5. О "параллелях": Вьетнам - Афганистан и даже Чечня.
Определенными кругами в нашей стране и вне ее упорно навязывалась параллель между вводом наших войск в Афганистан и действиями американской армии во Вьетнаме. Параллель была выгодна этим силам по политическим соображениям. Теперь этот миф, казалось бы, уже развеян: между теми и другими событиями нет ничего общего - ни по целям, ни по задачам, ни по методам действий, ни по количеству привлеченных сил, ни по итогам - политическим, военным, материальным.
Мы вошли в Афганистан по настоятельной просьбе законного и единственного правительства этой страны. Некоторые аналитики пытаются бросить тень на законность правительства Амина, тем более что его тоже убили. Но, во-первых, учитывались все просьбы Афганистана (и периода Тараки тоже) и, во-вторых, с формальных позиций никто не может усомниться, что правительство было законным.
Нашей целью было одно - помочь стабилизировать обстановку, примирить противоборствующие стороны. Ничего мы захватывать не намеревались, никого покорять или побеждать не думали - нам этого не нужно. Поэтому и задачи войскам ставили соответствующие: стать гарнизонами и не ввязываться в боевые действия. Но когда нам их навязали, то наши войска обязаны были принять ответные меры. Однако и в этих условиях наши части в основном участвовали в охране различных объектов и населенных пунктов, в отражении нападений банд, в перехвате караванов с оружием и боеприпасами, которые засылались с территории Пакистана, в охране и проводке автомобильных колонн с грузами.
Американцы же вели бои с армией освобождения Южного Вьетнама, проводили массированные бомбардировки на севере страны.
Методика и тактика их действий - полярная противоположность нашим. Мы взаимодействовали с народом и правительственными войсками Афганистана. Американцы вели бои против народа Вьетнама, придерживались тактики "выжженной земли". Это был скрытый геноцид - применялись напалм, ядовитые газы, дефолианты.
Если мы максимально привлекли в Афганистан около 100 тысяч военнослужащих, а вооружение только то, что имелось по штату в этой группировке, плюс армейскую и фронтовую авиацию, то американцы имели во Вьетнаме более чем полумиллионную армию. И привлекали к боевым действиям все виды авиации, включая стратегическую, а также силы военно-морского флота.
Можно подчеркнуть, что наши войска оставили Афганистан в результате многосторонней договоренности, инициатором которой был Советский Союз. 40-я армия вводилась в Афганистан, исполняя свою интернациональную миссию, и вернулась на родину с честью и достоинством, выполнив свой долг.
Американцы же во Вьетнаме потерпели полное поражение вместе с их сайгонскими марионетками, и именно это вынудило США в январе 1973 года подписать Парижское соглашение о Вьетнаме. Общие их потери составили около 280 тысяч человек. (Кстати, они никогда и нигде эту цифру не называют, мы же говорим о своих потерях в Афганистане по поводу и без повода. Американцы потеряли во Вьетнаме огромное количество боевой техники (только вертолетов и самолетов более 9 тыс. штук.) Пребывание американских войск во Вьетнаме завершилось позорным бегством из этой страны. Сегодня можно было бы об этом и не говорить (не отвечает "общему курсу"!), но к этому высказыванию вынуждают именно те, кто пытается вывести в одну плоскость нашу 40-ю армию и американский экспедиционный корпус.
Иные "специалисты" ло афганской проблеме подбрасывают, например, такой тезис: "Но ведь советские войска, как и американцы, все-таки не разгромили отрядов оппозиции, не победили их?!" Да, не победили. Но ведь перед нами и не стояла такая задача - кого-то победить! Мы уже на эту тему говорили. Повторю еще и еще раз: примирение враждующих афганцев - вот что было главной целью. Но могла ли разгромить моджахедов наша армия? Несомненно! Однако для этого потребовалось бы увеличить в три-пять раз количество наших войск и развернуть боевые действия авиации по базам и центрам подготовки отрядов оппозиции на территории Пакистана. Уверен, что такая задача была бы выполнена успешно в течение нескольких месяцев. Но она вызвала бы больше жертв с обеих сторон, в том числе и среди мирного населения, а это не отвечало ни нашим интересам, ни интересам народа Афганистана.
6. Боевой опыт наших войск в Афганистане.
Войска 40-й армии, прошедшие Афганистан, а также наш военный советнический аппарат, работавший в частях афганской армии, приобрели колоссальный боевой опыт. Это, несомненно, обогатит нашу теорию и практику организации и ведения боевых действий в горноскалистой и пустынной местности. Особое значение имеют: организация взаимодействия, в первую очередь, между мотострелками, артиллерией и авиацией, а также при совместных действиях с частями афганской армии; ведение боя в ущельях, на разобщенных направлениях, в населенных пунктах и "зеленке" (местность, поросшая высоким кустарником или виноградником); перехват караванов с оружием и боеприпасами на горных тропах; сопровождение колонн с грузами; охрана магистралей и других объектов; ведение боевых действий фронтовой и армейской авиацией в условиях применения противником современных средств ПВО; проведение разминирования в различных условиях обстановки; строительство дорог на вертикальных обрывах скалистых участков; блокирование и проведение "чистки" крупных районов.
Отдельно необходимо отметить проведение исследований в целях совершенствования боевой техники и вооружения. Значительное усовершенствование получили авиация, артиллерия (особенно реактивная), разведывательные и инженерные средства. Сделаны изобретения.
Огромный опыт приобретен в организации технического и тылового обеспечения. Исключительное значение имели обеспечение личного состава питьевой водой, проведение профилактических санитарно-гигиенических мероприятий. Особенно ярко проявилось медицинское обеспечение и в первую очередь полевая хирургия, лечение тяжелых болезней типа гепатита, малярии, желудочно-кишечных заболеваний.
Венцом нашего военного опыта является управление войсками в различных видах боя и условиях обстановки. В бою и на марше, зимой и летом, днем и ночью, на вершинах гор и в ущелье, в населенном пункте и в пустыне - непрерывное и надежное управление не только обеспечивало успех, но и служило достижению главной цели: недопущению неоправданных потерь.
И, наконец, для всех родов войск, для всех категорий военнослужащих и служащих Советской Армии Афганистан стал школой боевого, политического, морально-психологического и нравственного воспитания. Побывав в Афганистане, а тем более хоть один раз в бою, человек преображался. Человеческие отношения в боевых условиях раскрываются безгранично и полностью. Если в мирной жизни могут быть какие-то декорации, то в условиях боевых все, что есть в человеке, - открыто как на ладони. И взгляды на жизнь у него формируются прямые и честные. Бывали исключения, но это редкость. Воин-"афганец" совершенно иначе смотрит на товарищество и дорожит им. Более восприимчив ко всему окружающему, не терпит несправедливость и ложь, рвачество и тунеядство, чванство и бюрократизм. Его сердце открыто для добра, он порядочен и человечен, но становится железным и злым, когда имеет дело со злом и мерзостью.
"Афганец"! Сейчас это слово звучит гордо. Это наш солдат и офицер, побывавший в Афганистане. К "афганцу", как правило, относятся с уважением. Однако было время, когда это же слово стало чуть ли не ругательным (о чем уже писалось). Некоторые политологи и журналисты пытались негативную оценку принятого руководством страны неудачного решения перенести на всех, кто, выполняя приказ и воинский долг, находился в Афганистане. Мол, все виноваты! Это выглядело не только оскорбительно, но и пошло. И так мог писать только тот, кто не чувствовал, что война - это жизнь или смерть.
В то же время сегодняшняя обстановка, тяжелые социальные аномалии и уродства нашей жизни, конечно, отрицательно сказываются на некоторых наших "афганцах". Разве они, как и фронтовики Великой Отечественной, не заслужили лучшей жизни? Почему она должна быть для них хуже, чем до ввода наших войск в Афганистан? Разве с приходом демократии и гласности, плюрализма мнений и многопартийности, с новым мышлением и переоценкой ценностей, проведением "исторических" реформ, в том числе с приватизацией - человек в России должен хуже жить, чем при сталинизме и в годы "застоя"? Но фактически все обстоит именно так. Рядовой человек не только стал нищим материально, потому что ему не позволяют заработать, применить свою профессию и способности, его обокрали и не только отняли его скудные сбережения, но и унизили, обрекли на полуголодное существование.
Больше того - его обокрали духовно и нравственно, лишили возможности спокойно и свободно жить, утрачены идеалы, надежды. Он утратил свои права, которыми пользовался при советской власти: право на труд - это демократическое право. Народ не видит просвета в своей жизни, хотя страна самая богатая. Вечером он со страхом выходит на улицу. Даже в центре города, постоянно опасаясь оскорблений и унижений. Да чего там вечером! Среди бела дня любого могут застрелить в любом месте. Разве это жизнь? Ведь что бы мы теперь ни строили - социализм или капитализм, элементарный порядок в стране должен быть! Должны быть у нас и высокая культура, искусство, духовность, мораль и нравственность, чистота отношений. Как мы сможем жить без этого и как нам быть, если все это тоже выброшено на дикий рынок? И если мы о них говорим, то они должны быть реальностью в нашем обществе, в нашей стране! У других народов - тоже, но об этом пусть они и их правительства позаботятся сами, а мы обязаны думать о себе…
ТАЙНАЯ ВОЙНА США В АФГАНИСТАНЕ
(Из книги В. Широнина "КГБ - ЦРУ. Секретные пружины перестройки", М., Ягуар, 1997) "ЮЖНОЕ ПОДБРЮШЬЕ"
Мне в качестве советника по линии спецслужб (В. Широнин - сотрудник КГБ, генерал-майор. - Ред.) пришлось прибыть в Афганистан в первые же месяцы после ввода на его территорию ОКСВ. Вместе с небольшой группой контрразведчиков мы помогали афганским коллегам из службы государственной безопасности (ХАД) в организации оперативного поиска агентуры иностранных разведок, которыми буквально кишела эта страна и пограничные с ней государства. В ходе работы мне и моим товарищам довелось познакомиться со многими партийными и государственными лидерами Афганистана, помогать становлению его органов безопасности, участвовать в кровавой и бескомпромиссной борьбе с разведывательно-подрывной деятельностью иностранных спецслужб во главе с ЦРУ США. И скажу сразу: с каждым днем все очевиднее просматривалась главная цель американских стратегов - нанесение разрушающего удара по Советскому Союзу с использованием в этих целях военно-политической обстановки в его "южном подбрюшье" (так называли тогда Афганистан).
Наш коллектив состоял в основном из сотрудников 5-го управления Комитета госбезопасности. Это были опытнейшие офицеры, хорошо знавшие исламскую линию. Среди них - два Мамедовых, Сабир и Яшар, наизусть читавшие главы из Корана, несколько раз ходившие в "хадж", на поклонение к святому камню в Мекке. Юрий Попов - на вид хмурый, малоподвижный, но мгновенно реагирующий на любую нештатную ситуацию. Володя Баскаков - всегда улыбчивый, добродушный, не раз бывавший в непростых переделках, но успешно их преодолевавший. Из Куйбышева был прикомандирован подполковник Борис Фролов. Из Мангышлака - Сергей Кичко.
Мы были в числе первых советских чекистов, волею судеб оказавшихся в далекой от Москвы столице нашего южного соседа. Сначала трудились так называемым вахтовым методом, сменяя друг друга каждые полгода, по крупицам обобщая и передавая соратникам опыт и данные, необходимые для решения оперативных задач, связанных с обеспечением государственной безопасности нашей страны. Ведь речь шла об отражении внешних угроз, которые исходили от "коалиционной войны", развязанной американцами.
Главная задача состояла в том, чтобы в качестве советников оказать помощь в создании системы органов государственной безопасности. Кроме того, крайне необходимым был сбор информации о вооруженных формированиях, наступавших на Кабул. Эти группировки принадлежали к разным партиям, зачастую враждовавшим между собой. Вдобавок, нам достоверно стало известно, что во многих из них находились иностранные советники и инструкторы. Служили в них и наемники.
Работали мы совместно с Наджибуллой, просто Наджибом. В ту пору он был руководителем ХАД. Много сил вложил в создание этой службы и его первый заместитель Якуби. Остальные сотрудники - сплошь молодежь с лицейским, а в лучшем случае с 2 - 3-летним институтским образованием. Их энтузиазм и желание все быстрее познать, а затем применить знания на деле просто потрясали. Самоотверженность была высочайшая! И мы отвечали тем же. Часто без сна и отдыха раскрывали перед ними профессиональные секреты разведки и контрразведки, разрабатывали операции и комбинации, одновременно учили, как соблюдать законность и дорожить честью профессии.
* * *
Здесь я должен сказать, что американские стратеги достаточно оперативно вносят текущие коррективы в военные доктрины. Могу в этой связи привести весьма красноречивый пример "динамики" таких корректив относительно наиважнейшей проблемы участия американцев в военных операциях за границей. Вот как менялась стратегия США.
Сначала речь шла о том, что Соединенные Штаты Америки задействуют свои силы за рубежом лишь в том случае, если под угрозой окажутся их жизненно важные интересы. Затем было сделано уточнение: США предпримут военное вмешательство лишь в том случае, если под угрозой окажутся их жизненные интересы. На первый взгляд, различие в формулировках незначительное, однако по сути весьма существенное. Далее последовало новое уточнение: США предпримут военное вмешательство лишь в том случае, если будут уверены в успехе. И, наконец, в доктрину национальной безопасности вносится совсем уж конкретный пункт: боевые действия будут проводиться при условии, что они продлятся не слишком долго и людские потери ограничатся строгим минимумом.
Хотя эти доктринальные установки носят явно расплывчатый характер (что, к примеру, имеется в виду под угрозой жизненно важным интересам США?), они помогали формированию благоприятного общественного мнения. А потому большинство американцев и конгресс США, как правило, одобряли военные вмешательства в рамках конфликтов так называемой малой интенсивности.
В стратегических замыслах важное место отводилось сохранению существующих и созданию новых конфликтных ситуаций и очагов напряженности вблизи советских границ и в районах особой заинтересованности СССР.
Если взглянуть на карту мира, то несложно убедиться, что в соответствии с этой доктриной постоянной угрозе был придан глобальный характер - районы присутствия крупных группировок вооруженных сил США значительно расширились. Вместе с тем практические мероприятия американского руководства были направлены на оказание всесторонней помощи никарагуанской, ангольской, кампучийской и эфиопской контрреволюциям, поощрялось поддержание напряженности между Израилем и арабскими государствами, Ираном и Ираком, Индией и Пакистаном, Ливией и североафриканскими странами, Сомали и Эфиопией, Южной Кореей и КНДР, проамериканскими государствами Латинской Америки и Никарагуа, между ЮАР и Анголой. Подогревались территориальные претензии Японии и Китая к Советскому Союзу. Но наивысшей точкой конфронтации стал Афганистан.
* * *
Я вынужден сделать этот экскурс в доктринальное прошлое США потому, что о нем не хотели знать те политические деятели Советского Союза, которые принимали в период перестройки конъюнктурные решения, связанные с Афганистаном. И еще. Во всем мире политики пытаются переписывать историю войн в соответствии с требованиями текущего момента. Но цинизм некоторых современных российских деятелей и обслуживающих власть аналитиков, кажется, не имеет предела. К сожалению, зачастую вторит им и пресса. Многочисленные расследования афганских событий, проводимые государственными и политическими структурами разного уровня, неизменно кончались ничем. Однако, независимо от выводов, которые будут сделаны в дальнейшем, сегодня можно с полной уверенностью сказать: советские солдаты честно исполняли в Афганистане свой долг, самоотверженно сражались во имя жизненных интересов Родины.
Нет, не проигрывали они войны в Афганистане! Советские солдаты выстояли в войне против реакционной коалиции, созданной Соединенными Штатами Америки. Их предали наши доморощенные политиканы, прельщенные коварными замыслами и планами долларовых сил влияния.
В этом отношении чрезвычайно характерны и важны признания главного специалиста и идеолога "холодной войны" против СССР Збигнева Бжезинского. В 1994 году сразу в нескольких странах Запада была опубликована его статья под знаменательным названием "Россия будет раздробленной и под опекой". В ней Бжезинский, вспоминая начало 80-х годов и ситуацию в Афганистане, откровенно подчеркивает, что именно ему принадлежит идея использовать ввод советских войск в эту страну для того, чтобы "затянуть Советский Союз в его собственный эквивалент Вьетнама".
США, испытавшие последствия болезни, названной "вьетнамским синдромом", потому и пошли на огромнейшие затраты, чтобы болезнетворные бациллы этой заразы перенести на СССР. 3. Бжезинский признал, что в случае с Афганистаном администрация США согласилась с рекомендациями спецслужб "впервые за все время "холодной войны" принять политику прямой поддержки действий, направленных на уничтожение советских военнослужащих".
Далее в своей статье Бжезинский пишет, что американская администрация не только приняла меры по оказанию помощи моджахедам, но и создала коалицию для поддержки афганского сопротивления, в которую вошли Пакистан, Китай, Саудовская Аравия, Египет и Великобритания. А особое значение приобрели американские публичные гарантии безопасности Пакистана якобы против возможного советского нападения. Заметим, что эта мера превращала Пакистан в убежище для моджахедов.
На его территории на протяжении всего периода афганской войны укрывались и зализывали раны недобитые бандитские формирования, уползавшие с гор Афганистана. Здесь была создана целая сеть баз для срочной выучки и подготовки новых боевиков. Проходила обучение и дрессировку агентура иностранных спецслужб. Создавались мощнейшие склады современного вооружения. Именно через Пакистан афганским моджахедам поставлялись переносные зенитно-ракетные комплексы "стингер".
Кстати, поставки эти осуществлялись в рамках секретной программы ЦРУ США по срыву воздушного моста, снабжавшего Кабул и части нашей 40-й армии боеприпасами, топливом и продовольствием. С октября 1986 года до подписания соглашения о выводе войск в распоряжение моджахедов было передано около 1200 "стингеров". Парадокс в том, что после ухода наших войск конгресс США выделил ЦРУ несколько десятков миллионов долларов для выкупа у полевых командиров неизрасходованного боекомплекта (около 700 штук).