Чаще на небо гляди темной безоблачной ночью!
Звездною пылью тогда густо покрыт небосвод.
В каждой пылинке громадный мир заключен. Бесконечность
Стала наглядной… Как жалок день, что прошел в суете!
С. Н. Булгаков вслед за другими представителями отечественной философии и в соответствии с общей направленностью русского космизма также на передний план выдвигал человека во всех проявлениях его жизнедеятельности, включая речь, слово, имя. По Булгакову, словотворчество есть чисто космический процесс, ибо слова по природе и сущности своей содержат в себе энергию Мира: реальное светило - Солнце составляет истинную душу слова "солнце", в прямом смысле присутствуя в нем своей идеальной энергией. "Когда человек говорит, то слово принадлежит ему как Микрокосму и как человеку, интегральной части этого мира. Через Микрокосм говорит Космос… Слово так, как оно существует, есть удивительное соединение космического слова самих вещей и человеческого о них слова, притом так, что то и другое соединены в нераздельное сращение".
Космический характер носит и сам акт наименования. Булгаков поясняет это на примере естественно-математических наук. Химические названия и алгебраические обозначения не явились неизвестно откуда, а порождены актом наименования: в них алгебраизируется и химизируется Космос, потому-то возникает алгебра и химия, а не наоборот.
Идею о примате Микрокосма над Макрокосмом отстаивал и Л. П. Карсавин, он постоянно подчеркивал невозможность изолированного постижения Макрокосма без одновременного познания Микрокосма - другой неотъемлемой части онтологического Всеединства. И наоборот. Особое значение для современной философской антропологии представляют выводы Карсавина о проявлении софийно понимаемого всеединства во всевременности Природы и Человека.
Наиболее ценными и перспективными в плане современного космологического осмысления объективных законов и включения в арсенал позитивного знания являются выводы Карсавина о соотношении времени и вечности, согласно которым в космически обусловленном социуме временная последовательность "прошлое - настоящее - будущее" - всего лишь частный случай целостной всеобщности - вечности. Подобным подходом к пониманию пространственности и временности насыщена вся космистская онтология Карсавина, включая его концепцию "симфонической личности", постигающей "свое собственное единство во всеединстве". Социальное бытие людей обычно выступает как Хаос, превращающийся в Космос. Однако эволюционизирующий базис социального бытия может привести и к обратному процессу: социальный Космос распадается, вновь становясь Хаосом, - и всемирная история дает тому немало примеров.
Подытоживая свое антропокосмическое учение, Карсавин особенно подчеркивал невозможность изолированного постижения Макрокосма без одновременного познания Микрокосма - другой неотъемлемой части объективного Всеединства - и наоборот:
"Мир становится мною, поскольку я становлюсь им… Мы одна из индивидуализаций Земли, Солнца и его системы, …сего мира, который называется человеком (Адамом Каббалы, Пурушею, Парджапати индусов и т. д.)".
Последняя фраза особенно знаменательна: русская космистская мысль в середине ХХ века вернулась к своим истокам - народному космизму в духе Голубиной книги и древнеарийских представлений о Вселенском человеке, неотделимом от самой Вселенной и непрерывно реализующемся в мириадах конкретных личностей.
Философам вторили поэты-космисты. В проникновенном космическом сонете Вячеслав Иванов развивает мысль, общую для всего мирового космизма:
Разверзнет Ночь горящий Макрокосм, -
И явственны небес иерархии.
Чу, Дух поет, и хоровод стихии
Ведут, сплетясь змеями звездных косм.И Микрокосм в ночи глухой нам внятен:
Мы слышим гул кружащих в нас стихий, -
И лицезрим свой сонм иерархий
От близких солнц до тусклооких пятен.
Есть Млечный Путь в душе и в небесах,
Есть множество в обеих сих вселенных.
Один глагол двух книг запечатленных.
И вес один на двойственных весах.
Есть некий Он в огнях глубин явленных;
Есть некий Я в глубинных чудесах.
Эту тему продолжает Андрей Белый:
"Появление макрокосма в развеянном микрокосмическом мире есть знак;… макрокосм, к нам спустившийся, не обычная эмпирия, он есть эмпирей, или страна существа, обитающего под коростом понятийной мысли, где нет ни материи, ни мысли, ни мира в ветшающем смысле… Макрокосм проступает во всем; передвигаются всюду пороги сознания к истокам познаний, где древним хаосом запевают в нас "физики": Анаксимандр, Гераклит…"
Древний как сама философия вопрос: что первично - Микрокосм или Макрокосм? - неизбежно обнаруживает каверзную подоплеку: не получается ли в таком случае, что сначала возник Человек, а только затем, вслед за ним Мир? Ничуть! Проблема вовсе не является столь утрированной. Говоря о единстве Макро- и Микрокосма, мы имеем в виду, что одна из этих сторон выступает в качестве ведущей именно в рамках данного единства, а не за пределами его существования. Предположить, что одна из сторон существовала раньше, до их единства, - значит, отбрасывать и единство как таковое. Отсюда вытекает, что именно единство (Единое, как учили классики) первично по отношению к любым составляющим его элементам, а вовсе не какая-то отдельная его сторона.
Далее из сказанного следует:
• Человеческо-разумное (а не человеческие существа, населившие планету Земля на конкретном этапе ее эволюции) существовало во Вселенной всегда, на всех стадиях ее развития и в различных областях бесконечного Космоса.
• Оно в достаточной полноте и с наибольшей отчетливостью заключает в себе фундаментальные закономерности самой Вселенной, что позволяет правильно познавать ее законы, в том числе и путем самопознания.
• Даже если гипотетически допустить, что человечество со временем погибнет (например, в результате космической катастрофы или самоуничтожения в пучине термоядерной войны), то вселенская очеловеченность, оразумленность и одухотворенность Космоса при этом сохранится.
В общем виде сказанное сопряжено с идеями панпсихизма, как их понимали Циолковский и Вернадский, а также с содержанием антропного космологического принципа, - но только не в его упрощенно-экстремистских формулировках, из которых неизбежно вытекает и примитизированная интерпретация самой проблемы.
Согласно антропному принципу, Вселенная полностью сопряжена с существованием человека. Она и эволюционировала в направлении появления человека, и устроена так, чтобы максимально удовлетворять его потребности. Некоторые ученые идут еще дальше и ставят Вселенную в зависимость не только от человечества вообще, но и от отдельного индивида, преимущественно наблюдателя-теоретика.
Вот типичные философско-естественно-научные рассуждения известного американского физика Джона Уилера:
"Порождая на некотором ограниченном этапе своего существования наблюдателей-участников, не приобретает ли, в свою очередь, Вселенная посредством их наблюдений ту осязаемость, которую мы называем реальностью? Не есть ли это механизм существования?.. Не порождают ли каким-то образом миллиарды наблюдений, как попало собранных вместе, гигантскую Вселенную со всеми ее величественными закономерностями?.. <…> Изучающего современную физику или химию не должно беспокоить, если окажется, что сущность всего, чем он занимается, происходит в конечном счете из хаоса бесчисленных элементарных актов наблюдателей-участников".
Как видим, Уилер ставит существование Вселенной и всего материального мира в зависимость от того, наблюдаются они или нет и каким именно способом наблюдаются. Одним словом: есть наблюдатель - есть и Вселенная, нет наблюдателя - ничего нет вообще. Ошибка, совершаемая Уилером, вовсе не его личное заблуждение как ученого. Американский физик, помимо антропного принципа, во многом исходит из концепции, утвердившейся достаточно широко и прочно, согласно которой описание законов природы ведется с точки зрения систем координат, приведенных к условно неподвижной или условно перемещающейся системам. Покоится такая система с размещенным в ней наблюдателем - одна картина (пространственная протяженность, временная длительность, масса и т. п.); перемещается - совсем другая картина. А если к двум обычно используемым в физике системам прибавить еще десяток, или сотню, или тысячу - то получится столько систем, сколько и разных картин. Собственно, так оно в современной науке и есть.
Своего рода "координатный идеализм"!
Антропный принцип оказался очень удобным для субъективистски настроенных космологов, так как снимал какие бы то ни было запреты и ограничения для теоретических спекуляций и разгула воображения. Проще говоря, стало возможным оправдать все, что взбредет в голову. Ну, вот хотя бы как, оказывается, можно аргументировать тезис о расширении Вселенной:
"…Почему мы должны находиться в фазе расширения, а не фазе сжатия? Ответ на этот вопрос дает слабый антропный принцип: условия в фазе сжатия непригодны для существования таких разумных существ, которые могли бы спросить, почему беспорядок растет в том же направлении во времени, в котором расширяется Вселенная".
Здесь ключевым словом - хотел бы того автор или нет - оказывается невинная на первый взгляд фраза о существах, "которые могли бы спросить". В итоге получается следующее: раз есть существа, "которые могут спросить" - значит, есть и Вселенная, которая расширяется. Если бы не было таких существ, то неизвестно, чего бы еще тогда и было. Но они-то ведь есть! Следовательно, Вселенная расширяется. Вообще-то по такой логике можно доказать все, что угодно. Достаточно присоединить к человеку любую "невероять" и добавить, что это соответствует условиям его существования. Бытие тем самым зависит от произвола сознания и игры фантазии.
Таким образом, в осмыслении диалектики Макро- и Микрокосма можно выделить различные аспекты. Благодаря теоретическим и философским достижениям отечественных ученых-космистов в данной области наметились многие доселе неведомые пути, позволяющие конкретизировать традиционные представления на взаимосвязь и взаимодействие Человека и Вселенной.
Прежде всего необходимо отметить вклад в общемировую научную копилку великого ученого ХХ века В. И. Вернадского (1863–1945). Совокупность естественных наук раскрывают, по Вернадскому, неизвестное ранее существование живого вещества, участвующего в круговороте всех химических элементов. Жизнь проявляется в непрерывно идущих и происходящих в планетном масштабе закономерных миграциях атомов из биосферы в живое вещество и обратно. Тем самым на научную почву ставится вопрос о его космичности (вселенскости). В данной связи вводятся и расшифровываются такие понятия-термины, как "всюдность жизни", "сгущение жизни", "давление жизни". Под воздействием энергии живого вещества формируется биосфера - планетарная область распространения жизни, взятой в прошлом, настоящем и будущем. Жизнь, по Вернадскому, проявляется в непрерывно идущих, в происходящих в планетарном масштабе закономерных миграциях атомов из биосферы в живое вещество и обратно. Живое вещество есть совокупность живущих в биосфере организмов - живых естественных тел - и изучается в планетном масштабе. Миграция химических элементов, которая отвечает живому веществу биосферы, является огромным планетным процессом, вызываемым в основном космической энергией Солнца, строящим и определяющим геохимию атмосферы и закономерность всех происходящих на ней физико-химических и геологических явлений, определяющих саму организованность этой земной оболочки. Биосфера - явление космического характера, она служит той целокупной земной оболочкой, в которую непрерывно проникают космическая энергия, космические излучения и лучеиспускание Солнца, поддерживающие динамическое равновесие между биосферой и живым веществом.
Под влиянием научной мысли и человеческого труда биосфера переходит в новое состояние - ноосферу (сферу разума). При этом перестройка биосферы научной мыслью через организованный человеческий труд не есть случайное явление, а естественный природный процесс. Его закономерности еще предстоит установить в будущем, однако в общем плане не подлежит сомнению, что само научное творчество является реальной энергетической силой.
Вернадский называл научную мысль планетным явлением, оказывающим прямое влияние на ход исторического процесса и на идеологические доминанты, а научную работу он считал геологическим фактором, обусловливающим развитие биосферы.
Одновременно он призывал:
"…к признанию реального значения для современников гилозоистических и пантеистических представлений, которых нет на современной нам стадии науки в окружающем нас научно построенном Космосе".
Научная мысль как планетное явление оказывает прямое влияние и на ход исторических процессов, и на уровень экономического развития, и на идеологические доминанты. В ХХ веке "движение научной мысли и его значение в геологической истории биосферы" ознаменовались взрывом научного творчества, изменением понимания основ реальности, вселенскостью и действенностью социального проявления нации. Вернадский осторожен в конкретных выводах по вопросам, на которые наука еще не дала ответа. Он лишь допускает возможность непосредственного воздействия ноосферы на закономерности мыслительных процессов и структуру нашего разума.
Четко и недвусмысленно Вернадский ставит научный вопрос о жизни в Космосе: является ли жизнь только земным феноменом или свойственным только планетам, или же она в какой-то форме отражает явления космических просторов, столь же глубокие и вечные, какими для нас являются атомы, энергия и материя, геометрически выявившие пространство-время. Во всестороннем философском осмыслении фундаментальных проблем бытия в наибольшей степени проявляется космическое видение мира во всех его ипостасях.
Космос, словно путеводная звезда (точнее - бессчетное множество звезд), направляет все философские и естественно-научные изыскания Вернадского. Главная книга всей его жизни "Химическое строение биосферы Земли и ее окружения" начинается с экскурса в обозримую Вселенную, очерка ее эволюции, анализа основных астрономических и космологических проблем вплоть до разгадки "пустого" мирового пространства - вакуума - этой "лаборатории грандиознейших материально-энергетических процессов". Но Вернадский прекрасно осознавал, что ключ к пониманию глубинных закономерностей Космоса лежит в правильном решении и понимании сути фундаментальных общенаучных понятий пространства и времени, неотделимых друг от друга. "Для тела живого организма отделить время от пространства невозможно", - провозглашал русский космист, распространяя данное утверждение на всю природу.
Вернадский много размышлял над смыслом временных процессов, и прежде всего связанных с живым веществом, эволюцией биосферы. Опираясь на понятие "жизненное время", он выдвинул ряд чрезвычайно продуктивных и перспективных идей, которые еще не нашли пока достойного места в системе теоретического осмысления действительности. Решая "великую загадку вчера-сегодня-завтра" как целостного всеобъемлющего и всепронизывающего явления, Вернадский совершенно закономерно увязывал ее с решением другой, не менее важной загадки "пространства, охваченного жизнью". Сквозь призму такого целостного видения единого субстрата Мира время вообще определяется как динамическое текучее пространство - и в этом есть безусловная правота.
Философские мысли натуралиста подтверждают, как он сам же и выражался, непреодолимую мощь свободной научной мысли и творческой силы человеческой личности, величайшего нам известного проявления ее космической силы, царство которой впереди.
Жизнь - явление космического порядка. И масштабов. Не совсем, правда, ясно: до каких пределов и глубин распространяется этот масштаб. Но для уяснения проблемы начинать все же лучше не с безграничных далей, а именно с глубины.
В представлении современного образованного человека Мироздание разделено на вещество и антивещество. При этом антивещество пытаются "задвинуть" в какие-то невообразимо далекие, почти недосягаемые края Вселенной. Но почему? Только потому, что оно никак не регистрируется в окружающем нас привычном мире? Однако на то оно и антивещество, чтобы не фиксироваться вещественными приборами. Что же происходит в природно-космическом "котле" в действительности? Современная наука не дает однозначного и окончательного ответа о структуре материи вглубь, а значит, - и о конкретных схемах взаимодействия Макрокосма (Вселенной) и Микрокосма (Человека).
Есть лишь некоторые перспективные подходы, позволяющие в общих чертах представить не столько действительную многоуровневость Вселенной, сколько невероятную сложность ее всеобъемлющего постижения. Традиционные объекты естественно-научного исследования - вещество и поле, плазма и физический вакуум - не покрывают всего богатства природной и неприродной реальности. Господствующие воззрения не позволяют до конца (а то и полностью) объяснить даже такие хорошо знакомые природные и социальные феномены, как свет, тьма, огонь, мысль, сон, слово, знак (символ), смысл и др. Попытки их объяснения с точки зрения какой-либо одной науки неизбежно дают искаженную, неполную и одностороннюю картину. Необходим интегративный подход, носящий, быть может, совершенно непривычный характер.
В познании физической первосущности мира и глубинных уровней всей "цветущей сложности" явлений преджизни, жизни и постжизни существуют как минимум три возможных подхода: 1) субатомно-голографический; 2) вакуумно-информационный; 3) фотонно-энергетический. Они не взаимоисключают, а взаимодополняют друг друга хотя бы потому, что в любом случае замыкаются на физический вакуум - первоотца всех остальных прерывных и непрерывных форм движения материи. Подобное представление в общем-то не ново. Творцы квантовой электродинамики, например, В. Гейзенберг, сами указывали на родство своих идей с учением Анаксимандра об апейроне (беспредельном). Аналогичные представления были распространены в древнеиндийской и древнекитайской философии.