Эту речь, переведённую и напечатанную журналом "Times" американцы в пропагандистских целях охарактеризовали как призыв к войне, а Уильям Дуглас сказал, что это объявление Третьей мировой войны, об этом же говорил Пол Нитце. И хотя в США было немало людей, трезво воспринявших выступление Сталина, логика интересов правящей верхушки США разворачивала всю ситуацию в сторону обострения отношений – у американцев была атомная бомба, их доля в мировом ВНП достигала почти 50 %. СССР атомной бомбы не имел, его экономическое положение было крайне тяжёлым: человеческие потери – 27 млн.; треть экономического потенциала уничтожена; 32 тыс. фабрик и заводов разрушены; 65 тыс. км железных дорог выведены из строя; разрушено 1710 городов и 70 тыс. деревень; опустошены земли 100 тыс. колхозов. В таком состоянии войну – "холодную" ли, "горячую" – не начинают. На это можно возразить: в 1947 г. под командованием генерала Люциуса Д. Клэя в Берлине находилось 6,5 тыс. войск, а в Европе – 60 тыс., тогда как Сталин в расстоянии нанесения удара по Берлину имел 400 тыс. войск. Однако это возражение имело бы смысл в доатомную эпоху; американская атомная бомба не просто уравновешивала преимущество СССР в обычном вооружении, но резко усиливала позицию США.
Большую роль в обострении американо-советских отношений сыграл американский дипломат Джордж Кеннан, типичный "тихий американец", борец за демократию, считавший необходимым ограничение в США прав (в том числе избирательных) иммигрантов, негров и женщин. Сменив на посту посла США в СССР Аверелла Гарримана, он в течение 18 месяцев бомбардировал госдеп предупреждениями о "зловещих планах Сталина". Ситуацию вокруг речи от 10 февраля он использовал стопроцентно. Результат – знаменитая "длинная телеграмма" (5540 слов; адресаты – Бирнс и Дин Ачесон) Кеннана. Кеннан связал "коммунистический экспансионизм" СССР с внешней политикой царей и подчеркнул, что с советским коммунизмом невозможно договориться – он стремится к мировому господству. "Это было нечто большее, чем призыв к оружию, – пишет М. Уокер, – это было приглашение к борьбе на жизнь и на смерть, в которой нельзя делать ни малейших уступок".
И с конца 1945 – начала 1946 г. я бы продлил линию ХВ как минимум до 1944 г., во-первых, до октября, когда всего лишь короткий обмен мнениями между Сталиным и Черчиллем во время московской конференции по сути зафиксировал будущий раздел Европы; во-вторых, до открытия "второго фронта", предназначенного для того, чтобы не дать СССР пройти на Запад (логически из этого вытекает план операции "Немыслимое" – планировавшийся Черчиллем на 1 июля 1945 г. удар англо-американцев совместно с немцами по Красной армии). Кстати, даже русофоб Кеннан в своей книге "Россия и Запад при Сталине и Ленине" пишет, что первые подозрения у Сталина по поводу союзников возникли летом 1944 г. – сразу же после открытия "второго фронта". Однако если от минимума перейти к максимуму, то говорить нужно о 1943 г., о Тегеранской конференции, когда западные союзники поняли: СССР победил, а следовательно, необходимо свести победу, её результаты к минимуму.
Но вернёмся к Кеннану. Средства борьбы, предложенные Кеннаном в телеграмме, не были военными – он считал, что Запад может победить СССР в мирной борьбе, избавившись, как от паразита на своём теле. По сути это и было провозглашением ХВ. К этому времени приспел ещё один кризис – между СССР и Великобританией в Иране, на него Черчилль и отреагировал своей речью в Фултоне, которая "надстроилась" на уже сформировавшийся курс на ХВ, на идеи, вставшие в Объединённом комитете начальников штабов, в Пентагоне. Телеграмма Кеннана стала обоснованием для Трумэна, Черчилль выдал звонкую фразу, а Пентагон обеспечил стратегическое обоснование" (М. Уокер).
11 марта Сталин, реагируя в "Правде" на речь Черчилля, обвинил его в стремлении развязать войну на основе расовой теории, как это делал Гитлер, только место немцев должны занять англоговорящие народы. Прошёл всего год после Ялты, а в Вашингтоне и Лондоне возобладал воинственный подход: эмбрион ХВ начал формироваться, чтобы окончательно появиться на свет в 1949 г. И это несмотря на то, что у СССР не было атомной бомбы и что Сталин объявил о сокращении военного бюджета на 80 миллиардов рублей и о демобилизации армии (с 12 млн. в 1945 г. до 3 млн. в 1948 г.). Всё это уже не имело значения. В феврале 1947 г. была разработана доктрина Трумэна, которую президент США обнародовал 12 марта 1947 г. В соответствии с логикой доктрины США выделили 250 млрд. долларов Греции и 150 млрд. Турции для "сдерживания" СССР, подкрепив это американским флотом в Средиземном море.
Этот на первый взгляд локальный эпизод имеет большое практическое и особенно символическое значение. Со времён Трафальгара (1805 г.) Средиземноморье было зоной исключительно британского контроля. Однако послевоенная Великобритания уже была не способна обеспечить такой контроль и эти функции – функции, если пользоваться терминологией классической англо-американской геополитики – Мирового Острова – взяли на себя США. Р. Арон прямо пишет об этом: "Соединённые Штаты приняли на себя роль островной державы вместо Великобритании (подч. мной. – А.Ф.), истощённой своей победой. Они ответили на призыв европейцев и заменили собой Соединённое Королевство по его же просьбе". Иными словами, после 1945 г. противостояние Остров – Хартленд приобрело характер борьбы различных социальных систем. Впрочем, возможна и иная постановка вопроса: противостояние капитализма и антикапитализма приобрело форму столкновения гиперконтинентальной и гиперостровной держав. (Я оставляю в стороне вопросы о том, случайно или нет антикапитализм геополитически явился в виде гиперконтинентальной державы или же если бы – в отличие от историков, история знает сослагательное наклонение, – Россия не упустила шанс стать Тихоокеанской державой, то антикапитализм возник, если возник бы, где-то в другом месте, либо логика системной борьбы была бы иной.)
Весной 1947 г. генерал Люциус Клей, комендант американской зоны, предложил ряд мер, которые должны были бы освободить немецкую экономику от ограничений оккупационного режима. Реакция СССР была резко отрицательной, однако американцы и англичане настаивали на восстановлении Германии.
Суровая зима 1947 г. ещё более усугубила тяжесть экономической ситуации в Германии и Европе, и 5 апреля Уолтер Липпман в "Вашингтон пост" в своей колонке "Говорит Кассандра" написал о том, что немецкий хаос грозит распространиться на Европу. США не могли допустить такой ситуации, поскольку она грозила подъёмом левых сил: во Франции и особенно в Италии казался реальным приход коммунистов к власти в 1947-1948 гг. и США готовились к военной интервенции в Италии в случае победы коммунистов на выборах. С этой целью в США был разработан план экономического восстановления Европы. 5 июня 1947 г. в Гарварде во время получения (одновременно с Томасом Стернзом Элиотом и Робертом Оппенгеймером) почётного диплома госсекретарь США генерал Джордж Маршалл в семнадцатиминутной речи изложил этот план, который получил его имя. Речь шла о комплексе мер, направленных на экономическое восстановление Европы. Хотя план Маршалла был экономическим, в его основе лежали социосистемные (классовые) и геополитические причины – и спасение капитализма в Европе и борьба с СССР. Хотя официально на первом плане была, естественно, экономика, я всё же начну с классовой борьбы и политики.
После войны коммунисты в Западной Европе были на подъёме, входили в состав правительств Франции и Италии. Поэтому в мае 1947 г. министров-коммунистов вывели из состава правительств этих стран. 19 декабря 1947 г. Совет Национальной Безопасности США проинструктировал ЦРУ предпринять все возможные действия, чтобы не допустить прихода коммунистов к власти в Италии. На подрыв позиций коммунистов в этой стране и поддержку христианских демократов, которые впоследствии и выиграли выборы (при активной поддержке Ватикана, папы Пия XII), были отпущены немалые суммы. При этом в финансировании антикоммунистических сил в Италии и вообще в Европе участвовали не только ЦРУ и другие государственные структуры США, но также частные компании, крупные корпорации, профсоюзы.
По сути, и ХВ, и "американская Европа" были средствами защиты Америкой капитализма – причём не столько от СССР, сколько от внутриевропейских антикапиталистических сил, будь то коммунисты или социалисты. В конце 1940-х и даже в 1950-е годы для большей части американского истеблишмента все левые были на одно – вражеское – лицо. Весьма показателен один эпизод, когда Леон Блюм прилетел договариваться об американских займах, "Wall Street Journal" посвятила его визиту статью под названием "When Karl Marx calls on Santa Klaus" ("Когда Карл Маркс просит о помощи Санта Клауса").
Иными словами, обострение отношений с СССР в виде ХВ было не только внешним системным и геополитическим противостоянием, но и внутрисистемным, а для того чтобы защищать капитализм у себя дома и в Европе и с этой целью давить любые антикапиталистические и прежде всего коммунистические движения, нужна была конфронтация с СССР, которая была начата и к концу 1940-х годов превратилась в ХВ. Очень ясно высказался по этому поводу Р. Арон, отметивший, что американцы "хотели воздвигнуть плотину перед коммунизмом, избавить народы, в том числе народ Германии, от искушений, внушённых отчаянием (подч. мной. – А.Ф.). Бесспорно, доллары служили оружием в борьбе с коммунизмом, оружием так называемой политики сдерживания. Инструмент этот оказался действенным".
Помимо системной и геополитической составляющей у плана Маршалла была, естественно, и важнейшая экономическая составляющая. Бедственное положение Европы давало возможность США установить финансово-экономический контроль над субконтинентом, окончательно превратиться не только в гегемона капиталистической системы и транснационального банкира, но и в мирового гегемона (если бы удалось подмять СССР), используя как политические, так и финансово-экономические средства.
Центральное место в плане Маршалла занимала реинтеграция германской экономики в подконтрольную США экономику Европы; более того, план Маршалла в какой-то момент оказывался единственной связью Германии с остальной Европой. "Германский" аспект плана Маршалла имел не только экономический, но и политический аспект – он объективно обострял отношения между СССР и США и таким образом вписывался в логику постепенно развязываемой США ХВ. Не случайно Раймон Арон заметил, что удивляться следует не тому тупику, в который зашёл германский вопрос в 1947 г., а "двум годам колебаний, которые понадобились для того, чтобы принять неизбежное", т. е. разделение Германии на западную и восточную зоны.
План Маршалла важен ещё в одном отношении. Помимо прочего это была первая крупномасштабная акция в интересах американских ТНК и нарождающейся хищной фракции мирового капиталистического класса – корпоратократии, которая ярко проявит себя в начале 1950-х годов, свержением Мосаддыка, а затем, совершив переворот 1963-1974 гг. и пройдя по трупам Кеннеди (физическому) и Никсона (политическому), начнёт сажать в Белый дом своих президентов. "Тээнковская" составляющая отчётливо проявилась и в том, что план Маршалла должен был реализовываться как отношения США и Европы в целом, что соответствовало интересам корпорацией, а не как двусторонние межгосударственные отношения. Сталин же, разгадав манёвр, ведущий к финансово-экономическому закабалению Штатами не только побеждённых, но и победителей (причём побеждённым в этом процессе отводилось важное место), дал инструкции Вячеславу Молотову настаивать на Парижской конференции (июнь 1947 г.) на двусторонних отношениях.
Разумеется, СССР был заинтересован в американском займе миллиардов эдак в шесть. Это весьма помогло бы восстановлению экономики, поэтому ряд ведущих экономистов, например, Евгений Варга, директор Института мирового хозяйства, выступали за то, чтобы СССР присоединился к плану Маршалла. Дело, однако, было в цене вопроса, в том, чтобы не попасть в историческую ловушку, как это произошло во время горбачёвщины. Сталин колебался, взвешивая плюсы и минусы. Всё решила развединформация, которую обеспечила "кембриджская пятёрка"; хотя её неформальный руководитель Хэралд "Ким" Филби служил в это время в британском посольстве в Стамбуле, другие члены "пятёрки" работали в Великобритании. 30 июня Молотов получил шифровку от своего заместителя Андрея Вышинского, в которой содержалась полученная информация о встрече заместителя госсекретаря США Уилла Клейтона и британских министров. Как пишут Джереми Айзекс и Тэйлор Даунинг, из полученных сведений становилось ясно, что американцы и англичане уже сговорились, действуют заодно, и план Маршалла будет не расширением практики ленд-лиза, а созданием принципиально иного механизма, в котором к тому же решающее место отводилось Германии, не говоря уже о диктате со стороны США по целому ряду вопросов.
3 июля с санкции Сталина, который, по-видимому, в течение 48 часов анализировал ситуацию, Молотов обвинил США в том, что они стремятся создать структуру, стоящую над европейскими странами и ограничивающую их суверенитет, после чего покинул переговоры. 12 июля в Париже начала работу новая конференция – уже без СССР, а одновременно в деревне Шклярска Поремба в Польше начало работу совещание коммунистических партий, результатом которого стало создание Коминформа – новой международной коммунистической организации. Это означало раскол Европы на просоветскую и проамериканскую зоны и возникновение биполярного мира.
1947-1949 годы: обмен ударами
С 1947 по 1949 годы шёл обмен ударами между США и СССР. На план Маршалла СССР ответил созданием Коминформа и советизацией Восточной Европы, наиболее серьёзные проблемы возникли в Чехословакии. Ответ США – операция "Split" ("Расщепляющий фактор"), проведённая ЦРУ и МИ-6 в Восточной Европе. В 1947-1948 гг. к власти в Восточной Европе пришли относительно умеренные коммунисты, стремившиеся учитывать национальную специфику своих стран. Многие в американском истеблишменте готовы были поддержать их. Однако Аллен Даллес рассуждал иначе. Он считал, что именно этих умеренных коммунистов следует уничтожить, причём руками коммунистов-сталинистов, сторонников жёсткого курса. С этой целью были сфабрикованы документы, из которых следовало, что многие руководители компартий Восточной Европы сотрудничают с американской и английской разведками. Документы были подброшены органам госбезопасности, те клюнули и по Восточной Европе прокатилась волна массовых арестов, судов, расстрелов. Как и планировал Даллес, коммунизм стартовал в Восточной Европе с репрессий, а возглавили восточноевропейские партии (и страны) во второй половине 1940 годов сторонники жёсткого курса. Позднее Сталин поймёт, что его обманули, но будет поздно: людей не вернуть, а западная пресса всласть расписывала зверства коммунистов.
В 1948 г. произошло ещё одно событие эпохи генезиса ХВ: родилось государство, которое впоследствии станет активным участником ХВ на стороне США – Израиль. По иронии истории родилось оно при активнейшей инициативе СССР. Сталин рассчитывал на то, что создание еврейского государства на Ближнем Востоке позволит компенсировать неудачи СССР в этом регионе – Иран, Турция, арабы. Расчёт Сталина не оправдался. Евреи в борьбе за свою государственность позиционировавшие себя в качестве представителей мирового рабочего класса и антиимпериалистов, выбрали подъём не с помощью СССР, а с помощью империалистических США и репараций, взимаемых с Германии за "коллективную вину немецкого народа перед еврейским". Израиль очень быстро стал врагом СССР – страны, в революционное создание которой их представители "колен израилевых" внесли огромный вклад. Активную роль в пробивании еврейской государственности сыграл человек, к юбилею которого формально приурочена эта статья. 14 мая 1947 г. Громыко произнёс в ООН важную речь о разделении Палестины на два государства. Он прочувствованно говорил о страданиях еврейского народа в Европе, о необходимости государственности для него. Сионист Абба Эбан назвал речь Громыко "божественным посланием". "Проект Израиль" оказался проигрышным ходом СССР в ХВ.
В июне 1948 г. разразился Берлинский кризис – единственный серьёзный кризис по поводу границ за всю историю "ялтинской" Европы. Ему предшествовали выборы в учредительное собрание трёх западных зон – по сути, создание единой западной политической зоны. В ответ маршал Соколовский вышел из Межсоюзнического контрольного совета по управлению Берлином, а советская сторона 31 марта 1948 г. установила контроль над коммуникациями между Западным Берлином и западными зонами Германии. Развивая курс на конфронтацию, бывшие союзники 18 июля выпустили марку (Deutsche Mark), общую для трёх зон, заявив, что она будет иметь хождение и в Берлине. (Банкноты секретно печатались в США и перевозились во Франкфурт под охраной американских военных; новая немецкая валюта быстро стала самой сильной в Европе). К этому моменту раскол Европы на две части был полностью завершён, за исключением разделённых на зоны Берлина и Вены. Марка ударила по Берлину.
Советским ответом стала ультиматум 24 июля: блокада западной части Берлина, пока "союзники" не откажутся от идеи "трёхзонного правительства". Уже 26 июля американцы и англичане "построили" авиамост (операции "Vittels" и "Plainfare" – соответственно) и начали доставлять в блокированный город воду и продовольствие. Летом 1948 г. США передислоцировали в Великобританию 60 новейших бомбардировщиков В-29, способных нести на борту атомные бомбы. Передислокация намеренно шумно освещалась в прессе. На самом деле атомных бомб на самолётах не было, но это хранилось в секрете. Кризис всё более обострялся, и хотя в августе 1948 г. на встрече с послами западных стран Сталин сказал: "Мы всё ещё союзники", то была не более чем дипломатическая фраза.
4 апреля 1949 г. была создана НАТО – военный кулак Запада, сжатый против СССР. В течение долгого времени – до середины 1970-х годов львиная доля содержания агрессивного по своей сути блока приходилась на США, которые вкладывали в НАТО свои средства. Не символично ли, что во время праздничной церемонии по этому поводу 9 апреля 1949 г. в Зале Конституции оркестр играл мелодию песни с красноречивым названием "I’ve got plenty of nothing" ("Я заполучил массу ничего").
12 мая 1949 г. СССР снял блокаду с Берлина, так и не добившись своей цели. Словно подчёркивая эту неудачу, Запад в мае провозгласил создание ФРГ и началось перевооружение Германии, её военное укрепление. США были готовы даже поделиться с ФРГ – единственный случай подобного рода – секретом атомной бомбы, но не сделали этого. Скорее всего, из-за появления атомной бомбы у СССР. Если это так, то возникает вопрос: а что планировали сделать США руками ФРГ, вкладывая в руки вчерашнего врага СССР и США атомное оружие? Нечто вроде "Немыслимое-2" в атомном варианте? Ответ СССР – создание ГДР и Совета экономической взаимопомощи. Словно в игре "го" противоборствующие стороны стремились рядом с каждым "камнем" противника поставить свой, нейтрализовать и по возможности окружить его "камни" и снять их с доски.