Наверное, в какой-то момент Гусинскому показалось, что он сможет назначать исполнителей главной роли в стране. У него было трое кандидатов: Лужков, Примаков и Явлинский (именно в такой последовательности, хотя Явлинского Гусинский полюбил гораздо раньше и искреннее, чем первых двух). Он счел, что лучшее в России телевидение хотя бы одного из них сможет сделать президентом страны.
Это оказалось роковой ошибкой. Мэр Москвы во время предвыборной кампании стал объектом охоты центра, и глава "Медиа-Моста" за компанию попал под обстрел. В августе 1999-го глава кремлевской администрации Александр Волошин поставил вопрос ребром: "Либо мы сломаем "Мост", либо "Мост" сломает государство".
С появлением Путина шансы Лужкова и Примакова обнулились. Главным режиссером страны оказался Валентин Юмашев, а основными сценами – ОРТ и РТВ. Все три героя Владимира Гусинского мигом вписались в новую реальность. А он – нет. Новая реальность отобрала у него то место, за которое он столько лет боролся.
В Кремле утверждали, что после президентских выборов Гусинский интересовался, чего от него хотят победители за добровольную сдачу. Оказалось, что хотят все – весь бизнес "Медиа-Моста". По законам политического бизнеса, они были в своем праве. Ведь Гусинский тоже хотел получить "все" или очень много. И получил бы. Да вот только кандидаты его проиграли.
Разумеется, Гусинский не мог добровольно сдать бизнес, в котором прожил самые яркие годы своей жизни. Он должен был использовать свой последний шанс – поставить оппозиционную драму. Кто мог предположить, что дело кончится Бутыркой?
Впрочем, в середине июня 2000 г. на какое-то мгновение могло показаться, что солидарное выступление политических и экономических тяжеловесов пересилит все старания правоохранителей.
14 июня 2000 г. Владимир Путин фактически дал команду освободить медиамагната, заявив во время своего пребывания в Германии: "Я считаю, что брать Гусинского под стражу не следовало". На следующий день, уже в Испании, он пообещал "разобраться с ситуацией… и, если закон нарушен, то по отношению к тем, кем нарушен закон, последует соответствующая реакция президента".
16 июня в 22:00 Гусинский вышел на свободу под подписку о невыезде – внешне несломленным и очень агрессивным. Он намеревался продолжать борьбу до победного конца.
Борьба длилась полгода. Победил, разумеется, Кремль. Гусинский продал "Медиа-Мост" и обосновался сначала в Испании, потом – в Израиле. Юрий Лужков остался мэром Москвы. Единственной "публичной реакцией" правоохранителей на его заявление о готовности сесть в Бутырку журналисты назвали визит в мэрию 16 июня сотрудника следственного комитета при МВД. Правда, визит был нанесен совсем по другому поводу.
Начальница налогового управления департамента финансов правительства Москвы Людмила Лазькова была арестована следственным комитетом в мае 2000 г. по обвинению в получении взятки в виде ювелирных украшений от одной из столичных фирм. Драгоценности якобы передавались ей за отсрочку налоговых платежей.
Никто в мэрии не ожидал, что по этому делу будут допрашивать Лужкова. Но, по словам самого градоначальника, следователя интересовало исключительно дело Лазьковой. В следственном комитете, создавшем весьма словоохотливую пресс-службу, тем не менее категорически отказались отвечать, почему следователь пришел к Лужкову сам, вместо того чтобы вызвать его на допрос в CK. Впрочем, следователи не исключали, что визиты туда мэру еще предстоят: в самом разгаре были уголовные дела о хищении более 100 млрд "старых" рублей при строительстве МКАД, а также по фактам массовых приписок при сдаче госкомиссии домов в столице.
Наверняка, мэр мог бы выразить возмущение тем, что следователь посмел оторвать его от работы (все особенности предоставления налоговых льгот в Москве можно почерпнуть из официальных сообщений). Но в июне 2000 г. он искренне радовался, что ему, в отличие от Гусинского, попался "мягкий и корректный" следователь. Тему отсидки за медиамагната Лужков больше уже не поднимал.
9
Отставка техническая
Как Лужков сам себя упразднил
В 2001 г. Лужков внес изменения в структуру правительства Москвы, упразднив должность премьера, которую сам и занимал.
Весной 2001 г. столичные власти начали процесс приведения московского законодательства в соответствие с федеральным. На закрытом заседании правительства Москвы был утвержден ряд принципиальных поправок к уставу столицы и закону "О правительстве Москвы". Согласно им, мэр Лужков терял должность премьера столичного правительства, однако свои полномочия сохранял в полной мере. К тому же он еще и получал право лично назначать вице-мэра.
Столичным чиновникам удалось затянуть процесс приведения московского законодательства в соответствие с федеральным. Их не испугали санкции, установленные законом "Об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов госвласти субъектов РФ", по которому начиная с 1 февраля 2001 г. за неприведение местных законов в соответствие с общероссийскими нормами можно было привлекать к ответственности глав регионов (вплоть до вынесения предупреждений и отстранения от должности указом президента) и распускать местные законодательные собрания.
Но вот московские власти, наконец, одобрили законопроект об изменениях в уставе города и закон о столичном кабинете министров. По словам вице-премьера городского правительства и полпреда мэра в Мосгордуме Анатолия Петрова, планировалось преобразовать правительство Москвы в высший орган исполнительной власти города, который будет возглавлять мэр (в 2001-м таким органом власти была мэрия Москвы, которая, согласно законопроекту, упразднялась). Предполагалось упразднить и должность главы столичного кабинета министров (а Юрий Лужков был еще и премьером правительства Москвы). Часть полномочий мэра (в частности, по управлению собственностью, контролю за исполнением бюджета, утверждению структуры управления городом, назначению глав департаментов и комитетов) решено было передать правительству. В то же время мэр по-прежнему должен был назначать членов кабинета министров и префектов административных округов.
Изменения в московском уставе вплотную касались и вице-мэра. Эта должность сохранялась, однако переставала быть выборной: столичный градоначальник отныне сам должен был назначать себе напарника. Впрочем, избранному в декабре 1999 г. в паре с господином Лужковым вице-мэру Валерию Шанцеву опасаться было нечего – он мог работать до конца срока полномочий, то есть до декабря 2003 г.
Вообще, 2001-й стал годом утраты Лужковым известной независимости от Кремля, которую ему долгое время удавалось сохранять даже после избрания на пост президента Владимира Путина и последовавших за этим реформ системы госвласти.
Мэр Москвы, в отличие от подавляющего большинства коллег-губернаторов, позволял себе открыто критиковать действия федеральных властей. Например, он активно противостоял принятию нового Налогового кодекса. Мэр даже пригрозил: раз центр сокращает городские доходы, то пусть сам и оплачивает столичные долги.
Кроме того, Лужкову удалось отстоять свое любимое детище – прописку по-московски. Несмотря на ссылки на многочисленные решения Конституционного суда о незаконности разрешительной регистрации, мэра поддержал даже полпред президента в Центральном округе Георгий Полтавченко, заявивший, что "права строивших город восьми миллионов москвичей ущемлять нельзя".
Больше года длилась и война Лужкова с Министерством внутренних дел. Несмотря на все усилия милицейского руководства и даже Кремля, мэр так и не допустил утверждения на посту начальника столичного ГУВД предложенную МВД кандидатуру генерал-лейтенанта Виктора Швидкина.
Самостоятельность Юрия Лужкова порой превращалась в самоуверенность. В мае 2000 г., после обнародования кремлевских инициатив о новом порядке формирования Совета Федерации, он назвал их антиконституционными.
Попытку составить политическую оппозицию Лужкову еще осенью 1999 г. предпринял Сергей Кириенко. Выдвинув свою кандидатуру на пост мэра, он хоть и не добился ощутимого успеха (в декабре за бывшего премьера проголосовало 11,4% москвичей, Юрий Лужков получил прогнозируемые 69,8% голосов), однако нервы чиновникам с Тверской, 13 потрепал.
После этого противники московских властей на время поутихли. Проявить себя им позволила инициированная Кремлем кампания по приведению регионального законодательства в соответствие с федеральным. Оказалось, что более 70 московских норм требовали существенной корректировки. В то же время Верховный суд подкинул мэру и его окружению новую задачу, признав 125 московских районных управ органами местного самоуправления. Решение ВС означало, что мэр уже не мог влиять на назначение глав районных собраний и отстранять их от должности. По сути, это была попытка лишить мэра реальных рычагов управления городом.
У Лужкова появились и неприятности с криминальным оттенком. По данным первого замначальника следственного комитета при МВД генерал-майора Михаила Зотова, к этому времени расследовалось 30 уголовных дел о коррупции среди московских чиновников. Совокупный ущерб, по данным МВД, составил 426 млн руб. Два дела – в отношении бывшего руководителя московской регистрационной палаты Игоря Александрова и одного из супрефектов – были переданы в суд. Не избежал общения с правоохранительными органами и сам мэр.
16 июня 2000 г. Юрий Лужков был вызван в CK и допрошен в качестве свидетеля. Следователей интересовало дело о получении взятки руководителем налогового управления департамента финансов правительства Москвы Людмилой Ласковой. Громким скандалом закончилось и строительство разрекламированной в первую очередь самим мэром Московской кольцевой автодороги. Представители CK утверждали, что в ходе ее строительства было расхищено в общей сложности 256 млрд неденоминированных рублей, а ширина полотна была умышленно заужена на 20 см.
В мэрии на все это научились давать один стандартный ответ: все обвинения носят политический характер. Но количество обвинений и следственных действий от этого никак не менялось.
Тем временем возглавляемое Лужковым движение "Отечество" на глазах теряло остатки политического влияния. Наибольшим ударом по мэрскому политическому образованию стал принятый Госдумой в первом чтении в начале февраля кремлевский вариант закона "О политических партиях".
"Отечество" создавалось из организаций, вошедших в движение на правах коллективных членов. Закон же разрешал допускать к выборам только полноценные партии, созданные на основе индивидуального членства. То есть для соблюдения требований нового закона общественным организациям, входящим в движение, надо было бы самораспуститься, чтобы вступить уже в партию "Отечество" в индивидуальном порядке. Однако большинство из 32 организаций, образовавших движение, самораспускаться, несмотря на все уговоры Лужкова, не захотели. Что фактически поставило крест на "Отечестве" как самостоятельной партии. К тому же создать более чем в половине субъектов Федерации массовые отделения, как того требовал новый закон, сторонникам московского мэра без поддержки региональных властей не удалось бы.
В сложившейся ситуации Лужкову не оставалось ничего другого, кроме капитуляции. 12 апреля он вместе с Сергеем Шойгу объявил об объединении движения "Отечества" с партией "Единство", что означало утрату политической самостоятельности.
Столичный мэр, видимо, рассчитывал решить целый ряд задач.
Во-первых, документально зафиксировать свою безусловную лояльность Кремлю и обезопасить себя от дальнейших нападок федеральных властей и правоохранительных органов.
Во-вторых, сохранить контроль над столичным депутатским корпусом: вместе с пропрезидентской партией мэр гарантированно проводил бы в Мосгордуму значительную часть своих кандидатов.
В-третьих, внедрить своих сторонников в одну из наиболее влиятельных партий и сохранить хоть какую-то часть своего политического влияния на федеральном уровне, а в перспективе провести своих представителей в Госдуму.
Однако этим надеждам не суждено было сбыться. Коалиция с "медведями" вовсе не обеспечивала Лужкову неприкосновенности: Кремль до сих пор без колебаний расправлялся даже с губернаторами – учредителями "Единства" вроде курянина Александра Руцкого или чукотца Александра Назарова.
Полностью сохранить контроль над Мосгордумой мэру тоже было бы крайне непросто. Ведь при его поддержке туда попадали и ставленники "Единства", которые в случае любого обострения ситуации наверняка принимали бы сторону изначально сильнейшего, то есть Кремля. Кроме того, независимые депутаты тоже были бы лояльны скорее "Единству", а не Лужкову: умение работать с независимыми одномандатниками Кремль уже отточил на Госдуме.
Наконец, перспективы сохранения столичным мэром статуса политика общероссийского масштаба были и вовсе туманны. Если бы он в какой-то момент вновь попытался вести себя независимо от Кремля, партийные массы "Единства", по своей численности в несколько раз превышающие сторонников "Отечества", легко "отсекли" бы от избирательных списков ставленников Лужкова. Расчет на то, что "Отечество" станет полноправным участником коалиции с "Единством", скорее всего, не оправдался бы: другое некогда влиятельное движение, "Наш дом – Россия", в свое время тоже на это рассчитывало, а закончилось все фактическим его самороспуском и вступлением членов НДР в "Единство" на индивидуальной основе.
Еще более печальным итогом союза Лужкова с "Единством" и Кремлем мог стать разлад и в окружении мэра. Потеряв в лице Лужкова влиятельного и независимого покровителя, столичные чиновники были бы вынуждены искать более серьезных союзников на стороне. По крайней мере, один из давних верных соратников мэра, спикер Мосгордумы Владимир Платонов уже в 2001 г. начал дистанцироваться от нового союза.
Таким образом, объединение с "Единством" означало полную капитуляцию одного из самых амбициозных региональных лидеров, всего полтора года назад претендовавшего чуть ли не на президентский пост.
10
Отставка доверительная
Как Путин Лужкова выбрал
В июне 2007 г. Юрий Лужков досрочно поставил перед президентом Владимиром Путиным вопрос о доверии к себе и был внесен последним в Мосгордуму в качестве кандидата в мэры по новой схеме без всеобщих выборов. Постановка вопроса о доверии – не совсем дежурный поступок, ведь Лужков мог получить и отрицательный ответ.
Вопрос о том, кто сможет сменить Владимира Путина на посту президента в 2008 г., начал публично обсуждаться в экспертных кругах вскоре после того, как Владимир Путин был переизбран на второй срок.
Вопрос о преемственности власти после истечения второго срока получил неформальное название "проблема-2008" и под этим названием дискутировался вплоть до 10 декабря 2007 г., когда Владимир Путин поддержал инициативу четырех партий о выдвижении кандидатом в президенты первого вице-премьера Дмитрия Медведева. До этого дня президент ни разу не называл имя человека, которого он хотел бы видеть своим преемником. Молчание г-на Путина только подогревало страсти, и в преемники записывали многих государственных деятелей, близких к президенту.
Дмитрий Медведев, Сергей Иванов, Михаил Фрадков, Виктор Зубков… Список путинских выдвиженцев, которых можно было бы отнести к числу потенциальных преемников, не ограничивается вышеперечисленными государственными деятелями. Числились среди кандидатов спикеры обеих палат Федерального собрания Сергей Миронов и Борис Грызлов. По традиции присутствовали в рейтингах, оценивающих доверие народа к ведущим политикам, мэр Москвы Юрий Лужков и глава МЧС Сергей Шойгу. Однако их ни в коем случае нельзя было назвать путинскими выдвиженцами, хотя, конечно, оба принадлежали к путинской команде. Их присутствие в рейтингах было скорее признанием их былых заслуг и широкой известности среди населения.
Мэр Москвы Юрий Лужков вскоре стал восприниматься общественным мнением исключительно как "отец всех москвичей", не претендующий на роль потенциального кандидата в президенты, коим он являлся в конце 1990-х. Тем более, что Владимир Путин очертил ему перспективы будущей деятельности. Он поручил мэру решать проблемы обманутых вкладчиков. Об этом Владимир Путин заявил 5 июня в ходе визита в микрорайон Куркино. Глава государства сообщил Лужкову, что тот должен решить "проблему обманутых вкладчиков" и лишь затем думать о смене рода деятельности. Таким образом президент дал понять, что московский мэр останется на своем посту на новый срок.
"Мы занимаемся обманутыми дольщиками, и в 2008 г. мы в основном закончим передачу квартир обманутым гражданам", – пообещал президенту столичный градоначальник. Очевидно, давая это обещание, Лужков исходил из статистики городской администрации: по данным мэрии столицы, в городе проживало около 3300 граждан, пострадавших от обмана строительных подрядчиков.
Однако общественные организации "Оргкомитет пострадавших соинвесторов" и "Комитет обманутых дольщиков" не были согласны с этим подсчетом: там утверждали, что мэрия не хочет решать проблемы граждан, пострадавших от действий компаний, с которыми у города не было инвестиционных контрактов. По разным оценкам общественников, в Москве насчитывалось от 8500 до 12 000 пострадавших дольщиков. Получалось, что даже если бы масштабы обмана в строительстве не разрастались, а мэр взялся бы решить проблему всех обманутых в названном им самим темпе, наделяя жильем по 3300 человек в год, то градоначальнику удалось бы погасить возмущение граждан только в 2011-м.
Юрий Лужков, срок полномочий которого вскоре должен был закончиться, давно собирался поставить вопрос о доверии перед президентом России. До встречи в Куркине он встречался с Владимиром Путиным и спрашивал, не пора ли ему сменить род занятий? То есть Юрий Лужков, слегка кокетничая, поставил перед президентом вопрос о доверии.
Путин взял время на обдумывание этой ситуации, и из ответа Путина стало ясно, что он был готов внести кандидатуру г-на Лужкова на рассмотрение городского парламента. Но сама формулировка ответа свидетельствовала о том, что полномочия мэра Москвы продлеваются не за какие-то особые заслуги, а скорее за недостатки и недоработки, которые именно ему необходимо устранить.
22 июня 2007 г. Владимир Путин внес кандидатуру Лужкова в Мосгордуму для его досрочного переутверждения на новый срок. Проблем в гордуме у мэра не должно было возникнуть – столичные единороссы, контролирующие в МГД 28 из 35 голосов, ни разу не дали повода усомниться в их лояльности градоначальнику, являющемуся сопредседателем высшего совета "Единой России".
"О готовности выдвинуть и поддержать кандидатуру Юрия Лужкова мы говорили с выборов нового созыва гордумы в декабре 2005 г., – напомнил глава фракции "Единая Россия" в МГД Андрей Метельский. – Свою позицию мы не меняли". Немногочисленная оппозиция (четыре коммуниста и трое "яблочников") не решилась однозначно заявить о своей точке зрения.