VII. Практика массовых злоупотреблений служебным положением в спецслужбах
Сформировалось и устойчиво присутствует в российском общественном мнении представление о системном кризисе основной спецслужбы страны: "По подсчетам социологов, 68 процентов наших граждан подрабатывают на стороне. Кто как может.
А что чекист, решивший подработать?
Самые "простые" в свободное время охраняют тех, кого ловят в рабочее. Когда сотрудники элитного спецподразделения пришли обыскивать квартиру Мавроди, в его охране они узнали сослуживцев, у которых в тот день был выходной. Офицера группы "Альфа" Ровенских, вынужденного калымить телохранителем, застрелил киллер. Недавно осужден за вымогательство офицер той же группы Мармузов.
Есть варианты еще более изощренные. Офицеры без комплексов научились сдавать в аренду возможности спецслужбы.
Уже распространенное явление: сотрудник, якобы в интересах службы, внедряется в преступную среду, а на самом деле действует в ее интересах… Смею утверждать, что для извлечения личной выгоды ряд высокопоставленных сотрудников Управления Экономической контрразведки (УЭКР) участвуют в "банковских войнах" и занимаются личным бизнесом, используя все возможности государственной машины… У советских макарон и папирос калибр был 7,62. В военное время мирное оборудование легко переходило на выпуск гильз. Здесь, сейчас мы имеем ситуацию прямо противоположную. Боевая спецслужба (в сотый раз не поленюсь сказать не вся!) перешла на выпуск побочного продукта - с центром тяжести, смещенным в сторону личного интереса" (Дмитрий Муратов. "Лубянка со смещенным центром тяжести", "Новая газета", 15.06.1998г.).
Чтобы более-менее объективно оценить степень критикуемого в приведенной статье "перерождения" спецслужб, образовавшихся после упразднения КГБ СССР, необходимо хотя бы кратко вспомнить, что из себя представляли все без исключения институты государства России 90-х - начала 2000-х годов, включая высший эшелон политической власти. О том, как на базе института губернаторства создавались семейные кланы крупных собственников России можно писать криминальные энциклопедии - в ход шло все: прокрутка в "семейных" банках бюджетных денег, их присвоение через передачу самых выгодных подрядов семейным фирмам, развитие семейного же ресторанного, торгового, игрового бизнеса, обогащение губернаторских камарилий через участие в региональных структурах энергетических, топливных корпораций. Не говоря уж о тотальном казнокрадстве с участием всего губернаторского корпуса.
Тем же, но уже в более впечатляющих объемах, занимались министерства и федеральные ведомства в партнерстве со своими ведомственными банками по реализации разнообразных гешефтов со многими зарубежными транснациональными корпорациями и банковскими консорциумами. С особым размахом, лишь зачастую только обозначая, имитируя управление государством, занималось личным обогащением ближайшее окружение российского президента и, прежде всего, - члены его семьи в "содружестве" со всеми ныне известными (опальными и приближенными поныне) новоявленными магнатами и "олигархами". Причем, все бесчисленные участники этого безумного процесса всероссийского личного хищнического, преступного обогащения активно привлекали к содружеству криминальные структуры во главе с их "авторитетами", генералов правоохранительных органов, армии, спецслужб.
Естественно, ФСБ было прекрасно осведомлено о положении дел. Ситуация не оставляла больших возможностей для маневра: либо готовь государственный переворот, вводи диктатуру на манер чилийской. Либо вынужденно посильно участвуй в том, чем занимались все без исключения "государевы люди" в России, включая и самих "государей".
Последнее многократно безопасней, выгодней, да и самые известные и влиятельные люди всячески приглашали поучаствовать в "бизнесе" на власти. Даже если бы под настойчивым жестким нажимом руководителей ФСБ их сотрудники в столице и регионах начали бескомпромиссную борьбу с разворовыванием национальных достояний, то много им сделать бы попросту не позволили: ни суды, ни прокуратура не дали бы санкций ни на проведение оперативных мероприятий, обысков, задержаний, ни на возбуждение уголовных дел в отношение любых сколь-нибудь значимых фигурантов. А если бы даже где-то и удалось прорваться, опираясь на помощь немногих добросовестных правоохранителей (которые сами были бы обязательно вскорости уволены), в судах такие дела с треском бы рассыпались с нулевым результатом. Да и чересчур принципиальные руководители спецслужб недолго бы удержались на своих должностях - и так за десять лет до 2000-го года сменилось с десяток высших руководителей только в ФСБ. О переворотах ли во имя спасения Отечества тут было думать! Да и с кем подниматься было на смену политического режима - не с баррикад же было начинать, чтоб быстро перевести общество в состояние истребительной гражданской войны? Спецслужбы как раз и предназначены, чтобы подобный сценарий не состоялся ни при каких обстоятельствах. При значительном же числе руководителей и сотрудников спецслужб, ставших благодаря своим "приработкам" людьми обеспеченными и даже состоятельными, ФСБ и другие силовые ведомства уже не допустят никаких переворотов, не позволят состояться никаким партиям "бритоголовых", лимоновцев, необольшевиков и иным экстремистов в деле отъема и изничтожения частной собственности. Если есть у кого-то из критиков спецслужб иные, более эффективные средства мотивировать действия сотрудников спецслужб, обеспечивающих надежную лояльность режиму власти кроме практикуемых ныне в нищей России, где официальное денежное содержание "силовиков" хватает только на приличное содержание домашней кошки или собаки, пусть попробуют реализовать свои "ноу-хау" на практике. Если получится - возьмутся с удовольствием на вооружение. Пока же благодаря такому выработанному практикой "компромиссу" между спецслужбами и обществом, пусть и не очень лицеприятному для ревнителей законности и служебной этики, сохраняется в рабочем состоянии инфраструктура спецслужб, личный состав, поддерживается на приемлемом уровне их профессионализм. В известных условиях этого достаточно, чтобы грамотными управленческими действиями в достаточно короткие сроки перевести спецслужбы в иное качественное состояние. Спору нет, откровенное использование своих нешуточных должностных полномочий и иных возможностей для решения проблем личного обогащения ценой ущербов государству, национальной безопасности - серьезное должностное правонарушение. И никто в ФСБ, других спецслужбах не отменял за это дисциплинарной и уголовной ответственности. В течение только нескольких последних лет уже нового столетия к уголовной ответственности за злоупотребления служебным положением были привлечены в стране десятки должностных лиц спецслужб. Утверждать, что сотрудники спецслужб ныне действуют по своему произволу, без оглядки на законы и служебные цели - сильно грешить против реального положения дел. Но серьезнейшие проблемы системного кризиса с наборов многочисленных признаков деградации пока никуда не ушли. Однако их успешное преодоление возможно только в контексте общего укрепления законности в деятельности всего корпуса должностных лиц государства, одоления ныне сущей всеобщей коррупции чиновничества. Пока же этому отнюдь не способствует и повсеместное стремление крупного и среднего капитала обрести в лице конкретных руководителей спецслужб надежных покровителей, для чего широко используются их бывшие коллеги, друзья, вышедшие на пенсию. К чему нынешний корпус предпринимателей и банкиров неумолимо подвигают обстоятельства, которые, по сути, они сами себе и создают: практика большей части нынешнего бизнеса, особенно крупного, носит криминальный характер. Что делает любого их представителя гарантированно уязвимым для правоохранительных органов.
VIII. Бывшие сотрудники спецслужб как "локомотивы" коррупции
Попытки бывших сотрудников спецслужб найти себе жизненную нишу, посредничая между структурами МВД, прокуратуры и корпорациями, встречают резкое осуждение многих публицистов: "Юрий Молчанов "придумает" и "решит" любую проблему. За "скромный гонорар"…(Юрий Афанасьевич действительно окончил Высшую школу КГБ, факультет военной контрразведки)… Солидный господин занимал солидную должность: начальник службы безопасности крупного банка. Отсюда - знакомства, информированность, знание проблемы. И - огромное желание помочь. По специальному прейскуранту, естественно. Проблемы с налоговой - одна цена. Товарищи из ФСБ интересуются - другая. Цена вопроса - от пяти до ста тысяч долларов и вашего уголовного дела не найдут даже в архиве. Юрий Молчанов, обвиняемый в мошенничестве в особо крупных размерах, решал проблемы любого уровня любой сложности. На любой стадии… Впрочем, проблемы можно было бы не решать - с риском для жизни. И неважно, кто не хотел "идти на поклон" к могущественному "главе охраны" - банкир, опытнейший "муровец" или "важняк" Генпрокуратуры. Рано или поздно их находили мертвыми" (Елизавета Маетная. "Особенности национального "развода", "Московский комсомолец", 24.06.2004 г.).
Что ж, все сотрудники спецслужб по выслуге лет, либо по иным основаниям становятся со временем пенсионерами. Спецслужбы не занимаются трудоустройством своих бывших работников, не навязывают их корпорациям, банкам. Те, как правило, сами охотно их приглашают в собственные службы безопасности, прекрасно понимая, что "бывшие" еще много лет будут желанными гостями в кабинетах тех, кто наследовал их должности. И не просто гостями "чайку попить": с ними будут советоваться по многим служебным проблемам. И сами они могут обратиться в приватной обстановке с какими-то просьбами или деловыми предложениями.
Именно этими соображениями руководствуются корпорации и банки во всем мире, приглашая к себе на службу бывших министров, вице-премьеров правительств, многозвездных генералов армии и спецслужб. И не только структуры бизнеса и финансов так поступают - в российской Госдуме по подсчетам журналистов трудится на должностях работников аппарата, помощников и консультантов депутатов около полутора тысяч бывших полковников и генералов. Раз приглашают и берут постоянно на работу - значит, эта категория из числа бывших силовиков вполне пригодна и успешно справляется с поставленными перед нею задачами. Иные справляются и так, как описано во фрагментах приведенной выше публикации - посредничая в потоках взяток, реализуя на практике коррупционный процесс. Но они никогда бы не делали ничего подобного, если бы именно эта функция не была бы востребована в первую очередь бизнес-сообществом и "трудящимися правоохранительных органов". Общее правило таково, что в обществе с незначительным уровнем коррупции посредники для передачи взяток практически не требуются. Если полицейские и налоговые структуры не промышляют "наездами" на предпринимателей и финансистов - не нужны "переговорщики" для передачи откупных. Но в нынешней России, к примеру, они еще как нужны. И будут так же востребованы в обозримом будущем. Если бы даже можно было приказом категорически запретить заниматься этим полковникам и генералам, то немедленно эти функции стали бы осуществлять подполковники и майоры, хоть у них круг знакомств и полезных связей не так обширен и ценен. В обществе пока нет силы, способной удержать людей, проживших жизнь на очень скудное офицерское жалование и оказавшихся волей благоприятных обстоятельств в денежных потоках, от того, чтобы не воспользоваться деньгами, идущими в руки пусть и за сомнительные услуги, в соответствии с известным принципом житейской премудрости: "Стоять по колено в воде и не напиться?".
Пока же в обществе существует категория людей, обретающих без особых трудов и изощрений миллиарды долларов в личную прибыль, найдется достаточно и других, способных заставить нуворишей поделиться: бандиты - угрозой убийства, силовики - "наездами" и связанной с этим перспективой разорения, тюрьмы, правительственные чины - отлучением от источника дохода и т.п.
Штрихи к коллективному автопортрету
Люди спецслужб - народ категорически непубличный. Ни на откровения их не тянет, ни даже на оправдания по случаю критики любой степени поносности. Но случаются-таки моменты, когда чаще всего уже бывшие сотрудники кое-что говорят о своей работе, о системе в целом. Иногда - весьма критически. Что особенно интересно даже в случаях, когда побудительными мотивами иных откровений является глубокая личная обида. Обиженных в корпорациях спецслужб бывает не меньше, чем в иных прочих. Ведут они себя только довольно своеобразно: избегают прямой речи, опускают фамилии, даты, время, географию событий. Совсем деформированные профессией - никогда не называют своих биографических данных. Так что в иных случаях собеседнику трудно определить, имеет ли он дело с разочарованным сотрудником спецслужб или с интеллектуально продвинутым мафиози, "косящим" под секретного агента. Потому-то зачастую все, что услышано из таких "источников", годится разве что для приватных разговоров за рюмкой чая. Правда, польза есть и от этого: умелые сценаристы в состоянии слепить и на этом множество правдоподобных сюжетов. Не уступают им и иные журналисты, публикуя статьи с множеством домыслов и туманных намеков со ссылками на доверительные источники в спецслужбах. А широкая читающая и смотрящая кино публика вполне искренне тешится потом видениями потусторонней для нее жизни.
Тем не менее, при внимательном прочтении многих интервью, публикаций, книг бывших руководителей спецслужб по целому ряду интересующих публику проблем секретных ведомств можно составить вполне приличное представление о них, в определенной мере близкое к тому, что имеет место в действительности. По крайней мере, достаточное для формулирования осознанного личного отношения к событиям, участниками которых могут являться спецслужбы. Вне зависимости от того, насколько такая позиция будет правильной, уверенность в своей адекватности восприятия действительности - всегда более полезная вещь, нежели смятение чувств.
I. Декларируемые потребные качества сотрудников спецслужб: ожидания и реальность.
Всякие социальные, государственные структуры, отбирая при воспроизводстве самих себя пригодный человеческий материал, кроме обязательных физических кондиций, особое внимание обращают на морально-психологические свойства кандидатов. Первичным "калибром", наиболее общим мерилом здесь выступает, как правило, главный служебный девиз структуры: "FBI (то есть ФБР) - не только аббревиатура Федерального Бюро Расследований, но и тех трех слов, которые украшают гербовую печать ФБР и начинаются в английском с тех же трех букв: надежность, храбрость, единство. Воплощением этих принципов - качеств и должен быть идеальный агент ФБР" (Станислав Кучер. "На что ФБР тратит 10 триллионов рублей". Комсомольская правда. 04.02.1995г.).
Хорошо известно, что первый руководитель ВЧК Ф.Э Дзержинский тоже определил основные качества чекиста, которые по сию пору не утратили значения для российских спецслужб: холодная голова, горячее сердце и чистые руки. Свой главный критерий - девиз имеют ЦРУ, Моссад, БНД и все прочие подобные структуры, который, безусловно, включает самые ценимые и воспеваемые в сагах, былинах наидостойнейшие человеческие качества. И так же очевидно, что не было в природе человеческих обществ еще ни одной спецслужбы, чьи сотрудники хотя бы в удовлетворительной мере соответствовали своим выдающимся девизам. В той же публикации один из руководителей ФБР признал далеко не единичные факты отклонений поведения сотрудников и всей структуры от провозглашенных принципов: "В истории ФБР всякой бывало: и превышение полномочий, и "узаконенное беззаконие", и, пожалуй, даже свой культ личности… Первые специальные парламентские и общественные комиссии начали расследовать "злоупотребления спецслужб" еще в середине 70-х. Только за первые годы их работы из рядов ФБР были уволены сотни сотрудников".
Надо полагать, было за что: о нарушениях принципов, заложенных в девизе службы, скорее всего речи и не шло - хватило фактов прямых грубых нарушений инструкций, законов, регулирующих и регламентирующих деятельность ФБР.
В чистках и разбирательствах 30-х годов прошлого века тоже изрядно полегло бывших чекистов и сотрудников НКВД по причинам различных злоупотреблений служебными полномочиями, совершенными без оглядки на знаменитый девиз ВЧК. Во все последующие десятилетия сотрудники органов государственной безопасности СССР регулярно допускали грубейшие нарушения разных нормативных документов, случались нередко и предательства. Этим и закончилась "биография" могучего разведсообщества СССР: "В начале 90-х годов некоторые бывшие руководители КГБ занялись открытой продажей в прошлом абсолютно засекреченных архивов своего ведомства… Архивы Дмитрия Волкогонова были переданы Библиотеке американского конгресса в 2002 году. Доступ к этим документам - на титульных листах многих из них стоит гриф "секретно" - открыт широкой публике" (Евгений Бай. Интервью с Джоном Прадосом, старшим научным сотрудником Архивов Национальной безопасности США. Известия. 07.04.2004г).
Декларированное в высокопарном девизе такое качество сотрудников спецслужб как надежность, похоже, свойственно им было не в большей мере, нежели среднестатистическому члену собственного социума. Иначе мировая пресса не пестрила бы публикациями с критикой качества работы собственных спецслужб, как это, к примеру, сделано в вышеприведенном интервью:
" - Были ли подобные прецеденты с неправильной оценкой разведывательных донесений во время "холодной войны"?