Благодаря многолетним раскопкам Е.Н. Носова на Городище, в 3 км от Новгорода (этот пункт знаменит наличием в нем княжеской резиденции, существовавшей вплоть до падения Новгорода в 1478 г.), было выяснено, что резиденция эта возникает как раз в середине IX века, свидетельствуя о присутствии здесь и варяжской дружины. Иными словами, летописная версия была подтверждена, но с некоторыми коррективами. Инициаторы приглашения: новгородские словене (с северного берега Ильменского озера), русы (из Старой Русы и окрестностей в области южного берега Ильменского озера), а также славяне – кривичи и аборигенные угро-финны. Они образовали политический союз и призвали иноземного князя еще тогда, когда Новгорода не было. А сами племена владели, по словам летописи, "каждое своей волостью". Получилось очень легитимно и демократично. Все всех уважали, и все общины имели равные права. Прояснился и механизм возникновения Новгорода спустя несколько десятилетий после призвания князя. Когда Олег с малолетним сыном Рюрика Игорем в конце IX в. ушел на юг искать иные престолы, возник вакуум власти: вместо князя на Городище осталась его двуязычная дружина. На рубеже IX–X вв. наблюдается массовое запустение городищ в новгородской округе: жившая в них родоплеменная аристократия устремляется к месту пересечения главных торговых путей. А такое место соответствует территории будущего Новгорода, и здесь возникают первоначальные аристократические городки, каждый со своим именем; здесь собирается общее вече этой политической межэтнической конфедерации. А когда в 946 г. в результате походов на Мсту и Лугу, где были подавлены значительные конкурентные центры, податная территория конфедерации резко увеличилась и к вечевому центру потекли новые потоки государственных доходов, систему первоначальных городков сменяет единый город, получивший закономерное имя Новый Город.
Итак, иноземный князь был призван. Но дело ведь в том, на каких условиях он получил власть. На этот вопрос позволяет ответить серия исключительных находок прошлого сезона, составивших его сенсацию. Начиная с 1951 года в раскопках изредка обнаруживались странные предметы в виде деревянного цилиндра с двумя взаимно пересекающимися каналами, один из которых снабжен неизвлекаемой пробкой. На поверхности таких предметов обозначены некие суммы, упоминаются "емцы" и "мечники" – княжеские чиновники, собиравшие с населения государственные доходы; встречаются также геральдические княжеские знаки и изображения меча – символа "мечника", а также упоминания географических пунктов. На некоторых предметах нацарапано слово "мех" (мешок) в контексте "мех мечника". Всего до 1999 года было найдено в слоях XI – начала XII века. 13 таких предметов.
Сочетание всех этих признаков еще 20 лет назад позволило понять назначение загадочных предметов: они служили замками (своего рода пломбами) для запирания в мешках собранных государственных доходов. И одновременно бирками, на которых указывалась сумма содержащихся в мешке ценностей, их назначение (в казну или сборщику податей, которому, согласно "Русской Правде", следовал определенный процент), а также иногда – название податной территории. Из снабженного таким замком мешка ничего нельзя было украсть, не разрезав мешок или пропущенную через замок веревку или же не расколов цилиндр.
Но самое важное, что также определилось еще 20 лет назад, состоит в том, что отрезанные от мешков бирки "емцов" и "мечников", т. е. княжеских чиновников, обнаруживались не на территории резиденций князя, а на усадьбах знатных новгородцев, из рода которых происходят знаменитые в истории Новгорода деятели XII–XV веков. Это обстоятельство не кажется случайным, если принять во внимание, что уже в древнейшем дошедшем до нас договоре Новгорода с князем говорится: "А волостей тебе, князь, новгородских своими мужами не держать, но держать людьми новгородскими, а получать дар от тех волостей". Иными словами, князь не имел права собирать доходы сам со своей дружиной (на юге такой способ назывался "полюдьем"); эти доходы собирали новгородцы, а князю передавали обусловленную сумму в виде подарка ("дара"). На вновь найденных цилиндрах встречены имена бояр, уже известных как местные жители по прежним находкам берестяных грамот. Одна из них адресована боярину по имени Хотен; в ней посланный им человек отчитывается о результатах сбора пошлин на р. Мологе неподалеку от Бежецка.
Эти находки окончательно прояснили, что уже в столь раннее время контроль за сбором государственных доходов и, как мы сказали бы теперь, за формированием государственного бюджета находился в руках самих новгородцев, а отнюдь не в руках приглашенного князя. Но если это так, если указанное условие содержалось в исходном договоре середины IX в., мы не видим в приглашении князя никаких унизительных обстоятельств. В процессе возникших трений внутри межэтнической конфедерации ее члены не отдали предпочтения какой-либо одной из ее составляющих, а призвали третейского судью. Из народа, как сказано выше, который считали своим. Но самое главное во всей этой информации то, что и вечевая, и великокняжеская – обе эти формы древнерусской государственности – сложились на Русском Севере и уже оттуда распространились на юг. И богами считались славянские Перун и Велес.
А теперь посмотрим, что произошло, когда Новгород-Киевская Русь, уже православная, после правления Владимира Мономаха в начале XII века стала распадаться.
Четыре очага Руси
Итак, имеется вопрос: почему разошлись пути развития России и Украины. Но, как сейчас всем известно, после взятия Батыем Киева на месте Древнерусского государства, которого уже просто не существовало, появились четыре крупных образования: Новгородская Республика (Русь Новгородская), Русь Владимиро-Суздальская (она же позже стала – Русь Московская), Галицко-Волынская Русь и Русь Литовская (Великое княжество Литовское и Русское, оно же – ВКЛ). При этом Галицкая Русь вполне могла стать прообразом Украины, а потом и Русского государства. С другой стороны, самым сильным и в военном, и в экономическом плане сначала был Новгород. Который на поле боя успешно громил и владимиро-суздальские, и тем более литовские рати. Правда, политически Новгород изначально был слабоват из-за слабости княжеской власти. Однако появись у такой силы человек с чертами Александра Невского и Василия Калики – кто знает, как бы пошла политическая история богатого русского севера. Нам же сейчас важно понять очень важный момент: как мы видим из предыдущей моей книги, хотя война с монголами при вторжении Батыя была, гнета после нее – не было. Наоборот, была организована большая и взаимовыгодная торговля Европы и Востока через Волгу, а значит – через Русь и Золотую Орду, которая озолотила нашу страну и дала предпосылки для создания единого Русского Государства. Поэтому вопрос о России и Украине просто необходимо расширить для понимания нашего исторического развития в его ключевые моменты. И главной задачей нашего исследования становится: понять, а почему, собственно, из четырех вышеназванных кандидатов – Руси Новгородской, Московской, Литовской и Галицкой – именно Московская стала объединяющей и цементирующей при формировании нового единого могущественного государства? В чем были ее конкурентные преимущества, позволившие построить Третий Рим, Русское царство, а затем и Российскую империю? Ведь, во-первых, лоскутное Древнерусское государство, подобно Империи Карла Великого, перестало существовать задолго до прихода монгол. И окончательно распалось на княжества после взятия крестоносцами Константинополя в 1204 году. Причем драма заключалась в том, что сильнейшие русские княжества, такие как Владимирское, Полоцкое, Галицкое, продолжали сыпаться на еще более мелкие уделы. Процесс, усиливаемый санкциями Ватикана, введенными после разграбления Константинополя, только ускорял политический хаос на Руси.
В начале XIII века лишь немногие территории, некогда входившие в состав Киевского государства, отличала политическая стабильность. Исключение составляла северо-восточная часть Суздальской земли (территория Суздаля, Ростова и Владимира), примерно очерченная верховьями Волги на севере и руслом Оки на юге. Авторитет суздальского князя Всеволода III Большое Гнездо, одного из самых талантливых и дальновидных потомков Владимира I, был широко признан среди его современников-князей. К 1200 году разгорелась трехсторонняя борьба за власть между княжеской семьей из города Смоленска (Ростиславичами), потомками Олега Святославича Черниговского (Ольговичами) и Романом Мстиславичем из Волынской земли. Это была схватка за доминирующее положение на всем юге Руси, от Волынской и Галицкой земель на западе до Чернигова и Переяславля на востоке, борьба за обладание матерью городов русских – Киевом; она продолжалась, то затухая, то разгораясь с новой силой, вплоть до 1230 года, опустошив земли. В то же время на севере вслед за смертью Всеволода III Большое Гнездо в 1212 году начался период кровопролитных междоусобных войн. Но к 1200 году Суздальская земля уже явно проявляла признаки политической силы и южные князья, как правило, смотрели на великого князя владимирского как на первого среди равных или вообще как на старейшего из всех потомков Рюрика. Достаточно беглого взгляда на карту, чтобы понять, насколько способствовало развитию Суздальской земли положение водных путей. Большинство основных рек текло с запада на восток, а три из них, Клязьма, Москва и Ока, сливались с Волгой в начале ее великого поворота на юг к Каспийскому морю, что обеспечивало купцам удобные речные пути на рынки Востока. В то же время притоки Оки Москва и Угра вели на юго-запад, к Смоленску, и оттуда к Балтийскому и Черному морям, а Новгород, крупный западный торговый центр, был соединен с Тверью реками Мета и Тверца. Кроме того, притоки, равномерно разделяющие территорию между верхним течением Волги и Клязьмой, служили водными путями между большинством основных городов в междуречье, а также давали им выход к главным рекам. То есть мы видим изначальные преимущества будущей Владимиро-Московской земли: ее удобство для развития, как и произошло в будущем, Волжско-балтийской торговли. Заметим, что в первые века Руси этим путем уже пользовался Великий Новгород. Как, впрочем, и путем "из варяг в греки", на котором стоял Киев. Поэтому неудивительно, что именно Новгород с Ладогой стали первым центром русской государственности. А вот Киев, наоборот, пришел в упадок не только из-за политических усобиц, но и из-за сокращения торговли по Днепру, только подливавшем масла в огонь княжеских свар. Обмануть Госпожу Географию не удалось. Пока рядом была могущественная Византия, монопольно владевшая путями на Восток, Днепровский путь был выгоден. Несмотря на свои пороги, где суда надо было тащить волоком, выделяя на это дорогостоящую охрану из русских, тюркских и адыго-осетинских воинов. Все резко изменилось после Первого крестового похода, когда Византия потеряла монополию, а крестоносцы укрепились в портах Восточного Средиземноморья. Выгода днепровского пути упала, а Волжского, с выходом через Каспий прямо в Персию, независимо от крестоносцев, – стала расти. Но не сразу, постепенно, по мере привыкания русских людей к новому положению вещей. Любопытно, что в XI веке обширной и богатой территории на востоке Руси придавалось мало значения. Это позднее, в XIV–XVII веках, она стала центром великого Московского государства, но до 1093 или 1094 года ни Всеволод, ни его сын Владимир даже не ставили туда князей. С начала XII века Владимир Мономах проявил интерес к этой жемчужине его семейных владений. Возможно, это было связано с необходимостью либо защищать южные границы Суздальской земли, либо же противодействовать растущей угрозе восточным границам со стороны государства волжских булгар, которые в начале XII века проникали все глубже и глубже на запад по течению Волги. Какова бы ни была причина, Владимир Мономах в 1108 году основывает город Владимир на Клязьме, будущую столицу, и ставит своего сына Юрия Долгорукого князем суздальским. К моменту его смерти в 1125 году Суздальская земля была фактически независимой от Киева и находилась под управлением суверенного князя Юрия. До конца века этот район разрастался и укреплялся при трех его энергичных и выдающихся правителях: Юрии Долгоруком (1120–1157) и двух его сыновьях – Андрее Боголюбском, названном так в связи со строительством дворца в селе Боголюбово под Владимиром, и Всеволоде III (1176–1212). Юрий может быть с полным правом назван основателем Ростовско-Суздальского государства. Во время его 37-летнего правления Суздальская земля приобрела четкие границы. Определилось ее порубежье с Черниговом на юге и Новгородом на западе; появились города Юрьев Польский, Переславль Залесский (Северный Переславль), Дмитров, Москва; по всей стране строились и украшались церкви и монастыри; энергично поддерживалась колонизация неосвоенных земель. После смерти Юрия в 1157 году власть перешла к еще более напористому и самовластному правителю – его сыну Андрею Боголюбскому, которого бояре Ростова, Суздаля и Владимира провозгласили своим князем. По оценкам российских и украинских ученых, сюда в XII веке переселилось до половины населения Киевщины. Следом за князьями и их дружинниками шли монахи, а за ними всеми – горожане и крестьяне.
На юге, в Киевском княжестве, картина была совершенно иная. В конце XII века оно состояло из земель, омываемых средним течением Днепра, западными притоками Днепра – от Ужа на севере до Роси на юге – и южным притоком Припяти рекой Случь. Трудно сказать, где кончалась Киевская земля и где начиналась территория степных кочевников – половцев. Приблизительная, хотя и подвижная разделительная линия может быть прочерчена от южного течения реки Рось до верховьев Южного Буга. Междоусобная война стала теперь для Южной Руси обычным делом. Власть переходила от одной семьи к другой, от одной ветви потомков Мономаха к другой, от одной ветви черниговских князей к другой. Сами роды по мере их увеличения дробились.
В XI веке Полоцкое княжество было, по всей видимости, сильным и единым; в течение целых ста лет только два князя занимали престол – воинственный сын Изяслава Брячислав (1001–1044) и его еще более агрессивный внук Всеслав (1044–1101). В XII веке, однако, княжество распалось на несколько мелких районов (Полоцк, Минск, Витебск, Друцк, Изяславль, Логожск и, может быть, ряд других), в которых правили многочисленные сыновья и внуки Всеслава. То минские, то полоцкие князья предпринимали попытки объединить эту территорию, но безуспешно. К началу XIII века из летописей начинают исчезать даже редкие и разрозненные упоминания о Полоцке – верный признак ослабления княжества. Тогда же крестоносцами, двигавшимися по Двине, были порабощены полоцкие данники – леттские племена. В начале XIII века русские отряды под командованием полоцких князьков были выбиты из крепостей в Кукенойсе (Кокенхузене) и Герцике на Двине епископом Альбертом и его саксонцами. Давление Литвы с запада и Смоленска с востока, феодальные усобицы, типичные для XII века, периодические попытки киевских князей установить контроль над Полоцком, катастрофическая раздробленность Полоцкой земли – все внесло свою лепту. И хоть Генрих Ливонский упоминает какого-то "князя Владимира", "короля полоцкого", на переломе веков, и хоть этому княжеству удалось каким-то образом продержаться еще нескольких десятилетий, нет сомнений в том, что оно было безнадежно ослаблено в политическом и военном отношениях.
Раздробленность пришла на Северо-Восток
А в 1216 году политическая катастрофа произошла и во Владимирском княжестве. В 1215 году Ярослав Всеволодович (сын Всеволода Большое Гнездо и отец Александра Невского) был приглашен на княжение в Великий Новгород. Лаврентьевская летопись утверждает, что перед этим новгородцы изгнали Мстислава Мстиславича, но, согласно Новгородской летописи старшего извода (которой историки, как правило, больше доверяют), Мстислав сам ушел на юг. Как заметил Сухарев Ю.В., править Ярослав стал властно и жестко, даже жестоко. Двое бояр были окованы и сосланы в Тверь. Это вызвало цепную реакцию. Начались волнения и борьба партий. По крайней мере два двора были разграблены. Янин В.Л. считает, что Ярослав решил продолжить политику отца "разделяй и властвуй". Он попытался спровоцировать конфликт между боярскими группировками, чтобы, играя на их противоречиях, усилить свою власть. Но не получилось. Дальнейшее развитие событий привело к консолидации новгородцев. В Новгороде ему оставаться было опасно. Он переехал в пограничный город Торжок. И перекрыл подвоз хлеба из "низовой земли". Лояльные к нему новгородцы послали Ярославу посольство с просьбой вернуться. Посланцы были задержаны. Та же судьба постигла следующее посольство, которое возглавлял посадник Юрий Иванович. И следующее тоже было задержано. Северяне стали свирепеть. Теперь от князя отвернулось явное большинство новгородцев.
На помощь Новгороду пришел тесть Ярослава – Мстислав Удалой. Он прибыл в Новгород, где схватил и перековал сторонников Ярослава. После этого он отправил своему зятю священника с предложением мира. Ярослав мир отверг и приказал схватить и сослать в Суздальскую землю всех новгородцев, которые были в Торжке.
Началась война. Кроме новгородцев в этой войне приняли участие жители Смоленского и Владимиро-Суздальского княжеств. Ярослава поддержал его брат – великий князь Владимирский Юрий. К ним присоединились Святослав и Иван. Мстислав заключил союз со старшим Всеволодовичем – Константином Ростовским – и позвал на помощь своих родственников – Смоленских князей Ростиславичей.