Впутывавший Россию в ненужные войны Александр I ничего не делал для пресечения внутренней крамолы. На все донесения о разгорающемся очаге будущего мятежа он реагировал весьма странно, не разрешая принимать никаких мер против заговорщиков. Тайные общества множились и крепли. Примером обратного поведения служит кумир Латинской Америки Симон Боливар, прекрасно знавший, откуда "росли ноги" у всех "освободительных" движений. В 1828 году он издал декрет, запрещающий деятельность в Колумбии всех тайных обществ и братств. Они были охарактеризованы как "группы, нарушающие общественное спокойствие и установленный порядок". Александр I ничего этого не сделал. В последние годы своего царствования царь часто говорил о своем желании отречься от власти и "уйти в мир" простым человеком. Историки никак не могут дать рациональное объяснение этому странному стремлению главы русской монархии. А ведь разгадка проста: вступив на трон преступным путем, Александр I вел страну по ложному пути, вынуждаемый к этому английскими друзьями. Окинув мысленным взором свой жизненный путь, те бессмысленные жертвы, что принес по его воле русский народ, и те перспективы, что упустила Российская империя, что-то шевельнулось в душе царя. И начинается загадочная, почти мистическая история. Александр I, отправившийся в поездку по стране, внезапно умирает в Таганроге. Смерть эта окутана завесой таинственности. Уже тогда пошли слухи о том, что император не умер, а вместо него в соборе Петропавловской крепости похоронен кто-то другой. Существует легенда о появлении в Сибири старца Федора Кузьмича, прекрасно образованного и воспитанного. Он вел праведный образ жизни и, по слухам, был очень похож на императора Александра. Другая легенда гласит о том, что после революции большевики вскрыли гробницу императора и она оказалась пустой.
Для приведения своих замыслов в жизнь декабристам был нужен повод. И император Александр I им его дал. Перед смертью он не оставил никакого официального завещания. Поскольку все его дети умерли в младенчестве, то официальным наследником считался Константин, второй сын Павла I. Однако убийство отца произвело на него такое впечатление, что он заявил о своем нежелании царствовать. К тому же Константин вступил в брак с дамой нецарского происхождения, что автоматически лишало его и его потомство прав на русский престол. Поэтому император Александр I официально уведомил третьего брата, Николая, о том, что царствовать будет он. По этому поводу были составлены документы, которые, однако, не были преданы огласке. Константин никакого публичного отречения также не сделал, а потому по законам империи он становился императором. Напрасно Николай Павлович с документами в руках доказывал генерал-губернатору Петербурга Милорадовичу свои права на престол - тот был неумолим. Константин Павлович находился в Варшаве, поэтому сам лично отречься от престола не мог. Письмо XIX века шло значительно дольше сегодняшнего, телефона не было, а империя не могла долго находиться в ожидании. Под давлением Милорадовича Николай, знающий об отречении брата Константина, все же присягает ему, чтобы не создавать период вакуума власти. Следом за ним к присяге приводятся государственные учреждения и гвардейские воинские части. Через короткий промежуток времени все же прибывает долгожданное письмо с отречением. На 25 декабря 1825 года назначается новая присяга - теперь уже императору Николаю I.
Вот этим междуцарствием и решают воспользоваться декабристы. Они обманом выводят солдат на площадь, якобы поддерживая законного государя Константина против "узурпатора" Николая. Неграмотные солдаты так и говорят, что выступают они за "императора Константина и его жену Конституцию". Увещевания Николая I ни к чему не приводят: построившись в каре, восставшие полки крепко стоят на Сенатской площади Петербурга. Генерал-губернатор Милорадович, пытавшийся усовестить солдат, застрелен декабристом Каховским. Медлить больше нельзя, бунт уже грозит стать революцией, и восставших расстреливают из пушек. Начинаются аресты. Пораженный страшным развитием событий, Константин Павлович пишет брату Николаю I из Варшавы: "Великий Боже, что за события! Эта сволочь была недовольна, что имеет государем ангела, и составила заговор против него! Чего же им нужно?.. И этот заговор длится уже 10 лет! Как это случилось, что его не обнаружили тотчас или уже давно?"
Ответ императора не оставляет места сомнениям, откуда появилась в России крамола и смута: "Показания, которые только что мне дал Пестель, настолько важны, что я считаю долгом без промедления вас о них уведомить. Вы ясно увидите из них, что дело становится все более серьезным вследствие своих разветвлений за границей и особенно потому, что все, здесь происходящее, по-видимому, только следствие или скорее плоды заграничных влияний.".
Начало царствования императора Николая I ознаменуется виселицей с пятью казненными декабристами. Характерны строки приговоров заговорщикам: "…имел умысел на Цареубийство", "…умышлял на истребление Императорской Фамилии", "…требовал в особенности убиения Цесаревича", "…участвовал в умысле отторжения Областей от Империи".
Вот эти люди до сих пор считаются у нас героями.
Однако теперь мы нарушим хронологию изложения русской истории и оставим Николая Павловича Романова на Сенатской площади Петербурга. А сами перенесемся почти на 200 лет раньше. Ведь и до того, как первую скрипку в европейских делах стали играть англичане, Россия была регулярно предаваема своими "союзниками". Больше всего для продолжения рассказа о них подходит один из самых страшных периодов нашей истории - русская Смута 1605–1613 годов. Это время представляет собой клубок невероятных бед и проблем для России, а как известно, друзья познаются именно в беде. Благодаря помощи наших "союзников" Россия тогда едва не перестала существовать как независимое государство.
Глава 6
Когда "Союзники" хуже врагов
Наемные и союзнические войска бесполезны и опасны…
Союзническое войско - это верная гибель тому, кто его призывает…
Никколо Макиавелли. Государь
Когда англичане оттачивали свое искусство политической борьбы на испанской империи, в далекой России занимались совсем другими проблемами. В марте 1584 года скончался царь Иван IV, в историю вошедший как Иван Грозный. Будучи не вполне психически здоровым, этот монарх прославился жестокими расправами и необъяснимыми вспышками гнева. В один из таких моментов он убил и родного сына - наследника царевича Ивана. Следующим по старшинству потомком почившего монарха был царевич Федор Иоаннович. С его смертью пресеклась династия Рюриковичей, семь столетий правившая Русским государством. Последний из прямых наследников престола, младший сын Грозного царевич Дмитрий, в 1591 году при неясных обстоятельствах погиб в Угличе, якобы напоровшись на нож в припадке эпилепсии. Отсутствие законного наследника престола и активная помощь врагов и "союзников" и станут первопричинами страшной русской Смуты.
Еще при жизни царя Федора Иоанновича фактическим правителем государства стал брат его бездетной жены - боярин Борис Годунов. Неудивительно, что именно его Земский собор избрал новым главой государства. Борис Годунов принадлежал к неродовитому дворянству, в среде же боярства было немало представителей знатных фамилий, потомков Рюрика, имевших по своему происхождению гораздо больше прав на царский престол. Недовольство и возмущение стали питательной средой для заговоров по свержению царя Бориса. К тому же к политическим неурядицам добавились еще и экономические трудности. Летом 1601 года более двух месяцев шли дожди. Потом очень рано, в середине августа (!), ударили морозы и выпал снег. Урожай погиб, как следствие, в несколько раз выросли цены на продукты, началась спекуляция хлебом. В следующем, 1602 году история повторилась. В результате цены выросли более чем в сто раз! Ели собак, кошек, кору деревьев. Начались массовые эпидемии. В Москве были отмечены даже случаи людоедства. Столь невероятные природные катаклизмы привели к возникновению слухов, что на страну наложено наказание за нарушение порядка престолонаследия, за незаконное воцарение Бориса Годунова.
В столь благоприятный момент и появился на политической арене России самозванец, объявивший себя сыном Ивана Грозного, царевичем Дмитрием, якобы чудесно спасшимся. Самозванцем стал чернец Чудова монастыря Григорий, в миру - Григорий Отрепьев. В 1603 году Лжедмитрий бежал в Польшу, надеясь именно там получить необходимую политическую и военную поддержку для "возвращения" себе трона. Обострение политической обстановки в Московском государстве создавало для поляков исключительно выгодные условия для вооруженного вмешательства в русские дела и захвата новых русских земель. Прося о помощи в овладении московским престолом, Лжедмитрий обещает польскому королю уступить ему часть русских земель и даже ввести в России католицизм. Король Сигизмунд III не решился открыто поддержать смутьяна, но и не воспрепятствовал ему собирать "частную" армию в своих владениях. Деньгами для содержания войска Лжедмитрия поддержали польские магнаты. Дочь одного из них, Марина Мнишек, стала даже невестой "царевича".
Осенью 1604 года Лжедмитрий I вторгся в Россию, имея всего около 4 тысяч солдат. Страшные природные катаклизмы сослужили ему хорошую службу. Несмотря на неудачи в первых столкновениях с правительственными войсками, его силы быстро выросли за счет притока недовольных. Однако исход борьбы был далеко еще не ясен, когда самозванцу снова сказочно повезло: скоропостижно скончался царь Борис Годунов. После его смерти и началось в России Смутное время. Страна начала медленно скатываться в пропасть.
Шестнадцатилетний сын Годунова Федор также был убит сторонниками самозванца. 20 июня 1605 года "царь Дмитрий Иванович" торжественно вступил в Москву. Правда, взойдя на трон, обещания, данные полякам, он выполнять не спешил. Ни о территориальных уступках, ни о введении католицизма и речи не было. Однако, придя к власти на иностранных штыках, особой любви среди своих подданных он также не снискал. Лжедмитрий I повел себя необычно для русского царя. Он лично принимал челобитные, в одиночку разгуливал по городу, не соблюдал степенных дворцовых обычаев. Православное духовенство опасалось царя, пренебрегающего православием, носящего европейское платье, женатого на католичке. Военные и бояре были обижены близостью к царю поляков.
На свою беду Григорий Отрепьев не чувствовал сгущающихся над головой туч. Свадьба Лжедмитрия с Мариной Мнишек явилась последней каплей, переполнившей чашу терпения бояр. В ночь с 16 на 17 мая 1606 года в Москве произошел государственный переворот. Лжедмитрий I был убит, его труп сожжен, а пеплом заряжена пушка, из которой выстрелили на запад, в ту сторону, откуда он пришел. Безвластие продолжалось только два дня, и уже 19 мая сторонники боярина Василия Шуйского "выкрикнули" его имя в толпе в качестве нового царя. По происхождению Василий Шуйский имел больше прав на престол, чем любой другой Рюрикович. Однако никакой законной процедуры, хотя бы ее видимости, соблюдено не было. Шуйского, в отличие от Годунова, не избирали Земским собором, а потому легитимность его избрания была еще более спорной, что давало повод для неповиновения центральной русской власти. Большинство бояр (Голицыны, Мстиславские, Романовы и другие) были настроены против царя Василия, вновь считая себя обойденными. В результате Смута на Руси ширилась и углублялась.
По городам пошли слухи, что "царю Дмитрию" опять удалось спастись от заговорщиков-бояр. "Вечно живой" царевич Дмитрий, даже не имея своего телесного воплощения, вновь приводил страну к гражданской войне. Сразу после известия о вступлении Шуйского на престол Москве отказались повиноваться почти все юго-западные и южные города, восстала Астрахань. Брожение началось в Перми и Вятке, в Новгороде и Пскове. На Украине, через территорию которой совсем недавно шел на Москву из Польши "царевич Дмитрий", стали собираться отряды для защиты прав свергнутого Шуйским царя. Повстанцы действовали против Шуйского именем "вновь спасенного" царевича Дмитрия. Вождь начавшегося мятежа, Иван Болотников поднял к тому же еще и знамя социальной борьбы. В своих "воровских листках" он призывал холопов, крестьян и казаков убивать бояр и богатых, обещая в награду чины, имения и жен убитых.
Лишь после упорной борьбы войскам под командованием самого Шуйского удалось разбить мятежников и взять Тулу, где засели остатки войск Болотникова. Осажденные защищались отчаянно. Сдались они только тогда, когда город был затоплен водами запруженной реки. Своей борьбой они дали возможность для появления нового "воплощения" царя Дмитрия Ивановича. Пока Василий Шуйский громил мятежников под Тулой, 12 июня 1607 в городе Стародубе новый самозванец сам объявил себя спасшимся царем Дмитрием и был сразу торжественно признан. Ближайшие города немедля перешли на его сторону. Грамоты Лжедмитрия II и слухи быстро распространялись по Руси и Польше, и к нему потянулись ратные люди. В середине октября его воеводы уже занимали несколько крупных городов, но силы его сильно уступали правительственным войскам. Тут Василий Шуйский допустил серьезную ошибку: вместо того чтобы немедленно после победы погасить и остальные очаги смуты, он поспешил в столицу праздновать взятие Тулы. Получив передышку, Лжедмитрий II перегруппировался и двинулся в глубь России. Война вспыхнула с новой силой. На этот раз военное счастье улыбнулось Лжедмитрию II - в начале июня 1608 года он был уже под Москвой и расположился лагерем в Тушине (к северо-западу от Москвы), за что современники и прозвали его Тушинским вором. Многочисленные отряды повстанцев блокировали Москву, перехватив ведущие в нее пути и затруднив таким образом подвоз провианта. Они осадили Троице-Сергиев монастырь и рассеялись по стране, приводя ее к присяге царевичу Дмитрию. Из крупных центров только Нижний Новгород, Казань, Коломна, Рязань и Смоленск сохранили верность Шуйскому, остальные перешли на сторону Тушинского вора.
Такая ситуация не позволяла надеяться на скорое освобождение столицы и страны собственными силами. Необходимо было найти выход из тупика с помощью дипломатических методов. Однако Василий Шуйский был, наверное, самым неудачливым и несчастливым русским царем - практически все его начинания заканчивались катастрофами. Вот и на этот раз идея была предельно простой: заключить перемирие с поляками, на поддержке которых держался Лжедмитрий II, лишить его их помощи и таким образом покончить со Смутой, убивавшей наше государство. Но все получилось по-другому. Заключенный договор с Польшей не был выполнен, поляки, находившиеся в войске самозванца, отказались его оставить. Зато отпущенная Шуйским из плена жена Лжедмитрия I Марина Мнишек признала в новом самозванце своего мужа, будто бы спасшегося от гибели. Это окончательно убедило всех сомневающихся, что Лжедмитрий II и есть истинный русский царь Дмитрий Иванович. После этого провала Василий Шуйский автоматически становился в глазах своих подданных узурпатором.
Вот, уважаемый читатель, мы и подошли к тому месту, ради которого устраивали небольшой исторический экскурс.
Ситуация внутри России нам понятна - хаос и анархия, государство на краю гибели. Самостоятельно русские никак не могут решить свои проблемы. В такой ситуации Василий Шуйский решает искать поддержки извне. В то время реальную поддержку могли оказать только два соседних государства: Польша и Швеция. С обеими державами Россия воевала в царствование Ивана Грозного, во время Ливонской войны. Поляки, как мы видим, ловили рыбку в мутной воде и всячески разжигали пожар русской гражданской войны, постоянно поддерживая самозванцев деньгами и людьми. Поэтому союзников пришлось искать с другой стороны. И вот что интересно - для ликвидации последствий польской экспансии России потребовалось всего два десятилетия, а для преодоления последствий "русско-шведской" дружбы понадобилось около ста лет! Всегда так получалось, что "союзники" обходились России значительно дороже врагов…
Сейчас уже мало кто знает, что маленькая, уютная и сытая Швеция далеко не всегда была такой. В описываемое нами время это была одна из сильнейших европейских держав с очень агрессивной внешней политикой. Война с Польшей привлекала в то время главное внимание шведской внешней политики и основные силы шведской армии. Вообще за весь период истории наша страна воевала с "маленькой мирной" Швецией девять раз, а, к примеру, с Германией всего два! Но это так, к слову.
По результатам последней на тот момент, третьей по счету, русско-шведской войны 1590–1595 годов к России по Тявзинскому миру отошли города Ивангород, Копорье, Ниеншанц, Орешек, Ям и Корела. Понимая, что любое ослабление Русского государства выгодно Швеции, в Стокгольме активно готовились воспользоваться складывающейся ситуацией. Первые известия о появлении самозванца и о готовящейся польской интервенции вызвали немедленную реакцию. Король Карл IX в письмах к губернаторам Финляндии постоянно требует немедленно доставлять ему все вновь поступающие сведения о событиях на Руси. Час реванша пробил! Свои планы король решает замаскировать и предлагает России союз, а точнее, вооруженную помощь оказавшемуся в бедственном положении русскому царю.
Настойчивость шведов поражает - свою дружбу они просто навязывают! В феврале 1605 года из Стокгольма к царю Борису Годунову было отправлено посольство со специальной целью: предложить шведские услуги в борьбе против поляков. Намечавшиеся переговоры не состоялись, ибо правительство Годунова, к которому были направлены послы, перестало существовать. Время, однако, работало на Швецию. Теперь, когда Москва была заблокирована войсками Лжедмитрия II, новый русский царь Василий Шуйский решился, наконец, принять давно предлагавшуюся шведскую помощь. 10 августа 1608 года царь отправил письмо к шведскому королю с просьбой о незамедлительной присылке вспомогательных войск. В ноябре 1608 года заключается соглашение о военной помощи. Швеция по этому соглашению обязывалась "как можно скорее" выслать в Россию вспомогательное войско в 6 тысяч воинов, а московское правительство взяло на себя обязательство вступить со шведами в военный союз, направленный против Польши. На первый взгляд это выгодно для обеих сторон: Василий Шуйский получает войска для борьбы с самозванцем и поляками, а шведы, ведущие с теми же поляками войну в Ливонии, получают возможность нанести удар своим врагам, так сказать, сбоку. В действительности все оказалось значительно хуже. Ожидать от шведов искренней помощи было со стороны Шуйского крайне наивно. Ведь тот же самый король Карл IX для обострения трудностей в самый разгар страшного голода в русских землях под страхом смертной казни запретил своим купцам продавать русским хлеб.