"Первый в истории типичный погром, то есть массовое истребление жизней, устроили сами евреи. Мало того, они до сих пор ежегодно празднуют это кровавое деяние", - констатирует В.В. Шульгин. "Одно из двух: или погром есть деяние отвратительное, - и в таком случае нельзя его праздновать; или же, если его празднуют, то нельзя осуждать другие народы, которые прибегают к погромам "при аналогичных обстоятельствах"... Логично!
Но логично с точки зрения христианина, который ко всем народам предъявляет одинаковые требования. А иудаизм - вера одновременно Мировая и племенная. Это вера в Единого Бога, но вера "от имени" одного, отдельно взятого народа. Для этого народа иудаизм устанавливает исключительно высокий уровень этноцентризма. Вавилонский плен невероятно усилил еврейский этноцентризм. И сделал его частью "портативного единобожия".
Иудаизм способен восторгаться самыми отвратительными и жестокими деяниями, которые совершил против своих врагов, хочет запомнить их и хочет передать в виде исторической памяти потомкам. Но при этом иудеи, конечно же, никак не могут допустить, чтобы другие народы поступали таким же образом! Не только чтобы эти народы резали его, "библейский народ" - но и друг друга! Это... это дикость и варварство, проявление скотской сущности гоев... вот что это такое!
...А современный еврей, поднимающий чашу вина за здравие славного предка Мордухая - он, конечно же, не тварь дрожащая, а право имеет, и вообще суть воплощение всех добродетелей. Ведь при этом хорошие резали плохих. Тех, кого и надо всегда резать.
Великое противоречие иудаизма
Иудаизм внутренне расколот, в нем содержится одновременно две морали: мораль Мировой религии - но для своих, для избранного Богом народа. И мораль язычника - для всех остальных. Для 99, 9% людей.
Каждая языческая верка хороша вот чем - она нимало не отрицает, что остальные верки - такие же хорошие, как она сама. Язычник действует грубо, жестоко - в том числе и потому, что такова его вера. Сохранилась запись беседы протестантского миссионера с негритянским вождем с юга Африки.
- Понимаешь ли ты, что такое добро, сын мой?
- Конечно, понимаю! Добро - это когда я угоняю чужих коров и краду чужих жен!
- Но что же тогда зло?!
- А это когда у меня угоняют коров.
Язычник действительно живет по таким правилам, и, чтобы ему измениться, ему надо сначала перестать быть язычником. Если бы Аман повесил сыновей Мордухая, то даже у самого Мордухая это не вызвало бы нравственного протеста. Обычнейшее дело - горе побежденным, и все. Каждое племя делает именно так.
А вот с иудеями приключилась такая печальная вещь... Иудаизм - в тех формах, в которых он сложился во время Вавилонского плена, соединяет в себе черты и Мировой религии. Ту мораль, о которой Мартин Бубер высказался коротко и ясно: "Нельзя желать другому того, чего не хочешь по отношению к самому себе! А все остальное - это уже толкования..." Не случайно же христианство признало законы, приписываемые Моисею. Как выразился один из Римских пап: "Мы молимся и почитаем Закон, ибо он был дарован отцам вашим через Моисея. Но мы осуждаем вашу религию и ваше искаженное понимание Закона".
От Десяти заповедей не откажутся ни буддисты, ни конфуцианцы, ни даосисты, ни митраисты, ни зороастрийцы, ни мусульмане. Любая мировая религия признает мораль, которую принес иудеям Моисей.
Бог, почитаемый в иудаизме, сотворил не только кочевья Авраама, и даже не только Ханаан, а весь мир, все небо и землю. Все твари земные и все люди сотворены Им, и Ему должны быть благодарны за бытие. Как поют муэдзины, созывая мусульман на молитву: "Могуществу Твоему нет предела, и милостям Твоим нет конца".
И поэтому тоже иудаизм - религия вселенская. Она пытается осмыслить не кусочек земли, как всякое язычество, а весь видимый и невидимый мир. Весь Универсум, в котором живет человек. Иудаизм "старобиблейского" народа еще был привязан к одному небольшому куску Земли. Иудаизм "новобиблейского" народа не привязан ни к какой конкретной географической точке. Эту религию можно исповедовать в любом месте земного шара, а также в любой точке Космоса.
Но иудаизм сложился как религия мировая, и вместе с тем как чисто племенная. Иудеи - избраны Богом. Это группа племен, потом небольшой народ, заключивший личный, племенной договор с Богом. Этот договор заключен вовсе не со всем человечеством, а с очень небольшой его частью. Не очень понятно даже, имеем ли мы все вообще отношение к этому договору и существуют ли у нас, с точки зрения иудаизма, бессмертные души. Имеют ли для нас значение Законы Моисея и существуют ли для нас с вами (для 99, 9% человечества) загробная жизнь, Суд, рай и ад. Потому что, сказав Аврааму: "Отдам на пропитание все племена земные", Бог, как следует из этого текста, дал потомкам Авраама нас с вами в пропитание. Хочется верить, что имелось в виду не прямое поедание... Но что "все племена земные" перечислены в том же контексте, что и звери и птицы - это факт.
Из очень многих текстов Библии прямо вытекает, что все народы даны евреям для удовлетворения их нужд. Прямо или косвенно - а вытекает.
Сама избранность Богом в иудаизме очень своеобразна: это избранность по генетическому принципу. Родился евреем - ты избранный, каковы бы ни были твои личные качества. Не родился - не избран. Подонка, запойного пьяницу, негодяя, убийцу - какого-нибудь Яшу Свердлова или Минея Губельмана, какого-нибудь расстрельщика, славно потрудившегося в подвалах ЧК, - их Бог избрал для Себя.
А вот Владимир Иванович Вернадский, Николай Михайлович Амосов, Лев Николаевич Толстой или другой самый умный, самый праведный, самый достойный человек - не избран. Ну, не хочет его знать Бог, да и все тут! Дан он иудеям в пропитание, только тем вообще и интересен.
Язычник угонял коров и жен у врага - это было добро. Если у него угоняли жен и коров - творилось зло. Но язычник не ждал, что к нему отнесутся иначе и заплатят ему другой монетой. Так уж был устроен его, язычника, мир - как у Короля в пьесе Евгения Шварца: "Все друг друга режут, травят, предают, убивают... словом, идет нормальная придворная жизнь".
А иудеи не только живут сами по двум законам сразу: для себя один, для всего человечества - другой. Они искренне ждут, что все остальные признают их исключительность и отнесутся к ним не по законам языческим, а по законам мировой религии - как к братьям. Но сами-то они братьями быть не готовы.
Весьма любопытное наблюдение - во всех исторических книгах, написанных евреями, причем даже в очень хороших книгах, допускаются дичайшие неточности, как только речь заходит об истории других народов. Даже у Александра Янова Виссарион Белинский становится вдруг лидером славянофилов, а у С.М. Дубнова евреи поднимают из праха польские города, разрушенные татарами (которые не были разрушены...).
Эта небрежность колеблется от простых, не принципиальных неточностей до дичайших ошибок, за которые восьмикласснику вполне могут поставить двойку. За Белинского-славянофила - запросто поставили бы. Почему?!
Я могу объяснить это только одним, довольно невеселым способом: а потому, что евреям наплевать на историю других народов. И вообще на всех, кроме самих себя, любимых. Будь это иначе, всегда можно исследовать "другого"... уж в таких-то пределах. Неточности возникают потому, что для исследователей все это неважно. Вот три волоска росло на бороде царя Соломона или только два... О! Это важнейший вопрос! А вот как была устроена экономика Франции, на какие сословия делилось общество Германии... Какая разница?! Что вообще значат и Германия, и Франция, и обе они, вместе взятые, в сравнении с волосками на бороде... или на другом месте царя Соломона?!
Знаменитый русский философ Владимир Соловьев так высказался по поводу не менее знаменитого пушкинского "Пророка": "Прямое призвание всех еврейских пророков относилось не к людям вообще, а к еврейскому народу, и универсализм их был не отвлеченным и предвзятым, а представлял живое перерастание национальной религиозной идеи, ее реальное расширение в идею всемирнорелигиозную, причем живым средоточием до конца оставалось национальное "я" Израиля. Бог в Библии никогда не повелевал своим пророкам обходить моря и земли, а, напротив, возвещал через них, что все народы сами придут к Израилю".
И делал вывод: "Пророк" - стихотворение вовсе не библейское по духу, в нем поставлены проблемы духовных исканий современности".
Спор о вселенскости иудаизма
Еще под властью Персии иудеи спорили, должен ли иудаизм оставаться племенной веркой, идеи и запреты которой касаются только одного малого племени, или же иудаизм позволительно нести другим народам. Разные пророки изрекали по этому поводу настолько разные мнения, что впору заподозрить - а может, они говорили от имени разных богов?!
Пророк Иеремия пугал иудеев страшными карами, если они не будут выполнять законов Моисея, и в числе прочего, если они будут и дальше брать жен-иноплеменниц.
Впрочем, примерно то же самое говорили и пророки Исайя и Оссия - с очень небольшими вариациями.
А вот пророк Иона отправлен был Богом для проповеди вовсе не иудеям, а ассирийцам в их главный город Ниневию. Некоторым ученым уже в XIX столетии казалось невероятным, чтобы еврейский бог Й'ахве послал бы своего пророка проповедовать иноплеменникам... да не просто иноплеменникам, а чудовищно жестоким, смертельно опасным. Поэтому ученые предполагают - Иона был отправлен проповедовать не ассирийцам, а иудеям, жившим в Ниневии. Мол, его проповеди обращены исключительно к тем, кто уже принял иудаизм.
Я не могу согласиться с этой трактовкой, потому что в "Книге пророка Ионы" очень ясно сказано, что ходит он по всему городу, а не по какой-то его части, "Ниневия же была город великий у Бога, на три дня ходьбы" (Иона. Глава 3.3.).
"И поверили Ненивитяне Богу: и объявили пост, и оделись во вретища, от большого из них до малого" (Иона. Глава 3.4.). Пусть даже ненивитяне для Ионы - исключительно живущие в Ниневии иудеи. Но уж про ассирийского царя сказать это никак невозможно, а "Это слово дошло до царя Ниневии, - и он встал с престола своего и снял с себя царское облачение свое, и оделся во вретище и сел на пепел" (Иона. Глава З.О.).
Выходит, Иона проповедовал все же иноплеменникам-ассирийцам; я же констатирую факт - всю "новобиблейскую" эпоху, с Вавилонского плена, иудаизм колебался между племенной веркой, которая обращена только к одному-единственному народцу, и мировой религией, которая обращена к любому человеку, сыну или дочери любого человеческого племени.
Эти две тенденции всегда четко проявляются в иудаизме, а теперь, в эллинистическую эпоху, иудаизм начал реально превращаться в мировую религию. Забегая вперед - в римской империи при общем населении порядка 30-35 миллионов человек в I-II веках до Р.Х. до миллиона гоев исповедовало иудаизм (доходило до того, что некая Юлия украсила синагогу в Тунисе мозаиками и росписями с изображением пальм и играющих дельфинов).
Три синагоги в Эдессе. Зачем так много? Ну, во-первых, чтобы хватило на всех прихожан. А во-вторых, были и кое-какие идейные расхождения... Например, в одну из этих синагог не пускали иноплеменников, а пускали только евреев, - в смысле, только детей евреек. По генетическому принципу, от которого прослезился бы столь почитаемый в Израиле Геббельс. В другую синагогу пускали всех, чтущих закон Моисея. А в третью не пускали как раз евреев - в смысле, детей евреек. По не очень почтенному, хотя и вполне понятному по-человечески принципу: "раз они с нами так - и мы с ними будем так же!"
Эта проблема стоит перед иудеями и сегодня. Реформатская синагога не только допускает много отступлений от традиции. Она считает христиан братьями иудеев и допускает смешанные браки с одновременным участием раввина и христианского священника. А некоторые раввины ортодоксальной синагоги совершают ритуал очищения после общения с гоем. Все как во времена Ионы и Оссии.
Иудаизм и христианство
Существует устойчивое представление, что христианство родилось, как бы выросло из иудаизма. Представление это вовсе не только еврейское, но в еврейской же среде оно приобретает вид не допущения, а непререкаемой истины, причем в самой крайней, самой непримиримой форме. Евреи, как выясняется, стали прибегать к ""упаковке" еврейской религии на экспорт. Эта идея и дала миру вначале христианство, а затем - ислам".
"С начала четвертого века еврейство стоит лицом к лицу не с языческим миром, а с обществом, в котором все большую власть приобретает церковь, вышедшая из того же еврейства. Христианское религиозное мировоззрение все более отдаляется от основ иудаизма".
Известна и причина, по которой христиане сделались такими плохими: "Все императоры... были христианами и, конечно, оказывали церкви могучую поддержку. По всей империи выросли великолепные соборы. Этот союз церкви с императорской властью имел далеко идущие последствия для характера самой христианской религии. С тех пор, как в распоряжении церкви оказались средства принуждения, она стала преследовать приверженцев других религий и навязывать им свое вероисповедание. Так маленькая еврейская секта превратилась в могучую и победоносную христианскую церковь".
Даже всегда очень корректный С.М. Дубнов не может не заявить, пусть мимоходом: "Христианская религия, вышедшая из иудейской".
Как ни парадоксально, самый подробный и самый корректный рассказ о возникновении христианства содержится в израильском учебнике - том самом, который точно знает, отчего испортились нравы у христиан.
В учебнике совершенно корректно описывается важнейший вопрос, стоявший перед первой общиной христиан: "К кому обратиться? Только ли к евреям, или к неевреям, которые захотят принять новое учение и стать христианами?".
Действительно, это был самый важный, самый главный вопрос, стоявший перед апостолами; для решения этого важнейшего вопроса они и сошлись в Иерусалиме, в 49/50 году до Р.Х., через 16 лет после Его смерти на кресте. Это был Первый в истории церковный Собор - сходка апостолов и их активнейших сторонников, примерно пятидесяти уже немолодых людей, не признаваемых ни еврейским, ни римским обществом.
Почему-то важнейшее решение приписывается персонально апостолу Павлу, но по христианской традиции решение это соборное, общее: "Христианином является всякий, кто верит в Иисуса и принимает его учение - независимо от того, еврей ли он или нет. А соблюдение заповедей Торы Павел счел необязательным".
Справедливо! Апостолы окончательно поняли, что произошедшее в праздник Пейсах, в месяц ниссан, на шестом году правления императора Тиберия, совершенно выходит за пределы племенного или локального события. Вопрос ведь не в том, соблюдает ли человек заповеди Торы, а в более важном: КТО пришел тогда на Землю? И второй, не менее важный: К КОМУ?
Апостолы ответили на эти вопросы так: пришел Сын Божий. Пришел ко всему человечству.
Евреи ответили на оба вопроса иначе: пришел то ли очередной пророк, то ли вообще никто не приходил, христиане все сами придумали. Но если Христос и пришел, то пришел Он исключительно к иудеям.
Вот и все!
Почему же тогда Христос пришел именно в Иудею?! Почему он - сын Й'ахве? На этот вопрос может быть очень простой ответ: да потому, что в те времена большая часть человечества понятия не имела ни о каком таком Едином Боге. Спаситель никак не мог прийти не только к африканцам или индейцам, но даже к цивилизованным индусам и китайцам - они не имели никакого представления о Едином. Даже на Переднем Востоке, где идея Единого Бога пустила глубокие корни, самым подходящим местом для прихода Христа была Иудея. А самой подходящей средой для его понимания были иноплеменники-иудаисты и еврейская диаспора в Римской империи.
Эти люди верили в Единого Бога, они знали о покаянии и прощении, они ждали Мессию, но, в отличие от фарисеев и садуккеев, уже были готовы признать Мессию не племенного, но вселенского. Мессия - Царь иудейский, который сделает евреев владыками мира, не пришел (они его до сих пор ждут). Пришел Тот, Кто отказался быть Мессией для одного отдельно взятого народа. И первыми, кто приняли его, были, строго говоря, не этнические евреи. А иудаисты всех племен и народов. Как оказалось, и язычники были готовы понять и принять Спасителя - стоило обратиться к ним на языке Мировой религии и сказать, что перед этим Богом нет иудеев и эллинов, а есть люди-человеки, каждый по-своему плохой и хороший.
Но тут же и объяснение, как испортились христиане, и: "После разрыва с иудаизмом христиане все еще продолжали считать себя евреями. Они даже провозгласили себя "истинным Израилем".