Взяв г. Цхинвал, восставший народ провозгласил советскую власть на всей территории Южной Осетии. Но грузинское правительство, уразумев, что мирный договор с советской Россией оставил повстанцев без всякой помощи извне, решило окончательно расправиться с непокорным народом. Оно стянуло все свои регулярные воинские части в единый кулак и бросило их против повстанцев, имевших лишь около одной тысячи бойцов, вооруженных винтовками. Войска же правительства располагали пулеметами, артиллерией, авиацией и кавалерией. Восставший народ был подавлен многократным превосходством вооруженных сил.
Власти советской России, связанные по рукам договором, пытались еще защитить восставший народ дипломатическими предупреждениями, но они уже не имели никакого практического значения. И это было ясно не только российским, но и грузинским властям. В ноте российского Наркома иностранных дел правительству Грузии от 17 мая 1920 года говорилось: "В Южную Осетию, где провозглашена Советская Республика, направлены для уничтожения таковой власти грузинские войска. Мы настаиваем, если это верно, то отозвать свои войска из Осетии, ибо считаем, что Осетия должна иметь у себя ту власть, которую она хочет. Вмешательство Грузии в дела Осетии было бы ничем не оправданным вмешательством в чужие внутренние дела. В ответной ноте грузинское правительство спокойно отреагировало: в Грузии нет Южной Осетии…
В июне-июле 1920 года грузинские войска, буквально опустошили Южную Осетию. Сотни мирных жителей были убиты в ходе боев, более пяти тысяч человек погибли в дни бегства от карателей. Край обезлюдел. Более трех тысяч крестьянских хозяйств было сожжено. Было угнано, забито и присвоено 23 тысячи голов крупного и 46 тысяч голов мелкого рогатого скота, что составляло 70 % всего наличного поголовья. Уже после установления советской власти в Грузии специально образованная комиссия на правительственном уровне определила общий ущерб, нанесенный Южной Осетии грузинской карательной экспедицией, в денежном выражении в 3.317.516 рублей золотом.
Изгнанное со своей исторической родины население Южной Осетии тысячами устремилось через заснеженные перевалы гор в Терскую Республику. Они лишились всего - земли, жилищ, скота, основных средств к существованию.
Установление советской власти в Грузии в 1921 году, казалось, положило конец геноциду народа Южной Осетии. Но народ в течение четырех лет восставал и проливал свою кровь во имя свободы, одоления национальной дискриминации и осуществления принципа национального самоопределения. В новых условиях эта борьба видоизменилась и стала борьбой за национально-территориальную автономию.
Как ни странно, новая администрация Грузии продолжала прежнюю политику в отношении Южной Осетии, упорно утверждая, что в Грузии есть осетины, но нет Осетии… Новые власти даже в официальных документах прибегали к откровенной лжи и утверждали, что на территории Грузии имеется всего лишь семь осетинских деревень и ни о какой автономии для них не может быть и речи!
Этой дискриминационной позиции руководством Южной Осетии был противопоставлен принцип права на самоопределение. В проекте Конституции, разработанном руководством края, указывалось, что "Столицей ССР Юго-Осетии является г. Цхинвал". Официальным языком сношений между Южной Осетией и Грузией признавался русский. Однако закавказское правительство настаивало на целесообразности предоставления Южной Осетии лишь прав автономной области. Пришлось пойти на компромисс. 25 февраля 1921 г. окружной ревком Южной Осетии постановил: "Выделить Южную Осетию в автономную единицу (область с центром в городе Цхинвал)".
Руководство советской Грузии формально признавало необходимость предоставления Южной Осетии статуса автономной области. На деле же оно всячески торпедировало положительное решение этого вопроса.
Не вдаваясь в подробности, напомним: дело тогда кончилось тем, что 20 апреля 1922 г. Всегрузинский ЦИК и СНК ГССР издали декрет, в котором сказано: "Образовать автономную область Южной Осетии как составную часть ССР Грузии с центром в г. Цхинвали".
На деле Осетия была рассечена на две автономии с подчинением их разным республикам. И такое расчленение осетинского народа было преподнесено как великий дар несчастному народу, который не желал мириться с лишением его неотъемлемого права на самоопределение.
Для экономически отсталой, аграрной Южной Осетии важнейшим звеном социально-экономического развития была индустриализация края. Для ее успешного осуществления здесь имелись и сырьевая база, и трудовые ресурсы, и рынок сбыта. Однако республиканские власти всячески препятствовали созданию и развитию здесь промышленности. Тем самым область обрекалась на роль аграрно-сырьевого придатка промышленно развитых центров Грузии.
За весь довоенный период в Южной Осетии не было построено ни одного сколько-нибудь крупного предприятия фабрично-заводской промышленности. Вся индустрия автономной области на начало 1941 г. была представлена двенадцатью предприятиями полукустарного типа сезонного действия с общим числом рабочих чуть более 500 человек.
Не произошло положительных перемен в позиции руководства республики в отношении Южной Осетии и в последующие годы. Руководители менялись, а положение оставалось прежним.
Так, в 1947 г. решением союзных властей в Цхинвал из Вены было завезено оборудование репарационного авторемонтного завода. В декабре того же года завод был сдан в эксплуатацию, а в 1948 г. завод дал солидную прибыль народному хозяйству области, задание же 1949 года было выполнено к 7 ноября на 315 %! Но в июле 1950 г. вопреки настоятельным просьбам руководства области завод был передислоцирован в Кутаиси. В отдельные годы под различными предлогами были закрыты Джалабетский и Чурисхевский лесопильные заводы, прекращены разработки месторождения нефти в Громе. На основании решения Совета Министров СССР приказом министра мясомолочной промышленности СССР от 13 сентября 1949 г. по Грузии предусматривалась постройка 9 мясокомбинатов, в том числе один (мощностью 200 тонн) в Цхинвале. Уже в 1950 г. все они, за исключением Цхинвальского, были сданы в эксплуатацию, а последний не начал строиться и в 1955 г. Аналогично обстояло дело и со строительством Цхинвальского хлебокомбината, а постройка цементного завода на сырьевой базе месторождений мергеля в Тбете была вообще изъята из плана.
Та же негативная позиция руководства республики отчетливо прослеживается и в отношении к аграрному сектору экономики Южной Осетии. Решения, принятые властями Грузии в 40 - 50-е годы, являлись политикой экономического геноцида крестьян Южной Осетии.
Политика экономической дискриминации крестьян Южной Осетии продолжалась и даже усилилась в 50-е годы.
Республиканские власти в отношении Южной Осетии широко практиковали "дифференцированный" подход в планировании, зловещий смысл которого заключался в том, что план сдачи зерна устанавливался тем горным районам области, где пшеница никогда и не произрастала, план сдачи яиц - тем районам, в которых никогда не было птицеводства.
Ничем нельзя оправдать и неприкрытую культурную дискриминацию южных осетин, осуществлявшуюся властями Грузии в указанные годы. Так, вследствие реформы 1944 г. осетинские дети могли учить родной язык лишь как дополнительный предмет и только в начальных классах. Но республиканские власти не остановились и на этом. В августе 1949 г. осетины были начисто лишены возможности обучения на родном языке. А в 1951 г. все делопроизводство в Южной Осетии было переведено на грузинский язык. В течение дня со стен зданий были сняты все вывески на осетинском языке. Кроме того, была изъята вся литература на осетинском языке в педагогическом институте и в средних учебных заведениях. Следует учесть и то, что в 1938 году осетинский алфавит был переведен на грузинскую графику. Таким образом, у одного народа одновременно оказалось два алфавита.
Культурно-экономическая дискриминация южных осетин, граничащая с геноцидом, вынуждала их покидать землю предков, в поисках лучшей доли уходить за хребет, на север. Миграция южных осетин в 40-50-х годах приняла массовый характер. Обездоленные и разоренные крестьяне семьями, а то и целыми селениями перебирались в районы Северной Осетии. Из горной зоны Джавского, Цхинвальского и Ленингорского районов только за вторую половину 1944 г. ушло 380 крестьянских дворов (2199) человек. Всего же в течение 1944–1945 гг. Южную Осетию покинуло 795 дворов в составе около 5000 человек. Многие села пришли в полное запустение. Миграция продолжалась и в последующие годы. Только в 1951–1952 гг. численность населения области сократилась на 9000 человек.
Антиосетинская политика властей Грузии не могла не вызвать протестов общественности Южной Осетии. Представители передовой интеллигенции, студенческая молодежь подняли голос в защиту своего народа.
Так, в 1951 г. группа комсомольцев из Цхинвала выступила против закрытия осетинских школ и существования у осетинского языка двух алфавитов. Это законное требование было расценено как проявление буржуазного национализма и протестовавшие были сурово наказаны. Органы безопасности Грузии арестовали их и в Тбилиси на закрытом суде были осуждены на различные сроки каторги: Ванеев В. Д. - к 25 годам, Гассиев Л. С., Бекоев Г. К. и Джиоев 3. А. - к 10, а Габуев Х. - к 8 годам.
Таким образом, жители Южной Осетии лишались и права на отстаивание своих прав. Более того, на XV съезде Компартии Грузии первый секретарь в своей заключительной речи заявил, что "одна часть интеллигенции в Южной Осетии заражена буржуазным национализмом и этот национализм надо выжечь каленым железом".
Кажется, эти слова дошли "до сердца" Михаила Саакашвили в августе 2008 года. И он решил стать "Михаилом Кутузошвили".
Что же из этого получилось?
Незадолго до начала вторжения Саакашвили в Южную Осетию и в первые дни войны, кухонные стратеги из российской либеральной тусовки были преисполнены оптимизма. В победе маленькой, но гордой грузинской армии они убеждали своих почитателей истово и взахлёб. Грузия в любом случае выиграет этот конфликт, утверждали эти писатели-фантасты. Цитировать их не будем - противно. Но так, для памяти, запишем: Юлия Латынина ("Еженедельный журнал", 8 августа 2008 г.), Павел Фельгенгауэр ("Независимое военное обозрение", 25 июля 2008 г.), актёр и бывшее доверенное лицо Саакашвили Станислав Садальский ("Столица С", 18 августа 2008 г.).
Финал известен. Через пять дней боёв "самая качественная армия на постсоветском пространстве" побросала оружие и прытко разбежалась. В качестве трофеев российские войска захватили 65 танков, около 100 самоходных орудий, боевых машин пехоты и бронетранспортёров, десятки орудий, миномётов и ракетных установок, свыше 4000 автоматов и пулемётов и огромное количество военного снаряжения.
Тбилисским стратегам было особенно обидно, что за исключением некоторого преимущества РФ в авиации, силы противников оказались примерно равными. От России воевали до десятка батальонов 19-ой и 42-ой мотострелковых и 76-ой воздушно-десантной дивизий, усиленные артиллерией и немногочисленные - также отдельные подразделения спецназа. От Южной Осетии и Абхазии - подразделения, примерно равные двум полкам. Им противостояли три грузинские бригады, прошедшие переподготовку по американской программе GSSOP (Georgia Sustainment and Stability Operations Program), обученный израильскими и американскими инструкторами спецназ, артиллерийская бригада и несколько ещё не прошедших переподготовку частей, включая территориальные формирования грузинских анклавов в Южной Осетии.
Ни по бронетехнике, ни по артиллерии российская армия перевеса не имела. Наоборот, грузинские батареи были завязаны на американскую спутниковую навигационную систему GPS, а наши так и не получил коммуникаторы аналогичной российской системы ГЛОНАСС. Грузинские танки Т-72 SIM-1 превосходили российские как по системам связи и целеуказания, так и по бронезащите. Снаряжены гвардейцы Саакашвили оказались тоже куда лучше, но никакая техника не поможет, если те, кто ею владеют, не хотят всерьёз воевать.
Цхинвал продержался двое суток, полностью взять его грузины так и не сумели, а в ночь с 9-го на 10-е оккупанты оставили город, в который вступили российские войска.
После изгнания агрессора с оккупированных земель перед глазами осетин и российских военных предстали поистине ужасающие картины.
Сошлемся на дневник телеоператора Альгиса Микулькиса от 20 августа 2008 года, опубликованный в газете "Спецназ России" (№ 8, 2008):
"Беременная женщина с двумя детьми, расстрелянная на улице… Бабушка с внуком, убегавшая от танка и не сумевшая убежать… Мать и дочь, изнасилованные и обезглавленные на глазах у главы семейства… Пятеро ребятишек, зарезанные опять-таки на глазах у родителей… В городском морге еще 11-го числа лежала молодая женщина, прижимающая к себе грудного младенца. Оба убиты одной очередью. Наши коллеги видели обезглавленную семью, сожженных заживо полуторамесячных детей… Увиденное долго не укладывалось в голове. Зато, когда все же уложилось, с нашими душами - простите за пафос - что-то произошло. Чуть позже при виде трупов грузинских солдат мы не испытывали НИЧЕГО…
Многие грузины хорошо знали осетинский язык. Они-то и стучались в подвалы под видом "своих". А когда подвал открывался - забрасывали его гранатами… Раненых, в том числе и наших миротворцев, добивали. Некоторых сжигали, даже предварительно не умертвив. Беженцев, пробивающихся по единственной дороге к Рокскому перевалу с тоннелем, уничтожали с самолетов…"
А вот фрагменты допросов грузинских солдат и свидетелей атаки на Цхинвал (по материалам бригады Следственного комитета при прокуратуре РФ, которую возглавляет Александр Бастрыкин):
"Военнослужащий грузинской армии Аратаношвили Зураб Автандилович: "У Цхинвала… поступил приказ о наступлении на город, об открытии огня по всему, что в городе движется".
Солдат грузинской армии Когоберишвили Бесик Нодарович показал, что в ночь на 8 августа им были поставлены боевые задачи: выдвинуться к г. Цхинвал… При необходимости наступать на Цхинвал и обстреливать мирных жителей".
А вот показания некоторых жителей Южной Осетии.
Потерпевший Гаглоев Вячеслав Сосланович показал, что 10 августа 2008 г. он видел, как солдаты грузинской армии расправились с Гаглоевым Ацамазом и Козаевым Нугзаром. Солдаты сначала расстреляли их из винтовок, затем перерезали им горло.
Потерпевший Гояев Амиран Дянозович показал, что солдаты грузинской армии убивали мирное население; кидали в подвал, где прятались люди, гранаты; стреляли убегающим вслед. В с. Хетагурово была разрушена деревянная церковь, в которой пряталось мирное население.
Потерпевшая Битиева Изольда Георгиевна показала, что видела, как один из танков грузинской армии на ее глазах раздавил женщину.
Свидетель Сафонова Жанна Шалвовна показала, что 7 августа машину ее знакомой Чочиевой Марины вместе с детьми и сестрой расстреляли грузинские военные на Зарской дороге. Все они погибли. В больницах г. Цхинвал она видела много трупов мирных граждан. В морге центральной больницы увидела трупы 6 женщин, тела которых были обезображены, отдельные части тел отсутствовали. Кроме того, она увидела труп мальчика без головы и ног.
Потерпевшая Тасоева Лиина Борисовна показала, что грузинские танки стреляли в гражданские автомобили. Около них проезжала автомашина ВАЗ-2107, внутри сидели муж с женой, туда попал снаряд, и те сгорели. Другую автомашину марки ВАЗ-2106, где сидели женщина с ребенком и несколько мужчин, также расстреляли из танков. Она видела, как четыре человека, наверное, целая семья, остановились около БМП, думая, что это российские войска, к ним вышли грузины и расстреляли их.
Свидетель Биченова Людмила Руслановна показала, что в селе Дминс находилась старая церковь, в которой прятались люди. Эту церковь грузинские военные разровняли с землей вместе с людьми. В самом г. Цхинвале грузинские военные расстреляли автомашину, в которой находилась семья - отец, мать и двое детей, после чего еще живых людей облили бензином и подожгли.
Свидетель Бестаева Вали Давидовна показала, что в с. Цунари грузинские военные изнасиловали 7 девушек, после чего сожгли их заживо".
Следственный комитет при прокуратуре (СКП) особо отметил, что обстрелы носили ковровый характер.
Следователи выяснили, что 7 августа 2008 г. вооруженные формирования начали обстрел жилых кварталов Цхинвала и территории объединенного штаба совместных сил по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта из всех видов ствольной артиллерии, а также систем залпового огня. Своими действиями Грузия нарушила требования Конвенции о предупреждении геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 г. и других международно-правовых актов. При этом, что примечательно, российские миротворцы пытались связаться со своими грузинскими коллегами, однако их попытки попросту игнорировались.
Первый же выстрел танкового орудия разрушил наблюдательный пост на крыше казармы российского миротворческого батальона, расположенный в Цхинвале. В результате этого погиб военнослужащий Сергей Кононов, один из наблюдателей.
Следующая серия залпов разбила технику батальона, в том числе санитарные автомобили, имевшие ясно различимые знаки красного креста. После этого на позиции батальона началось массированное наступление пехоты при поддержке танков и артиллерии. В первые же часы боя российские миротворцы понесли потери - десять человек погибли, 25 получили ранения различной степени тяжести.
Всего же, по уточненным данным, в результате конфликта погибли 66 российских военнослужащих. Несколькими днями ранее главный военный прокурор России Сергей Фридинский сообщал о 71 погибшем миротворце. До этого сообщалось о 64 погибших.
Давая отмашку агрессору, подстрекатели преследовали сразу несколько задач, начиная от тестирования способности России вести успешные боевые действия и заканчивая интересами избирательного штаба русофоба Маккейна. В любом случае, решение атаковать Южную Осетию принималось с полным осознанием всего масштаба последствий этого шага.
Так что те, кто пытается перевести стрелки на Грузию, наводят тень на плетень. Агрессия против Южной Осетии была санкционирована, подготовлена и спланирована непосредственно в США. В этом вопросе не может быть ни малейших сомнений. Выгоду от реализации любого из сценариев, как благоприятного для Тбилиси, так и катастрофического, получают только Штаты, которым не дает покоя, что они никак не могут затянуть звездно-полосатую петлю вокруг России.
После свержения режима Шеварднадзе Грузия стала мировым рекордсменом по наращиванию военного бюджета. Как неоднократно заявляли в Тбилиси, основной моделью для подражания при построении новой национальной армии является армия Израиля.
В подготовке использовались бывшие советские и новые военные базы в столице Грузии и населенных пунктах Азиан, Ахалкалаки, Батуми, Марнеули, Гори, Сенаки и некоторых других местах. Всего же по специальной программе США инструкторы натаскали 8 тысяч человек, треть обучили турецкие специалисты. Часть грузинских военных прогнали через горячие точки, где с ними очень плотно работали американские инструкторы из числа спецназа и морских пехотинцев. Чтобы придать армии крепость, были приглашены наемники из бывших республик советской Балтии и Украины. Иначе говоря, потомки карателей и "лесных братьев" из Литвы, Латвии и Эстонии и боевиков УПА.