скандалом, устроенным им в Центральном доме литераторов на собрании "Апреля". После чего шло долгое судебное разбирательство, арест в зале суда и загадочная смерть в тюремной камере. Волну, поднятую людьми Осташвили, подхватили все советские и не только СМИ: "Фашисты издеваются над писателями". До сих пор эту акцию приписывают Васильеву, что является абсолютной неправдой. Итак, откроем тома "Дела Осташвили"…
Глава 5. Дело Осташвили
Вы еще увидите здесь немало парадоксов.
К. Смирнов-Осташвили
Константин Осташвили - "русский рабочий", как любил он сам говорить, организовавший свою "Память" у себя на заводе "Сапфир". Его современники сходятся в одном: не совсем здоровый человек, открытый антисемит - он стал одной из узнаваемых фигур перестройки. Только не как Васильев, но как Новодворская (она, кстати, писала письмо протеста против процесса над Осташвили). Его выступление на вечере писательского общества "Апрель" в ЦДЛ было использовано против всего патриотического движения, и в первую очередь против "Памяти" Дмитрия Васильева. Его первого в стране обвинили в "разжигании национальной розни", и его смерть в лагере оставила множество расхожих мнений: от самоубийства до ритуального жертвоприношения. В политике как таковой Осташвили не сыграл никакой роли, созданная им малочисленная организация после его ареста и вовсе распалась. Но, как и многое из наивной и экзотической эпохи перестройки, имя Смирнова-Осташвили вошло в историю.
Несмотря на явную деструктивную роль Осташвили, многие писатели поддержали именно его, а не своих коллег из "Апреля". Более того, было опубликовано "Письмо писателей России" ("Письмо 74-х"), подписанное Петром Проскуриным, Владимиром Личутиным, Александром Прохановым, Валентином Распутиным, Вадимом Кожиновым, Станиславом Куняевым, Игорем Шафаревичем, Владимиром Крупиным и другими, в котором, в частности, говорилось: "…провокацией является опубликованное шестимиллионным тиражом "Литгазеты" (14 февраля 1990 г.) "Открытое письмо членам политбюро ЦК КПСС" от коммунистов раскольнической организации московских писателей "Апрель". Оно посвящено "налету (!) экстремистов и "Памяти" на Дом литераторов" или же достаточно описанному в газетах "погрому в Доме литераторов". Истерично крича об угрозе человечеству, всем народам в СССР со стороны "Памяти" (а по сути, со стороны любых патриотических сил и обществ), центральная пресса упорно тушует или беззастенчиво приукрашивает идейную сущность сионизма…"
Осташвилиевское "движение" Союз за национально-пропорциональное представительство "Память" образовалось в результате выхода в начале 1989 года из состава Национально-патриотического фронта "Память" группы К. Смирнова-Осташвили, которая затем вошла в Русское народное движение "Память", окончательно же оформилась как самостоятельная организация осенью 1989 года. Первоначально СНПП образовался для участия в избирательной кампании по выборам народных депутатов СССР и местных Советов 1989 года. Для этого была разработана предвыборная платформа. Всего же, по экспертным оценкам, актив 20–40 человек, а сторонников и сочувствующих около ста.
18 января 1990 года движение "Апрель" ("Писатели в поддержку перестройки") проводило День свободного микрофона. В ЦДЛ обычно нелегко попасть людям посторонним: вахтеры пропускают туда, как правило, по членским билетам. Это обстоятельство позволило сделать предположение, что Осташвили проник туда при попустительстве или явной поддержке ответственных органов. В своем интервью Александр Робертович Штильмарк, руководитель "Черной сотни", а тогда член "Памяти" Д. Васильева и будущий свидетель по делу Смирнова-Осташвили, вспоминает:
- Я хорошо знаю этот Дом литераторов и часто там бывал по отцовским делам, и туда пройти было в общем-то невозможно. Тем более пройти на мероприятия было невозможно вообще. Там бабки были хуже, чем нынешний ОМОН. И когда я туда подошел (меня пригласил знакомый писатель), я увидел, что молодые ребята, ну шпана, просто туда проходят совершенно спокойно. И при мне какой-то комсомольского вида деятель осек бабку, пытавшуюся не пропустить группу молодых людей: "Да, пропускайте, пропускайте". Их пропустили, и уже в фойе начались толкания всякие. Настолько было видно, что это провокация какая-то дешевая готовится, - подытоживает Штильмарк.
Около 30 человек "патриотов" со значками "Георгий Победоносец поражает змея копием" - этот значок обычно носят члены "Памяти" - пришли минут за двадцать до начала, расселись в разных местах зала и развернули плакаты:
"Долой сионизм!"
"Апрель! Кто ваш спонсор?"
"А. Н. Яковлев! Москва - не Тель-Авив, Верховный
Совет - не кнессет, КПСС - не херут!"
"Демократия - для народа, сионизм - вне закона!"
"Друзьям Израиля не место в Верховном Совете СССР!"
Сообразив, что за гости их посетили, писатели-демократы (а пуще - писательницы-демократки) нелицеприятно стали выражать свое мнение по поводу плакатов: "К нам фашисты пожаловали!", "Память" - это фашизм!" и т. п. А литературный критик Наталья Иванова сказала: "Пока фашисты не уйдут - вечер не начнем!"
В ответ на "фашистов" Константин Осташвили вынул из сумки мегафон и сказал:
- Ах, вы русских фашистами называете? Вы еврейские ублюдки!
Я бы сказал, что демократы повели себя не вполне логично: если делаешь "свободный микрофон" - значит, рискуешь тем, что у тебя к этому микрофону может подойти каждый, в том числе фашист. И может принести с собой какой угодно плакат. И в конце концов плакат "Долой сионизм!" - это не плакат "Бей сионистов!", второй - призыв к насилию, а первый - всего лишь точка зрения.
Штильмарк продолжает: "Косте сказали "фас", и молодым этим вот парням Костя сказал - "фас", действуете наглее. Они ходили там, пихали. Пихнут какого-нибудь писателя - "вот жидовская морда", "вот жидяра", а те - "фашисты". Вот такой вот у них был бесконечный разговор: жиды - фашисты. Потом туда выскочила некая Наталья Иванова, такая была мегера, вроде Аллы Гербер, только помоложе. И она начала: вот пришли провокаторы. Костя с мегафоном: "Ты сама кто такая есть? Мы на диспут пришли". И началось: Костя в мегафон орет "жиды", та в микрофон орет "фашисты".
От начавшегося в зале скандала было совсем уже недалеко до настоящей драки. Теперь уже не установить, кто кому первый влепил сумочкой: патриотка демократу или демократка патриоту. Кто-то выкрикнул: "Сегодня мы пришли с плакатом, а завтра - с автоматом!" Говорят, что это был люберецкий журналист Е. Л. Откуда взялась дата 5 мая, названная потом Юрием Щекочихиным по телевизору как день, когда "Память" собирается прийти в ЦДЛ с автоматами, - трудно сказать. Магнитозаписи этого безобразия сохранили немало патриотических вскриков и всхлипов, но криминальная фраза, за которую в принципе действительно можно сажать, ни на одну пленку вроде бы не попала.
Драки как таковой все-таки не произошло, но у писателя А. Курчаткина смахнули на пол и раздавили очки, а Булату Окуджаве попытались завернуть за спину руку. "И вот один из деятелей, - рассказывает Александр Штильмарк, - такой товарищ Ламм, тоже имевший какое-то отношение к писателям, начал перепрыгивать через сиденья, подбежал к этой ругающейся толпе и упал. Упал и поднял руки-ноги кверху, как жук, который не мог подняться. На него все ринулись и начали его снимать.
- Что с вами? Как вы?
- Вот меня ударили!
И так эти карикатурные снимки попали в разные издания. Чего не отнять, так того, что деятель он был хороший в плане артистических данных".
Милиции в ЦДЛ обычно полным-полно, но на этот раз ее как ветром сдуло. Когда же милиционеров позвали в зал, они ограничились увещеваниями, даже не попытавшись отнять у Осташвили мегафон. В конце концов они вывели Осташвили из здания и отпустили на все четыре стороны.
Интересно, что у самой сцены в зале на протяжении всего инцидента стоял молодой человек и упрямо повторял всем, кто был расположен его слушать:
- Осташвили - это не "Память"! Осташвили - провокатор КГБ. Я сам член "Памяти", я знаю, о чем говорю.
Когда скандал уже несколько затих, услышавший слова молодого человека Вадим Соколов - один из лидеров "Апреля" - сунул было ему микрофон и попросил повторить сказанное на весь зал. На что тот тихим голосом отвечал, что в микрофон он этого не скажет, потому что это будет уже заявление от имени "Памяти", а на такое заявление ему Центральный совет полномочий не давал. Но всем интересующимся молодой человек свои слова о Смирнове повторял и сам охотно назвался:
- Александр Робертович Штильмарк, председатель Балашихинского районного отделения Национально-патриотического фронта "Память".
Писателям было нетрудно догадаться, что Александр Штильмарк - сын покойного Роберта Штильмарка, многолетнего узника сталинских лагерей и автора знаменитого авантюрного романа "Наследник из Калькутты". В прошлом году газета "Собеседник" опубликовала статью А. Штильмарка в защиту "Памяти" рядом с письмом П. Кудюкина против нее. Говорят, что после этой публикации другой сын писателя Штильмарка послал в редакцию "Собеседника" копию своего письма брату, в котором были следующие слова: "Надо не с сионистами бороться: много им чести. С коммунистами нужно бороться. Жалко, что отец наш это понимал, а ты не понимаешь".