В 1945-м году охота за рецептом атомной бомбы была главным сюжетом соперничества лучших разведок. Теперь он никому не нужен. Принцип действия известен восьмикласснику. Собрать агрегат вполне возможно на любом необитаемом острове. Вопрос в другом - что с полученным взрывным устройством делать? Для того чтобы вскрыть банковский сейф, его ударной силы слишком много. Для обретения реальной власти - явно недостаточно. Любовь избирателей не купишь, разгуливая по Центризбиркому с ядерной боеголовкой.
Во времена перестройки самой востребованной считалась профессия проститутки. Еще раньше - физика. А каких-нибудь сто лет назад в цене были просто грамотные люди, способные без ошибок написать самую обычную служебную бумажку.
Всеобщая грамотность обесценила значение по священных в тайны алфавита. Любой оболтус теперь превратился в читателя - если не детективных романов, то этикеток на пиве и сигаретах. Физиков наштамповали столько, что в Киевский политехнический институт можно поступить без конкурса и знания азов математики. Толпы нищих выпускников этого заведения все равно шныряют вокруг любой станции метро, предлагая за скромное вознаграждение написать вместо студента курсовую и диплом.
В современной Украине существует такса далее на должность командира дивизии - именно потому, что нормальному человеку она уже не нужна. А ведь всего двадцать лет назад генеральскую звезду просто не возможно было купить - отсутствовала в продаже. Точно так же, как и медаль "За отвагу", красная цена которой теперь пять долларов.
Инфляция в конце концов опустила далее проституток. Оказалось, что это отнюдь не представительницы самой романтичной профессии - интердевочки, на которых в финале фильма непременно женятся какие-нибудь шведы, а просто несчастные дуры из провинции, мерзнущие на холоде вдоль проспекта Победы в надежде на то, что их оральный секс все-таки купят.
Рождаясь, человек имеет на руках полноценную жизнь. Но с каждым вздохом она уменьшается, как шагреневая кожа. Поэтому молодые и здоровые всегда ценятся дороже старых и опытных. Одно дело - свежий хлеб. Совсем другое - сухари. Так стоит ли экономить, зная, что сам каждый день теряешь в цене?
Тела красавиц, слишком скупо дарящих себя, все равно в один прекрасный день превратятся в сморщенное салями, которое не разгрызешь и за деньги. Зато разумно вложенные чувства непременно возвращаются с избытком. Подаренные поцелуи рано или поздно оборачиваются счастливым замужеством. Растраченные капиталы - славой и восхищением окружающих.
Говорят, история кончилась. Брехня! Она только начинается. Забытая пьеса "Растратчики" вновь готовится к постановке. Скоро мы увидим ее триумфальный аншлаг. Скупые еще позавидуют нашим фантастическим сборам.
Дух роскоши
Я посвящаю этот текст всем "новым" - новым русским, новым украинцам, новым евреям и даже новым эфиопам, если они читают Бузину. Стремитесь не только к дорогому, но и прекрасному. Ибо нет ничего омерзительнее, чем дорогое уродство.
После тридцати человек должен неохотно расставаться с жизнью и легко - с деньгами. Банальные истины проверены на практике. Простые блюда испытаны на вкус. Все перепробовано. Все надоело. Хочется того, чего нет ни в супермаркете, ни в гастрономе. Наступает время дорогих костюмов и билетов в первом ряду. Конечно, можно и дальше крутиться, как белка в колесе - экономить на завтраках, курить дешевые сигареты, шить платье у подруги, а не у дорогого портного. Но лучше всего этого не делать.
Я прекрасно понимаю, что найдется тысяча критиков, которые упрекнут меня в снобизме. Но для них у меня есть железный аргумент: что такое бедность, мне известно не хуже большинства людей на этой планете. Я мог бы долго рассказывать, мягко ли спится на голой земле и полезны ли для ног портянки. Но однажды мне захотелось узнать, как плачут и смеются богатые. А это, доложу я вам, тоже интересные ощущения.
Недавно во Франкфурте, в бутике "PRADA" (того самого, что носит дьявол), я перемерял пар десять туфель и обнаружил, что ни одна не подходит. Продавцы сновали вокруг меня, как мухи возле куска рафинада, чуя поживу. Бутики в Европе - вообще занятное явление. В большинстве из них кто-то из персонала уже непременно говорит на языке Толстого, хотя еще и не удосужился прочитать "Войну и мир". В Милане, Риме и Париже поняли, что "русские" готовы платить по полной за дорогую вещь.
"Вам ничего не понравилось?" - расстроенно спросил лощеный "европриказчик", сам похожий на картинку из журнала мод. "Понравилось, - ответил я. - Просто колодка неудобная. Низкий подъем. Не на мою славянскую ногу".
Мне хотелось смеяться. Я сам был удивлен, как мог двадцать лет назад носить кирзовые сапоги солдата Советской Армии, если теперь даже у "PRADA" нет подходящих лаптей, дабы удовлетворить мой изощрившийся вкус.
Один из моих добрых приятелей Густав Водичка как-то сказал, когда мы заговорили о богатстве: "Мне совершенно все равно, какой у меня будет автомобиль и в каком доме я буду жить. Я хочу только одного - чтобы меня читали даже через тысячу лет! Разве тебя интересует, в какой карете ездил Пушкин?"
В отличие от него, меня интересовала и карета Пушкина, и мундир Лермонтова, и то, за чей счет играл в карты Достоевский и пил Шевченко. А также то, будет ли у меня свой замок, как у Дюма, и своя яхта, как у Мопассана.
Мы выросли в стране, где роскошь была объявлена пороком. Нас убеждали, что хороший человек должен быть непременно бедным и ничем не выделяться среди других таких же хороших людей. Мерилом успеха объявлена посмертная слава, потому что каждую минуту эта страна требовала у гражданина расстаться с жизнью во имя себя. Возведя нищету в культ, большевики подделали даже биографии классиков. Школьникам не рассказывали, что добрый и прогрессивный автор "Капитанской дочки" заменил для крестьян в Болдино легкий оброк барщиной, что-бы выдавить из них побольше народного пота и экономической прибыли. Но денег гению все равно не хватало - гигантские гонорары уходили на ночную гульбу. Пушкин обожал роскошь. После его смерти осталось долгов на 80 тысяч серебряных рублей.
Маленький кривоногий Лермонтов выбрал для службы лейб-гвардии Гусарский полк только потому, что ему была присвоена самая роскошная форма в империи - красный доломан, расшитый золотыми шнурами. "Если хочешь быть красивым, поступай в гусары", - сказал о том времени Козьма Прутков. Красный гусарский доломан в переводе на нынешние реалии - то же самое, что костюм от знаменитого педика Гальяно. Даже круче. Нить для его шнуров (их называли бранденбурами) тянули из настоящего золота. Но и это казалось уже великосветской нищетой по сравнению с недавними временами XVIII века, когда придворные расшивали свои кафтаны не дешевыми стразами Swarovski, а настоящими бриллиантами. Тогда так и говорили - "надеть на себя целую деревню", то есть костюмчик, стоивший не меньше, чем среднее поместье с парой сотен душ мужского пола, не считая их баб и детишек.
Новым русским такая любовь к себе даже не снилась. За 10 тысяч долларов (примерно столько стоит обычная шмотка haute couture) не то, что деревню - гараж в Киеве не купишь.
Но особенно меня интересовал Достоевский. Изможденное лицо, благородные мысли - про то, что старушку нельзя топориком, про слезинку ребенка… На первый взгляд, Федор Михайлович казался убежденным противником всяческих излишеств. Тем более, бессмысленного мотовства. Не тутто было! Недавно меня занесло на курорт, где он любил расставаться с избытками литературных доходов - в Висбаден. Маленький такой городок в Германии - даже сейчас меньше трехсот тысяч жителей. Зато игорный дом - размером с Рейхстаг. И театр рядом в два раза больше, чем наш Оперный. Все для увеселения скучающей аристократической публики. Это сейчас по бедности ездят отдыхать в Хорватию. А тогда больше всего ценились французская Ницца и немецкие Висбаден и Эмс. Висбаден любили еще древние римляне за его целебные термальные источники. Место - действительно райское. Вокруг подковой поднимаются невысокие горы. На площади прямо из мостовой курится пар от теплых фонтанов. На горе - православная церковь и русское кладбище, где упокоились самые активные отдыхающие. Деньги на храм выделил лично император Николай I - дабы поправляющие здоровье петербургские господа не забывали о Боге. На кладбище мне, кстати, очень понравилась могила одного нашего генерала - участника наполеоновских войн. На генеральскую пенсию он провел остаток жизни в Висбадене и тут же приказал похоронить себя, заказав скульптору надгробный памятник с саблей и бутылкой шампанского. Веселый такой был отставник! Не то, что нынешние ветераны УПА.
Федор Михайлович, даром, что отсидел на царской каторге, а, может быть, именно поэтому (ничто так не обостряет тягу к красивой жизни, как тюремное заключение) вписался в обстановку великосветского разврата, как рысак в поворот. Да так и понесся по кругу - далее увековечил Висбаден под названием Рулетенбург в романе "Игрок". Висбаденцы это ценят. В любой уважающей себя гостинице вам непременно напомнят: в нашем городе останавливался писатель Достоевский. А не будь у него порочной страсти вертеть рулетку на дорогом курорте? Не было бы никакого "Игрока"! Да и вообще ничего не было бы. Ни "Бесов", ни "Братьев Карамазовых" - Karamazov brothers, принесших ему мировую славу. Впрочем, некоторые американцы всерьез уверяли меня, что Karamazov brothers - не роман, а киностудия, которую основали русские евреи из Одессы. Они ее по тупости путают с Warner brothers - не шарят в подлинных брэндах.
Словарь Даля трактует слово "роскошь" как "изящество, обилие прекрасного, излишество удобств". А "роскошную жизнь" - как "расточительную, чувственную, всю в наслаждениях, утонченную и извращенную". Иными словами, если у вас выпали все зубы от цинги, и вы поставили новую челюсть из имплантов общей стоимостью, как новый Мерседес, то это не роскошь. Это печальная необходимость, хотя и дорогая. Но если здоровые родные клыки вам пришла фантазия украсить алмазной пылью, налицо явная тяга к обилию прекрасного. Жевать оно не поможет. Но блеска улыбке прибавит. Будете сиять, как негр в Голливуде.
Точно так же не роскошь - когда вы покупаете автомобиль. Еще Ильф и Петров заметили, что это средство передвижения. Но если вам пришла в голову фантазия приобрести, живя в Мурманске, кабриолет и вышивать на нем за полярным кругом, это, несомненно, "порочная склонность к излишеству удобств". Между прочим, пример не я придумал. Такой случай действительно произошел в Мурманске на заре 90-х - очень уж хотелось одному бывшему морскому офицеру, сменившему погоны на бизнес, произвести впечатление на вчерашних сослуживцев. Не знаю только, сгинул ли он от простуды или до сих пор так и катается без крыши? Но мурманские девки к нему в машину (сам видел!) тогда лезли косяками, как шпроты в сеть. Так им хотелось узнать, что такое настоящая "дольче вита"! И хоть бы одна схватила насморк!
Есть три правила для грамотного обращения с предметами роскоши. Первое: никогда не выставляйте напоказ то, что имеете. Нет ничего смешнее, чем слушать рассказ назойливого хвастуна, во сколько ему обошелся тюнинг автомобиля, новая любовница или загородный дом. Прибедняйтесь. Точнее, просто молчите. Мир полон завистников. Не все могут носить пиджак от Hugo Boss или собрать коллекцию старинного оружия. Символы успеха, которыми вы овладели, у большинства вызовут только одно желание - отобрать их. А те, кто надо - люди своего круга - и так оценят ваше стремление выглядеть не хуже, чем они.
Правило второе, которым сложнее овладеть: вообще забудьте, что вас окружает роскошь. Носите швейцарские часы с такой небрежностью, словно это китайская штамповка. Пройдитесь по пашне в сапогах из крокодильей кожи, если вы - настоящая светская леди. Ради тренировки духа прожгите сигарой шелковый лацкан на новом смокинге, если вы - джентльмен, а не просто прикидываетесь.
И, наконец, не пытайтесь подражать в роскоши более успешным. Один мой знакомый как-то предъявил в компании свой галстук, повернув его ярлычком наружу и самодовольно заявив: "Точно такой же носит Пинчук!" На что я ответил: "Если бы у тебя, Миша, не только галстук был, как у Пинчука, но и завод, и женой - дочка Кучмы, тогда бы ты действительно был крут! А пока тебе еще очень много придется над собой поработать"…
Не стоит собирать трипольские горшки, потому что их коллекционирует известный миллионер. Возможно, ваша слабость - саксонский фарфор. На нем и следует сконцентрировать финансовые усилия. И помните: истинно роскошная вещь всегда существует в единственном экземпляре. Она здесь и сейчас. Ее нужно приобрести срочно, зная, что она никогда не повторится. Мы не сможем купить только одну ценность - молодость. Поэтому остаток жизни лучше потратить на роскошь.
Свобода легкомыслия
Верх удовольствия - творить все, что хочешь, не думая о последствиях.
Хлестаков понимал толк в жизни. "Ведь на что живем? - говорил он. - Чтобы срывать цветы удовольствия!" Сколько ни убеждали меня, что так нельзя, я не верил. Канту и Спинозе все равно предпочитал Хлестакова. Во-первых, потому что он наш, отечественный "философ". А, во-вторых, потому что смотрел в корень.
Человек положительный живет скучно. Ему нечего рассказать ближним. Весь его интеллектуальный багаж умещается в старом чемоданчике, куда он спрятал свои школьные тетрадки. Над его могилой не будут драться духовные наследники, споря о сущности усопшего явления. Растиражированная банальная истина - он и так понятен.
Зато скрижали истории забиты исключительно легкомысленными людьми! По сути, они ничем не отличаются от забора, на котором расписались толпы всемирно известных хулиганов. "Тут был Иван Грозный!", "Филипп Испанский и Мария Кровавая - любовь до гроба". На худой конец, скромно: "Джек Потрошитель". Эти автографы вряд ли уцелели бы в веках, будь оставившие их спокойными уравновешенными гражданами. А ведь рядом (хоть и мелкими буквами!) читаются еще имена батьки Махно, Петлюры, Юлии Тимошенко… Даже роспись Калигулы и отпечаток копыта его жеребца, которого он сделал консулом!
Наверняка, Калигуле возражали. Мол, что ты творишь, государь! Ни Цезарь, ни Сулла так не безобразничали! А он все равно назначил вторым человеком в Риме коня, чем и обеспечил себе гарантированную вечность.
Несмотря на это, легкомыслие считается пороком. Многих возмущает, почему предающиеся ему проводят дни в пикантных удовольствиях, в то время, как они должны довольствоваться ролями правильных страдальцев. Завистников бесит, что прощелыги несутся по жизни как завороженные - ни востра сабелька их не рубит, ни пуля снайперская не берет!
На это у меня есть возражение. Большинство Хлестаковых воплощают свои "глупые" фантазии с основательностью, которая даже не снилась мирным обывателям. Все силы интеллекта они ставят на службу своему легкомыслию, тогда как трезвомыслящий индивидуум раз и навсегда парализует мозг установками-тормозами: не возносись, не высовывайся, не рискуй, лучше синица в небе, чем журавль в руке. В результате - ни синицы, ни журавля. Ни неба. А только "утка" под кроватью в больнице. Все остальное забрали безнравственные конкуренты.
Присмотритесь хотя бы, как продуманно действует восемнадцатилетняя вертихвостка, уводя чужого мужа от опостылевшей супруги. С какой взрослой мудростью обделывает она свои полудетские делишки. Как изящно опровергает предостережения подруг сразу двумя аргументами: "Зато поживу!" и "А если потом и меня бросит, найду другого!"
Будущее не предоставляет ей никаких гарантий. Как и честным девушкам. Но она живет надеждой на лучшее, пребывая в уверенности, что провидение не даст пропасть. Ибо кто же тогда будет потешать публику скандальными новостями? И не пропадет! Наоборот - станет модной светской персоной, которую "любят" камеры и глянцевые журналы.
Верх удовольствия - творить все, что хочешь, не думая о последствиях. После тридцати нет смысла откладывать на старость - она и так пришла. Зато можно позаботиться об удовлетворении "гнусных" инстинктов, пока они еще шевелятся в организме. Разврат, кутежи, порнография - вот высшие ценности, которым должен служить истинно разумный индивидуум! "Трудиться над книгами и повреждать очи - не лучше ли с кубком дни прогулять и ночи?" - вопрошал еще в XVIII веке русский поэт Кантемир. "Лучше!" - отвечаю я. Главное, чтобы вино было хорошее. Не меньше, чем по тысяче евро за бутылку.
Западная научная мысль не знает категории "авось". В этом смысле Украина - тоже сильно вестернизированная страна. В ее философском арсенале имеются только две упадочные сентенции по этому поводу: "Якось-то воно буде" и "Якби ж то знаття"… Между ними все наше прошлое и будущее и написано.
А москальское "авось" - короткое, бодрое, оптимистическое! Оно содержит в себе страшную энергию. Или вывезет, или погубит. Но скучно помереть точно не даст. Аналог его в высоких технологиях - метод тыка. Практика показывает - так тоже можно. Конечно, раз ткнешь в медвежью берлогу. Зато в другой - точь-в-точь в бочку с медом попадешь!
Но по-настоящему легкомысленными умеют быть только латиносы и негры. Классический пример - Бразилия и Куба, населенные представителями сразу двух этих человеческих пород. Умение трясти задницей бразильцы превратили в национальную идею, чем и прославились. Полюбоваться на карнавал в Рио теперь съезжаются со всего мира. Экономика процветает, культура - тоже. Кубинцы же вопреки всем по-прежнему строят свой социализм с сексуальным лицом, совокупляясь с кем попало прямо на пляжах. Они поняли: для счастья не обязательно быть такими моральными и меркантильными, как американцы. Скорее, наоборот. Чем больше ты изменяешь жене, тем быстрее войдешь в царствие небесное уже при жизни. По крайней мере, хоть будешь знать, что это такое.
Наше же славянское легкомыслие несколько тяжеловесно. Большинство из нас не умеет грешить с огоньком. Все портит толстовщина с достоевщиной - шаг вперед, два шага назад. Сказки о запорожцах, валяющихся с перепою на дорогах, и птицах-тройках, уносящих московских купцов к "Яру", остались в далеком прошлом. Теперь наши люди не успеют войти в бордель, как уже торопятся в церковь. Так и слоняются между тем и другим со своей нравственной сыростью. Даже бандиты. Смотреть противно: ни Богу свечка, ни черту кочерга!
Нравственности прибавилось, а жить стало не только не легче, но даже не веселей. От благотворительных фондов развелись нищие. От христианских организаций - сатанисты. А от россказней подержанных "интеллектуалов" о национальной духовности и семейных ценностях народ просто перестал размножаться. То ли дело во времена моего дедушки - сделал законной бабе мальца и сразу в загул с незаконными. Потому как война на носу - спешить надо.
А благонамеренному юноше, вступающему в жизнь с котомкой трезвых мыслей подмышкой, я пожелаю одно: чтоб тебя такого одни старушки любили! Высшую мудрость бытия знает только легкомысленный человек, даже если он не в силах ее сформулировать.