Ав-то-ра!
Говоря об источниках, мы намеренно обходим вопрос их подлинности. Вернее – мы исходим из того, что большинство источников все-таки подлинные, лишь частично "подправленные" поздними переписчиками. Мы говорим о фальсификациях только тогда, когда речь идет о явных несуразицах типа "немцев из Риму". Известное место "Повести временных лет", где описываются события, предшествовавшие крещению Руси Владимиром. Напомним, что слово "немец" (от "немой" – не говорящий по-русски) возникло не ранее XV века и значило вообще – иностранец. В документе 1588 года можно встретить такое перечисление: "Английские, барабанские, венецкие, галанские, датские, каянские, курляндские, прусские, свейские, французские, шкоцкие, шпанские немцы". Стало быть, и датировка данного отрывка никак не может соответствовать указанному в нем году. Тут все ясно, кто заказчик, кто исполнитель и какова конкретная цель данной фальсификации. Но есть и другая проблема (методологическая), о которой нельзя не сказать. Мы практически не имеем дела с подлинными аутентичными рукописями, когда заходит разговор о XII – XIII – XIV веках. Есть даже исследователи, которые сравнивают средние века Руси с "точкой фокусировки" – невидимой, неощутимой точкой, правду о которой можно получить лишь с помощью вычислений. И действительно, как долго сохраняется пергамент, на котором написаны первоисточники? (Именно пергамент, не папирус. Папирус сохраняется и того меньше.) Самым древним списком Библии считается Ватиканский, названный так потому, что обнаружился он в Ватикане. Случилось это во второй половине XV века, и откуда он там взялся, никто не знает. Далее идет Александрийская Библия, проследить историю которой удается только от первой половины XVII века, когда ее получил в подарок от Александрийской церкви английский король Карл I. Александрийский период жизни этого текста неизвестен. И, наконец, Синайская рукопись, которая всплыла вообще лишь в XIX веке, хотя "ученые мужи" пытаются ее датировать IV веком… Важнейший источник для истории и хронологии Египта – труды жреца Манефона. Жаль, но в оригинале не существует ни одного источника Манефона, правда, есть его список, выполненный греком Евсевием, который существует тоже не в оригинале, а в списке, который выполнил некий латинянин Иероним, который, увы, также существует не в оригинале, а в списке средневекового ученого-византийца Георгия Синкеллоса. Из русских, вернее, старославянских источников самым древним считаются Киевские листки и надпись царя Самуила, их принято датировать концом X века. От текста первого сохранилось 7 листов. Название связано с Киевской духовной академией, в собрании которой памятник был открыт в 1874 г. И. Срезневским. (Срезневский вообще много чего открыл, и все в последней трети XIX века.) Но с "монгольскими" источниками дело обстоит совсем плохо. Их просто не существует. Ни на каком языке. Кожу выделывать человечество научилось достаточно давно, но вот появление пергамента – это примерно середина ХV века. То есть уже после "ига". В данном случае появление слова "пергамент" в письменном языке отразило время появления самого понятия. "Греческие", "еврейские" и "латинские" древние пергаментные фолианты стали "всплывать из забвения" только со второй половины ХV века, а активно издаваться и распространяться – в ХVI веке. Французский иезуит и современник Ньютона Жан Ардуэн (Jean Hardouin, 1646 – 1729) был одним из образованнейших людей своего времени, профессором теологии, поражавшим слушателей необычайной эрудицией и глубиной своих знаний, автором и комментатором многочисленных трудов по филологии, теологии, истории, археологии, нумизматике, хронологии и философии истории. Эти труды по сей день замалчиваются историками и, к сожалению, мало известны широкому кругу специалистов, не говоря уж о простых любителях истории. С 1683 г. Жан Ардуэн был директором французской королевской библиотеки – важнейшей библиотеки мира в то время. Ж. Ардуэн утверждал, что практически все античные произведения написаны католическими монахами, начиная с XIII века. Он утверждал, что Иисус Христос и его апостолы, если они вообще существовали, должны были произносить свои проповеди на латыни. Ардуэн был уверен в том, что греческие переводы Нового и Старого Заветов были сделаны много позже, чем считается церковью. В числе других подвергшихся фальсификации классиков христианства он называл и св. Августина, истинности авторства произведений которого не признавал. Даже самые ярые критики Ардуэна соглашались, что при том высочайшем авторитете в научном мире, которым пользовался ученый, у него не было необходимости искать дополнительной известности на скользкой колее критиканства или баловаться раздражающими церковь и науку разоблачениями. Только глубочайшая убежденность в правоте хронологической и историографической критики могла подвигнуть Ж. Ардуэна на его противостояние всей канонической исторической науке и теологии. Большинство произведений Ж. Ардуэна, в том числе и изданных посмертно, были запрещены церковью в 1739 – 1742 гг. Не разделяя мнения Ардуэна по большинству вопросов, мы лишь заметим, что такая точка зрения тоже есть, причем вплоне заслуживающая внимания.
Нет! Минуточку! Есть! Есть один (прописью "один"!) первоисточник, называемый "Ярлык Токтамыша к Ягайлу". Ярлык этот найден в Московском Главном Архиве Министерства Иностранных дел. Он писан на двух листах лощеной бумаги (не пергамента! – М.С.), из коих первый длиною в 9 вершков, а второй в 9 1/2 вершка; шириною они в 4 1/2 вершка. Он писан на одной стороне и состоит из 25 строк текста. Строки начинаются в равном расстоянии от края бумаги; ближе к краю только слова "Токтамыш, мы и Бог" (интересно, какой бог? – М.С.) и печать хана. Все эти слова писаны золотом, а печать хана вытиснена золотом. 17-я строчка писана только до половины, чтобы начать со слова "Мы" новую строчку. Слово "Ягайлу" стоит ниже слов: "Токтамышево слово". Ярлык этот писан красивым и очень четким уйгурским шрифтом". О как! А говорили монголы… монголы… Ну ладно. Пусть будут джунгарцы, они хотя бы монголам родственники. Итак, текст:
"Я, Токтамыш, говорю Ягайлу. Для извещения о том, как Мы воссели на великое место, Мы посылали прежде послов под предводительством Кутлу Буги и Хасана и ты тогда же посылал к Нам своих челобитников. Третьего года послали некоторые огланы, во главе которых стояли Бекбулат и Коджамедин, и беки, во главе которых стояли Бекиш, Турдучак-берди и Давуд, человека по имени Эдугу к Темиру, чтобы призвать его тайным образом. Он пришел на этот призыв и согласно их злонамерению послал им весть. Мы узнали об этом (только) тогда, когда он дошел до пределов (нашего) народа, собрались, и в то время, когда Мы хотели вступить в сражение, те злые люди с самого начала пошатнулись, и вследствие этого в народе произошло смятение. Все это дело случилось таким образом. Но Бог милостив был и наказал враждебных нам огланов и беков, во главе которых стояли Бекбулат, Коджамедин, Бекиш, Турдучак-берди и Давуд. Для извещения об этих делах мы теперь посылаем послов под предводительством Хасана и Туулу Ходжи. Теперь еще другое дело: Ты собирай дань с подвластных Нам народов и передай ее пришедшим к тебе послам; пусть они доставят ее в казну. Пусть по-прежнему опять твои купеческие артели разъезжают; это будет лучше для состояния великого народа. Такой ярлык с золотым знаком мы издали. В год курицы, по летосчислению в 795-й, в 8 день месяца Реджеба, когда орда была в Тане, мы (это) написали".
Солидно. Весьма. Вот только еще знать бы, о чем все это написано. А то, похоже, единственные знакомые слова "дань" и "ярлык"… Что такое "купеческие артели"? И почему такое знакомое христианское "Бог милостив был…"? Из чего следует, что это вообще о Московском княжестве? Говорится о каком-то боестолкновении, вероятно, подавлении какого-то мятежа, и сообщение, что "все осталось как и было", "в стране все под контролем – кто гадил – того накажем". А вот в какой стране – совершенно непонятно. И уж самые серьезные сомения вызывает сохранность документа. Как он умудрился пролежать в Главном Архиве Министерства Иностранных дел свыше 500 (!) лет и так замечательно сохранился? Но пускай он трижды подлинный, хотя место и время его "обретения" довольно неожиданные, есть основания сомневаться в том, что интерпретация корректна. Где из текста следует, что это именно "Ярлык" на княжение? Москва и вообще Русь нигде не упоминается. Какие основания считать этот текст доказательством "монголо-татарского" владычества на Руси? Ведь как "монголо-татарский" этот документ интерпретируется преимущественно по контексту, руководствуясь все тем же геббельсовским принципом – "общеизвестно, что…", а контекст-то как раз и вызывает сомнения. По сути, ничего, кроме "общеизвестно, что русские платили дань "монголо-татарам", а это про дань и подчиненные народы, стало быть, про Русь.
Нет повести печальнее на свете…
Теперь обратимся к еще одному замечательному источнику "Повесть о битве на Калке, и о князьях русских, и о семидесяти богатырях". "…Из-за грехов наших пришли народы неизвестные, безбожные моавитяне, о которых никто точно не знает, кто они и откуда пришли, и каков их язык, и какого они племени, и какой веры. И называют их татарами, а иные говорят – таурмены, а другие – печенеги". В принципе – известный текст, опираясь на который можно было бы исключить "монгольский" след. Кто такие печенеги, довольно хорошо известно. И если это = "татары", то вся история Руси становится другой. Но нет, "татары", если верить летописям, это какой-то особый субстрат.
Основной источник, из которого берется информация о "Батыевом нашествии" – "Повесть о разорении Рязани Батыем" – посвящен якобы событиям декабря 1237 года. Сохранилось в списках, самые старшие из которых датируются второй третью XVI века. Даже официальные советские исследователи соглашаются, что памятник поздний, и допускают последующую редактуру текста: "Вероятнее всего, "Повесть" возникла в конце XIII в.(! – М.С.), но постепенно дополнялась и изменялась". В трех древнейших списках отражены три разновидности текста (по классификации Д.С. Лихачева).
"В год 6745 (1237). В двенадцатый год по перенесении чудотворного образа Николина из Корсуня. Пришел на Русскую землю безбожный царь Батый со множеством воинов татарских и стал на реке на Воронеже близ земли Рязанской. И прислал послов непутевых на Рязань к великому князю Юрию Ингваревичу Рязанскому, требуя у него десятой доли во всем: во князьях, во всяких людях и в остальном". Река Воронеж – это левый приток Дона. Протекает по территории Воронежской, Липецкой и Тамбовской областей. То есть можно сказать, что "Хан Батый" пришел с Дона. Причем не вторгся в рязанские земли, а встал лагерем и послал переговорщиков, требуя 10% налог… "во всем… во князьях (???), во всяких людях и в остальном…" Батый, конечно, зверь ужасный, но он что, ел на ужин этих "князей", что ли? Почему не запросил мастеровых, зодчих, кузнецов?
А вот если "хан" озвучил "федеральную программу", предполагающую определенную норму представительства (ну и, разумеется, денежного содержания), тогда понятно. Хочешь в "федерацию" – давай своих делопроизводителей, менеджеров и "всяких людей", плати им жалованье и отчисляй налоги в казну. Логично? Вроде пока да.
Почему послы вдруг оказались "непутевыми"? В данном случае это легко прочитать как "беспутный", "безалаберный", ну раз Батый – "безбожный", то и послы у него "беспутные". Но есть один маленький нюансик. "Путем" в древнерусском языке называлась государева/княжеская служба. То есть послы, с точки зрения Рязанских князей, не имели полномочий. А "неизвестные завоеватели" обычно каких послов присылают? "Путевых?" "И услышал великий князь Юрий Ингваревич Рязанский о нашествии безбожного царя Батыя и тотчас послал в город Владимир к благоверному великому князю Георгию Всеволодовичу Владимирскому, прося у него помощи против безбожного царя Батыя или чтобы сам на него пошел. Князь великий Георгий Всеволодович Владимирский и сам не пошел, и помощи не послал, задумав один сразиться с Батыем". Вот ведь какая скотина "благоверный князь Георгий Всеволодович"! Сам, говорит, сражусь (то, что уже сразится, не сомневается – ну просто как И.В. Сталин перед войной. Что война будет – ну никто не сомневался, но почему-то все тормозили… нет, не тормозили, "пытались оттянуть неизбежное"), но уж очень жаден до славы и туповат, не понимает, что только вместе, всем миром супостата одолеем, ну что с него возьмешь – князь, эксплуататор. На самом деле, скорее всего, благочестивый князь занял выжидательную позицию. Он не хотел злить федеральный центр и не хотел особо портить отношения с Рязанью. Сам же, вероятно, рассчитывал выторговать себе какие-то преференции по налогам в федеральный бюджет. Дальше состоялась попытка дать взятку – ну, тут трудно что-либо сказать, поскольку источник очень уж "тенденциозен". "И некто из вельмож рязанских по зависти донес безбожному царю Батыю, что имеет князь Федор Юрьевич Рязанский княгиню из царского рода и что всех прекраснее она телом своим. Царь Батый лукав был и немилостив, в неверии своем распалился в похоти своей и сказал князю Федору Юрьевичу: "Дай мне, княже, изведать красоту жены твоей". Интересно, каким образом происходило общение "некоего из вельмож" и "татар", да и самого князя Рязанского с "непутевыми" послами Батыя, если "никто точно не знает, кто они и каков их язык"? Да и, честно говоря, "сексуальные предпочтения" их тоже загадка. Почему этот вельможа точно был уверен, что Батый клюнет на красоту жены князя? Может, никакие это были не неведомые народы, а люди одного круга, возможно, очень хорошо между собой знакомые. Кто знает, может, Батый в свое время даже сватался к княгине, но получил от ворот поворот. Мотив? Кстати, Батый в "Повести…" называется "царь Батый" и ни разу не назван ханом. Странно… Христианский источник постоянно подчеркивает, что Батый "другой веры", но не говорит какой. "Благоверная же княгиня Евпраксия стояла в то время в превысоком тереме своем и держала любимое чадо свое – князя Ивана Федоровича, и как услышала она смертоносные слова, исполненные горести, бросилась она из превысокого терема своего с сыном своим князем Иваном прямо на землю и разбилась до смерти". Что-то подозреваю я, что княгиня знала, с кем имеет дело. Женщины, конечно, народ эмоциональный, и смерть супруга, безусловно, повод для помешательства, но это все-таки княгиня, а князем на Руси быть ой как опасно, и не понимать она этого не могла, если "царского рода" (а почему в источнике это слово "царского", а не "княжеского", "царь"-то у нас кто? Получается, Батый?), и убивать наследника при приближении "неведомого врага" – какой-то дикий поступок. Особенно когда еще исход битвы не предрешен. Скорее всего, понимала, что у ее сына (как в аналогичной ситуации объяснила свои действия Магда Геббельс в фильме "Бункер") "не будет будущего" при новом правителе. Мочить всех подряд – затея, конечно, для "звероящера-татарина" хорошая, но ведь княжич – это хороший пленник. За него можно получить и выкуп, и обменять, да и просто использовать как своего управляемого наместника. Но княгиня убеждена – жизнь ребенку не сохранят. Опять сильный личный мотив со стороны Батыя? Удивительно, что христианский источник не осуждает женщину, совершившую с точки зрения церкви тяжкий грех – самоубийство. Дальше – стереотипное христианское описание битвы, проигранной рязанцами, но один момент важен: "А князя Олега Ингваревича захватили еле живого. Царь же, увидев многие свои полки побитыми, стал сильно скорбеть и ужасаться, видя множество убитых из своих войск татарских (а вот интересно, может быть, потери и преувеличены, но совсем без потерь война вестись не может, тем более такая длительная. Как осуществлялось пополнение и переформирование "монгольских орд"? Из Каракорума в "теплушках"? – М.С.). И стал воевать Рязанскую землю, веля убивать, рубить и жечь без милости. И град Пронск, и град Бел, и Ижеславец разорил до основания и всех людей побил без милосердия. И текла кровь христианская, как река сильная, грех ради наших. И увидел царь Батый Олега Ингваревича, столь красивого и храброго, изнемогающего от тяжких ран, и хотел уврачевать его от тех ран и к своей вере склонить". Довольно странно… всех велел "убивать и жечь без милости…" – то есть планка уже упала – а тут увидел князя и "хотел уврачевать", чисто "рыцарский" поступок. А чего тогда другие какие-то не особо "рыцарские"… А может, знал его хорошо царь Батый и какие-то надежды возлагал в этой междуусобной резне? "Но князь Олег Ингваревич укорил царя Батыя и назвал его безбожным и врагом христианства. Окаянный же Батый дохнул огнем от мерзкого сердца своего и тотчас повелел Олега ножами рассечь на части. И был он второй страстотерпец Стефан, принял венец страдания от всемилостивого Бога и испил чашу смертную вместе со всею своею братьею". Вообще-то для завоевателя поведение довольно странное. Если верить Яну, Гумилеву и пр., Батый прошагал едва не от Камчатки до Волги, встречал на своем пути разные народы, и каждый из них имел какие-то верования, возможно, весьма отличные от его, Батыя. Он что, всех в связи с этим вырезал? "Чужие" проклятья на волевую личность, даже полного психа, не действуют. Они на то и чужие. Что так "рассердило" Батыя? Почему его НАСТОЛЬКО задело, что его посчитали "безбожным врагом"? Вообще для XII века в тексте "Повести…" ну слишком много христианства. А вот если вспомнить, что вторая треть XVI – это как раз правление одного из, пожалуй, самых набожных правителей Руси, Иоанна Васильевича (Грозного) – многое становится понятным. Все поступки героев "Повести" даны с точки зрения Церкви, даже если и был хоть какой-то изначальный источник – в конечный текст обязательно была внесена редактура в духе времени. Времени активного строительства Рима №3, бесконечных войн с Казанским ханством и, вероятно, додавливания последних очагов язычества. Язычник, нехристианин, мог быть только монстром, изрыгающим из огнедышащего сердца аЦЦкое пламя.