Шведская экология
Уходя, гасите свет. Помыли руки – закройте кран!
Шведы обожают все, что касается экологически чистой жизни. Экологические продукты, экологические дома, экологическая одежда и экологические автобусы. Швед готов заплатить втридорога, лишь бы базилик для пиццы был выращен на деревенском огороде под Стокгольмом, а не в парнике в Испании. Эта мода пришла в Швецию не так давно, году в 2006-м. До этого было все наоборот. Магазины до отказа были забиты привозными яблоками с ярко-красной блестящей кожурой, огурцами размером с кабачок и немецким замороженным мясом. Покупатели с удовольствием брали дешевые (относительно дешевые) продукты и радовались бесконечно широкому ассортименту. Теперь маятник качнулся в другую сторону. Привозное изобилие осталось, но самым большим спросом пользуются все-таки местные фрукты и овощи. Мелкая картошка в земле, зеленые яблочки и лук нестандартной формы заканчиваются, едва успев попасть на прилавок.
Мясо считается съедобным только в том случае, если оно произведено в Швеции. И чтобы на упаковке было указано, где именно выращивался скот и в каких условиях. На упаковках с яйцами обязательно пишется, от каких куриц эти яйца: от тех, что гуляют по двору, или от тех, что сидят в курятнике. И если уж они росли в закрытом помещении, то были ли у них свобода передвижения и доступ к личному насесту. Чтобы продавать яйца от кур, которых держали в тесной клетке, – не может быть и речи! Сама я всегда покупаю те, что снесли свободные курицы. Хоть я и не знаю, отличаются ли они по вкусу, но мне так приятнее. Ешь яичницу и представляешь, как жили-были курочки…
Сами шведы – лютые борцы за права животных. В газетах только и пишут, что происходит на фермах, как улучшить быт зверей, что для этого делается, на какие средства, к какому сроку должен быть готов новый коровник, чем он будет оснащен и как в нем будут чувствовать себя коровы. Включите телевизор – то же самое. Люди митингуют, подают прошения, пишут обращения к властям. Недаром Партия зеленых на выборах получает такое количество голосов!
Шведы очень хорошо разбираются в вопросах прав животных и готовы очень многое поменять в своей жизни, чтобы эти права соблюсти. Любой ребенок в школе знает, что такое "условия содержания домашних животных", какими они должны быть и какими не должны. Многие дети отказываются от мяса и могут доходчиво объяснить почему. В последнее время в школах даже проводятся беседы с учениками о пользе мяса в условиях севера. Врачи пытаются объяснить, что Швеция – это не Индия, и организму нужен животный белок. Их лекции не пользуются успехом!
Когда швед покупает молоко, ему далеко не безразлично, где паслись коровы. На упаковке с молоком указана страница в Интернете, где можно подробно прочитать про жизнь коров и про то, как устроена ферма. Можно зайти и обо всем узнать, даже фотографии пастбища посмотреть. Шведам вообще не все равно то, что касается экологии, экологически чистого производства и охраны окружающей среды. Эти вопросы принимаются всерьез.
Не так давно вдруг выяснилось, что один поставщик снабжал магазины Стокгольма мясом, содержа при этом поросят в непозволительной тесноте. Количество квадратных метров на одного поросенка было меньше, чем положено по стандарту. Тут же все магазины изъяли товар из продажи и отослали обратно, отказавшись иметь дело с этим поставщиком, пока он не исправит положение. Даже если магазины и не отослали бы товар, никто бы его не купил, потому что имя поставщика не сходило с газетных страниц. Об этом говорила вся страна!
Мой друг, приехавший из России в Швецию по делам, очень удивлялся, что везде написано слово "экологический". За завтраком ему предложили хлеб обычный и экологический. По улице шел автобус, на котором было написано, что он работает на топливе, не разрушающим окружающую среду. В ресторане ему предложили выбрать между пиццей с сыром, с грибами, с креветками и "экологической". В отеле на наволочке было указано, что она сделана из экологически чистого материала, а уборщица мыла раковину средством, не изменяющим химический состав воды. В офисе их угощали кофе с экологически благополучных плантаций Бразилии. А в холле отеля висело объявление, что специально нанятый эколог ежедневно проверяет, как обстоят дела с питьевой водой и с содержанием пыли в воздухе. Все вокруг экологическое!
Шведам надоела безымянность, надоела глобализация. Захотелось знать, что ты ешь, из чего это сделано, кто именно для тебя старался: пахал, сеял, молол муку, пек хлеб. Хочется знать, как зовут пекаря, как зовут молочника. Поэтому часто на пакетах с хлебом пишется имя упаковщика. Мне нравится такая мода. Еще пару лет назад на рынке было не купить клубники, да и рынков никаких не было – супермаркеты поглотили маленьких частных предпринимателей. Было проще и дешевле приобрести ананасы и авокадо, чем отечественные груши. Я знаю человека, который на полном серьезе считал, что мед в Швеции не производится, не тот климат, нужно обязательно везти его из Аргентины. Даже шиповник везли из Чили, тогда как вся Швеция сплошь заросла этим самым шиповником. Вот уж не знала, что в Чили тоже есть шиповник! Страна со всех сторон окружена морем, а мороженую рыбу привозят из Новой Зеландии. Грибы либо выращиваются искусственно, либо поступают в сушеном виде из Китая, тогда как лес полон грибов, даже искать не надо – сворачивай с дороги в первые попавшиеся кусты и набирай грибы охапками, какие хочешь. Но шведы еще совсем недавно считали, что грибы могут быть только в магазине и только из Китая. Как будто бы люди совершенно утратили связь со своей землей!
Но теперь все стало по-другому, а точнее, стало так, как было при бабушке и прабабушке. Как говорится, новое – это хорошо забытое старое.
Снова стало модно заготавливать на зиму овощи. А ведь это умение было забыто в течение как минимум пятидесяти лет! Тут уж понадобились рецепты – с чердака стали доставать старые поваренные книги, поехали к бабушкам в гости, поговорить о засолке огурцов. Хотя в этом случае говорить нужно даже не с бабушками, а с прабабушками. Хозяйки стали обмениваться опытом, появились телепередачи по поводу заготовок, место на полках книжных магазинов заняли бесчисленные книги с яркими картинками. Я читала, что в 2011 году в месяц выпускалось как минимум пятнадцать новых поваренных книг. Тогда как в семидесятых годах выпускалась одна в год! Никто эти книги не покупал – готовить еду было неинтересно. Зато теперь шведы наверстывают упущенное!
Появилась и подходящая тара. Теперь можно спокойно купить в продуктовом стеклянные банки с крышками и машинку для закрутки. А ведь еще лет пять назад я нигде не могла найти банки, разве что в секонд-хенде. И цена на них была такая, будто это антиквариат!
Я знаю шведа, который решил однажды засолить огурцы. Но где взять банку? Сам он не собирал баночки из-под магазинных солений, считая это занятием, недостойным молодого преуспевающего человека. Думал, пойдет и купит банку. Но не тут-то было! Все магазины оббегал, ничего не нашел. В итоге он купил десятилитровую банку в магазине интерьера и дизайна, которая стоила, как хороший обед в ресторане. Ничего не поделаешь, очень уж ему захотелось засолить огурцы. Принес домой, помыл ее и решил обдать кипятком, как написано в книге. От кипятка его авангардистская банка развалилась ровно на две аккуратные половинки. Кулинар позвонил своей прабабушке и попросил у нее пустую банку, но та не дала. Сказала, что это дефицит и расставаться с такой редкостью она не собирается. Вот так! Благо сейчас банок везде полно, можно солить огурцы в любых количествах.
Шведы начали собирать грибы (вопреки тому, что я говорила в главе про шведскую еду). Для этого все вдруг в одночасье вооружились резиновыми сапогами, вместительными корзинами и обязательным справочником. Все-таки культура собирания и использования даров природы еще не совсем вернулась в своем полном объеме, и многие энтузиасты без книги не отличат сыроежку от подосиновика. Но это ничего! Главное, что людям стало интересно. В Интернете существует несколько форумов, где можно показать фотографию найденных грибов и спросить: "Это можно есть?" Как и всякие неофиты, шведские грибники (я имею в виду именно грибников, а не тех, кто в лес ни ногой) не знают удержу и готовы съесть любой гриб, если только это не бледная поганка.
Кстати, о грибах. Как ни странно, но опята и волнушки считаются в Швеции ядовитыми. Не смертельно, но живот болеть будет. Замечательные осенние опята совсем никому не нужны! Также шведы не берут пластинчатые грибы, которые я привыкла видеть в засолках и маринадах, – свинушки (горькушки) и все их производные. Вообще, считается, что если гриб нужно сперва вымачивать или отваривать, то он несъедобен. Зато берут такие грибы, мимо которых я всегда проходила не глядя. Вороночник, трубчатая лисичка, лисичка желтеющая, гриб-зонтик пестрый, фиолетовая рядовка… А самые любимые шведские грибы – это белый и лисичка. Их легко узнать, легко приготовить, они красивые, и их ни с чем не спутаешь.
Теперь модно выращивать овощи на своем огороде. Хорошо, если есть дача или домик в деревне. Но если нет, то можно встать в очередь на огород и получить три сотки прямо в черте города, недалеко от дома. В настоящее время в Швеции просто настоящий огородный бум. Причем посадками интересуются далеко не только женщины, но и представители обоих полов и абсолютно всех возрастов. По вечерам после работы горожане садятся на велосипеды, ставят на багажник корзину, кладут в нее тяпку, перчатки, термос, пакет с бутербродами и едут на свои огороды. Особенно приятно, что можно надеть старые джинсы и застиранную футболку и почувствовать себя вольным художником. Какого-то порядка на огородах не придерживаются. Обычно такие чистюли, шведы получают особое удовольствие от богемной запущенности огорода. Они не подстригают траву, не посыпают песком дорожки и не обносят клумбы аккуратными оградками. Все растет и цветет так, как получится, бессистемно и свободно.
Типичный шведский огород может выглядеть так: трава по пояс, пара астр, пара подсолнухов, зеленая плеть с огромными тыквами, там вырос огурец, тут вроде бы колосится укроп, вьются пчелы, воробьи клюют урожай. А владелец огорода сидит, как Ной в своем ковчеге, попивает кофе, ничего не делает и жмурится от удовольствия. Не в том смысле, что библейский Ной пил кофе (хотя кто знает), – я имею в виду, что у шведов на огороде царит такое же многообразие и такое же мирное сосуществование, как в Ноевом ковчеге. Каждой твари по паре, чертополох рядом с лилиями, ласточка рядом с ужом, термос рядом с граблями и посреди всего этого изобилия – довольный огородник.
Что и говорить, шведы любят дом, в котором живут! Любят природу и хотят сохранить ее как можно дольше. Сортируют мусор, а то и отвозят его сами на мусорные станции, порой не близко. Устанавливают у себя на крышах солнечные батареи, хоть это и дорого. Моются экологически чистым мылом, хоть оно и выглядит как кусок глины и пахнет соответственно. Уходя, гасят свет. Моют посуду в заткнутой раковине, а не под проточной водой, тем самым экономя воду. Варят картошку так: вскипятить воду, выключить плиту, залить картошку, закрыть крышкой – через час настоится, и будет готово.
Шведы выключают батареи на ночь, чтобы экономить электричество. Не выкидывают и не выливают в раковину просроченные медикаменты, а сдают их обратно в аптеку. С удовольствием покупают вещи и мебель в секонд-хенде, тем самым не поддерживая производство новых вещей и, следовательно, не поддерживая индустриализацию. Покупают вещи дорогие, но натуральные. Предпочитают то, что сделано в Швеции, привозному, чтобы не поощрять долгие перевозки, а значит, и загрязнение окружающей среды. Покупая лак для волос, швед всегда посмотрит, что написано на флакончике. Насколько лак вреден для окружающей среды? Что будет, если он попадет в водоем – например, при купании? Что делать с баллончиком, когда он опустеет, как его утилизировать? Все это может сыграть не последнюю роль при выборе продукта.
Шведы готовы сильно утруждаться, терпеть лишения и неудобства, платить втридорога, лишь бы поучаствовать в улучшении экологической ситуации. И этим невозможно не восхищаться!
Шведская семья
Шведы – отнюдь не любители застывших форм
Многие ошибочно полагают, что жить шведской семьей означает жить втроем. Это не так! По крайней мере, не всегда так. На самом деле настоящая шведская семья включает в себя намного больше народу.
Например, гуляете вы по Скансену – музею под открытым небом, где шведы обожают проводить выходные. И не только шведы – все любят Скансен, потому что не любить его невозможно! И вот идете вы по улице, а навстречу вам движется целая делегация. Люди в группе очень разные, совершенно не понятно, кто кому кем приходится, однако какая-то общность между ними есть.
Вы с любопытством рассматриваете группу, и вот каких людей вы видите: мужчина и женщина, а рядом с ними трое детей, похожих на них как две капли воды. Еще трое мужчин примерно одного возраста, не имеющие между собой никакого сходства. Плюс еще две женщины. Одна из них везет коляску с малышом и разговаривает с ним по-испански. Рядом идут пятеро детишек откровенно африканской наружности, причем двое говорят на языке, который не понимают трое других. Взрослые обращаются к ним по-шведски, и дети отвечают им точно так же. При этом все присутствующие дети то и дело просятся на руки, и их берут и несут все по очереди, и все получают одинаковые конфеты, и совершенно не понятно, где чей ребенок и кто кому муж и жена. Однако это самая настоящая шведская семья. Таких в стране – тысячи! И это отнюдь не коммуна хиппи, сохранившаяся в стране с семидесятых годов, как вы могли бы подумать.
Как же так получается? Сложно сказать, сейчас попробуем разобраться. Значит, мужчина и женщина и трое детей, которые похожи друг на друга, – это разведенные супруги плюс двое их совместных детей и один от второго брака. Мама повторно вышла замуж, но снова разошлась, ее новый муж сегодня занят, поэтому он в Скансен не пошел. Один из трех неизвестных нам мужчин – это отнюдь не ее новый муж. Это новый парень ее первого мужа. У нового парня тоже есть ребенок, даже двое. Это дети от первого брака. Вот эти двое африканских малышей – его. Бывшая жена приехала из Конго, сегодня у нее рабочий день, поэтому она тоже не пошла вместе со всеми в Скансен. Женщина с коляской – это сестра той женщины, о которой мы говорили в самом начале. Ее муж – латиноамериканец, поэтому она выучила испанский язык и говорит с ребенком по-испански. Второй из неизвестных нам мужчин – ее первый муж, который был до латиноамериканца. Он женился на девушке из ЮАР, и у них родились двое детей, плюс у нее еще был свой ребенок от первого брака. Отсюда трое детишек, которые похожи на двух негритят, но говорят на каком-то другом языке. Остается третий мужчина, о котором мы пока что ничего не знаем. Это новый парень девушки с коляской, которая замужем за латиноамериканцем. Она еще не решила, с кем останется: с ним или с мужем. Время покажет, пока что непонятно.
Разговор может идти и о том, что бывший муж с новым парнем планируют завести ребенка и думают, как это лучше сделать: усыновить или найти суррогатную маму. Возможно, через год эта семья будет выглядеть совсем по-другому: двое мужчин будут везти коляску с малышом, а рядом будет вышагивать суррогатная мама с тремя своими отпрысками от прежних браков и с их папами. Да и вообще состав семьи может сильно измениться за это время.
Как мы видим, шведская семья – это живой организм, который постоянно меняется и растет. В этом плане шведы – отнюдь не любители застывших форм. Они готовы назвать членом семьи кого угодно, и давайте сразу ездить в гости, приглашать на кофе, покупать подарки к Рождеству и ходить гулять по воскресеньям.
Шведы совсем не держатся за классическую форму семьи, когда мама-папа-дети живут в одной квартире, где проживают еще бабушка с дедушкой. Я не знаю, от чего это зависит, но могу сделать предположение. В ходе истории так сложилось, что шведы много путешествовали по миру, вспомним тех же викингов. Люди приезжали, уезжали, переселялись туда, где получше. Нужно помнить, что викинги были, по сути своей, разбойниками, которым спокойная жизнь была не по нраву и не по карману. Земледелие, которое могло бы привязать их к участку земли, в условиях севера особой прибыли не приносило. То есть люди жили в постоянных разъездах, в разлуке со своими близкими. Встречи были короткими, а поездки дальними и опасными. Но семья всегда оставалась семьей, даже если люди и не жили вместе.
Возможно, я слишком увлекаюсь романтикой дальних странствий, но факт остается фактом: шведам не обязательно жить друг с другом, чтобы считаться семьей. И наоборот, если ты живешь один, это совершенно не значит, что ты одинок.
Шведы любят разводиться, точнее расходиться, потому что развод предполагает сперва брак, а в брак они вступают неохотно. В юридическом плане нет разницы между браком и гражданским сожительством, а штамп в паспорте, по мнению шведов, не имеет никакого значения. Кстати, штамп в паспорт не ставят, и внутреннего паспорта в Швеции нет.
Так вот, я начала рассказывать о том, что шведы любят разводиться. Поживут вместе какое-то время, а потом и разойдутся. Познакомятся с кем-то другим или просто захочется пожить одному. Часто люди разъезжаются по разным квартирам, но не перестают быть мужем и женой. Поживут отдельно, соскучатся и съедутся опять. Ну, или так и будут жить врозь, встречаясь время от времени, проводя вместе отпуск, отмечая вместе праздники. Будут помогать друг другу, когда тяжело, составят компанию, когда скучно. Как говорится, в печали и радости. Но жить все же предпочтут врозь. Шведы любят и ценят свою свободу, у них есть вкус к самостоятельной жизни.
Про свободу. В Швеции не принято, чтобы дети жили вместе с родителями. Как только ребенок перестает быть ребенком, а именно в 18 лет, родители начинают требовать от него часть квартплаты. Тут есть такие варианты развития сценария: съехать от родителей либо снять у них жилье. Съехать – легче легкого! Если ты поступил в какое-нибудь учебное учреждение, то тебе выплачивается стипендия, на которую вполне можно жить. Плюс студенты подрабатывают по вечерам в каком-нибудь кафе. И, чего уж лукавить, папа с мамой подкинут своему деточке пару тысяч крон в месяц. Студентам предоставляется общежитие: комната со своим туалетом, душем и с общественной кухней в конце коридора. Тинейджеры покидают родительское гнездо довольно рано, как только начинают учиться. В северных районах – еще раньше, потому что в деревнях обычно нет колледжей, и нужно ехать в другой город сразу после окончания школы, лет в четырнадцать.