То есть "просталинская" статья не прошла в еврейском органе ЦК ВКП(б) даже в 1935 году!
А вот описание с натуры Днепропетровска 1935 года, сделанное одним из участников Всесоюзной физико-химической конференции, Сергеем Фришем:
"Неприятное впечатление произвело торжественное общее собрание, на котором
выступил секретарь обкома партии Хатаевич. Это был еврей, небольшого роста, широкоплечий, с очень грубыми чертами лица. Местное начальство, рангом пониже, окружало его с подобострастным и угодническим видом. Все, встав, начали аплодировать. Кто-то крикнул: "Наш великий Хатаевич! Ура!" Сцена выглядела совершенно карикатурно. Через год или два я прочёл в газете, что его расстреляли…"
Так чьи культы личностей вызревали тогда во вполне определённых общественных кругах? И мог ли Моше Литваков позволять себе такое открыто агрессивное поведение, если бы не имел мощной поддержки и не рассчитывал на весьма вероятное падение Сталина?
А кто мог Сталина "свалить", если масса - и партийная, и беспартийная - шла за Сталиным? Ответ очевиден: это могла попытаться сделать оппозиционная часть политических "верхов" и оппозиционеры-заговорщики, носящие на воротниках гимнастёрок петлицы с большими "командармовскими" ромбами.
Заговор против Сталина этих слоёв, амбициозных и претенциозных, самовлюблённых и исторически ограниченных, оказывался почти неизбежен. Но по форме антисталинский, он уже не мог быть по содержанию ничем иным, кроме как антисоветским и антироссийским.
Это хорошо показал в своей книге "Москва. 1937" Лион Фейхтвангер. "Демократы" утверждают, что Сталин просто "втёр очки" "простодушному писателю" и "пустил ему пыль в глаза". Однако знакомство с книгой - тонкой, но увесистой по своему историческому и политическому значению, убеждает в обратном. Фейхтвангер во всём разобрался так точно, что лишний раз подтвердил этим свой класс выдающегося писателя и психолога.
В главе "Конформизм и индивидуализм", в главке "Два класса - борцы и работники", он писал:
"Я заметил в Советском Союзе одно разделение. Молодая история Союза отчётливо распадается на две эпохи: эпоху борьбы и эпоху строительства. Между тем хороший борец не всегда является хорошим работником, и вовсе не обязательно, что человек, совершивший великие дела в период Гражданской войны, должен быть пригоден в период строительства… Однако ныне Гражданская война давно стала историей; хороших борцов, оказавшихся негодными работниками, сняли с занимаемых ими постов, и понятно, что многие из них теперь стали противниками режима".
Блестяще распознал Фейхтвангер и суть самого "вождя" этих "борцов", написав так:
"Троцкий представляется мне типичным только-революционером; очень полезный во времена патетической борьбы, он ни к чему не пригоден там, где требуется упорная, планомерная работа вместо патетических вспышек…"
Фейхтвангер присутствовал на процессе "Параллельного антисоветского троцкистского центра", проходившем с 23 по 30 января 1937 года. И описанию процесса Пятакова - Радека посвящена в его книге глава "Ясное и тайное в процессах троцкистов".
Фейхтвангер понял то, что кое-кто не хочет понять по сей день. И, поняв, написал вот что:
"Объяснять эти процессы… стремлением Сталина к господству и жаждой мести было бы просто нелепо. Иосиф Сталин, осуществивший, несмотря на сопротивление всего мира, такую грандиозную задачу, как экономическое строительство Советского Союза, марксист Сталин не станет, руководствуясь личными мотивами, как какой-нибудь герой из классных сочинений гимназистов, вредить внешней политике своей страны и тем самым серьёзному участку своей работы".
Что ж, немецкий еврей Фейхтвангер - писатель умный и тонкий - дал настолько верную психологическую картину процесса, что она убеждает в виновности оппозиционеров не менее весомо, чем прямые стенограммы процессов или ныне опубликованные архивные документы.
Можно привести и ещё один комментарий к ситуации. В дни процессов над троцкистами академик Вернадский в личном дневнике, для чужих глаз не предназначенном, записал:
"Политика Сталина - Молотова - русская и нужна для государства. Их партийные враги - враги и русского народа".
Академик, хотя и был членом Академии наук СССР, не любил ни Сталина, ни коммунизм. Дневник он вёл исключительно "для души", а не для куратора НКВД. Но Россию Вернадский любил и поэтому понимал, что вести её вперёд может лишь Сталин, а погубить и выдать Западу с головой могут как раз троцкисты.
Оппозиция отдавала все силы борьбе со Сталиным, а Сталин всё больше уходил в строительство заводов, электростанций, рудников и нефтепромыслов.
Троцкий готовил мировую революцию, а Сталин к декабрю 1936 года подготовил новую Конституцию СССР, и 5 декабря ее принял 8-й Чрезвычайный Всесоюзный съезд Советов.
Год 1937-й был последним годом второй пятилетки. Страна окончательно окрепла. За пять лет промышленный потенциал СССР где - утроился, где - удвоился. Теперь мы выплавляли стали и чугуна почти столько же, сколько и Германия, а электростали - на уровне США. Мы вышли на третье место в мире по выплавке алюминия, выплавив его 37 тысяч тонн, но США и Германия были тут пока вне конкуренции - 132 и 127 тысяч тонн.
Соединённые Штаты в 1937-м произвели 121 миллиард киловатт-часов электроэнергии, немцы - 49, англичане - 17, а Союз - 36.
Да, мы ещё отставали от янки и немцев, но…
Но в 1932 году, мы имели только 13 миллиардов киловатт-часов - столько же, сколько и Франция. У Франции за пять лет прибавилось пять миллиардов, а у нас - двадцать три! И к концу второй пятилетки Союз имел электроэнергии столько же, сколько Франция, Италия и Бельгия, вместе взятые.
В Ленинакане, Фергане, Кировабаде, Баку, Ашхабаде, Ташкенте и Барнауле выросли хлопчатобумажные комбинаты.
В Кутаиси, Маргелане, Сталинабаде - шёлкомотальные.
В Новосибирске и Тбилиси - трикотажные.
Во второй пятилетке появилась первая советская шёлковая и штапельная вискоза. В Смоленске открылся крупнейший льнокомбинат, в Мурманске - крупнейший рыбный порт.
В 1937 году ленинградская "Электросила" изготовила первый в мире двухкорпусной быстроходный (пятьдесят оборотов огромного ротора в секунду!) турбогенератор мощностью в 100 тысяч киловатт.
А Харьковский турбинный завод имени Кирова стал крупнейшим в мире комбинатом турбогенераторов и обошёл английскую "Метрополитен Виккерс" и американскую "Дженерал Электрик". Семь лет назад инженеры "Метрополитен Виккерс", приехав по направлению фирмы на работу в СССР, смотрели на нас свысока. Теперь ситуация изменилась.
За семь лет!
Краматорский завод тяжёлого машиностроения переплюнул заводы Круппа и Шкоды.
Какими мелкими выглядели "р-р-еволюционные" амбиции оппозиционеров по сравнению с этой реальной громадой великих дел, преображающих лапотную "Расею" в могучую Российскую державу.
Впрочем, и сталинское руководство готовило во внутренней жизни СССР самый настоящий переворот. Только не государственный, а хозяйственный!
28 апреля 1937 года Молотов подписал постановление Совнаркома о третьем пятилетнем плане. И это был план, выполнение которого давало нам качественно иную Россию!
К 1937 году страна окрепла, но жила ещё бедно. По общему количеству миллиардов киловатт-часов мы производили электроэнергии в два раза больше, чем Франция. А на душу населения - в два раза меньше! И в три раза меньше, чем Англия, в три с половиной - чем Германия, в пять с половиной раз меньше, чем США.
За третью пятилетку мы должны были сократить разрыв почти вдвое… В полтора раза должны были вырасти заработная плата и розничный товарооборот.
Россия Сталина готовилась окончательно преобразиться!
ОДНАКО Я не сказал пока вот о чём ещё… Чтобы окончательно закончить с темой репрессий - в рамках этой книги, конечно, - надо не забыть и о массовых репрессиях 1937–1938 годов, которые имели место не только в "верхах", но и в "низах"… Что ж, и о них сказать есть что - для "демократизированного" уха непривычное…
В докладе Комиссии ЦК КПСС (в составе были П. Поспелов, А. Аристов, Н. Шверник и П. Комаров), представленном Президиуму ЦК КПСС 9 февраля 1956 года - накануне XX съезда КПСС, были названы следующие суммарные цифры по репрессированным за эти два года…
1937 год: арестовано: 918 671 человек, из них расстреляно 353 074 человека.
1938 год: арестовано: 629 695 человек, из них расстреляно 328 618 человек.
К слову, там же указано, что в 1939 году (когда во главе НКВД стоял уже Берия) было арестовано 41 627 человек, из них расстреляно 2601 человек.
Сразу скажу, что достоверной надо считать лишь две последние цифры. Что же до остальных, я сейчас о них кое-что сообщу, обратив внимание читателя на иезуитскую формулировку поспеловцев "арестовано", а не "осуждено"…
Ведь арест - это не обязательно приговор.
С 1956 года - с года начала шельмования Сталина не только за рубежом, но и на его родине - хрущевцы и "демократы" налгали так много, что не всегда сводят концы с концами. Так, в сборнике "Лубянка. Сталин и ГУГБ НКВД. 1937–1938", изданном Международным фондом "Демократия", на стр. 659
приведены следующие суммарные данные "статистической отчетности НКВД за 1937–1938 годы" (прошу читателя сравнить с первыми цифрами в этой главке, взятыми из сборника Фонда "Реабилитация. Как это было…"): арестовано (и тут - "арестовано") в 1937 году - 936 750 человек, в 1938 году - 638 509 человек.
Расхождение "демократических" цифр вроде бы невелико, но ведь оба раза "подсчёт" приведён с точностью до одного человека. И оба раза - как я понимаю - "данные" лживы. Как лживо, например, утверждение Роя и Жореса Медведевых о том, что арестованный в 1949 году (за многие реальные грехи, надо заметить) член Политбюро Николай Вознесенский был якобы во время войны заместителем Сталина по Государственному Комитету Обороны. В действительности заместителем Председателя ГКО был вначале Молотов, а с 1944 года до упразднения ГКО в конце 1945 года - Берия. Вознесенский же стал одним из членов ГКО лишь в 1942 году.
Вернёмся, впрочем, к цифрам… Со ссылкой на оперативный приказ народного комиссара внутренних дел Союза ССР Н.И. Ежова № 00447 "об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов" в докладе комиссии Поспелова заявлялось, что по приказу № 00447 первоначально планировалось арестовать 258 950 человек.
И это число даже несколько меньше подлинного, потому что в приказе № 00447 предусматривался суммарный лимит по I категории (расстрел) в 82,7 тысячи человек, включая 10 тысяч уже находящихся в лагерях НКВД, и по II категории (от 8 до 10 лет лагерей или тюрьмы) - 193 тысячи человек. Итого - 275 700 человек
Данные доклада комиссии Поспелова и легли в основу данных знаменитого якобы "секретного"
(по секрету всему свету) доклада Хрущёва на XX съезде партии. С тех пор эти данные и кочуют из одной книги в другую, приобретя к нашим дням статус непререкаемой истины.
Однако Хрущёв в "своём" докладе (в кавычках потому, что готовил доклад, конечно же, не Хрущёв и даже не Поспелов) если и говорил в каких-то местах "правду", то следующим, например, образом.
Пункт 3-й II раздела приказа № 00447 он процитировал так:
"В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утверждённых цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства".
Такие слова в пункте 3-м раздела II приказа № 00447 действительно имелись. И из этого Хрущёвым и прочими, ему подобными, делался вывод о том, что данный-де пункт сразу намекал на возможность увеличения лимитов и поощрял "процентоманию".
Но полностью этот пункт выглядел так:
"…3. Утверждённые цифры являются ориентировочными. Однако наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют права самостоятельно их превышать. Какие бы то ни было самостоятельные увеличения цифр не допускаются (выделения везде мои. - С. К.).
В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утверждённых цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД
обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства.
Уменьшение цифр, а равно и перевод лиц, намеченных к репрессированию по первой категории, - во вторую категорию и наоборот - разрешается".
Надо ли отдельно комментировать суть трюка, предпринятого хрущёвцами с текстом приказа № 00447?
Но и это ведь ещё не всё!
Во-первых, в число репрессируемых входили откровенные бандиты! Например, в Калининской области из примерно 4 тысяч расстрелянных в итоге по I категории их доля составила более 10 процентов. И даже нынешние тверские "демократические" историки об их "внесудебной" участи не жалеют.
Во-вторых, в приказе № 00447 суммарный "расстрельный" лимит по регионам СССР (он составился, к слову, из учётных данных, представленных местными органами НКВД) был определён в 72,7 тысячи человек. Репрессировать по II категории предполагалось 193 тысячи человек.
В современных же источниках - со ссылкой на Поспелова-Хрущёва - фигурирует цифра 681 692 (353 074 + 328 618) только расстрелянных за два года.
Где правда?
В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 31 июля 1931 года начало чекистской операции по репрессированию было отнесено на 5 августа по всем областям Союза при крайнем сроке по ряду регионов 15 августа. Всю операцию предписывалось закончить в 4-месячный срок, то есть ко времени первых выборов по новой Конституции СССР в Верховный Совет.
Реально же операция продолжалась примерно до весны, а кое-где даже до ноября 1938 года, и тому были свои объективные причины. Репрессии проводились не огульно и не просто так - велось следствие, оно давало новые имена, связи и т. д., и сроки приходилось удлинять. В итоге общее число репрессированных серьёзно превысило первоначальные лимиты.
Но насколько?
Думаю, не случайно итоговые цифры по регионам и областям нельзя узнать и сегодня. Но кое-что узнать можно.
Так, 8 сентября 1937 года Ежов в спецсообщении № 59750 докладывал Сталину:
"Всего на 1 сентября сего года было арестовано 146 225 человек. Из них 69 172 бывших кулака, 41 603 уголовника и 35 454 человека - контрреволюционных элементов.
Из этого количества арестованных осуждено тройками - к расстрелу 31 530 и к заключению в лагеря и тюрьмы 13 669 человек".
Сразу обращаю внимание читателя на высокий процент уголовников - 28 процентов от всех арестованных. Причём можно не сомневаться - это были действительно уголовники. Ежову не к чему было записывать в их число кулаков или бывших "беляков" - таких и без этого набиралось более чем много.
Далее… Простая арифметика показывает, что из числа арестованных в 146 225 человек было репрессировано всего 45 199 человек. То есть 101 026 человек репрессированы через месяц после ареста не были. Не думаю, что всех их просто отпустили, однако явно немалое их число отделалось всё же скорее всего стрессом.
Относительно дальнейшего надо сказать, что по некоторым регионам увеличение лимитов - по запросам с мест - было впоследствии очень значительным, особенно по I категории. По Красноярскому краю, например, с первоначальных 750 человек - до 7350 человек, по Омской области - с одной до восьми тысяч человек, по Оренбургской - с 1500 до 3500…
По Ленинградской области первоначальный "расстрельный" лимит в 4000 человек был увеличен до 5500 человек.
При всём при этом к 1 сентября 1937 года в СССР было арестовано в ходе чекистской операции 146 тысяч 225 человек, а расстреляно 31 530 человек. Это цифры точные - их приводит в 2003 году без комментариев Международный фонд "Демократия"!
А по данным Поспелова-Хрущёва, в 1937 году было якобы арестовано 918 671 человек, из которых расстреляно 353 074 человек.
Конечно, 1 сентября - не 31 декабря. Но если за первый месяц репрессий было расстреляно тридцать тысяч человек - и это по всему Союзу, по 64 местным наркоматам и управлениям НКВД, - то за оставшиеся до конца года четыре месяца расстрелять в десять раз больше было, простите, нереально. Да и лимиты - даже увеличенные - и близко не дают цифры в триста пятьдесят тысяч расстрелянных за один только 1937 год.
Думаю, итоговое число репрессированных по I категории, то есть приговорённых к расстрелу (что не всегда означало реальный расстрел), превысило начальный лимит приказа № 00447 примерно втрое и не более, чем вчетверо, и составило за два года до двухсот пятидесяти - трёхсот тысяч человек.
Немало… Хотя до пятидесяти тысяч из них были, напоминаю, просто опасными бандитами, которых ликвидировали, используя внесудебные методы. Практика, в принципе, не такая уж и предосудительная.
Вышеприведённые подсчёты, конечно, очень приблизительны, но, как говорят учёные, порядок явления они выявляют и показывают: почти миллион расстрелянных "жертв Большого террора" объективными данными не подтверждается!
Впрочем, что до этого "демократам"! И в выпущенном в свет в 2003 году научным (!) издательством "Большая Российская энциклопедия" карманном энциклопедическом словаре "История Отечества" нас уверяют, что в 1937–1938 годах в СССР было арестовано семь миллионов человек, а три миллиона умерли или были расстреляны.
Что ж, кто больше?
Ведь даже хрущёвцы запустили в оборот хотя и злостно завышенные, но - не настолько уж беспардонно лживые цифры.
Впрочем, абсолютный рекорд лжи поставили, пожалуй, не "историки". Его, похоже, поставил физик, академик Сахаров. В своих "Воспоминаниях" он написал:
"Для расследования чрезвычайного происшествия (в 1951 году бесследно "пропал" лист, содержащий всю геометрию и все данные первой водородной бомбы!!! - С К.) из министерства (Министерство среднего машиностроения было образовано 26 июня 1953 года, а до этого существовало ПГУ при СМ СССР. - С К.) приехал начальник секретного отдела - человек, вызывавший у меня физический ужас уже своей внешностью, остановившимся взглядом из-под нависших век; он был начальником
Ленинградского управления ГБ во время так называемого "ленинградского дела", когда в городе было расстреляно около 700 высших руководителей…"
Для представителя точных наук Андрей Дмитриевич допустил, во-первых, непростительную стилевую неряшливость - число высших руководителей, да ещё в одном городе, в любом случае исчисляется не сотнями, а единицами. Но главное в том, что по "ленинградскому делу" - вполне, к слову, обоснованному-к высшей мере наказания было приговорено 23 (двадцать три) человека. Это - абсолютно точная цифра, взятая из справки министра внутренних дел Сергея Круглова и его заместителя Ивана Серова от 10 декабря 1953 года, представленной ими Хрущёву в рамках подготовки реабилитации "ленинградцев" (всего их было осуждено 214 человек, при этом к различным срокам заключения - 85 человек, один - к принудительному лечению в психиатрической лечебнице, остальные - к высылке).