4. То, что указ генерального комиссара по уборке урожая мало руководствуется хозяйственными соображениями, видно из положения в так называемых советских хозяйствах (совхозах). Большевистская власть отняла у лучших хозяйств землю, не оставив ни одного гектара и не отдав эту землю безземельным и малоземельным крестьянам, а эксплуатировала её как большие хозяйственные единицы. Владельцами таких хозяйств в основном являлись лучшие крестьяне Литвы, которые умели образцово распоряжаться хозяйством. Все эти хозяйства немецкая гражданская власть оставила в своём распоряжении, не вернув их собственникам, несмотря на то, что худшие хозяйства, которые не были оставлены для эксплуатации как совхозы, возвращены владельцам. Понятно, что никакая государственная администрация не сможет производить в этих хозяйствах столько, сколько могли бы производить настоящие собственники тех хозяйств, примерные крестьяне, хорошо знающие производственные возможности своих хозяйств. Тем самым в некоторых хозяйствах ведут работу в основном малоподготовленные завхозы, оставшиеся с большевистских времён. Владельцы хозяйств, которые в основном вложили немалый в условиях Литвы капитал и ещё больше труда, теперь живут как бездомные у своих соседей или должны искать какую-то другую работу, к которой они меньше подготовлены, и только потому, что они были очень хорошими хозяевами и их хозяйства понравились большевистской власти, которая сделала из них так называемые совхозы.
Экономическое и моральное положение складывается непоправимое.
Генеральный комиссар в начале своего устного приказа резервирует за собой право упорядочить имущественные отношения позднее. Так как все крестьяне Литвы считают себя хозяевами той земли, которую власть большевиков у них отняла, то один тот факт, что положение этих хозяйств будет объектом обсуждения позже, уже только это наполняет беспокойством сердца всех хозяев, что, конечно, не увеличивает производственной мощи края.
Сложилось такое положение, что в Литве гражданская немецкая власть реставрирует или поддерживает такие институты советской власти, как национализация земли, национализация торговых и промышленных предприятий, национализация жилых домов, институт государственных хозяйств, профессиональные союзы с их задачами в сфере социального страхования и труда, советское социальное страхование и т. д.
5. Частная инициатива в хозяйственной области также преследуется, как преследовалась во время большевистской оккупации.
Положение парадоксальное: немецкая армия воюет с большевизмом, а немецкая гражданская власть в Литве против воли литовцев принуждает их жить в рамках советского строя. Если сказали бы, что в период войны не время производить какие-либо реформы, то надо заметить, что большевистский строй в Литве не имел никакого фундамента, что придерживаться его литовцам гораздо труднее, чем вернуться к тому строю, который был в Литве перед приходом большевистской власти и значительную часть которого литовское правительство уже возродило.
Понятно, что большевистские инстанции хотели навязать литовцам советскую власть, но литовцам совершенно непонятно, почему немецкая гражданская власть в Литве хочет руководить их жизнью большевистскими принципами.
6. После вступления немецкой армии в Литву был объявлен обязательным курс русского рубля: 1 RM (рейхсмарка - нем.) = 10 Rb (рублям - нем). Что такой курс русского рубля в Литве не оправдан экономически, неоднократно указывали литовское правительство, хозяйственные организации, генеральные советники немецкой гражданской власти. Каждый собственник марок, а такими являются только немецкие солдаты и люди гражданской немецкой администрации, может приобрести любой продукт литовского и заграничного производства почти даром. Такой курс русского рубля не что иное, как наложение контрибуции на Литву. Эта контрибуция приобретает особое значение, если вспомнить, что таможенной стены между Литвой и Советским Союзом нет. Из России в Литву везут бумажные деньги и превращают их в Литве в ценные товары… Выходит так, что Литва должна платить контрибуцию за весь Советский Союз. Почему? Потому, что Литва была включена в состав Советского Союза против собственной воли. Или потому, что литовская молодёжь вместе с немецкими солдатами воевала против большевиков. В глазах литовского народа создается парадоксальное и никакими мотивами не оправдываемое положение.
Полная распродажа литовских товаров происходит и из-за установленных цен на литовские продукты немецким гражданским правительством в Литве, особенно цен на литовские промышленные товары. Вся промышленность Литвы обязана продавать свои товары. В результате такой политики может быть только всестороннее разрушение литовской промышленности или возникновение огромной её задолженности. Всё это настолько противоречит интересам литовского народа и хозяйству Литвы, так не оправдано по некоторым рациональным соображениям, что литовский народ следит за распоряжением немецкого гражданского правительства в области экономики с большой озабоченностью. Всё более вызывает озабоченность тот факт, что актуальные проблемы хозяйства Литвы целыми месяцами не были решены:
a) сельское хозяйство не поставило городу продуктов питания при отсутствии доверия к рублю, так как вопрос валюты остается открытым;
b) торговля работает с ущербом, потому что не переоборудована огромная большевистская система торговли, хотя количество товаров каждый день уменьшается;
c) продовольственная норма для жителей города установлена такая маленькая, что они должны или голодать, или взяться за спекуляцию;
d) не упорядоченный до сих пор транспорт парализует обращение хозяйского добра и тем самым весь процесс производства.
Двигаясь дальше по этой дороге, литовское хозяйство будет абсолютно разрушено и тем самым нанесён ущерб не только Литве, но и Германии.
7. Право жить и работать в своём крае каждый литовец считает своим неоспоримым правом. Если власть большевиков была так ненавистна в Литве, так это, между прочим, потому, что она пробовала силой выселять нежелательных себе литовцев в дальние области России. То насильственное переселение литовцев в дальние земли России оставило на всё времена незабываемое впечатление. Один из приказов рейхскомиссара по делам Остланда напомнил литовцам недавние трагичные переживания, связанные с насильственным выселением многих тысяч литовцев из Литвы. Мы имеем в виду распоряжение рейхскомиссара по делам Остланда от 15 августа с. г по использованию рабочей силы. В параграфе 9 этого распоряжения говорится: "Для важных и поспешных работ органы наёмного труда могут подходящие этим работам силы за соответственную доплату использовать и в другом месте, не на месте их постоянного жительства". Так как это распоряжение издано рейхскомиссаром по делам Остланда и таким образом касается не только Литвы, но и других стран, руководство которыми входит в компетенцию рейхскомиссара по делам Остланда, то это распоряжение интерпретируется таким образом, что, судя по этому распоряжению, литовцев хотят посылать для работы в другие страны, находящиеся в ведении рейхскомиссара по делам Остланда.
Если такая интерпретация этого распоряжения была бы правильной, то надо иметь в виду, что литовцы не чувствуют никаких обязанностей по отношению к Советскому Союзу, тем более обязанности участвовать в работе по его восстановлению. Если в отношениях Литвы с Советским Союзом есть какие-то обязанности, то все они являются обязанностями Советского Союза по отношению к Литве, и, прежде всего, вернуть разграбленные в Литве богатства и возместить сделанный ущерб Литве. Любой перевоз литовцев в Россию под тем или другим предлогом, разумеется, будет встречен в Литве с такими же чувствами, с какими был встречен такой же вывоз, совершенный перед войной властью большевиков.
8. С этим вопросом перекликается ещё один вопрос - это вопрос о литовцах, которые бежали во время большевистской оккупации. Избегая преследования большевистской власти, множество литовцев было вынуждено искать приюта в других странах. Большинство литовцев воспользовалось гостеприимством Германии. Литовский народ с благодарностью будет всегда вспоминать эту помощь. Но надо заметить, что положение литовцев, бежавших в Германию, делается всё труднее. Многие из них имеют в Литве имущество, легко могли бы получить здесь работу и опять стать полезными гражданами Литвы, но по неизвестным соображениям их возвращение всячески затрудняется. Положение становится всё страннее, в среде беженцев есть очень много людей, известных всей Литве, которым оказанная Германией помощь по неизвестным причинам была заменена принудительным задержанием в рамках Германии, хотя эти люди очень необходимы Литве.
9. Один из вопросов, очень взволновавший литовский народ, это вопрос высшего образования в Литве. В высших школах Литвы учится около 5000 молодых людей. Литва никогда так не нуждалась в новых дополнительных кадрах врачей, учителей, правоведов и т. д., как после трудных большевистских оккупационных лет. Но в то же время, когда вся Литва ждёт интенсивной работы высших школ, немецкая гражданская власть в Литве не только не разрешает приём новых студентов в высшие школы, но и останавливает деятельность высших семестров (курсов), исключая последние. В Литве никто не понимает этих действий немецкой гражданской власти иначе, как действие по остановке культуры и экономического развития литовского народа. Литовцам трудно подумать, что органы немецкой администрации в Литве добиваются подавления литовского народа, но должны констатировать факт, что культурная и народная жизнь литовцев теперь всячески подавляется:
a) литовцам в Литве в настоящее время нельзя иметь ни одной газеты на литовском языке, потому что приказано в литовских еженедельниках помещать статьи на немецком языке;
b) с начала войны немецкая цензура не разрешила выпуск ни одной литовской книги в Литве (даже научный словарь литовского языка, отпечатанный перед войной, не мог показаться на книжном рынке);
c) в радиофонах Литвы всё более вытесняется литовский язык или его разрешается употреблять только рядом с немецким языком;
d) в радиофонах Литвы не разрешается исполнять национальный гимн Литвы;
e) в одном из самых почитаемых мест Литвы, в каунасском Военном музее, колокола звонили перед Большой Войной властью русского царя запрещённую песню "Литовцами мы родились, литовцами хотим и быть". Музыку для этой песни написал известный литовский композитор Статис Шинкус, а слова песни написаны в конце XIX в. большим другом литовцев немецким ученым Зауэрвейном. Администрацию Военного музея попросили эту песню больше не исполнять;
f) в самом святом месте для всех литовцев на горе Гедимина в Вильнюсе снят литовский национальный флаг;
g) не разрешается праздновать литовские народные праздники.
"Фронт литовских активистов" считает, что если есть организации в Литве или просто представители общественности Литвы, обязанные информировать немецкую гражданскую власть о создавшемся положении в Литве, то "Фронт литовских активистов", как организация, работавшая все время в контакте с немецкими военными властями, имеет такую же обязанность в отношении командования немецкой армии и их Великого Вождя Адольфа Гитлера. Вместе с тем ФЛА осмеливается обратить внимание Высшего руководства на то, что указанные в меморандуме ненормальные явления литовской жизни могли бы исчезнуть, если бы было признано дальнейшее существование литовского государства и если бы государственной жизнью страны руководило литовское правительство. Таково горячее желание и просьба всего литовского народа".
Как говорится, "за что боролись - на то и напоролись".
Впрочем, не следует полагать, будто литовские, латышские и эстонские приспешники нацистов оказались совершенно уж отставленными от кормушек. Согласно уже цитировавшейся мною инструкции Розенберга:
"Германский рейх готов, однако, к тесному сотрудничеству с этими народами в том смысле, что администрацию муниципалитетов могут возглавлять представители местного населения. В больших городах наряду с немецкими бургомистрами будут существовать также представительские органы власти, в которые войдут местные жители. Кроме того, при генеральном комиссаре и рейхскомисcape могут находиться специальные доверенные лица, которых они будут привлекать для консультаций".
В свою очередь, у жителей Прибалтики, предки которых в течение нескольких веков были немецкими холопами, довольно быстро проснулась генетическая память. Из сообщения шефа полиции безопасности и СД № 95 от 26 сентября 1941 года:
"К мысли о том, что в Эстонии теперь всё решают немцы, население в целом уже привыкло. Все отданные распоряжения, даже если они повторяются в частностях и приводят к несообразностям, послушно выполняются…
В тех округах, где обыгрывалась мысль о создании свободного эстонского государства или о создании финско-эстонского союза, от этой мысли отказались и смирились с фактами. Население в целом ясно осознаёт, что будущее эстонского народа необходимо тесно связать с Великим Германским Рейхом. О частностях подобной формы развития большинство пока почти не задумывается. В кругах интеллигенции думают о форме, схожей с протекторатом".
Что же ожидало основную массу местного населения? В упомянутой инструкции Розенберга на их счет сказано следующее:
"Что касается переселенческой политики, то необходимо иметь в виду, что 50 % эстонцев сильно германизированы вследствие смешения с датской, немецкой и шведской кровью, что позволяет рассматривать их как родственный немцам народ. В Латвии для ассимиляции пригодна гораздо меньшая часть населения. Поэтому здесь нужно ожидать более сильного противодействия, ввиду чего здесь потребуется переселение в более крупных масштабах. Аналогичного развития событий следует ожидать и в Литве.
…Край, который был завоёван немецкими рыцарями, поставлен на ноги ганзейскими купцами и германизация которого осуществлялась путем постоянного притока немецкой и частично шведской крови, должен превратиться в мощный бастион у границ Германии".
Итак, если верить Розенбергу, получается, что жившие в Эстляндии немецкие и шведские феодалы достаточно интенсивно пользовались "правом первой ночи", в то время как их коллеги в Лифляндии и Курляндии в этом отношении несколько подкачали.
А вот выдержка из протокола состоявшегося в Берлине "Совещания по вопросам онемечивания в прибалтийских странах", составленного возглавлявшим спецгруппу "Расовая политика" доктором Эрхардом Ветцелем:
"…Большая часть населения не годится для онемечивания… Нежелательные в расовом отношении части населения должны быть высланы в Западную Сибирь. Проверка расового состава населения должна быть изображена не как расовый отбор, а замаскирована под гигиеническое обследование или нечто в этом роде, чтобы не вызывать беспокойство среди населения".
Взамен в Прибалтике предполагалось расселить заслуженных ветеранов вермахта.
Из документа "Прибалтийские земли - борцам восточного фронта":
"1 июня 1943 г. Секретно.
Строго доверительно! Устный пересказ содержания документа разрешён только абсолютно заслуживающим доверия имперским немцам; размножение и распространение текста допустимо лишь со специального согласия.
…Для поселенцев в сельской местности следует создавать поместья размером около 1000 га и крестьянские дворы с размером угодий примерно 60 га, причем в обоих случаях одна треть представляет собой пашню, а две трети - лес.
Латышским, эстонским, литовским сельским хозяевам придётся расстаться со своими земельными наделами, в случае их политической благонадёжности они не должны быть просто согнаны, а переселены в другие районы. Горожан, у которых будут отобраны дома и предприятия для передачи фронтовикам, следует высылать как можно дальше в восточные районы".
Что касается высылки в Западную Сибирь, то этот проект по понятным причинам остался не реализован, а вот на работы в Германию жителей Прибалтики было отправлено немало. По данным советского Управления по делам репатриации, из Литвы было угнано 67 тысяч человек, из Латвии - 160 тысяч, из Эстонии - 74 тысячи. При этом угоняли главным образом женщин от 17 до 40 лет, а подростков 15–16 лет направляли в немецкие лагеря трудовой повинности. В свою очередь, в Литву за первое полугодие 1942 года было прислано 16 300 немецких колонистов, а к 1 ноября 1943 года их было уже более 30 тысяч.
Как мы видим, включение в "новую Европу" ничего хорошего литовцам, латышам и эстонцам не сулило. Вместо "восстановления независимости" большинство из них ожидали белые снега Сибири. Оставшиеся должны были стать батраками немецких переселенцев, постепенно забывая свой язык и культуру - согласно планам Гиммлера, "полное онемечивание Эстонии и Латвии" следовало "осуществить по возможности в течение 20 лет". Получается, что своим нынешним существованием прибалтийские народы целиком и полностью обязаны пресловутым "русским оккупантам" - бойцам Красной Армии.