Разъ мы признаемъ, что центральное правительство абсолютно не нужно для регулированія соотношеній между коммунами, неужели мы допустимъ его необходимость для регулированія взаимныхъ отношеній между группами, составляющими Коммуну! Разъ мы предоставляемъ свободной иниціативѣ коммунъ право входить въ соглашенія относительно предпріятій, касающихся нѣсколькихъ коммунъ, неужели мы откажемъ въ этомъ правѣ группамъ, составляющимъ каждую коммуну? Правительство въ Коммунѣ не имѣетъ большаго raison d'être, чѣмъ правительство надъ Коммуной.
Въ 1871 году, парижскій народъ, низвергшій столько правительствъ, впервые возсталъ противъ самой правительственной системы; но онъ не сумѣлъ освободиться отъ правительственнаго фетишизма и тоже учредилъ у себя правительство. Мы знаемъ, каковы были послѣдствія. Онъ послалъ своихъ сыновъ въ Городскую Думу. Тамъ, вынужденные управлять, когда ихъ убѣжденія требовали работы совмѣстно съ народомъ, вынужденные разсуждать, когда надо было дѣйствовать, они поняли всю безсмысленность своего положенія, все свое безсиліе. Утративъ вдохновеніе, вдали отъ народа, этого очага революціи, они въ свою очередь парализовали народную иниціативу.
Зарожденная въ переходное время, въ періодъ глубокаго перерожденія соціализма, осуществленная на исходѣ войны, въ изолированномъ очагѣ, подъ громомъ пушекъ, Парижская Коммуна должна была погибнуть.
Но своимъ пролетарскимъ характеромъ и соціальными идеями, она положила начало новой эрѣ въ серіи революцій и была предвѣстницей Великой Соціальной Революціи. Массовыми избіеніями, неслыханными жестокостями, гнуснымъ издѣвательствомъ своихъ палачей надъ заключенными, буржуазія вырыла непроходимую пропасть между собой и пролетаріатомъ. Своей местью и оргіями каннибаловъ, она произнесла надъ собой смертный приговоръ. Теперь народъ знаетъ, съ кѣмъ онъ имѣетъ дѣло; знаетъ, что его ожидаетъ, если во время будущей революціи онъ не одержитъ рѣшительной побѣды.
Когда Франція покроется сѣтью возставшихъ Коммунъ, народъ не изберетъ уже себѣ правительства и не будетъ ждать его приказаній. Изгнавъ всѣхъ паразитовъ, насѣвшихъ на него, онъ завладѣетъ общественными богатствами, и отдастъ ихъ во всеобщее пользованіе, согласно принципамъ анархическаго коммунизма. Онъ уничтожитъ частную собственность, правительство и государство и устроитъ свою жизнь на свободныхъ началахъ, продиктованныхъ ему силой необходимости. Разорвавъ цѣпи и разбивъ идолы, человѣчество откроетъ себѣ путь къ лучшему будущему. Въ своемъ гордомъ шествіи къ завоеванію свободы оно забудетъ, что были рабы и хозяева, и будетъ поклоняться только тѣмъ великимъ мученикамъ, которые своею кровью и страданіями положили начало его эмансипаціи.
III.
Празднества и публичныя собранія, организованныя въ память 18 марта во всѣхъ городахъ, гдѣ есть соціалистическія группы, заслуживаютъ вниманія, такъ какъ они ярко выражаютъ настроеніе соціалистовъ всего міра. Это праздники труда, праздники пролетарія. На этихъ митингахъ соціалисты высказываютъ свои новыя идеи и стремленія и обсуждаютъ событія 1871 года. Они не ограничиваются тѣмъ, что восхваляютъ героизмъ парижскаго пролетаріата и призываютъ мстить виновникамъ майскихъ избіеній. Они стремятся доказать, что предразсудки о частной собственности и власти, царившіе въ то время въ пролетарскихъ организаціяхъ, помѣшали осуществленію Коммуны, не дали революціонной идеѣ развиться и освѣтить міръ своими живительными лучами.
1871 годъ послужилъ урокомъ для пролетаріевъ всѣхъ странъ. Они поняли, какова должна быть ихъ будущая революція и порвали со старыми предразсудками.
Будущее возстаніе коммунъ не будетъ уже простымъ коммунистическимъ движеніемъ. Народъ опередилъ тѣхъ, которые думаютъ, что надо учредить Коммуну и потомъ въ ней производить экономическія реформы. Онъ знаетъ, что только кореннымъ соціальнымъ переворотомъ и уничтоженіемъ частной собственности будущія коммуны обезпечатъ себѣ независимость.
Въ день торжества соціальной революціи, когда правители будутъ изгнаны, и буржуазія, поддерживаемая нынѣ государствомъ, потеряетъ свою силу - возставшій народъ не провозгласитъ уже новаго правительства и не будетъ ждать, чтобъ оно со свойственной ему мудростью, объявило экономическія реформы. Онъ уничтожитъ частную собственность насильственной экспропріаціей и завладѣеть, во имя народа, всѣми общественными богатствами, добытыми тяжелымъ трудомъ предыдущихъ поколѣній. Онъ покинетъ свои сырые подвалы и переселится въ свѣтлые дома буржуевъ. Онъ немедленно примется за обработку естественныхъ богатствъ и постарается утилизировать цѣнности, накопленныя въ городахъ. Онъ самъ возьмется за производство и будетъ пользоваться общественнымъ капиталомъ такъ, какъ будто онъ никогда не былъ похищенъ у него буржуазіей. Когда капиталисты будутъ отстранены отъ промышленности, производство, уничтоживъ убивающія его спекуляціи, переродится и будетъ развиваться соотвѣтственно требованіямъ свободнаго труда. - "Никогда не пахали во Франціи такъ усердно, какъ въ 1793 году, когда земля была вырвана изъ рукъ сеньеровъ", говоритъ Мишле. - Никогда не работали такъ, какъ будутъ работать въ тотъ день, когда трудъ станетъ свободнымъ и успѣхъ каждаго рабочаго будетъ источникомъ благосостоянія для всей Коммуны.
Среди соціалистовъ существуютъ различные взгляды на общественную собственность. Школа коллективистовъ, замѣняя коллективизмъ стараго Интернаціонала доктринерскимъ коллективизмомъ, стремится установить различіе между капиталомъ, предназначеннымъ для производства, и капиталомъ, идущимъ на удовлетвореніе первыхъ нуждъ. Машины, мастерскія, сырой матеріалъ, пути сообщенія и земля съ одной стороны, жилища, мануфактурные продукты, одежда и съѣстные припасы съ другой. Первые должны быть коллективной собственностью, вторые - частной.
Но народъ, со свойственнымъ ему здравымъ смысломъ, убѣдился, что это различіе - кажущееся и что точно установить его невозможно. Онъ понялъ, что дома, укрывающіе насъ; уголь и газъ, сжигаемые нами; пища, поддерживающая нашу жизнь; одежда, защищающая насъ; книга, дающая намъ знанія, и даже развлеченія - являются необходимыми условіями нашего существованія. Они не менѣе способствуютъ успѣхамъ промышленности и прогрессивному развитію человѣчества, чѣмъ машины, сырой матеріалъ и другіе предметы производства. Народъ понялъ, что сохранить частную собственность на эти предметы, значило-бы сохранить неравенство, угнетенія, эксплоатацію и заранѣе парализовать всѣ результаты частичной экспропріаціи. Перескочивъ черезъ препятствія, поставленныя теоретическимъ коллективизмомъ, народъ идетъ къ коммунизму, не признающему власти (commnnisme anti-autoritaire).
На революціонныхъ собраніяхъ пролетаріи предъявляютъ свои права на всѣ общественныя богатства и требуютъ уничтоженія частной собственности, какъ для потребительныхъ, такъ и для производительныхъ цѣнностей. "Въ день Соціальной Революціи мы завладѣемъ всѣми естественными богатствами, всѣми цѣнностями, накопленными въ городахъ, и предоставимъ ихъ во всеобщее пользованіе", говорятъ представители рабочихъ массъ.
"Пусть каждый беретъ изъ общей кучи все, что ему нужно, и будьте уверены, что въ житницахъ нашихъ городовъ хватитъ пищи, чтобъ прокормить весь міръ до дня объявленія свободы производства, достаточно одежды, чтобъ одѣть всѣхъ, и даже предметовъ роскоши хватитъ на весь міръ".
Однимъ словомъ, пролетарскія массы требуютъ отъ революціи: немедленнаго введенія анархическаго коммунизма и свободной организаціи производства. Эти два пункта окончательно установлены. Коммуны надвигающейся революціи не повторятъ ошибокъ своихъ предшественниковъ, которые своими страданіями и пролитой кровью открыли человѣчеству путь къ лучшему будущему.
Относительно взглядовъ на правительство среди соціалистовъ существуютъ различныя мнѣнія.
Одни говорятъ, что въ дѣнь наступленія революціи надо учредить правительство и передать ему власть. Сильное и рѣшительное, оно произведетъ революцію, издавая соотвѣтствующія постановленія и строго слѣдя за ихъ исполненіемъ.
"Печальное заблужденіе!" - говорятъ другіе. - "Центральное правительство, составленное изъ разнородныхъ элементовъ и призванное управлять одной націей, будетъ служить помѣхой для революціи, такъ какъ въ силу самой природы власти оно должно быть консервативнымъ. Неспособное вселить революціонный духъ въ отсталыя коммуны, оно будетъ препятствовать развитію революціи въ коммунахъ, идущихъ впереди движенія. Внутри-же возставшей Коммуны правительство или будетъ санкціонировать факты, уже совершившіеся и слѣдовательно станетъ излишнимъ и даже вреднымъ; или же будетъ дѣйствовать по своей волѣ, т. е. регламентировать то, что должно быть свободно выработано народомъ, примѣнять теоріи тамъ, гдѣ должна дѣйствовать свободная творческая сила соціальнаго организма, создающаго новыя формы общественной жизни. Люди, облеченные властью, запершись въ канцеляріяхъ будутъ тратить на праздные споры тѣ способности и силы, которыя при совмѣстной работѣ съ народомъ могли-бы быть употреблены на основаніе новыхъ организацій Безсильное тамъ, гдѣ нужно настоящее дѣло, правительство будетъ служить тормазомъ для раціональнаго развитія человѣчества".
Какъ бы естественно и справедливо не было это разсужденіе, оно сталкивается съ вѣковыми предразсудками и встречаетъ противодѣйствіе со стороны тѣхъ, кому выгодно поддерживать религію правительства на ряду съ религіей собственности и религіей божества.
Богъ, Собственность и Правительство - вотъ самыя опасныя препятствія для будущей революціи.
Однако, эти предразсудки уже сильно поколеблены. "Мы сами устроимъ свои дѣла, безъ вмѣшательства правителей. Намъ не нужна опека священника, собственника и правителя", говорятъ уже пролетаріи. Анархисты въ свою очередь энергично борются съ поклоненіемъ этимъ принципамъ и надо надѣяться, что ко дню наступленія революціи они будутъ достаточно поколеблены, чтобъ не увлечь пролетарскія массы на ложный путь.
Однако, есть существенный пробѣлъ въ дѣятельности революціонныхъ союзовъ. Дѣло въ томъ, что почти ничего не сдѣлано для деревни. Все ограничилось городами. Деревня, казалось, не существовала для городскихъ рабочихъ. Ораторы даже избѣгаютъ упоминать въ своихъ рѣчахъ о деревнѣ и о землѣ. Не зная стремленій крестьянъ, они не рѣшаются говорить отъ ихъ имени. Нужно-ли доказывать, на сколько это опасно? - Эмансипація пролетаріата неосуществима, пока революціонное движеніе не охватитъ деревни. Возстаніе не продержится болѣе года, если оно не встрѣтитъ сочувствія среди крестьянъ. Когда налоги и подати будутъ уничтожены, конечно, крестьяне поймутъ преимущества революціи. Но было бы крайне неосторожно разсчитывать на то, что революціонныя идеи проникнутъ изъ городовъ въ деревни безъ предварительной пропаганды. Надо узнать, каковы стремленія крестьянина, каковы его взгляды на земельную собственность, какъ онъ понимаетъ надвигающуюся революцію. Надо познакомить его съ дѣятельностью городскихъ пролетаріевъ и доказать ему, что они не будутъ вредить земледѣльцу. Необходимо, чтобъ рабочіе привыкли уважать крестьянина и дѣйствовать съ нимъ за одно.
Рабочіе должны содѣйствовать пропагандѣ въ деревняхъ. Въ каждомъ городѣ должна быть маленькая спеціальная организація, вѣтвь Аграрной Лиги, для пропаганды среди крестьянъ. Необходимо, чтобъ къ этой пропагандѣ относились такъ же, какъ къ пропагандѣ въ промышленныхъ центрахъ.
Отъ этого зависитъ успехъ революціи. Только въ тотъ день, когда рабочій и земледѣлецъ, рука объ руку, пойдутъ завоевывать Равенство для всѣхъ, революція победитъ міръ и принесетъ счастье всему человѣчеству, какъ въ убогую хижину, такъ и въ богатыя сооруженія крупныхъ промышленныхъ аггломерацій.
Аграрный вопросъ.
I.
Вопросъ первостепенной важности предсталъ сейчасъ передъ Европой и требуетъ немедленнаго разрѣшенія. - Аграрный вопросъ, вопросъ о томъ, какова должна быть новая форма владѣнія и обработки земли? Кому будетъ принадлежать земля? Кто будетъ ее обработывать и какъ? Никто не станетъ отрицать всей важности этого вопроса. Тѣ, которые внимательно слѣдятъ за крестьянскимъ движеніемъ въ Ирландіи, въ Англіи, въ Испаніи, въ Италіи и въ нѣкоторыхъ частяхъ Германіи и Россіи, знаютъ, что въ деревняхъ, среди всѣми презираемаго класса земледѣльцевъ, готовится сейчасъ грандіозная революція.
Соціалистамъ все еще продолжаютъ возражать, что соціальные вопросы интересуютъ исключительно городскихъ рабочихъ, не затрагивая крестъянъ. Если уничтоженіе частной собственности и экспропріація фабрикантовъ и заводчиковъ встрѣчаютъ сочувствіе въ городахъ, то дѣло обстоитъ совершенно иначе въ деревняхъ. Крестьяне не довѣряютъ соціалистамъ и, если когда-нибудь городскіе рабочіе захотятъ привести въ исполненіе свои планы, то деревенскіе жители сумѣютъ помѣшать имъ.
Это возраженіе имѣло дѣйствительно нѣкоторое значеніе лѣтъ трідцать, сорокъ тому назадъ. Тогда крестьяне, менѣе нуждающіеся и болѣе покорные, не выражали признаковъ неудовольствія и предавали себя на волю Божію. Теперь дѣло обстоитъ совершенно иначе. Концентрація недвижимыхъ имуществъ въ рукахъ богачей, развитіе все растущаго деревенскаго пролетаріата, тяжелые налоги, подавляющіе земледѣліе, вторженіе машиннаго производства, конкурренція Америки и Австраліи и, наконецъ, быстрый обмѣнъ идей значительно измѣнили положеніе дѣлъ за послѣдніе тридцать лѣтъ. Теперь вся Европа охвачена сильнымъ аграрнымъ движеніемъ, которое растетъ съ каждымъ днемъ и придастъ будущей революціи значеніе, какого она никогда-бы не достигла, если-бы ограничилась только большими городами.
Кто изъ насъ не знаетъ, что происходитъ сейчасъ въ Ирландіи? Возстаніе противъ помѣщиковъ охватило больше половины страны. Крестьяне не платятъ владѣльцамъ земли арендныхъ денегъ; если-бы между ними и нашлись желающіе это сдѣлать, то они не посмѣли-бы ослушаться Аграрной Лиги - могучей тайной организаціи, имѣющей свои отдѣленія во всѣхъ деревняхъ и строго карающей за неисполненіе своихъ приказаній
Помѣщики не рѣшаются требовать слѣдуемыхъ имъ денегъ, такъ какъ пришлось бы прибѣгнуть къ вооруженной силѣ, а это неизбѣжно вызвало бы возстаніе. Если-бы кто-нибудь изъ помѣщиковъ вздумалъ изгнать крестьянина за невзносъ платы, то на защиту послѣдняго выступили-бы тысячи вооруженныхъ крестьянъ. Да и ферма такого помѣщика не нашла бы себѣ арендатора, такъ какъ Лига или какая-нибудь другая тайная организація приговорили-бы измѣнника къ смерти, а крестьяне сожгли-бы его нивы и истребили скотъ. Положеніе становится невыносимымъ для самихъ помѣщиковъ; въ однихъ уѣздахъ стоимость земли пала на двѣ трети, въ другихъ помещики являются лишь номинальными владѣльцами своихъ имѣній: они не смеютъ даже показаться крестьянамъ безъ охраны полиціи. Земля остается невоздѣланной, и, по словамъ Financial Reformer за 1879 годъ, цѣнность урожаевъ пала на 250 милліоновъ франковъ, а количество обрабатываемыхъ земель уменьшилось на 33.000 гектаровъ.
Положеніе дѣлъ принудило Гладстона дать ирландскимъ представителямъ формальное обязательство представить въ парламентъ проектъ закона, по которому владѣнія крупныхъ помѣщиковъ будутъ отчуждены и употреблены на общественныя нужды, земля будетъ объявлена собственностью націи и продана народу на условіяхъ ежегодныхъ погашеній въ теченіи 25 лѣтъ. Такой законъ не могъ быть, конечно, вотированъ англійскимъ парламентомъ, такъ какъ онъ нанесъ бы смертельный ударъ принципу земельной собственности въ Англіи. Уладить конфликтъ мирнымъ путемъ не предвидится никакой возможности. Повсемѣстное возстаніе крестьянъ можетъ быть предотвращено еще разъ, какъ въ 1846 году; но не далекъ тотъ день, когда ирландскій народъ выйдетъ, наконецъ, изъ терпѣнія после столькихъ ненужныхъ страданій и обманутыхъ надеждъ. Какъ только произойдетъ малѣйшая дезорганизація власти въ Англіи, ирландскій крестьянинъ, подстрекаемый тайными обществами, поддерживаемый мелкой деревенской буржуазіей, жаждущей для своей выгоды наступленія новаго 1793 года, выйдетъ изъ своихъ берлогъ и осуществитъ все то, о чемъ ему говорили агитаторы. Онъ подожжетъ дворцы, завладѣетъ хлебами помѣщиковъ и захватитъ земли, о которыхъ онъ мечтаетъ уже столько лѣтъ.
Перенесемся на другой конецъ континента, въ Испанію, и посмотримъ, что дѣлается тамъ. Въ Андалузіи и Валенсіи, гдѣ земельная собственность сосредоточена въ рукахъ небольшого числа лицъ, цѣлые легіоны голодныхъ крестьянъ ведутъ непрерывныя войны съ помѣщиками. Подъ прикрытіемъ ночи они истребляютъ стада, поджигаютъ амбары, уничтожаютъ плантаціи; каждому, посмѣвшему выдать предводителей, и судьѣ, привлекающему ихъ къ отвѣтственности, не избѣжать смерти. Въ Валенсіи стачка мелкихъ фермеровъ, отказывающихся платить арендныя деньги, продолжается годами; горе дерзнувшему нарушить это взаимное соглашеніе!
Могучая тайная организація, вывѣшивая по ночамъ на деревьяхъ прокламаціи, постоянно напоминаетъ своимъ союзникамъ, что если они измѣнятъ общему дѣлу, имъ грозитъ истребленіе жатвъ и скота, и даже смерть.
Въ другихъ частяхъ Испаніи, гдѣ собственность раздроблена, само государство дѣлаетъ все возможное, чтобъ вызвать недовольство. Оно отягощаетъ мелкихъ собственниковъ безконечными налогами: національными, провинціальными, городскими, постоянными и временными Десятки тысячъ мелкихъ помѣстій конфискуются государствомъ и не находятъ себѣ покупателей на публичныхъ торгахъ. Населеніе деревень совершенно разорено почти во всѣхъ провинціяхъ и голодъ заставляетъ крестьянъ объединяться и возставать противъ налоговъ.
Таково-же положеніе въ Италіи. Во многихъ провинціяхъ земледѣльцы разорены въ конецъ. Доведенные до нищеты государствомъ, они не платятъ налоговъ, и правительство отнимаетъ у нихъ послѣдній клочекъ земли. Въ теченіе года 6644 мелкихъ имѣній, стоимостью въ среднемъ по 99 франковъ, были отобраны. Удивительно-ли, что въ этихъ провинціяхъ царитъ непрерывное возстаніе! То фанатикъ, проповѣдующій религіозный коммунизмъ, увлекаетъ за собой тысячи крестьянъ и настраиваетъ ихъ такъ, что разогнать сектантовъ можно лишь градомъ пуль; то цѣлыя деревни захватываютъ невоздѣланныя поля помѣщиковъ и обработываютъ ихъ для себя; то громадныя толпы крестьянъ собираются на площадяхъ передъ Городской Думой и требуютъ, подъ угрозой возстанія, хлѣба и работы.
Пусть не говорятъ намъ, что это единичные факты! До мая 1789 года возстанія французскихъ крестьянъ повторялись не чаще и были менѣе сознательными, а между тѣмъ они послужили основой для революціи большихъ городовъ!
На восточной окраинѣ Европы, въ Россіи, аграрный вопросъ своимъ теченіемъ напоминаетъ положеніе Франціи до 1789 года. Крѣпостное право уничтожено и каждая община владѣетъ землей; но надѣлы такъ малы, земля мѣстами такъ неплодородна, а подати, налоги и выкупные платежи такъ велики, что больше трехъ четвертей крестьянъ доведены до самой ужасной нищеты. Хлѣба не хватаетъ, и достаточно одного неурожайнаго года, чтобъ голодъ свирѣпствовалъ въ цѣлыхъ губерніяхъ, унося многочисленныя жертвы.