Слабые спецслужбы, как правило, чтобы не выглядеть совсем немощными вынуждены ставить себе в заслуги неимоверно большое количество якобы предотвращенных ими масштабных терактов - на один реально состоявшийся "рисуют" десятки предотвращенных. Вынуждены прибегать к иным уловкам, вроде поиска и привлечения к уголовной ответственности придуманных исполнителей терактов. Но это никак не впечатляет и не останавливает новых террористов и не позволяет дотянуться до заказчиков терактов и их "спонсоров". Так что слабые спецслужбы по сути - поощрители успешного терроризма, ибо ложью не скрыть неспособность адекватно противостоять многочисленным серьезным опасностям реального мира политики. Что само по себе дестабилизирует все государственные структуры, снижает до критического уровня качество выполняемых ими управляющих функций в обществе.
У сильных спецслужб издержки совершенно иного свойства. Прежде всего, приходится чаще всячески скрывать свое чрезмерное участие в политических и иных процессах общества.
Сильные спецслужбы сами по себе не появляются и не существуют - они обязательная составляющая сильной политической власти в здоровом, сильном государстве, его иммунная система. При сильных, четко, жестко работающих спецслужбах с военных складов не пропадают оружие, боеприпасы, взрывчатка. Не успевает сформироваться террористическое подполье любого толка. Сильные спецслужбы держат в напряжении высший чиновный аппарат, снижая издержки его коррумпированности до приемлемых размеров, не дают погрязнуть в мздоимстве судебной, прокурорской и полицейской структурам. Через фильтры здоровых, сильных спецслужб в высшие эшелоны власти почти не просачиваются политические авантюристы, мошенники, демагоги. Цена такому порядку в целом бывает вполне приемлема и не болезненна для общества (если нет серьезных отклонений в сторону массовых репрессий по образцу НКВД 30-х годов прошлого века): несколько десятков молодых бунтарей, готовых создавать подпольные боевые организации со студенческой скамьи переселяются в тюремные камеры. Иные оппозиционно настроенные профессора лишается кафедр, работы. Несколько десятков прогрессивно настроенных публицистов, журналистов, литераторов, поэтов, режиссеров, иных ярких творческих личностей за незначительные общеуголовные правонарушения приговаривают к тюремному заключению, лишаются работы, иные подвергаются принудительному лечению от алкогольной и наркотической зависимости и т.п. Несколько набирает обороты доносительство "широких народных масс", сильно облегчающее и одновременно затрудняющее (отделить точную информацию от клеветы - процесс кропотливый, трудоемкий) работу спецслужб. Число пострадавших от подобных утеснений, уголовных репрессий, в том числе и объективно иногда несправедливых, колеблется по стране от нескольких сот до нескольких тысяч в год (при том, что только в дорожных происшествиях натурально гибнет в десятки раз больше людей). Но богатое и пугливое воображение творческой и околонаучной интеллигенции начинает в темпе вулканического извержения продуцировать мифы о кошмарном насилии, творимом спецслужбами в отношении лучших людей нации, единственных носителей ее духовности и нравственности, облекаемые в форму рукописных романов, поэм, тайком вывозимых за рубеж для публикации а альманахах, издаваемых на деньги иностранных спецслужб. Возникший фронт смертельно опасной квазиборьбы государства и "совести нации" - одна из основных нематериальных издержек: за контрэлиту принимается маргинальная часть непродуктивной интеллигенции, чья значимость проистекает только из способности мельтешить в потугах изобразить борьбу. Бывают единичные исключения, когда в этой среде оказываются действительно одаренные писатели, поэты, публицисты, философы, тоже попадающие под административный каток спецслужб. Но еще не известно, состоялись бы все эти оппозиционеры как известные творческие личности, если бы не "гонения" на них. И связанные с этим житейские лишения.
Так, что вся эта публика учинила в 90-х годах в России, как она сумела в исторически кратчайшие сроки без КГБ уничтожить державу, выморить несколько десятков миллионов людей - будет служить всем политикам будущего не одно столетие самым грозным примером.
Пишущая, поющая, пляшущая, зубоскалящая интеллигенция всегда предпочитала, чтобы спецслужбы в обществе отсутствовали. Даже если при этом был бы разгул общеуголовной преступности, засилье любых инородческих мафий, сект религиозных фанатиков и любого иного беспредела. До тех пор, пока не начнут убивать, насиловать их собственных детей: тогда ими же подписываются грозные петиции к властвующим с убийственными аргументами в пользу развязывания самых жестоких, беспощадных репрессий в отношении "отбросов человеческого общества" и тому подобное.
Так и шарахается эта мятущаяся часть социума из одной крайности в другую, от одного вида или призрака боли и страдания к другому. Но истошные крики сопровождают существование этой разновидности "человека разумного" все время!
Объективно сильные спецслужбы в известной мере подавляют наиболее активных людей в политике, бизнесе, науке, искусстве, так как имея доносителей, которые чрезвычайно оживляются, когда их доносы востребованы, начинают пристально отслеживать наиболее активничающих и инициирующих. Известно всем, что тот, кто активно действует - тот и чаще ошибается, и увлекается, и наступает на ноги своими малоподвижным и малопродуктивным оппонентам, спешащим тут же поделиться своими подозрениями. Но и в этом усматривать один вред и издержки - безусловное заблуждение: именно одаренные, честолюбивые оказываются ненасытными во всем. Чтобы это племя ни получило во власти, в собственности, в денежных состояниях - всегда им бывает, как правило, мало. Немало среди таких пассионарных личностей и тех, кто, готовы развязывать любые конфликты, гражданские и мировые войны во имя своих честолюбивых устремлений. Не зря китайцы провозгласили одну из справедливейших социальных истин: несчастен народ, у которого чересчур активные правители.
Возможно, в грядущем появятся научно выверенные технологии безошибочной выбраковки опасных для общества и государства человеческих психотипов и выработаны механизмы их ненасильственной и безболезненной адаптации в социуме (в фильме "Кин-дза-дза" на планете с очень развитой цивилизацией маргиналов превращали в кактусы). Пока же эту функцию с горем пополам приходится выполнять и спецслужбам с помощью своих иногда нравственно малопривлекательных добровольных помощников. Кое-какой исторический опыт у человечества имеется: в свое время Англия "сплавляла" своих отпетых уголовников в Австралию. В итоге и безнадежных, казалось бы, людей приобщили к полезному делу и приобрели богатейшую колонию. Позже государства Европы нечто подобное повторили с Северной Америкой, предварительно истребив руками европейских негодяев несколько миллионов индейцев. Серьезной реакции христианской европейской общественности это не вызвало по-видимому потому, что спецслужбы в этом не участвовали непосредственно, а общеуголовную человеческую стихию критиковать как-то не принято: все равно, что корить за уродство кривого от рождения.
Когда хотят запугать общество сильными спецслужбами, тут же вспоминают НКВД, гестапо, якобы творивших по своему произволу все, что заблагорассудится. Но в случаях с этими по-своему уникальными институтами государства (уникальнее может быть только разве что святая инквизиция), речь идет отнюдь не о сильных спецслужбах - здесь имели место сверхспецслужбы, служившие главным инструментом тотального политического произвола по сути диктаторских режимов военно-политического образца. Никто, нигде и никогда не позволял спецслужбам становиться самостоятельной, самодовлеющей, контролирующей и подавляющей все и вся политической силой государства. Даже если диктаторами, монархами становились бывшие руководители спецслужб. Ибо такие управители лучше всех понимали, что спецслужбам особой воли давать нельзя и знали, как держать их в жесткой узде, а при случае - и в наморднике.
Сильная спецслужба - совершенно не обязательно многочисленная, делегирующая своих сотрудников во все мыслимые ниши и структуры государства и общества. Не обязательно это и ведомство, от появления интереса которого цепенеют целые сегменты общества. Сильную, эффективную спецслужбу чаще всего общество даже не ощущает, потому что последняя работает артистично, точно, экономно, адресно, не растравляя ни болевых точек социума, ни его здоровых тканей. Как это бывает с человеческим организмом: здоровой орган не ощущается. Такие спецслужбы создаются не в одночасье в условиях длительной политической стабильности общества руками работоспособной служебной элиты.
11 сентября 2001 года один из захваченных террористами пассажирских "Боингов", предназначенных торпедировать Белый дом в Вашингтоне, предположительно был уничтожен военными истребителями. Судьбой пассажиров пожертвовали без колебаний - цена вопроса была непомерно велика. Точно так же поступили бы средства ПВО Москвы, случись здесь подобное, о чем официально и заявили российские военные. В подобных ситуациях аналогично ведут себя и спецслужбы: во имя безопасности главы государств, других высших охраняемых должностных лиц по любому злоумышленнику будет открыт огонь на поражение, где бы он ни находился - в толпе, в автомобиле, в автобусе, в самолете. Сколько бы при этом ни погибло случайных людей. Аналогично поступают и в ситуациях защиты жизненно важных объектов обороны, промышленности, жизнеобеспечения. Зная это, недружественные спецслужбы могут использовать такую ситуацию для провоцирования серьезных международных скандалов. Для проверки боеготовности систем ПВО СССР в свое время зарубежными спецслужбами был проведен "эксперимент" внедрения в воздушное пространство Советского Союза корейского пассажирского "Боинга", пассажиры которого в итоге погибли. По примерно такой схеме стараются работать практически все спецслужбы: экспериментальные разведывательные акции с неизбежными многочисленными жертвами стремятся проводить среди населения зарубежных стран. Но не из-за любви к соотечественникам или соплеменникам - неизбежные расследования своих потерь могут стоить карьеры многим руководителям спецслужб. На потери в своей собственной стране спецслужбы идут только в крайних случаях, естественно - только по приказу высшей власти. Практика использования заградительных отрядов НКВД во время второй мировой войны - убедительное свидетельство такого целесообразного поведения спецслужб. Документально подтвержден факт уничтожения почти двух сотен немецких солдат, участвовавших переодетыми в форму польской армии в нападении на приграничную немецкую радиостанцию, что послужило поводом вторжения войск Вермахта на территорию Польши в 1939 году.
Во имя спасения демократии и сохранения стабильности в обществе (в аргументации президента России) спецназ ФСБ участвовал в штурме Белого дома в 1993 года, где было убито по официальным документам около двухсот человек, а по мнению оборонявшихся в десять раз больше. В Афганистане в 80-е годы спецназ КГБ при свержении президента Амина вынужден был перестрелять его охрану, в которой были и офицеры Советской Армии. Естественно, никто никогда не ставит задач множить ненужные жертвы, более того, при любых акциях спецслужб стремятся их избежать, в худшем случае - минимизировать человеческие потери. Но одним из главных критериев успешности работы спецслужб является все-таки, прежде всего, отсутствие следов их присутствия, тем более авторства. Довольно точно эта задача изложена в сентенции начальника контрразведки фронта из фильма "Адъютант его Превосходительства", убеждавшего арестованного давать правдивые показания: будете молчать - будем пытать. Будем пытать - покалечим. Покалечим - выпустить живым уже не сможем, чтобы не смущать окружающих - внешние приличия надо соблюдать! Что-что, а о внешних "приличиях" спецслужбы заботятся ныне особо: любые политические убийства всегда сейчас можно представить как "разборки" в криминальном бизнесе, с которым в настоящее время связан практически каждый политик. Любая масштабная диверсия может быть смоделирована как природный катаклизм, техногенная катастрофа, эпидемия вируса новой модификации известного вируса и т.п. А масштабные, разрушительные сбои компьютерных систем противника всегда можно списать на удачливых хакеров - хулиганов. Особенно хорош "враг №1" - международный терроризм: на него можно повесить ныне все, что заблагорассудится. Потому как сами "международные террористы" любят безмерно хвастать (реальных возможностей и своих силенок маловато!), их вполне устраивает приписывание им авторства любого чудовищного теракта, осуществленного спецслужбами, - повышается авторитет, появляются основания трясти мошну "спонсоров".
То, что считается нежелательными издержками работы спецслужб внутри общества их пребывания, за пределами своего государства становится едва ли не главной целью, смыслом деятельности спецслужб: обвальное увлечение подростков, молодежи наркотиками, алкоголем, непотребствами уже через десять лет оборачивается резким падением боевых качеств армии, флота, когда военнослужащие по своим умственным и психофизическим способностям не только не в состоянии овладеть высокотехнологичным современным оружием, но не подлежат даже допуску к этому оружию.
Вот как это может выглядеть на практике: "В условиях констатированного в 70-е годах "Римским клубом" перенаселения на фоне ресурсных ограничений в мире, наркотическая культура стала способом выбраковки лишних и слабых, демонстрируя циничную позицию социал-дарвинизма. Она возникала не стихийно, а была спланирована и смоделирована при участии ЦРУ и на государственные средства США. К работе были привлечены известные ученые и деятели искусства (Г. Маркузе, Ж.-П. Сартр, О.Хаксли, Т. Лири, А. Гинзберг, даже К.Г. Юнг и М. Мид, Бейтсон и другие). Создатели контркультуры окрестили ее как rock-drug-sex culture. (О. Дейнека, доктор психологических наук "Наркотическая "культура" как метод сокращения населения", "Вестник политической психологии", №1 (4), 2003г.).
Надо полагать, что это не единственный проект ЦРУ. Да и спецслужбы других государств вряд ли сильно уступают своим американским коллегам в изощрениях противоборств не на жизнь, а на смерть со своими геополитическими врагами. Ибо давно всем доподлинно известно, что экономические и информационные войны по своим разрушительным последствиям стали более действенными, чем традиционные с применением обычных современных вооружений. В качестве весьма "продуктивных технологий" причинения широкомасштабных ущербов обществам - политическим оппонентам кроме насаждения уже упомянутой наркотической "культуры" практикуются распространение контркультуры сексульных меньшинств, культивирования бедности и долговой зависимости. И тут всегда первую скрипку играют именно спецслужбы: они лучше всех прочих знают и умеют насаждать коррупцию - обязательную предпосылку повальной бедности и долговой зависимости любого государства и общества. Правда, далеко не всегда знания и умения спецслужб гарантированно оборачиваются нужными результатами. Как известно, и на старуху бывает проруха: просчеты, ошибки оборачиваются иногда сокрушительными ущербами и для самих инициаторов, сеющих по миру беду. Так, применительно к глобальной акции ЦРУ против человечества с помощью наркотиков и непотребств, в частности давшей потрясающие результаты в России, оказалось, что представители этносов Востока и Африки в большей степени, чем европейцы, защищены от наркотического геноцида благодаря почти тысячелетней культуре потребления психоделических средств. И наоборот, представители белой расы, прежде всего сами американцы, оказались самыми беззащитными по отношению к действию своего же так тщательно просчитанного ЦРУ страшного оружия. Демографы мира зафиксировали уже первые впечатляющие, даже устрашающие результаты, совершенно, правда, нежелательные: повсеместно белое население сокращается, и прежде всего - в России, стремительно замещаемое людьми других рас. Возникла хорошая перспектива превращения европейцев в этнические реликты уже в текущем столетии, чему изрядно помогли их собственные спецслужбы.
Изрядные потери может нести население государства, где зарубежные спецслужбы реализуют "стратегию напряженности": с помощью террористических актов в местах скопления людей стремятся дестабилизировать политическую ситуацию с тем, чтобы устранить от власти конкретные политические группировки. Так было в 70-е годы прошлого столетия в Италии, где прошли взрывы на вокзалах и гибли десятки, сотни людей. Так было во Франции в период борьбы Алжира за свою независимость. Так было в Чили, Египте, во многих других странах мира, где создавалась угроза нежелательной мировым державам кардинальной смены политического режима
Естественно, что решение о проведении подобных акций спецслужбы сами не принимают - только готовят такие предположения. Решения принимаются в центрах политической власти, которые в различных странах имеют свою специфическую архитектуру. Непосредственные человеческие потери тогда могут исчисляться тысячами, иногда десятками тысяч. В исторической перспективе это может обернуться утратой страной политической, экономической независимости, отказом от модернизации промышленности, утратой источников сырья, энергии со всеми вытекающими долговременными последствиями.
При планировании, расчете эффекта таких спецопераций важно еще не ошибиться в предвидении ответной реакции: взрывают, как правило, места скопления обычных людей, а не собрания элиты на концертах всемирно известных оперных певцов. Уничтожение представителей элиты обычно является целью левоэкстремистских политических группировок, которые сами - объект преследования со стороны спецслужб, либо манипулирования в каких-то конкретных ситуациях. Сами политические, финансовые, военные, деловые элиты не являются традиционным объектами политического террора не только потому, что места их концентрации лучше защищены, или что реакция на ущербы будет на порядки более масштабной и жестокой, но в большей мере потому, что в этой среде и те, кто принимает политические решения, обязательные и для спецслужб.