Поначалу Ибраимов всячески отпирался. В частности, он попытался создать себе алиби, заявив, что 12 июля 1927 года якобы находился в служебной командировке. Однако согласно выпискам из приказов Крымского ЦИК о командировках должностных лиц 12 июля Ибраимов находился в Симферополе и в командировке не значился. Резолюция, наложенная им на заявление Чолака, также была датирована именно этим числом.
Кроме того, в ходе следствия выяснилось, что Вели Ибраимов, будучи председателем Крымского общества помощи переселенцам и расселенцам, совместно с ответственным секретарём общества Мустафой Абдуллой присвоил и растратил на свои личные нужды, на поддержку скрывавшихся бандитов и других частных лиц 38 тысяч рублей.
Всю эту историю я рассказываю потому, что сегодняшние крымско-татарские националисты и их пособники представляют Вели Ибраимова чуть ли не святым мучеником, радевшим за свой народ и безвинно пострадавшим от сталинской тирании:
"Председатель КрымЦИК, крымский татарин Вели Ибраимов, - один из четырёх, уже упоминавшихся наркомов правительства 1921 года, человек малообразованный, но по-житейски сметливый и по-настоящему честный, столкнувшись с проводившейся советским правительством по отношению к национальным окраинам политикой - а она сводилась к использованию их как сырьевых придатков, хищническому разграблению их ресурсов и полному пренебрежению выгодами проживавших там народов, - попытался отстаивать интересы Крыма. Последствия оказались ужасными: органами ГПУ тут же был инспирирован мнимый заговор якобы с целью отторжения Крыма к Турции, Вели Ибраимов и многие крымскотатарские руководители арестованы и расстреляны (1928)".
Действительность оказалась совсем другой. Связанный с криминалом вороватый глава национальной республики, Вели Ибраимов опередил своё время. Ему бы следовало жить в России 1990-х. Даже если бы в деле Вели Ибраимова не было политических мотивов, расстрельный приговор за уголовщину он вполне заслужил.
28 января 1928 года внеочередная сессия ЦИК Крымской АССР постановила снять Вели Ибраимова с поста председателя КрымЦИК'а и исключить его из состава членов КрымЦИК'а. 8 февраля 1928 года Ибраимов был арестован в Москве.
23–28 апреля 1928 года дело Вели Ибраимова и его сообщников было рассмотрено выездной сессией Верховного Суда РСФСР в Симферополе. Процесс был открытым, его стенограмма публиковалась в газете "Красный Крым". Ибраимову было предъявлено обвинение по статьям 58–8 (террористический акт), 59–3 (участие в бандитской шайке) и 116 часть 2 (растрата).
В результате Вели Ибраимов и Мустафа Абдулла были приговорены к высшей мере наказания, ещё девять подсудимых получили тюремные сроки, один - условный срок, трое - оправданы. После того, как Президиум ВЦИК СССР отклонил ходатайство о помиловании, в ночь на 9 мая 1928 года приговор над Вели Ибраимовым и Мустафой Абдуллой был приведён в исполнение.
Глава 8
ДЕЗЕРТИРСТВО И ИЗМЕНА
Для нас большая честь иметь возможность бороться под руководством фюрера Адольфа Гитлера - величайшего сына немецкого народа… Наши имена позже будут чествовать вместе с именами тех, кто выступил за освобождение угнетённых народов.
Из речи председателя Татарского комитета
Джеляла Абдурешидова на торжественном собрании
3 января 1942 года в Симферополе
Накануне Великой Отечественной войны крымские татары составляли меньше одной пятой населения полуострова. Вот данные переписи 1939 года:
Русские / 558481 / 49,6%
Украинцы / 154120 / 13,7%
Армяне / 12873 / 1,1%
Татары / 218179 / 19,4%
Немцы / 51299 / 4,6%
Евреи / 65452 / 5,8%
Болгары / 15353 / 1,4%
Греки / 20652 / 1,8%
Прочие / 29276 / 2,6%
Всего: / 1126385 / 100,0%
Тем не менее, татарское меньшинство ничуть не было ущемлено в своих правах по отношению к русскоязычному населению. Скорее наоборот. Государственными языками Крымской АССР являлись русский и татарский. В основу административного деления автономной республики был положен национальный принцип. В 1930 году были созданы национальные сельсоветы: русских - 207, татарских - 144, немецких - 37, еврейских - 14, болгарских - 9, греческих - 8, украинских - 3, армянских и эстонских - по 2. Кроме того, были организованы национальные районы. В 1930 году было 7 таких районов: 5 татарских (Судакский, Алуштинский, Бахчисарайский, Ялтинский и Балаклавский), 1 немецкий (Биюк-Онларский, позже Тельманский) и 1 еврейский (Фрайдорфский). Во всех школах дети нацменьшинств обучались на своём родном языке.
Более того, зачастую "коренизация" проводилась принудительным образом. Так произошло, например, в населённом преимущественно болгарами Ново-Царицынском сельсовете, где крымские власти попытались перевести преподавание на болгарский язык. Однако против этого решительно выступило само болгарское население:
"Категорически заявляем, что не желаем калечить своих детей, и преподавание болгарского языка в наших школах считаем не нужным. Наши дети, изучая болгарский язык, не успевают по русскому, а, не умея читать и писать по-русски, не могут учиться в средних и высших учебных заведениях. В Болгарию нам ехать уже не придётся, да и незачем".
В результате не понимающие линии партии "несознательные" болгары решили просить районный отдел народного образования прислать им русских учителей.
После начала Великой Отечественной войны многие крымские татары были призваны в Красную Армию. Однако служба их оказалась недолгой. Стоило фронту приблизиться к Крыму, как дезертирство и сдача в плен среди них приняли массовый характер. Стало очевидным, что крымские татары ждут прихода германской армии и не хотят воевать. Немцы же, используя сложившуюся обстановку, разбрасывали с самолётов листовки с обещаниями "решить, наконец, вопрос об их самостоятельности" - разумеется, в виде протектората в составе Германской империи. Из числа татар, сдавшихся в плен на Украине и других фронтах, готовились кадры агентуры, которые забрасывались в Крым для усиления антисоветской, пораженческой и профашистской агитации. В результате части Красной Армии, укомплектованные крымскими татарами, оказались небоеспособными и после вступления немцев на территорию полуострова подавляющее большинство их личного состава дезертировало. Вот что говорится об этом в докладной записке заместителя наркома госбезопасности СССР Б. З. Кобулова и заместителя наркома внутренних дел СССР И. А. Серова на имя Л. П. Берии, датированной 22 апреля 1944 года:
"…Все призванные в Красную Армию составляли 90 тыс. чел., в том числе 20 тыс. крымских татар… 20 тыс. крымских татар дезертировали в 1941 году из 51-й армии при отступлении её из Крыма…".
Как мы видим, дезертирство крымских татар было практически поголовным. Это подтверждается и данными по отдельным населённым пунктам. Так, в деревне Коуш в Красную Армию было призвано 130 человек, из них 122 после прихода немцев вернулись домой. В деревне Бешуй из 98 призванных вернулось 92 человека.
В ряде случаев имело место открытое нападение татар на отступающие советские части, а также разграбление партизанских продовольственных баз, созданных перед войной. Так, например, 18 декабря 1941 года разведка Феодосийского партизанского отряда обнаружила в лесу 40 подвод с вооружёнными татарами, которые, как выяснилось, приехали за продовольствием отряда. Этой группой руководил дезертир из Судакского партизанского отряда бывший лейтенант Красной Армии и член ВКП(б) Меметов. Грабежом партизанских продовольственных баз также занимались жители татарских деревень Баксан, Tay-Кипчак, Мечеть-Эли, Вейрат, Конрат, Еуртлук, Ени-Сала, Молбай, Камышлык, Аргин, Ени-Сарай, Улу-Узень, Казанлы, Корбек, Коуш, Биюк-Узенбаш, Кучук-Узенбаш, Ускут.
Затем началось прислужничество оккупантам.
"С первых же дней своего прихода немцы, опираясь на татарских националистов, играя на национальных чувствах татар, не грабя их имущество открыто, так, как они поступали с русскими, старались обеспечить хорошее отношение к себе местного населения", - писал в докладной записке на имя секретаря Крымского обкома ВКП(б) В. С. Булатова от 26 ноября 1942 года бывший начальник 5-го партизанского района В. В. Красников.
А вот красноречивое свидетельство немецкого фельдмаршала Эриха фон Манштейна:
"…большинство татарского населения Крыма было настроено весьма дружественно по отношению к нам. Нам удалось даже сформировать из татар вооружённые роты самообороны, задача которых заключалась в охране своих селений от нападений скрывавшихся в горах Яйлы партизан. Причина того, что в Крыму с самого начала развернулось мощное партизанское движение, доставлявшее нам немало хлопот, заключалась в том, что среди населения Крыма, помимо татар и других мелких национальных групп, было всё же много русских".
"Татары сразу же встали на нашу сторону. Они видели в нас своих освободителей от большевистского ига, тем более что мы уважали их религиозные обычаи. Ко мне прибыла татарская депутация, принёсшая фрукты и красивые ткани ручной работы для освободителя татар "Адольфа Эффенди"".
Из письма комиссара партизанских отрядов в Крыму Н. Д. Лугового секретарям Крымского обкома ВКП(б) В. С. Булатову, Б. И. Лещинеру и П. Р. Ямпольскому от 19 ноября 1942 года:
"Мне кажется, что вы, прежде всего, должны были понять, что в Крыму партизаны столкнулись с небывалыми, неожиданными фактами враждебного отношения к нам татар, являющихся основной массой населения в горной и предгорной части Крыма, т. е. как раз в районе базирования партизан, что, почти поголовно вооружившись, татары до крайности осложнили партизанское движение в Крыму. Вместо опоры для нас, партизан, они стали опорой для немцев и румын в борьбе с партизанами, что, опираясь на татар, знающих и лес, и места базирования партизан, противник в несколько дней разгромил наши продбазы".
11 ноября 1941 года в Симферополе и ряде других городов и населённых пунктов Крыма были созданы так называемые "мусульманские комитеты". Организация этих комитетов и их деятельность проходила под непосредственным руководством СС. Впоследствии руководство комитетами перешло к штабу СД. На базе мусульманских комитетов был создан "татарский комитет" с централизованным подчинением Крымскому центру в Симферополе с широко развитой деятельностью по всей территории Крыма.
Перед комитетами ставились следующие задачи: "1. Создание добровольческих формирований из татар для активной борьбы с партизанским движением в Крыму.
2. Уничтожение коммунистов и советского актива.
3. Восстановление старых традиций и обычаев, открытие мечетей.
4. Организация помощи семьям добровольцев и татарам, пострадавшим от Советской власти.
5. Пропаганда и агитация среди татарского населения в пользу немецкой армии и фашистских порядков.
6. Помощь германской армии надёжными людскими резервами, продуктами питания и тёплой одеждой".
Программа действий старательно выполнялась. Так, после разгрома 6-й немецкой армии Паулюса под Сталинградом Феодосийский мусульманский комитет собрал среди татар в помощь германской армии один миллион рублей. Но самым важным, безусловно, был её первый пункт. Уже в октябре 1941 года немцы начали привлекать крымских татар для борьбы с партизанами и формировать из них роты самообороны. Поначалу создание отрядов самообороны носило неорганизованный характер и зависело от инициативы местных немецких начальников.
Один из первых отрядов самообороны, насчитывавший 80 человек, был создан в ноябре 1941 года в деревне Коуш. Его командиром был назначен местный житель Раимов, впоследствии выслужившийся на немецкой службе до чина майора. Активное участие в создании отряда принял староста деревни О. Хасанов, в недавнем прошлом член ВКП(б). Главная задача отряда состояла в том, чтобы частыми нападениями и диверсиями держать в постоянном напряжении партизан, истреблять их живую силу, грабить продовольственные базы. Помимо этого, Коуш стала центром вербовки добровольцев в данном районе.
К декабрю 1941 года отряды самообороны были сформированы в Ускуте (130 человек), Туаке (100 человек), Кучук-Узене (80 человек), Ени-Сала, Султан-Сарае, Карасу-Баши, Молбае и других населённых пунктах Крыма.