А Россия показала, что ее механизм принятия решений, в том числе внешнеполитических, – это решения одного-единственного человека. И эта неустойчивость, непрогнозируемость, конечно, была расценена Европой как новая для нее реальная угроза.
Таким образом, Россия фактически сама простимулировала и вызвала не рождение (эта историческая тема до конца не исчезала), а эскалацию вооруженного, экономического, геополитического противостояния, новой холодной войны. Создается впечатление, что сделано это своими руками и что внутри страны очень мощно работает пятая колонна и форматирует такие решения, которые согласованы с геополитической западной стратегией.
Очень странно для суверенной страны. Но дело-то как раз в том, что за 25 лет и особенно за последние 15 лет с суверенностью России стало совсем плохо.
Суверенность – это ведь не только смелость обвинить Запад в Мюнхенской речи. Это готовность страны быть самодостаточной и потому самостоятельной в своих решениях и бытии. А Россия за постсоветские годы впала в деформацию экономики, финансов, квалификации на таком уровне, что ключевые решения за нее принимаются за рубежом. Будь то валютный курс рубля, объем рублевой эмиссии, кредитный инвестиционный портфель.
Страна погубила свой базис суверенности, но почему-то главное лицо решило, что может вести себя независимо. База независимости свернута, а желание вести себя независимо почему-то вспыхнуло. Вместо последовательности: восстановление национального суверенитета, перестройка и реставрация суверенной экономики и финансов – наблюдаем активное сохранение всей прежней десуверенизующей схемы, но амбицию вести себя как суверенная страна. Это внутренний российский, чудовищно нелепый фактор.
Что в деталях будет означать для нас ответная реакция Европы? Конечно, в Европе возрастут военные расходы. США долго добивались снятия с себя нагрузки евробезопасности, расходов по ядерному зонтику, а в обычном вооружении – разделения с Европой части военных расходов. Благодаря нелепой внутренней и внешней политике России они этого добились.
Центробежные моменты, появившиеся в Европе, будут скомпенсированы участием стран в единой армии ЕС, с соответствующими обязательствами и подчинением в рамках единого командования. Это уже будет не НАТО, в котором за круглым столом должны собраться десятки участников и добиваться консенсуса при принятии каких-либо решений.
На этот раз это будет единое главнокомандование при доминирующей роли США. Почему опять США? Потому, что ядерный зонтик никто не отменял, и этот зонтик теперь будет сопрягаться в оперативном управлении с объединенным командованием европейских вооруженных сил.
Что это означает для России? Очевидно, что безоговорочный ущерб безопасности, эскалацию изоляции, дополнительную борьбу на рынках вооружений третьих стран, дополнительные запреты на экспорт новейших военных технологий в Россию и дополнительные военные расходы.
В экономической ситуации, когда режется бюджет, когда деформированная, искореженная сырьевая экономика при падении цен на нефть и газ становится убыточной, а бравые проекты вроде "Силы Сибири" неприбыльны и становятся категорически убыточными, дополнительные военные расходы становятся особенно обременительными. Турецкий поток, похоже, тоже попадает под политическую секиру, идут торги Турции с американцами и с Евросоюзом, обсуждаются какие-то бонусы, которые Турция в итоге выиграет, и никакого турецкого потока для России не будет. Картина в лопнувшей либерально-космополитической модели России такова, что все более четко виден путь к экономическому коллапсу, к которому добавляется еще и рост военных расходов.
Это та же самая вынуждающая перенапряжение технология, которая применялась американцами в стратегической оборонной инициативе по поводу Советского Союза.
Что Россия выигрывает в этой ситуации? Да практически ничего. Тотальный проигрыш. Жесткая ответственность за него первого лица.
Однако появляется явный новый враг, и это консолидирует страну. Эффект вроде бы положительный. Но! Экономика частная, она в руках вексельбергов, абрамовичей и далее по небольшому списку. Их, что ли, консолидирует эта угроза? Как она их консолидирует, когда их счета и доходы, будущее детей, их дворцы – в Европе. Никак не консолидирует. Консолидирует народ? Народ фактически нищий, и может ли он выкупать облигации займа, чтобы финансировать по старому советскому опыту рост оборонных расходов страны? Сегодня очевиден предел. Механизм в сталинские времена работал, но сейчас дело иное. Сегодня он не будет работать. По всему мы видим полный, абсолютный провал внешней политики действующего политического режима России и его руководителя.
Есть второй момент, и на нем я закончу. В России существует какой-то странный жанр аналитической пропаганды, хотя, казалось бы, аналитика и пропаганда не могут совмещаться. Первое – истина, второе – выдавание желаемого за действительное. Почему-то разыгрывается представление, будто консолидация Европы одновременно означает ее отход и раскол с США. Европа якобы становится самостоятельной, она теперь не будет нуждаться в американском военном зонтике. На деле ничего подобного. Это наивное и достаточно слабое суждение. Ядерный зонтик никто не отменял, наоборот, наш президент вновь искусно-провокационно показал, что Россия может не на шутку угрожать ядерным оружием. Но это только укрепляет единство системы безопасности Европы и США. В части глобальных космических систем – только США, глобальной триады – воздух, сухопутка и подводный флот, с точки зрения баллистических ядерных стратегических сил и того самого ядерного зонтика, который уже отработан и впаян в систему НАТО, – всерьез только США.
Европа и США в результате действий России соединяются в еще более прочные, чем это было до сего момента, военные связки.
В общем, получается, что неадекватное поведение России, неадекватное относительно собственных национальных интересов, собственной национальной безопасности, входит в резонанс с агрессивными геополитическими планами Запада.
Который раз убеждаюсь, что президент был глубоко прав, в России действительно действует пятая колонна, команда национал-предателей. Единственное, что он при этом не уточнил, как когда-то, 15 лет назад, сам от журналистов требовал адреса, явки и пароли, – так эти самые адреса. Хочется уточнить: они где-то в районе Дома правительства, в районе Администрации президента РФ, в районе Кремля, в районе того экспертного пула, который помогает принимать такие неадекватные, бумерангом возвращающиеся, в частности внешнеполитические, решения в России.
Положение на самом деле очень тревожное, но будем надеяться, что оно не окончательно и не безнадежно, и даже те слова, которые мы произносим, может быть, помогут подвинуть ситуацию в какое-то более профессиональное и патриотичное состояние.
2015 г.
Какова технология освобождения России от внешней зависимости?
Если говорить о технике решений перестройки национальной экономики, то ключевая позиция заключается в восстановлении монетизации экономики страны. Из инвестиционного и кредитного оборота монетаристы-либералы изъяли около 100 триллионов рублей, и они потенциально находятся "под столом".
Если с верхнего уровня дать Центральному банку России задание поменять эмиссионную политику, построить институт развития не в виде фонда промышленности, где оседают крохотные 50 миллиардов рублей, а в виде нашего проекта "Государственного внебюджетного инвестиционно-кредитного фонда", у которого емкость кредитного портфеля может достигать 100 миллиардов долларов в год, и прокредитовать и крупнейших кредитополучателей, типа естественных монополий, и малый, и средний бизнес, и ипотечные потребности населения для строительства жилья, то экономика отреагирует за несколько месяцев. В том же году будет заметный и даже мощный результат. Данное предложение разработано в виде документов, как мы говорим, "под ключ".
А дальше нужно начать управлять отраслевой структурой, применяя дифференцированные ставки по налогам, на сырье – побольше, на высокие технологии и конечную сборку – поменьше, применяя дифференцированные ставки кредитования, применяя субсидиарные меры, преференцирующие меры, разумеется, государственные. И тогда эффективность национальной экономики начнет возрастать. Такие цепочки технических шагов и решений в области финансов и экономики осуществимы.
Вопрос лишь в том, кто начнет их воплощать в жизнь? Может, Улюкаев, Набиулина, Силуанов, Дворкович или Медведев? В связи с этим возникает вопрос о некотором неизбежном политическом преобразовании в стране. При самом оптимистическом исходе эти решения должен принять президент РФ. Но можно представлять себе и иной ход событий, когда опирающаяся на коррумпированный лоббистский фундамент либеральная политическая часть России будет не просто стоять на консервативных позициях, а займет активную, агрессивную наступательную политику. И это – угроза открытия периода "репрессий" в стране.
Освободиться от подобной грустной перспективы, разумеется, можно, но для этого нечто должно произойти с президентом (смена его либеральной идеологии), с нами, с вами, с обществом, с кадровым корпусом. Нынешняя политическая либеральная команда должна претерпеть кадровые и идеологические изменения. Тогда для России станет возможным освободиться от внешней зависимости.
2015 г.
Возможна ли автаркия России со странами ЕАЭС?
Неожиданный срыв в американо-западноцентричной внешней политике и экономической линии России, споткнувшейся на "киевском" кризисе, ускорил геополитический и геоэкономический поворот России на Восток. Но с чем она туда поворачивается?
Полусуверенная финансовая система, которая основана на доминировании валютно-экспортной выручки в определении денежно-кредитной политики страны, деформированная структура экспорта, с абсолютно доминирующим сырьевым компонентом, архаичная и все более утрачивающая позиции в высокоэффективных отраслях материального производства, наукоемких, современных, конкурентоспособных в мире. Фактически этот поворот был вынужденным, неподготовленным и зависимым прежде всего от китайского отношения к российским углеводородам. Подписаны многолетние контракты, которые уже на стадии подписания были на грани убыточности. После падения цен на нефть и газ они стали гарантированно убыточными для России не на проценты, а в разы. Россия загнана в угол. И предположение о том, что поворот на Восток – это стратегическая, обдуманная геоэкономическая линия, – неоправданно.
Возможно ли в рамках Евразийского экономического союза создание противовеса утраченным геоэкономическим позициям на Западе? Конечно, нет.
Во-первых, потому, что объемы рынка и неполнота товарообменных перечней в Евразийском экономическом союзе несопоставимы с потребностями страны.
Во-вторых, потому, что российская внутренняя финансовая политика Центрального банка России подрывает позиции и в Евразийском экономическом союзе.
Фактически открылись торговые войны с Казахстаном. Беларусь несет убытки и все больше смотрит на Запад. Мало того, что Центральный банк России наносит колоссальный ущерб внутреннему экономическому развитию России, например, сжимая денежное предложение, кредитно-инвестиционные возможности и откровенно затормаживая экономическое развитие. Как видим, это еще и подрывает позиции России как центра экономической интеграции в Евразийском экономическом союзе.
С другой стороны, очень важно, что в мире рождается второй мировой полюс, заполняя нишу, в которой находился когда-то Советский Союз. Конечно, центр – это Китай. Его экономическая мощь сравнялась с американской, военная мощь быстрыми темпами нарастает. Услуги, которые делает Россия в этом отношении: передавая лицензии на производство передовых образцов вооружения военной техники, разработанных еще в советское время, поставляя "мозги" ученых, которые теперь бегут не на Запад, а в Китай, – позволяют Китаю наращивать этот потенциал геополитической интеграции быстрыми темпами. Россия ни по объемам экономики, ни по темпам развития с китайским потенциалом несопоставима, и разрыв этот только нарастает. Та либеральная модель экономики и финансов, которую Россия реализует, перечеркивает любой позитивный для нее сценарий. Это остаточные планы периода полного внешнего управления России со стороны Запада. На сегодня говорить о полной управляемости уже нельзя, но о половинной говорить вполне ответственно.
Никакой автаркии, конечно, для России и Евразийского экономического союза нет. Автаркия – это вообще не абсолютная закрытость, а оптимальная норма внешнеторгового оборота. Экономика любой страны производит, распределяет и потребляет на ее национальной территории, но часть экспортируется, за счет чего получается валютная выручка, позволяющая осуществлять импорт.
Зачем экспортирует? Зачем импортирует? Есть мировое разделение труда. Есть различие в климате и специализации производимых на территории товаров, и это естественный процесс. Ограничения, как в сторону полной закрытости, так и в сторону полной открытости, вытекают из требований суверенности национальной безопасности. На сегодня Россия пренебрегла этими требованиями, она гипертрофированно нарастила одну товарную группу в своем экспорте и попала в жесткую зависимость от мировой конъюнктуры. Это нефть и газ.
Сброс цен на нефть показал России, насколько ее экономика несуверенна и уязвима. К сожалению, реального понимания и мер по изменению отраслевой структуры в российской экономике не происходит. Похоже, правительство и президент России полагают, что им удастся "пересидеть", как это получилось в кризис 2008–2009 годов. Политический прогноз показывает, что в этот раз это сделать не удастся. Запад консолидированным образом поставил задачу масштабов СССР "горбачевских" времен: задачу уничтожения России как геополитического субъекта. Так что "пересидеть" не удастся.
Поэтому общий анализ геополитического разворота на Восток тревожен. Он выглядит как реакция на западную атаку. Но не демонстрирует никаких обстоятельных перемен внутри деформированной экономики и финансов России, а также направления восстановления суверенности и позитивной динамики развития. Ситуация очень тревожная.
2015 г.
Геополитические противники и партнеры России
Странное это слово в устах президента – "партнеры". Партнеры санкций не накладывают. Накладывают противники.
Последние 25 лет российская стратегия и практика государственного строительства, внешнеполитического движения заключалась в попытке "раствориться" в Западе – в западной цивилизации, в западном геополитическом альянсе. На этом пути были дезавуированы собственные национальные интересы и безопасность, уникальность русской, российской цивилизации, был выдвинут лозунг "Россия – это Европа, наши ценности не отличаются". Поэтому, когда наступил крах этой навязанной извне, вторичной, провокативной стратегии, а наступил он мгновенно, как только в 2007 году и в 2014 году президент РФ выступил против линии Запада, такого своеволия ему не простили.
Любому здравомыслящему человеку, который и до этого понимал, что геополитический противник России – это американоцентричный мир, сегодня очевидно, что это было цивилизационное противостояние Запада и России, российско-русской цивилизации против западной. Но вы не найдете отражения этой очевидности ни в военной доктрине, ни в "Стратегии национальной безопасности", ни в политической риторике. Запад накладывает санкции на Россию, наносит ей ущерб в сотни миллиардов долларов, а Россия повторяет: "Это наши партнеры".
Россия на определенном этапе послемайданной "истерики" заявляла о фашизме на Украине, о самозванцах в Киеве. Сегодня это уже партнеры, с ними ведется торговля, им делаются скидки на газ, отменяются штрафы. Это двурушническая, нестратегичная, провальная линия является продолжением несуверенной стратегии России, и в ее рамках адекватных оборонительных стратегий, геополитических стратегий, геоэкономических стратегий ожидать не приходится.
Все больше свидетельств находится в пользу существования двух блоков в механизмах политического управления России. Один связан с национальными интересами и безопасностью страны, с ее цивилизационной идентичностью, с пониманием факторов успешности нашей страны, и иногда этот блок побеждает. Но уже ставший традиционным 25-летний блок пятой колонны, агентов влияния, управления из-за рубежа, колониального, полуоккупационного управления Россией до сих пор существует и зачастую начинает преобладать.
Например, в Крыму, на Востоке Украины, в экономике, финансах, стратегии экономического развития страны преобладал именно он. Поэтому ожидать адекватных, ответственных и конструирующих развитие страны определений, кто есть друг, а кто – геополитический противник, не приходится. Полусуверенная Россия не сможет решиться на открытую, самостоятельную, ответственную стратегическую позицию.
2015 г.
Формула национальной идеи
Ответ философу
Я с интересом прочитал пост Андрея Мясникова (http://www.echo.msk.ru/blog/otvagin/1250266-echo), называющего себя философом, после того, как он якобы прочитал нашу работу "Национальная идея России" в шести томах, вышедшую в 2012 году. Напомню, что этот труд очень объемный – он составляет более четырех тысяч страниц. Однако наш оппонент (господин Мясников) нашел в нем одну-единственную цитату, по поводу которой решил развернуть полемику. Но об этом чуть дальше.
Идея противопоставления государства и человека или стара, или лукава, или бессмысленна и бесполезна. Она используется как политический трюк для того, чтобы обосновать либеральную идею минималистского государства. Для этого государство традиционно представляют институтом насилия, забывая, что таковым оно было на исторической заре возникновения этого института. Сегодня это всего лишь одна и далеко не самая главная функция.
Поэтому государство превращают в коммерческий ларек, оказывающий услуги, а население расплачивается за это налогами. И эти ограниченные представления, конечно, сегодня далеки от современного облика государства, а главное – его динамики и устремленности к будущему формату. Наиболее точно этот формат характеризует формула: государство – это высшая социальная оболочка, созданная обществом во имя всеобщего блага и интересов.
Разумеется, эта формула противоречит либеральной идее, обслуживающей интересы специфического, а именно богатого, меньшинства. Наша реконструкция доказуема, и сослаться я могу на сайт Центра научной политической мысли и идеологии rusrand.ru, где размещен соответствующий видеоролик, носящий название "Либерализм".
Научный же анализ показывает, что постановка вопроса "или государство, или человек" не ведет никуда, консервируя сегодняшнюю западно-либеральную минималистскую модель в угоду интересам богатого меньшинства.