Государственные чиновники
И тут мне пришла в голову мысль задать ему вопрос, который звучал примерно так:
– А давайте представим, что к власти в России пришли настоящие коммунисты, причем осознавшие горький опыт восстановления народного хозяйства после Гражданской войны. И эти коммунисты, не трогая нынешних собственников, т. е. формально не отнимая у них права на собственность, вводят плановость народного хозяйства и заставляют их, а значит, и вас, работать на народ России. Как бы вы это восприняли – положительно или отрицательно?
Вообще-то Э знал мои убеждения еще с первого знакомства, но этот вопрос для него оказался почему-то очень неожиданным, и его реакция была даже несколько сумбурной.
– Наступит страшнейшая разруха и хаос!
– Да почему же? Ведь ни смысл вашей работы, ни статус, ни ваши доходы не изменятся, почему же должен наступить хаос? Единственная разница будет в том, что коммунисты заставят ваших акционеров вернуть деньги из-за рубежа или заставить эти деньги там работать на Россию.
– Они этого никогда не сделают!
– Простите, но на то существует смертная казнь и альтернатива: либо ты уважаемый человек и тебя защищает вся Россия, либо ты остаток жизни будешь прятаться на Западе, чтобы тебя не пристукнул альпенштоком твой же секретарь или телохранитель, как это было в свое время с Троцким. Да и потом – а вам-то какое дело, на кого работать? Ведь экономика – это вы, а не они.
Тут вмешался Т и, обращаясь к Э, сказал:
– Он прав: какая нам разница, на кого работать – на коммунистов или на Гитлера?
– Но если коммунисты придут к власти, то каково будет народу… – начал было Э, но потом сразу же оценил, что не ему говорить мне о народе, и попытался объясниться. – Да, конечно, я вижу этот народ из окна автомобиля, и даже в аэропорту меня подвозят прямо к трапу самолета, но я половину своего времени провожу на заводах и там разговариваю с людьми…
– Да ну, – перебил его я. – Вы же знаете, что подчиненные всегда говорят начальнику не то, что они думают, а то, что начальник хочет услышать.
– Да, это, конечно, так, – согласился Э, который к этому времени уже оправился от неожиданного поворота темы и начал выстраивать свои доводы в логической последовательности. – Тут вот в чем дело.
Он некоторое время обдумывал продолжение разговора, а потом начал его так.
– Сейчас в экономике России явственно прослеживаются две тенденции. Первая, которая, казалось бы, должна радовать, – это возврат денег в Россию. Трудно сказать, почему это, но это так. Мы сейчас захлебываемся от инвестиций, сейчас в России повсеместно не хватает рабочих рук. Кроме Москвы, разумеется, – уточнил он. – Это город бездельников, но мы в Москве ничего и не строим.
– Погодите. Давайте-ка попробуем обмозговать, почему деньги начали возвращаться? По идее такого быть не должно – у нас климат делает любые инвестиции менее выгодными, чем где-либо. Что вы скажете на такую версию? Ведь в настоящее время дядя Сэм совершенно свихнулся, хотя, казалось бы, этому отморозку уже и тупеть некуда. США сегодня – это полные беспредельщики. С развалом Союза все воры, грабившие богатства СССР, прятали деньги за рубежом в уверенности, что там они будут в полной сохранности. Наши наивные "новые русские" глупо верили, что США уважают частную собственность, хотя уже тогда все факты вопили, что американцы уважают свою личную частную собственность, а собственность остальных считают как бы ничейной. То есть, если данный человек им необходим, то они позволяют ему владеть собственностью, но как только он перестает быть нужным, они тут же эту собственность изымают. Возьмите, казалось бы, абсолютно законного владельца собственности – бывшего шаха Ирана. Пока он в Иране помогал американцам грабить страну, они позволяли ему думать, что его личные деньги в банках Запада в полной сохранности. Но как только шаха свергли и он оказался в эмиграции на Западе, то они тут же его деньги у него изъяли. А что же говорить о наших олигархах, у которых все деньги ворованные, и весь мир это знает? Ведь США их сегодня не трогают только потому, что эти олигархи и "новые русские" нужны американцам. Но случись какая-нибудь неувязка или во главу США встанет еще больший придурок, чем Буш, они же все заберут и не поморщатся. Думаю, что "новые русские" это осознали и теперь пытаются спасти свои деньги в России от американских беспредельщиков.
– Может быть и так, – сказал Э. – Но в данном случае важна не причина, по которой в Россию идут инвестиции, а факт того, что они идут. Однако прослеживается и вторая тенденция, которая перечеркивает первую. Это национализация. Все больше и больше предприятий подгребают под себя чиновники, причем с совершенно явственной целью ограбить. Я же их вижу. Вот они еще в прошлом году носили костюмчики от Гуччи всего за 5 тысяч долларов и "Ролексы" за 10. А теперь у них костюмчики за 40 тысяч и часы за 100. Возьмите Ходорковского. Я его прекрасно знаю: да, он не ангел, но он более порядочный, чем все остальные. У него взяли 80 миллиардов, это должно давать 25 миллиардов прибыли ежегодно – где она? Россия эти 25 миллиардов увидела? – совершенно по-коммунистически вопрошал слуга капитала.
– Миллер задекларировал годовой доход в 18 миллионов долларов, – вставил реплику Т.
– О чем ты говоришь?! Какие 18 миллионов? Это же только видимая часть айсберга. И, главное, – за всеми этими изъятиями собственности стоит ФСБ…
– Ну, это-то как раз понятно, – сказал я. – Ведь фээсбэшники на местах обязаны иметь агентуру, вот они и имеют ее у каждого мало-мальски богатенького капиталиста, и от этой агентуры знают достаточно его махинаций, чтобы, как Ходорковского, "подвести под статью". Но вы ошибаетесь, что ФСБ имеет самостоятельное значение. Она же наследница КГБ, т. е. труслива и сама лижет зад любому начальству. Просто они ждут, когда правительство скажет: "Фас!" – и укажет пальцем, и только тогда они передают данные для заведения уголовного дела прокурору. Наверное, и ФСБ что-то перепадает, но это только исполнители. Для того, чтобы спецслужбы могли что-то сделать по своей инициативе, нужно, чтобы в стране была хоть какая-то законность, т. е. нужно, чтобы спецслужбы могли шантажировать тот же Кремль передачей уголовного дела в какой-то независимый от правительства суд. Но у нас-то таких судов нет, – суды у нас выполняют все, что скажут кремлевские паханы, значит, и ФСБ и выполняет волю только кремлевских паханов.
Тут, я полагаю, дело вот в чем. Персоналии, возглавляющие правящий в России режим, каждые четыре года, а то и чаще, меняются – меняются министры, меняются депутаты. И свеженьким тоже хочется украсть, тоже хочется с "роллексом" за 100 тысяч баксов покрасоваться. А что украсть, если уже все украдено и поделено до них? Вот и приходится для удовлетворения новых шакалов у власти пускать под нож какого-нибудь очередного Ходорковского: пожил всласть, дай и новеньким всласть пожить. Ведь это по-своему справедливо – если Ходорковскому можно украсть, то почему другим нельзя? У Ходорковского что – кровь голубая или он тут единственный еврей? Другие тоже хотят.
Суть-то в другом. В основе законов должна лежать справедливость, между прочим, само латинское слово "юстиция" – это справедливость. Но какая, к черту, справедливость, если одни хапнули общенародную собственность, а другие нет? Поэтому хапают все и кто как может. Ходорковский хапнул благодаря своим еврейским связям, а какой-нибудь судья или прокурор, или фээсбэшник хапают благодаря своей должности. Если уж в стране откровенно установлена не справедливость, а подлость, то чего уж тут жаловаться на подлость какого-то чиновника или прокурора. И конца этому при таком режиме не будет никогда. Тут выход в одном – вернуть к власти коммунистов – законных собственников, чтобы они установили справедливость, а вместе с нею закон и стабильность…
– Чепуха! – перебил меня Э. – Абсолютная чепуха, коммунисты такие же воры, как и остальные.
– Да я же не про Зюганова с компанией говорю, я говорю про настоящих коммунистов…
– Чепуха! Предположим, вы и есть тот настоящий коммунист, о которых говорите, предположим, вы стали президентом, ну и что? Да остальные плевать на вас будут и будут воровать, как и сегодня, а скорее всего – еще больше. Ничего вы с этой чиновничьей сворой, хоть коммунистической, хоть нет, сделать не сможете.
– Ну вот это-то меня как раз меньше всего пугает. Ведь стремятся как можно больше хапнуть не люди, а животные, и чем больше они стремятся хапнуть, тем больше они животные. А ведь животными управлять очень просто. Это для людей наказание и поощрение может быть сложным и изощренным, а для животных это всего лишь кнут и пряник в самом их примитивном виде. Введу расстрел за воровство для чиновников, пообещаю, что расстреляю без помилования первых 10 тысяч, попавшихся на воровстве или взятках, и поверьте, и полтысячи еще не сдохнет под стенкой, а остальные уже разучатся воровать. Ну, если и не разучатся, то будут по-настоящему бояться…
Между тем тусовка подходила к концу – суетилась охрана, подготавливая отбытие высокого гостя, представитель российского правительства уже говорил прощальное слово, нам можно уже было покинуть собрание, не выказав этим неуважение к тем, кто нас пригласил. Мы стали подтягиваться к выходу, и я уже решил, что разговор на этом споре о коммунистах так и закончится, но чем хороши командиры экономики, так это тем, что они помнят вопросы. Жизнь их этому учит и этого от них требует.
Это интеллигенция, собравшись что-нибудь обсудить, начинает болтать о чем попало, через минуту забывая, зачем они, собственно, собрались и что хотели обсудить. Для интеллигенции ее болтовня уже и есть дело. А у руководителей не так. Они не станут собирать подчиненных без дела и, если они их собирают, значит, у руководителей есть проблема, и они задают собравшимся вопрос с целью понять, как эту проблему решить. При этом собравшиеся могут говорить о чем угодно, сколь угодно, но руководитель-то свой вопрос не забудет – настоящего начальника не заболтаешь.
Так и в моем разговоре с Э и Т. Я задал вопрос, каково им сейчас по сравнению с СССР? Они могли радостно заявить, что чувствуют себя великолепно, что все хорошо, прекрасная маркиза, так хорошо, как никогда. Но, отдам им должное, они не стали передо мною ломать дурака – они просто ушли от ответа, и я полагал, что ушли окончательно. Однако мы вышли на улицу, и Т вдруг сказал:
– Но, конечно, страшно. Страшно, что твоим акционерам моча в голову стукнет, и они тебя выкинут, как собаку, а ты даже обжаловать это нигде не сможешь.
– Конечно, сейчас крайний дефицит топ-менеджеров, так что работу найти не проблема, – задумчиво продолжил Э начатую Т мысль, – но страх, безусловно, в каждом из нас сидит…
Мы попрощались.
И далее – везде
Я благодарен Э и Т за откровенность. Конечно, логически и так можно было предсказать их ответ о страхе, но важно было убедиться, что это так и есть. Причем, как это ни смешно, но чем больше человек зарабатывает или получает, тем больше страх. Скажем, если в той же Москве работник получает 5000 рублей в месяц, то ему можно плевать на своего хозяина, поскольку работу на 5000 рублей найти очень легко. Но если он получает 50 000 рублей в месяц, то такую работу найти уже не просто, а если твой заработок в 50 000 долларов в месяц, то потерять такую работу уже очень страшно. Ведь и ты, и семья уже привыкли к таким доходам, у вас и расходы соответственные, и престиж в своем кругу. Как остаться без всего этого?
Вот и паразитируют на этом страхе "специалисты по управлению" типа Каплана и Нортона. Рекламу, особенно в глазах твоих ленивых и алчных акционеров, эти профессора делают себе отменную, вот и попробуй ты, реальный руководитель, пренебречь их макакавкой. Акционерам вмиг нажужжат в уши, что ты тупой ретроград и не воспринимаешь "передовых способов управления", и эти акционеры тебя выбросят с работы в страхе, что они из-за тебя недополучают вожделенных денег. Посему менеджерам и приходится имитировать обучение этим макакавкам и внедрение их, вернее, имитацию их внедрения, успокаивая этим акционеров, что бубука-то у них ого-го!
Помню, в юности читал рассказ О’Генри об американских мошенниках позапрошлого века. В отличие от России, в которой освещение велось керосиновыми лампами, в США осветительные лампы были бензиновыми, а бензин очень легко испаряется. И если лампа грязная и пары не могут из нее свободно уходить, то в закрытых объемах лампы образуется взрывоопасная смесь паров бензина и воздуха, которая при создании определенных условий взрывается, приводя к пожарам. Так вот, герой рассказа О’Генри продавал пакетики с речным песком, уверяя покупателей, что это средство предотвращать взрыв бензиновых ламп. Когда его упрекнули в том, что он обманывает народ, он пояснил, что на пакетике есть инструкция по применению, согласно которой раз в неделю надо тщательно чистить ламу и только после этого обновлять в ней "средство, предотвращающее взрыв". А в чистой лампе взрыва и так не будет.
То есть в данном случае песок – это типичная макакавка, а дающий эффект результат – это чистка лампы. Но в отличие от одураченных покупателей позапрошлого века, современные менеджеры вынуждены покупать макакавку профессорско-рекламной галиматьи, повторю, по другим причинам – из страха, что владелец фирмы выгонит его с работы как "отсталого".
Причем этот идиотизм интернационален, и не исключено, что Россия по степени ужаса менеджеров перед идиотским произволом тупых хозяев еще и не на первом месте в мире.
Вот, скажем, соответствующий эпизод из книги Д. Перкинса "Исповедь экономического убийцы". Перкинс рассказывает о случае на фирме МЕЙН, в которой он работал, причем этот случай произошел даже не в период упадка, а на пике процветания фирмы. Перкинс пишет:
"А потом случилось нечто невероятное. С точки зрения прибыльности фирмы Бруно был самым успешным президентом за всю историю МЕЙН. Несмотря на это, Мак Холл уволил его – внезапно и без уведомления.
Увольнение Бруно произвело в МЕЙН эффект разорвавшейся бомбы. Компания гудела от споров и слухов. Само собой разумеется, у Бруно были свои враги, но даже они пришли в смятение. Для многих сотрудников было ясно, что основной причиной увольнения была зависть. В беседах за обеденным столом или за кофе они признавались, что, по их мнению, Холл почувствовал угрозу, исходящую от этого человека, который был на двадцать с лишним лет моложе его и вывел прибыли фирмы на новую высоту.
– Холл не мог позволить, чтобы Бруно выглядел таким молодцом, – сказал кто-то. – Он не мог не знать, что Бруно займет его место и что старика отпустят на подножный корм – это был всего лишь вопрос времени.
Как будто в доказательство этой версии Холл назначил новым президентом Пола Придди. Пол много лет занимал должность вице-президента. Это был дружелюбный человек, знающий инженер. Правда, на мой взгляд, это был вялый соглашатель, не знающий слова "нет". Он всегда прогнется перед боссом и уж не станет грозить ему взлетевшими прибылями.
Для меня увольнение Бруно было сокрушительным ударом. Он был моим наставником и играл решающую роль в наших международных проектах. Придди, напротив, занимался только внутренними проектами и знал очень мало, если вообще что-то знал, о настоящем содержании нашей работы за рубежом. Я не мог представить, в каком направлении будет двигаться компания. Позвонив Бруно домой, я нашел его пребывающим в философском настроении.
– Да, Джон, он же знал, что у него нет никаких причин уволить меня, – сказал он о Холле. – Поэтому я настоял на очень выгодном выходном пособии – и получил его. Мак контролирует значительную часть голосующих акций, и, раз он принял такое решения, я уже ничего не мог сделать".
Через четыре месяца уволился и Перкинс. Правда, он делает вид, что ушел по морально-этическим соображениям, однако в это как-то с трудом верится – скорее всего, сбежал сам, найдя выгодное местечко, чтобы потом не оббивать пороги в роли того, кого выкинули с прежней работы. Ведь это же приличное пятно на репутации: сколько ни объясняй потом, что твой бывший хозяин дурак, а сомнения у нового хозяина все равно останутся. Соответственно и жалованье он тебе положит поменьше, и любой твой обычный в любом деле неуспех объяснит тем, что с прежней работы тебя уволили не без оснований.
Кому это надо?
Вот и задайте себе некрасовский вопрос: "Кому на Руси жить хорошо?". Работяге? На них всегда есть спрос, но хорошо жить работяге можно только тогда, когда у него мозгов не много, поскольку это же просто оскорбительно – сменить Советский Союз (даже в том его мерзком и беспомощном виде) на нынешний режим. Сменить государство, в котором ты работал на себя, на черт знает что, в чем ты работаешь на животную алчность каких-то уродов.
Управленцам стало хорошо? В чем? Барахла стало больше? Ну так просто прикиньте, сколько у них было бы этого барахла, если бы СССР развивался хотя бы с теми же темпами, как в 1990 году. Ведь все были бы в четыре раза богаче. Да и зачем это барахло, по большому счету? В гроб его с собой заберешь? Ну, построил большую виллу, ну, порадовался день-два ее "евроремонту", но ведь через пару недель перестанешь все это замечать, как в свое время не замечал своей трехкомнатной квартиры в хрущевке. Но сколько сил эта вилла требует для своего содержания, сколько чужих людей в виде охраны и прислуги впустишь в свою личную жизнь! Ну, купил новую "тачку с наворотами", ну и сиди в ней в пробках, нюхай "запах натуральной кожи".
Олигархам стало хорошо? Ну, конечно, – ни шагу без телохранителей, которые еще ни одного олигарха не защитили от киллера. Раньше этого олигарха любила семья, любили женщины, любили друзья за то, что он – это он. А теперь за что его любят? За то, что у него "бабок" много? Так кого в конечном итоге любят – "бабки" или его? Так что же – так и прожить свою жизнь с мыслью, что ты сам по себе никчемная тварь и только со своими ворованными деньгами ты что-то для кого-то значишь? Но зато какая у тебя океанская яхта крутая! Спору нет – крутая. Идиоты соплями истекут от зависти. Ну а ты, олигарх, перед тем как подохнуть, завещай, чтобы тебе эту яхту в задницу засунули и так похоронили. Ты же ради нее жил – как же тебе без нее? Одно успокаивает, что когда подохнешь, то уже не будет страха, что пришедшая к власти в России очередная стая шакалов твое барахло у тебя отнимет. Вообще-то, конечно, отнимет, но ты же уже об этом знать не будешь.
Так кому на Руси жить стало хорошо?
Можно сказать, что хорошо стало жить бюрократически-чиновничьему аппарату России, да своре его всегдашних прихлебателей – интеллигенции. Эти без претензий – этим лишь бы ухватить, что сможешь и сколько успеешь. Ну, так ведь и этим-то не всем хватает, так что и им, бедным, приходится жить под жабой зависти к удачливым соперникам.
Ну а чем было плохо в СССР? Работали на народ, а не алчного урода – не на то, чтобы этот кретин мог купить еще один футбольный клуб, так чем было плохо работать на своих сограждан?