Но мы увлеклись историческими примерами и абстракциями. Вернемся к нашей теме. Раз дело касается, как мы видим, системного, сложного и противоречивого понимания, то к проблеме приступают только после всесторонней интеллектуальной проработки: "…Нельзя не упомянуть об особом вкладе в дело развития науки об интервенциях в современных условиях со стороны <…> "РЭНД корпорейшн".
14-15 марта 1985 г. в "РЭНД корпорейшн" состоялась конференция на тему "Развитие кооперационных сил в третьем мире", которая финансировалась Пентагоном. Под кооперационными силами подразумевались проамериканские режимы и политические движения, которые совместно с вооруженными силами США, но желательно без их прямого участия будут действовать ввиду экспансии Советского Союза в третьем мире" [5.02. С. 169].
Как же осуществлялись связи между высшим руководством западных стран и их разведок и антисоветскими кругами? Не секрет, что всяким узким местом разведки является осуществление контактов. Для агентуры влияния, конечно же, это тоже актуально, но здесь есть своя специфика. Ведь помимо официальных две элиты были связаны друг с другом и через неформальные каналы. И эти контакты проходили, в зависимости от необходимости, то через мост Глиникер-брюкке, где обменивались пойманными разведчиками (впервые - Р.И. Абель (Фишер) и Ф.Г. Пауэрс), то через установленную в кабинетах первых лиц телефонную связь [7. С. 93]. Для чего вообще проходил информационный обмен с агентами влияния? С одной стороны, шли рекомендации и указания, с другой - собранные сведения. Особенно эти каналы были активизированы с началом решающих действий.
Что касается первого из лиц, к которому приковано наше внимание - М.С. Горбачеву, то его подобные контакты впоследствии отмечались весьма широко: "В газете "День" (№ 22, 1993 г.) помещены четыре фотоснимка и текст: "Эти снимки принадлежат парижскому агентству "Гамма". Они сделаны фотографом Ефимом Абрамовичем, как утверждают, агентом КГБ. Время снимков - начало 1970-х гг., место - Сицилия, о чем свидетельствует знаменитый фонтан с колесницей в Палермо. На снимках Раиса Горбачева. В то же время в Сицилии на встрече "молодых политиков" присутствовал и ее супруг - М.С. Горбачев, недавний комсомольский работник, а потом и партийный лидер Ставрополья. Именно в это время завязались связи будущего "перестройщика № 1" с политической элитой Запада, намечались контуры особых, отношений "Горбачев - Тэтчер". Мало что известно об этой сицилийской встрече, как и о другой, подобной же. Но, по-видимому, эти контакты послужили стартом политики "нового мышления", которая кончилась исчезновением СССР" [5.03. С. 119]. М.С. Горбачев уже в бытность секретарем по сельскому хозяйству мог открыто контактировать с американцами. Так, например, 4 сентября 1981 г. он принимал Дж. Кристала, как указывалось в официальном сообщении, специалиста по сельскому хозяйству и общественного деятеля. В середине ноября 1983 г. такого рода контакт повторился. На встречу в этот раз был приглашен и замзав Международного Отдела ЦК КПСС А.С. Черняев [21. С. 404].
Встречался ли помимо гласных и негласных кругов М.С. Горбачев непосредственно с людьми из РЭНД корпорейшн? Да, по крайней мере, это было зафиксировано как минимум один раз. 4 февраля 1987 г. делегация СМО посетила Москву. Среди них был Г. Браун, министр обороны CILIA в 1977–1981 гг. (при Дж. Картере), а на тот момент - член Попечительского Совета РЭНД корпорейшн.
Особое внимание в литературе обращают на знаковую попытку выйти на связь с ним со стороны американцев незадолго до старта перестройки. Весной 1984 г. - примерно за год до захвата М.С. Горбачевым власти - в Женеве в ходе конференции по разоружению руководитель советской стороны Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР В. Исраэлян получил приглашение со стороны американского коллеги - Чрезвычайного и Полномочного Посла США (на Женевской конференции) Льюиса Филдса, только что вернувшегося из Вашингтона, встретиться "на нейтральной почве". Как сообщает сам В. Исраэлян, встреча состоялась в "одном из загородных ресторанов. Во время обеда ничего особенного американец мне не сообщил. <…>
Когда я уже собирался попрощаться с Филдсом, он предложил мне пройтись после обеда.
- В Вашингтоне хотели бы установить серьезный, деловой контакт с кремлевским руководством, - начал Филдс. - И вице-президент Буш готов встретиться с одним из новых советских лидеров во время своего визита в Женеву. Встреча должна носить строго конфиденциальный характер. На мой вопрос, имеют ли американцы конкретно кого-нибудь из советских лидеров в виду, Филдс однозначно ответил, что вице-президент хотел бы встретиться с М. Горбачевым как наиболее вероятным будущим лидером Советского Союза.
У меня сразу возник вопрос, почему это важное предложение делается через меня, а не по нормальным дипломатическим каналам - через наше посольство в Вашингтоне или американское в Москве. Филдс вразумительного ответа дать не смог, сказав, что лишь выполняет полученное поручение. <…>
Тем временем в середине апреля в Женеву прибыл Буш. Его выступление на Конференции по разоружению было намечено на 18 апреля, а накануне мне на квартиру позвонил Садруддин Ага Хан (Советник Генерального Секретаря ООН, директор ряда международных центров, руководитель Международной организации по оказанию помощи Афганистану, в годы перестройки выступил по советскому телевидению с сообщением о том, что советские войска уничтожили во время войны в Афганистане до миллиона жителей; член масонского клуба "Магистериум" (Москва, 1993 г.). - А.Ш.) и таинственно сообщил, что 17-го вечером со мной хотел бы встретиться "наш общий друг". Видный международный деятель, в течение многих лет выполняющий различные ответственные и деликатные поручения мирового сообщества, Ага Хан был долгие годы близок с Бушем.
Беседу мы начали втроем. Буш кратко коснулся главной цели своего визита в Женеву - внести проект договора о запрещении химического оружия. Когда мы перешли к другим вопросам, Ага Хан покинул нас, и мы с Бушем остались вдвоем. Он сразу же перевел разговор на возможность проведения неофициальной советско-американской встречи. Буш подтвердил поручение, данное им Филдсу, добавил, что место и время встречи можно будет определить с учетом взаимных пожеланий и возможностей. Что касается содержания бесед, то, учитывая неофициальный характер предлагаемой встречи, каждый из участников был бы волен затрагивать любую тему. В качестве своего собеседника как будущего советского лидера он назвал только одну фамилию. "Вашим следующим лидером будет Горбачев", - уверенно заявил он. Эти слова врезались мне в память. <…>
Я обещал Бушу доложить в Москву о его предложении.
Через неделю в Москве при первой же встрече с министром доложил ему о предложении Буша. Громыко внимательно выслушал, не прерывал и не задал ни одного вопроса. Когда я закончил доклад, наступило тягостное молчание. Министр смотрел куда-то в сторону от меня и о чем-то напряженно думал. Затем, обернувшись ко мне, он сказал: "Ну, как там у вас дела на Конференции по разоружению?" Я понял, что разговор закончен" [27. С. 5]. В. Исраэлян сам был не без греха- сдал разведчика, имел "другие оплошности в своем поведении" [19. С. 119].
На эту "несостоявшуюся встречу" как на "знаковую" обращают свое внимание летописцы перестройки. "Знаменитая" поездка в Лондон, где М.С. и P.M. Горбачевы смогли установить контакт и "понравиться" Западу через посредничество М. Тэтчер, - еще один штрих в этой связи. Затем, после смерти К.У. Черненко, "Тэтчер предприняла поездку с единственной целью - засвидетельствовать свое почтение Горбачеву. Они смогли провести вместе час, но с ними были также старые помощники Черненко, включая Андрея Громыко, министра иностранных дел со стажем, и Андрея Александрова-Агентова, советника Леонида Брежнева по внешней политике. Мало что удалось сделать" [46. С. 5–6].
Со временем у М.С. Горбачева появилось больше возможностей. В 1991 г., во время приезда президента США "М.С. Горбачев привлек к переговорам с Д. Бушем очень узкий круг доверенных лиц, а чаще всего беседовал с ним вообще с глазу на глаз, старался при первой возможности уединиться. Так, однажды за обедом, когда еще официанты разносили кофе, Михаил Сергеевич, вставая из-за стола, сказал:
- Джордж, я прошу Вас пройти со мной.
Они вышли из-за стола и черным ходом одни с переводчиком спустились из кремлевских палат на Ивановскую площадь Кремля. У них уже давно установились доверительные отношения, и шел откровенный разговор" [7. С. 388]. Переводчик М.С. Горбачева, Павел Палащенко, в обязанности которого было больше молчать и не слышать, чем заниматься своими прямыми обязанностями, был потом щедро вознагражден - его приняли в члены Фонда Горбачева и Мирового Форума [51. С. 281]. Сообщается о встрече с глазу на глаз с Римским папой Иоанном Павлом II, владеющим русским языком, о встрече один на один с Бушем-старшим в капитанской каюте американского военного корабля на Мальте [61. С. 59]. В 1991 г. "24 января к Горбачеву попросился посол США Мэтлок. Он принес письмо от своего президента… по поводу Литвы и в связи с начавшимися боевыми действиями против Хусейна. Состоялся разговор без переводчика" [5.04. С. 416]. Стоит напомнить, что Дж. Мэтлок, как и все американские послы, знал русский язык. Какие-то встречи советской (или скорее антисоветской) элиты были освещены в СМИ, и о них сообщало ТАСС-: "3 января 1991 г. председатель Комитета госбезопасности В.А. Крючков принял посла США в СССР Дж. Мэтлока и имел с ним беседу по широкому кругу вопросов, представляющих взаимный интерес"; были контакты, куда допускались третьи лица, так, например, премьер-министр B.C. Павлов сообщает о контактах с неким раввином Шнайером, президентом фонда "Призыв совести", который в СССР был принят на верху, потом выполнял ряд поручений, в том числе и по линии экономики: "Меня же более всего удивило в этой истории то, что совершенно в стороне от нее оказался наш МИД. Между Горбачевым-Яковлевым и определенными кругами США существовала своя, независимая от Смоленской площади связь" [49. С. 305].
Организовывались и совершенно закрытые встречи. Иногда, вследствие каких-то обстоятельств, "нашим" ответработникам приходилось действовать весьма оперативно; так, например, в июне 1991 г., когда в ответ на выступление на заседании сессии Верховного Совета СССР Премьер-министра В.П. Павлова с просьбой предоставить ему чрезвычайные полномочия "мэр Москвы Попов <…> обратился за срочной помощью к американцам, для того чтобы Верховный Совет СССР отказал Премьер-министру в его просьбе дать возможность добиться стабилизации в стране. Для этого он немедленно поехал лично к американскому послу господину Мэтлоку. Значит, твердо знал, что ему будет оказано необходимое содействие. Думаю, что Попов был достаточно информирован и о степени влияния на депутатский корпус и на некоторых влиятельных политических деятелей СССР. Его сегодняшние утверждения, что он поехал только для того, чтобы срочно проинформировать находившегося в США Ельцина, не слишком убедительны <…> Попов сознательно дал американцам искаженную информацию, дабы те оказали необходимый ему нажим через своих людей в структурах власти Советского Союза. Не берусь утверждать, что расчеты Попова предусматривали и то, что американцы захотят подключить Горбачева лично. <…> Появляется Горбачев, произносит обо всем и, как всегда, ни о чем пламенную речь <…>, и рассмотрение вопросов как-то непонятно повисает в воздухе. Странно, но факт - Верховный Совет СССР не сказал ни "да" ни "нет". Парадокс - вообще не было принято никакого решения, ограничились обсуждением" [48. С. 79]. М.С. Горбачев, как мы видим, ведет себя в соответствии со своей управленческой практикой половинчатости решений и как некая "пожарная машина", которая появилась, чтобы потушить малейшие возгорания желаний отнять у него часть полномочий.
Активно был задействован и немногим более низкий уровень: связка Э.А. Шеварднадзе- Дж. Бейкер, которые занимались проработкой ряда вопросов более детально. Как пишут американские дипломат и журналист, "Бейкер предложил наладить официальный канал для "обмена" информацией и аналитическими материалами о внутренних событиях в обеих странах между подведомственными министерствами. На самом же деле, таким образом Бейкер предлагал способ, воспользовавшись которым Советы могли, не потеряв лица, получать от Соединенных Штатов рекомендации по проведению экономической реформы" [6. С. 63]. Ай да янки! Какая откровенность - редкая по своему цинизму.
Генерал-лейтенант госбезопасности Н.С. Леонов сообщил: "Во всем мире принято составлять подробную запись беседы, если ты вел ее в качестве официального лица или госчиновника. Какие аргументы приводили обе стороны, какие обязательства мы на себя взяли - это ведь не частности. Первыми, кто нарушил эту практику, были Горбачев и Шеварднадзе. Они начали вести переговоры, содержание которых не фиксировалось в записях. Они часто прибегали к услугам не своих, а чужих переводчиков. О чем шла речь на подобных переговорах, у нас в стране никто не знал. В ходе таких переговоров они свободно могли брать со стороны нашего государства обязательства, никого не ставя об этом в известность" [44. С. 2].
Публикация этих сведений была опротестована, но, возвращаясь к теме, некоторые данные были уточнены и опять явно не в пользу высокопоставленных лиц: "Во времена Горбачева в американском посольстве часто устраивались встречи с обязательным приглашением либеральной интеллигенции, будущих прорабов реформ" [47. С. 2].
И все-таки иногда, под тонким психологическим давлением (или расслабившись, под настроение) они рассказывают правду. "В мае 1993 года Горбачев находился с частным визитом во Франции и отвечал на вопросы о возможной "внешней помощи" в ликвидации СССР. Он поначалу утверждал, что внешние влияния имели место, но как объективный (может быть, субъективный? - А.Щ.) фактор. А основополагающим были все же тенденции внутри страны. Однако напоследок кое о чем проговорился, и это позволило газете "Фигаро" озаглавить интервью с Горбачевым весьма странным образом: "Надо отдать должное Рональду Рейгану".
В этом интервью, - по заявлению корреспондентов "Фигаро", - Горбачев впервые признает, что на встрече с Рейганом в Рейкьявике он фактически отдал СССР на милость Соединенных Штатов. Вот его слова: "Рейкьявик на деле был драмой, большой драмой. Вы скоро узнаете, почему. Я считаю, что без такой сильной личности, как Рональд Рейган, процесс не пошел бы…
На той встрече в верхах мы, знаете ли, зашли так далеко, что обратно уже повернуть было нельзя…" (Цит. по: [61. С. 182–183].) Первым этот момент "засветил" сам Рейган, рассказав в своих мемуарах, что был шокирован и чрезвычайно обрадован, - правда, встретил это с недоверием - согласием антисоветской части московской элиты на разгром СССР, которое передал М.С. Горбачев в Рейкьявике.
Впрочем, к подобным моментам может относиться и то, что в бытность свою на похоронах Генерального секретаря ЦК КП Италии Энрико Берлингуэра М.С. Горбачев в июне 1983 года сказал при выступлении: "Дорогой Энрико, мы никогда не забудем твоих советов о необходимости демократизации нашей страны" [21. С. 414].
СИСТЕМНЫЙ АНАЛИЗ ПОДРЫВА СССР
Во многом настоящий раздел - краеугольный как в плане методологии произошедшего, так и в плане написания книги. В нем предстоит - в рамках настоящего исследования - осветить такие понятия, как система, системный подход и, в частности, системный подход к социальной системе. Мы дадим свою характеристику Союза ССР как социальной системы, покажем, как вообще возможен развал систем, и лишь после этого опишем последовательность действий, примененную к системному развалу страны.
Что такое система вообще? "СИСТЕМА. Имеется несколько десятков определений понятия "система" - от узкоспециальных до философских. Среди ряда определений, связанных с философским статусом этой категории, в качестве исходных, базисных можно взять следующие: 1) система есть комплекс взаимодействующих элементов (Людвиг фон Берталанфи); 2) упорядоченное определенным образом множество элементов, взаимосвязанных между собой, и образующее некоторое целостное единство (В.Н. Садовский); 3) система есть ограниченное множество взаимодействующих элементов (А.Н. Аверьянов). Во всех этих определениях фигурируют понятия "элемент" и "взаимодействие" ("связь"). Качество системы обусловливается количеством и природой элементов и характером связей между элементами. Специалисты по системному подходу чаще всего отождествляют систему с целостностью, что, на наш взгляд, не исключает признания наряду с целостными системами также систем суммативного типа. Так, толпа, собравшаяся на улице, хотя и не имеет ярко выраженных "элементов", все же может быть проанализирована под этим углом зрения с выделением некоего системообразующего фактора. Все системы можно подразделить, таким образом, на системы суммативные и целостные" [4.05. С. 279–280].
Любая социальная, - а с учетом уже произведенного людьми продукта мы должны называть ее социо-техническая (или социоэкономическая), - система включает в себя:
• информационно-управляющий центр;
подсистемы, а на самом низком уровне иерархии далее неделимые при таком подходе элементы;
контур управления, который, в свою очередь, включает в себя объект и субъект управления (последний мы также называем информационно-управленческий центр), а также каналы связей и тезаурус;
• пограничные элементы, под которыми подразумевается не только собственно государственные институты- пограничные войска, таможня, посольства и проч., но и любой элемент в момент контакта с представителем внешней среды;
• внутренние связи и внешние связи, а также механизм отношений между элементами;
• распределение (всегда неравномерное!) информационных, финансовых, материальных и прочих потоков - в интересах одних и в ущерб другим, что неизбежно порождает внутренние противоречия.