- В моей компетенции душевные проблемы детей. Иногда с ними приходят сами ребята. Иногда их присылают учителя. Проблем не так уж много, большинство из них были известны и раньше. Просто с каждым годом увеличивается число детей, которые от них страдают. Например, гиперактивность при дефиците внимания. Это когда ребенок не может долго сосредоточиться на занятиях, во время урока ему трудно усидеть на месте. Он постоянно вскакивает, разговаривает с соседями, мешает и учителю, и детям. Но он в этом не виноват. Ему требуется специальное лечение, и я стараюсь подобрать ему правильную терапию. Раньше таких детей приходилось на школу человека два-три, сейчас раза в 3-4 больше.
- Чем вы объясняете это? - спрашиваю я школьного психолога.
- Убыстряется ритм жизни, появляются новые раздражители: на телеэкране - убийства, насилие; в кино - "ужастики"; на компьютере - жестокие игры. Эти же причины, кстати, порождают и другую проблему - агрессивность, жестокость. Еще одна проблема - аутизм. Это, наоборот, очень замкнутые дети. Их тоже становится больше, но уже по другим причинам. Большинство матерей вышли на работу. Родители все реже бывают дома. Ребенок ведет замкнутый образ жизни, привыкает к одиночеству, у него не развивается навык общения. Это все касается отклонений от норм поведения. Но и у вполне нормальных детей проблем хватает. Комплексы на почве неуспеваемости, недовольство своей внешностью. Разочарование в дружбе. Неразделенная любовь.
- А какая для вас самая сложная проблема? - интересуюсь я.
- Аутсайдеры. Как помочь детям, страдающим от недостатка уважения сверстников? Для меня, как профессионала, главная задача - отыскать ту, порой еле заметную, точку опоры, которая даст отвергнутому возможность ощутить уверенность в себе, в чем-то почувствовать свою силу. И я сознаю, как велика моя ответственность. Не сумею я помочь ему обрести самоуважение, вырастет он неудачником, - заканчивает Джон Клайэп.
Мэгги Миллер, guidance counselor средней школы небольшого городка Дивитт, штат Мичиган. Перевести название должности Мэгги на русский я так и не смогла: что-то вроде "советник по управлению". По своим обязанностям она ближе всего к тому, что делает социальный работник: решает не столько сложные психологические, сколько чисто практические проблемы детей.
- Чаще всего это проблемы в семье, - говорит Мэгги. - У Лиз отец с матерью без конца ссорятся, грозятся развестись, только она их сдерживает, представляете, какой это груз для девочки? Боб живет с отцом, мачехой и двумя их сыновьями. Он любит и отца, и мачеху, но ревнует обоих к сводным братьям. И вот я еду в эти семьи, беседую с родителями, стараюсь обратить их внимание на душевное состояние детей.
Часто приходится улаживать конфликты в школе. Например, затянулась вражда между учителем химии и Джонатаном. Мальчик как-то неудачно пошутил, обидел учителя. Тот не стал скрывать свою неприязнь. Мальчик платит ему тем же, дерзит, срывает уроки. Мне об этом рассказал сам учитель случайно, когда мы с ним оказались за одним столом в кафетерии. Я взялась распутать клубок, это оказалось не очень сложно, и душевное равновесие вернулось к обоим.
"Душевное равновесие", "позитивный эмоциональный настрой", "благоприятная психологическая атмосфера" - возможно, читатель сочтет, что я несколько злоупотребляю этими выражениями. Но что же делать, если я много раз слышала их и в семейных разговорах, и в детских центрах, и среди учителей.
Хочу быть справедливой и беспристрастной. Да, американская средняя школа вызывает много нареканий: она не всегда обеспечивает уровень образования, необходимый современному человеку. Когда я об этом рассказываю моим московским друзьям, они обычно язвительно замечают: "Очевидно, именно поэтому Америка стала самой высокотехнологичной и богатой страной мира?!" Нет, не поэтому. А усилиями тех бывших мальчиков и девочек, способных и трудолюбивых, которые еще в школе начали жестокую конкуренцию между собой за лучшее усвоение знаний. Но при этом довольно много школьников, которые поражают иностранцев, особенно европейцев, ограниченностью своих познаний, узостью культурных интересов. А часто и обыкновенным невежеством.
Вместе с тем я не могу не оценить усилия лучших воспитателей и педагогов, которые заботятся о душевном здоровье, оптимизме своих воспитанников. Большую роль в этой системе воспитания играет спорт: он занимает много места в расписании. Я мало об этом пишу, лишь упомянула в главе о семейном воспитании. На это у меня чисто личные причины: я очень далека от спорта и попросту не интересовалась им в Америке. Но вот желание создать в школе обстановку душевного комфорта для учеников не оценить не могу. Помню, в одном доме я услышала разговор двух школьников. Один спросил другого, какое завтра число. И узнав, закричал: "Значит, завтра кончаются каникулы? Ура-а!"
Не стану утверждать, что в любой школе Америки ученики радуются наступлению учебной четверти. Но почти уверена, что таких школ больше, чем в России.
Глава VIII
СТАРИКИ
Счастливый возраст
Их особенно много в Санта-Барбаре. Считается, что и климат, и социальная защищенность здесь, в Калифорнии, лучше, чем в других местах. Ровная солнечная погода, без перепадов давления, и самые высокие в США пособия по старости привлекают сюда людей после 65 - официального пенсионного возраста.
Их всегда легко выделить в толпе. Женщины предпочитают легкие воздушные цвета - розовый, голубой, белый. Мужчины носят пестрые шорты и яркие майки. Эта предпочтительная цветовая гамма как бы демонстрирует их жизнеутверждающий настрой: старость - время жить ярко и празднично. Я часто вижу их в туристических группах. Эти нарядные, очень оживленные люди путешествуют по всем странам мира. Днем неутомимо и послушно следуют за гидом, а вечером шумными компаниями собираются в гостиничных холлах. Бурно делятся впечатлениями, рассказывают анекдоты и жизнерадостно хохочут.
А на курортах (в Майами-Бич, на Гавайях), где близость моря создает романтическое настроение, они часто уединяются парами. Любви, как давно установлено, возраст не помеха. Впрочем, по большей части в туристические поездки отправляются супружеские пары; целыми днями они ходят вместе, держась за руки.
Не ошибаюсь ли я, не случайны ли мои впечатления? Приведу результаты опроса, которые взяла из книги Макса Лернера: "Опрос людей старше 65 в небольшом городке на Среднем Западе показал: 17% ответили - "моя жизнь так приятна, что я бы хотел, чтобы она длилась вечно"; 20% - "это лучшие годы моей жизни"; 40% - "моя жизнь все еще полна забот, я приношу пользу". Опрос показывает, что три четверти пожилых людей нашли общий язык со старостью". И дальше автор приводит заключение социолога Роберта Хэвилерста: "В возрасте от 60 до 75 американец так же счастлив, как и в любом другом. По сравнению с юношеским периодом он даже более счастлив".
Откуда этот странный феномен? Никому еще не удавалось отменить трагедию жизни - конечность. И чем ближе конец, тем, казалось бы, больше печали. У этой загадки, я думаю, есть несколько объяснений. Первое: американцы - здоровый народ. В следующей главе я расскажу, как много внимания уделяют они сохранению и поддержанию своей физической формы, начиная с юности и до старости. Кто же не знает, что здоровый дух поселяется именно в здоровом теле. Второе: та самая commitment (установка) на положительные эмоции, о которой я говорила как об отличительной черте американцев.
Несколько американских ученых, медицинских социологов, провели сравнительное исследование. Взяли в больницах две группы реципиентов - людей от 65 до 75, страдающих одинаковыми заболеваниями одинаковой степени тяжести, только одну - в США, а другую - в Польше. Всем задали один вопрос: "Как бы вы оценили состояние своего здоровья?" При том, что объективные медицинские показатели у тех и других практически совпадали, ответы оказались совершенно различными. Там, где старики-американцы отвечали, что состояние их здоровья "замечательно", "прекрасно", "хорошо" и "сейчас неважно, но непременно будет лучше", их сверстники-поляки говорили, что чувствуют себя "так себе", "плохо", "очень плохо" и "хуже некуда".
Третье. Как я уже говорила, деловая жизнь в США напряженна, конкурентна, полна стрессов. Американец обычно много работает, постоянно озабочен разными проблемами, среди которых едва ли не важнейшая - обеспечить себе безбедную старость. Он начинает об этом беспокоиться с первых же дней своей трудовой карьеры. Когда же наступает, наконец, период, на который он работал всю свою жизнь, с плеч сбрасывается это бремя. Больше он не должен волноваться: финансово он обеспечен. Может быть, это и есть главное объяснение веселого и беззаботного настроения пожилых американцев. Мы еще вернемся к этому настроению, посмотрим повнимательней, так ли все однозначно. Я еще поделюсь своими сомнениями. А пока - о том, что хорошо безо всяких сомнений: надежная социальная защищенность стариков в Америке.
Финансовая независимость
До 1940 года пенсионных выплат в США вообще не существовало: старики жили на свои сбережения и пользовались помощью от взрослых детей. Первые пенсии мало что изменили в этом раскладе: вряд ли существенным добавлением к семейному бюджету можно было считать 41 доллар в месяц.
Однако темпы роста выплат пенсионерам из государственного бюджета и частных страховых агентств шли с таким неизменным ускорением, что довольно быстро именно эта старшая возрастная группа вышла в число хорошо обеспеченных. Ну, конечно, тут не следует забывать о "средней температуре по больнице": старики старикам рознь. Например, у 5% накопления в банке на каждого составляют более полумиллиона (655 тысяч) долларов. А у остальных в среднем накоплено по 90 тысяч.
Но все равно в это трудно поверить: как это - пенсионеры обеспечены лучше работающих? Но вот передо мной статистический справочник. Из него явствует, что доля бедных среди всего населения составляет 14,5%, а среди стариков - только 11,7, почти на 3% меньше. За одно только десятилетие вдвое выросло число пенсионеров с доходом 50 тысяч и больше долларов в год.
Разумеется, такое внимание американской власти к пожилым отнюдь не случайно. Ведь именно эта возрастная группа составляет почти пятую часть всех избирателей. Да к тому же избирателей очень активных. Если посмотреть программу любого политика, объявляющего себя кандидатом в депутаты конгресса, а уж тем более кандидатом в президенты, можно увидеть, что важнейшее место в его обещаниях занимает усовершенствование системы пенсионного обеспечения. Забота о стариках настолько престижна, что любое ее проявление или хотя бы только заявление о намерениях повышает авторитет кандидата в глазах избирателя, украшает его имидж.
Правительственные программы помощи старикам ежегодно обеспечиваются все новыми бюджетными деньгами. И даже в 1997 году, когда другие расходы правительства резко сократились, эти - на выплаты пенсий по старости - тронуты не были. Напротив, они все время росли и составляли: в 1996 году - 32, в 1980-м - 35, а в 2000-м - почти 39%, от суммы федерального бюджета на социальные нужды.
Две пятых всех социальных выплат правительства - на стариков! Как говорится, не слабо.
Как же распределяются эти деньги? Прежде всего они идут на выплату так называемой социальной пенсии. Она составляет 118% от уровня бедности (то есть для одинокого пенсионера - не выше 9 тысяч долларов в год, а для супругов - не выше 12 тысяч).
Самый большой расход правительства, он же - самый существенный доход пенсионера - программа Medicare. Это расходы на лечение. Для американца любого допенсионного возраста оплата врачей, анализов, различных исследований, не говоря уж о хирургических операциях, - тяжелое финансовое бремя. Но по программе Medicare пациенты старше 65 лет получают большинство медицинских услуг практически бесплатно. Они не должны платить за три первых месяца пребывания в больнице (точнее - за 100 дней). Им почти ничего не стоит сама хирургическая операция и последующий за ней амбулаторный надзор. Оплачивает правительство и большую часть услуг медиков на дому, если в этом нуждается пациент.
Есть еще несколько программ в помощь пожилым. Если семья пенсионера имеет доход менее 130% от уровня бедности, ей выдаются талоны для оплаты покупок на сумму до 100 долларов в продуктовых магазинах. Еще одна программа - "Здоровая пища для пожилых" с 1995 года организует передвижные кухни на колесах. Фургоны развозят ежедневно по стране около миллиона порций готовых блюд, каждое из которых содержит строго диетическую пищу, рекомендованную врачами. Порцию такой еды с фургона может получить каждый человек старше 65 лет. О серьезности этой программы можно судить по тому, что она осуществляется под контролем министерства здравоохранения США, а продуктами ее обеспечивает министерство сельского хозяйства.
Речь пока только о государственной помощи. Однако большинство пенсионеров ею не ограничиваются. Они получают, кроме того, пенсию от частных страховых фондов. В эти фонды работающий человек отчисляет какую-то часть своего заработка в течение всей трудовой жизни. К концу ее накапливаются солидные проценты. Любой пенсионный фонд в США строго контролируется и является надежным вложением денег.
Служащие государственных предприятий получают, кроме того, пенсию от своего учреждения, она составляет довольно внушительную сумму. Но самые богатые пенсионеры - бывшие сотрудники крупных корпораций. Даже работник, занимавший самую рядовую должность в "Дюпон Кемикл", или "Кока-коле", или "Боинге", может получать в месяц более 10 тысяч долларов. Эти же, но и многие другие компании ежегодно оплачивают своим пенсионерам проезд (самолет, поезд, пароход) к месту отдыха.
В банках у американских стариков, как и у людей других возрастов, обычно лежит не так уж много денег: большую их часть они любят вкладывать в акции частных предприятий, с которых получают солидный процент.
Все это вместе и делает пенсионеров вполне состоятельными людьми.
Ну а откуда берутся те нищие, старики-попрошайки, которых я встречала на улицах больших городов, особенно курортных? Откуда "леди с сумками" - бездомные старухи, хранящие в больших сумках все свое имущество? Почему у фургонов с бесплатными обедами выстраиваются огромные очереди?
Фургоны приезжают обычно в районы с бедным, чаще негритянским населением. Уровень благосостояния чернокожих американцев существенно отличается от уровня жизни их белых сограждан. За гранью бедности живет почти четверть (22,7%) негров и только 9,9% белых старше 65 лет. Нищета, как известно, порождает нищету. Существенно более низкий уровень образования и соответственно ему малоквалифицированный труд, привычка у части бедных людей жить на социальные пособия, неумение и нежелание части молодежи заботиться о своем пенсионном будущем - вот лишь некоторые причины этих материальных различий.
Впрочем, 9,9% неимущих среди белых стариков - это ведь тоже десятки тысяч. Как они становятся (или остаются) бедняками на старости лет? Среди них есть и алкоголики, и наркоманы. И просто неудачники, не сумевшие выстоять в жестокой конкуренции, отбросившей их на обочину жизни. А среди бомжей очень много психически нездоровых людей, выпущенных из психиатрических клиник ввиду их социальной неопасности. Очень много среди бедняков пожилых женщин: они или никогда не работали, или трудились неполный рабочий день. Их материальный уровень резко падает со смертью супруга. Ну и, конечно, огромное число нелегальных эмигрантов, у которых вообще нет никаких прав ни на какие пособия.
Так что улучшение финансового положения американских пенсионеров - это четко выраженная тенденция. Для многих, но далеко не для всех.
Дом для престарелых
Моя аспирантка Мэри Пирсон собирается в воскресенье навестить свою бабушку в Nursing home. Это дом для престарелых. Но из названия тактично убраны слова, которые могли бы намекнуть на преклонный возраст пациентов. Я прошу Мэри взять меня с собой.
По дороге она рассказывает, что бабушке 87 лет. До недавнего времени она была еще бодра и подвижна, но месяц назад ее парализовало, отнялись правая рука и нога.
Пройдя через парк, мы подходим к полукруглому зданию светлого кирпича, в середине его стеклянные двери. При нашем приближении они автоматически открываются. Мне приходилось в Москве бывать в домах для престарелых, поэтому я привычно готовлюсь к тому, что обычно шибает в нос с порога, - резкому запаху мочи. Старики ведь часто страдают недержанием; моча въедается в матрасы, коврики, паркет, ее запах пропитывает воздух... Но - запаха нет. Вернее, дурного запаха: только легкий аромат, кажется, сухих цветов.
В центре дома - просторный холл. На полу пушистый ковер цвета топленого молока. Окна загораживают портьеры тоже цвета молока, но парного. И еще один оттенок, средний между этими двумя, у чехлов на мягких креслах.
Из главного холла отходят в стороны коридоры с комнатами-палатами. У каждого - свой цвет стен и в тон ему - цвет ковров на полу: это для того, чтобы пациенту было легче ориентироваться, если он заблудится. Впрочем, иным старичкам и это уже не поможет: склероз. Куда пошел, как вернуться - ничего не помнит. Но это не беда. На мониторе просматривается весь дом. И если на экране появляется заблудившийся пациент, туда сразу же устремляются медсестры.
Мое внимание привлекают украшения стен. Я вошла сюда с чувствами, как мне казалось, наиболее подобающими, - сострадания, жалости, грусти. Но вот я взглянула на первую же картину в рамке на стенде и... рассмеялась. Это был рисунок-шутка на тему как раз о том, как два склеротика не могут найти дорогу к своим палатам. Такие смешные рисунки, карикатуры, пародии перемежаются с очень красивыми картинами. Все как бы призвано отвлечь старого больного человека от его недугов.
По дороге к нам присоединяется Пэм Кукли, социальный работник Дома. Она рада рассказать мне, новому человеку, о своей работе:
- Самый тяжелый период - первый месяц. Надо помочь старому человеку адаптироваться на новом месте. И я помогаю им держать связь с родными, прошу показать мне их фотографии. Спрашиваю, что бы они хотели здесь видеть из того, что напоминает дом. Мы едем вместе, привозим сюда любимые подушки, или старые часы, или коврики, или даже куклы их детей, которые теперь уже сами дедушки и бабушки. Я также помогаю им знакомиться друг с другом, стараюсь найти людей, близких по интересам. Знаете, не так-то легко обрести друзей в старости. Я объединяю их в небольшие кружки - вот это любители покера, а это игроки в лото, а тут меломаны. Кто хочет, может сотворить что-нибудь своими руками.
Пэм ведет меня в мастерские - и мы видим поделки из глины, дерева, ткани, которые старики дарят своим гостям.