Ввиду этого, империи мирового масштаба могли вырасти только вне Европы: в Англии, где островное положение страны позволило ей ран ь ше континентальной Европы преодолеть свой феодальный провинциализм, но все-таки не до конца; в России, где не было психологических предпосылок для феодализма и - в самое последнее время - в САСШ, где как-то выплавляется еще незаконченный, но новый тип государственности, нации и культуры.
Европейские попытки стройки мировой империи - в Европе и вне Европы - окончились полным провалом: заокеанские владения Испании и Португалии, Франции и теперь даже Англии ушли от своих метрополий и в свою очередь раздробились на ряд мелких государственных образований.
Мы сейчас присутствуем п р и конце мировой Великобританской Империи, но мы также присутствуем при конце Европы, как.культурного и политического гегемона мира. А наши "идеологи" все еще пытаются заимствовать из Европы все те идеи, которые Европу у ж е привели к концу.
Отношения наций-строительниц к нациям, народам и племенам, втянутым в орбиту данного государственного строительства, определяются следующими историческими фактами.
Эллада. Иноплеменники - это варвары, метеки, периеки и илоты - неравноправные гости или побежденные туземцы.
Рим. Граждане Рима, разделенные на две категории, - патриции и плебс, "союзники" - самых различных категорий, и побежденное население.колоний.
Германцы. Завоеванные нации превращались в рабов, их земля передавалась завоевателям, - более или менее одинаково - при завоевании Рима, Византии, Прибалтики или, правда, только в проекте, - Юга России (проект организации Wehrbauer’ов). Даже и немцы - при Гитлере - делились на ряд неравноправных групп: Reichsdeutsche, Ausiandsdeutsche, Volksdeutsche.
Великобритания. Вооруженное или невооруженное ограбление всего, что плохо лежит: и Ирландии, и Индии. Обогащение нации-победительницы всякими путями - и торговлей рабами и торговлей опиумом - с поддержкой этой коммерции также и вооруженной силой.
Франция. Полная неспособность к какой бы то ни было колонизационной деятельности, потеря почти всех колоний, предельно выраженный национальный шовинизм ("а bas les mutecs!") и все растущая национальная слабость.
Испания. Почти полное истребление побежденных пародов и полный распад империи.
Россия. Никаких следов эксплуатации национальных меньшинств в пользу русского народа. Никаких следов порабощения финских племен времен освоения волжско-окского междуречья. "Беспощадная эксплуатация Кавказа", при которой проливалась русская кровь, а миллионерами и министрами становились Лианозовы, Манташевы, Гукасовы, Лорис-Меликовы - и даже Сталины, Орджоникидзе и Берии. Один из результатов: Рим и Лондон богатели за счет ограбления своих империй, центр русской государственности оказался беднее всех своих "колоний". Но - оказался и крепче.
ЧТО ЕСТЬ "ДУХ"
Каждая государственность мира, и в особенности каждая великая государственность мира, отражает в себе основные психологич еские черты нации-строительницы. Ни климат, ни география здесь не играют никакой роли. Греки Перикла жили в тех же географических и климатических условиях, как и греки Венизелоса, легионеры Рима - в тех же условиях, как и лаццарони времен, так называемой, итальянской монархии.
Итальянское "Возрождение" повторило основные черты древней Греции, но не повторило никаких черт древнего Рима. "Приморское положение" и торговые пути древней Греции не создали никакой империи, - приморское положение и торго в ые пути Англии создали Великобританскую Империю. При полном отсутствий и приморского положения и торговых путей была создана Российская Империя.
Ни реки, ни горы, н и моря не играют никакой роли.
На Дунае и его притоках существуют: Германия, Чехия, Венгрия, Сербия, Болгария и Румыния. На Ла Плате существуют: Уругвай, Аргентина, Парагвай и Боливия - четыре отдельных государства, имеющих один и тот же язык, одну и ту же религию и почти одно и то же население. Швейцария, перегороженная десятками горных хребтов, составляет одну государственность. Французская нация без всяких хребтов включена в состав Франции, Бельгии и Швейцарии.
В формировании нации религия играет второстепенную роль: Азия остается верна буддизму во всех его оттенках, тюркско-арабские народы - мусульманству и Европа - христианству; мировые религии очень точно отграничены расовыми границами, а в среде европейской и христианской культуры - национальными: романские народы остались - безо всякого исключения - верны католицизму, германские - с некоторыми исключени я ми - перешли в протестантизм, славяне, с двумя исключениями, остались православными. Однако: одно и то же православие исповедуют психологически совершенно различные народы: и русские, и румыны, и греки, и армяне, и, даже, абиссинцы. Таким образом, одна и та же религия, приложенная к различному психологическому материалу, оставила этот материал таким, каким он был и раньше. Языческая Русь была Русью и до Владимира и после него. Языческая Русь была такой же терпимой, "космополитической", "имперской", как и Русь Московских Царей или Всероссийских Императоров. Можно установить культурное, колонизационное и государственное влияние православия на Россию - но это влияние было только результатом национальных особенностей страны. Та же религия в иных национальных условиях не дала никаких ни культурных, ни колонизационных, ни государственных достижений.
Факторы, образующие нацию и ее особый национальный склад характера, нам совершенно неизвестны. Но факт существования национальных особенностей не может подлежать никакому добросовестному сомнению. В рядах родственных наций, связанных родством исторических судеб и прочего, мы можем найти совпадающие черты, - как можем найти совпадающие черты в каждом человеке, в каждом млекопитающем, в каждом позвоночнике, и так далее. Но в данном случае ни методы питания новорожденных ни число позвонков нас не интересует. Что же касается национальных особенностей, то среди нас уже веками живут две нации совершенно своеобразного склада: цыгане и евреи.
Цыгане не интересуются вовсе ни республикой, ни монархией, ни социализмом, ни капитализмом. Они кочуют. На телегах - в России, в лодках - в Норвегии, или Фордах - в Америке. Наши идеалы - не для них. Мы для них
"В неволе душных городов
Главы перед идолами клоним
И просим денег и цепей".
Сквозь нашу культуру они проходят, как привидение сквозь стену.
Еврейский народ за все время своего рассеяния не сделал ни одной попытки заселить, "освоить", колонизовать, тогда в изобилии пустовавшие земли. При "еврее королей" Ротшильде, как и при короле евреев Соломоне, он остается все тем же: народом-посредником. И сегодняшний Израиль - это не государство, это только один из видов эвакуации Ди-Пи. Если мир придет в порядок, статус Ди-Пи будет сдан в архив истории, и нынешнее население Израиля вернется на старые места и к старым профессиям.
Было бы откровенно глупо: убеждать цыган в преимуществах "функциональной собственности" и евреев в желательности стройки Еврейской Империи. Однако: почему-то не считаются откровенной глупостью попытки навязать России политические порядки, выросшие из западно-европейского феодализма. Почему, в самом деле, мы должны копировать французов, а не цыган? Или немцев, а не Израиль? Или Великобританию, а не Бечуанлэнд?
Народно- Монархическое Движение исходит из той аксиомы, что Россия имеет свои пути, выработала свои методы, идет к своим целям и что, поэтому, никакие политические заимствования извне ни к чему, кроме катастрофы, привести не могут.
Так для Менделеева было бы катастрофой, если бы его заставили переменить лабораторию на сцену, или для Шаляпина, если бы его заставили переменить сцену на лабораторию.
***
Народно- Монархическое Движение исходит также из той аксиомы, что решающим фактором всякого государственного строительства является психология, "дух" народа-строителя, втягивающего в свою орбиту или торговым путем, как это делали англичане, или путем насилия как это пытались делать испанцы, или путем общности интересов, как это делали мы. Географические и климатические условия могут помогать строительству, как они помогали Риму, и могут мешать строительству, как они мешают нам. Но эти условия не могут ничего создать и не могут ничему помешать. Из всех культурных стран мира Россия находится в наихудших географических и климатических условиях, -и это не помешало стройке Империи. Из европейских стран Франция находится в самых лучших условиях, и у нее не вышло ничего.
КРИВЫЕ ЗЕРКАЛА
Психология народа не может быть понята по его литературе. Литература отражает только отдельные клочки национального быта - и, кроме того, клочки, резко окрашенные в цвет лорнета наблюдателя. Так, Лев Толстой, разочарованный крепостник, с одной стороны, рисовал быт русской знати, окрашенный в цвета розовой идеализации этого быта, и, с другой, отражал чувство обреченности родного писателю слоя. Ф. Достоевский - быт деклассированного и озлобленного разночинца, окрашенный в тона писательской эпилепсии. А. Чехов - быт мелкой интеллигенции, туберкулезного происхождения. М. Горький - социал-демократического босяка. Л. Андреев - просто свои алкогольные кошмары. Алкогольные кошмары Эдгара По никто не принимает за выражение североамериканского духа, как никто не принимает байроновский пессимизм за выражение великобританской идеи. Безуховы и Волконские могли быть. Каратаевых и Свидригайловых быть не могло. Плюшкины могли быть, как могли быть и Обломовы, но ни один из этих героев никак не характеризует национальной психологии русского народа.
Русскую психологию характеризуют не художественные вымыслы писателей, а реальные факты исторической жизни.
Не Обломовы, а Дежневы, не Плюшкины, а Минины, не Колупаевы, а Строгановы, не "непротивление злу", а Суворовы, не "анархические наклонности русского народа", а его глубочайший и широчайший во всей истории человечества государственный инстинкт.
Всякая литература живет противоречиями жизни, - а не ее нормальными явлениями. Всякая настоящая литература есть литература критическая. В тоталитарных режимах нет критики, но нет и литературы. Литература всегда является кривым зеркалом народной души. Наша литература в особенности, ибо она родилась в эпоху крепостничества, достигла необычайной технической высоты и окрасила все наши представления о России в заведомо неверный цвет. Но в такой же цвет окрасила их и русская историография.
Фактическую сторону русской истории мы знаем очень плохо - в особенности плохо знают ее профессора русской истории. Это происходит по той довольно ясной причине, что именно профессора русской истории рассматривали эту историю с точки зрения западно-европейских шаблонов. Оценка же русской истории с точки зрения этих шабло н ов правильна в такой же степени, как если бы мы стали оценивать деятельность Менделеева с точки зрения его голосовых связок. Или: культуру Эллады с точки зрения Империи. Или Империю Рима с точки зрения Праксителя. Или промышленность САСШ с точки зрения цыганского табора. Русские историки пытались измерить: версты килограммами и пуды - метрами. Запутались сами, запутали и нас. В результате всего этого мы в эмиграции, не имеем ни одного политического течения, которое было бы русским - не по названию, а по смыслу.
ПОЛИТИКА ПОДКИНУТОГО СЛОЯ
Русская политическая мысль может быть русской политической мыслью тогда и только тогда, когда она исходит из русских предпосылок - исторических и прочих. Универсальной политической мысли не может быть, как не может быть политической мысли, в равной степени применимой для Готтентотии и для Великобритании. Можно говорить об общности политической судьбы и политической психологии Швеции и Норвегии, но нельзя говорить об общности такого гигантского явления, каким является Россия, с каким бы то ни было иным историческим явлением мира. Между тем вся русская политическая мысль является результатом заимствованных извне шаблонов мышления, фразеологии, терминологии и политики.
Всю сумму оттенков русской политической мысли можно разделить на три основные группы, в которые будут укладываться все имеющиеся в наличии политические партии России.
А. УТОПИЧЕСКАЯ ГРУППА
Основное положение: обобществление средств производства, - то есть отрицание частной собственности и частной инициативы. Исходные теоретические пункты: у марксистов - Карл Маркс со всеми его предшественниками. У "умеренных социалистов", типа эс-эр, - Фурье, Сен-Симон и прочие. У солидаристов - Шпан, Сартр и прочий "персонализм".
У марксистов "орудия производства" подвергаются социализации, у умеренных социалистов - огосударствлению, у солидаристов они становятся "функциональной собственностью". Во всех трех случаях это означает диктатуру бюрократии, - социалистической или функциональной, это, конечно, совершенно безразлично. Практически безразлично и то, из какого именно гнилого яйца в инкубаторе умирающей Европы высижена та или иная разновидность обобществления.
Это - самая сильная группа среди русской интеллигенции и группа в наибольшей степени "оторванная от народа". Группа, наиболее "убежденная" в своей правоте и наиболее способная к проявлению крайнего насилия над любой волей и над любыми интересами народа. Психологически - это тип людей, которые шли на собственную смерть, чтобы во имя "освобождения народа" убить его Царя-Освободителя.
Ее социальный состав: от князей и миллионеров (Кропоткин, Гоц, Бухарин) до профессиональных уголовников (Котовский и пр.). По самому своему существу эта группа должна была бы быть объектом психиатрии.
Б. РЕСПУБЛИКАНСКО-БУРЖУАЗНАЯ ГРУППА
Основное положение: перенесение в Россию парламентарного образа правления, как уже "проверенного опытом передовых государств". Социальный состав: профессора, проведшие всю свою жизнь над зубрежкой этого опыта и страдающие клинической степенью близорукости. Только клинической степенью близорукости можно объяснить тот факт, что полный провал "проверенного опытом" парламентарного управления в России, Венгрии, Германии, Италии, Испании, Польше, Португалии, Франции (деголлизм) называется "опытом передовых государств". Этот опыт находится, можно сказать, под самым носом, или даже еще ближе. Парламентарные методы управления привели к полному политическому, экономическому и моральному маразму почти все страны Европы, и мир стремится к авторитарному правительству. Если исключить мелкие страны, находящиеся вне больших исторических путей и англосаксонские государственные образования, отделенные от этих путей проливами или океанами, то почти весь остальной мир стремится к авторитарному правительству. Диктатура - военная, как в Испании, партийная, как в СССР, Германии и пр., профессорская, как в Португалии, - это есть только изнанка естественного стремления всякого человека к какой-то определенности. Отринув определенность монархии, три четверти человечества пошли искать определенности в диктатуре - и, вместо хлеба, получили камень. Но профессорская группа этого, конечно, не видит.
Философские корни группы: позитивисты Огюста Конта. Идеал - буржуазная республика неизвестного типа. Во Франции их было три, сейчас доживает свой век четвертая и вырисовывается военная диктатура ген. де Голля. "Опыт передовых стран Европы" пока поддерживается миллиардами и оружием САСШ.
Это самая слабая группа эмиграции. Кроме эрудиции, она не имеет ничего. Ее эрудиция ничего не стоит. Группа будет бесследно смята между утопизмом и консерватизмом, как ее предшественники были бесследно смяты в 1917 году.
В. ПРАВАЯ, КОНСЕРВАТИВНАЯ, УСЛОВНО-МОНАРХИЧЕСКАЯ ГРУППА
Та, которая больше всего оперирует термином "русскости" и которая представляет собой слой наиболее удаленный от интересов русского народа. Ее социальный состав: дворянство и служилый слой. Ее философские корни: никаких. Ее историческое происхождение: заимствованное непосредственно из Польши крепостное право, период которого группа считает периодом величайшего "расцвета России". Отсюда - Петр Первый, символизирующий начала шляхетства и рабства, и Екатерина Вторая, тоже только символизирующая апогей и того и другого, названы "Великими". Александр Второй такого отличия не получил.
Это - наибольшая количественно группа и самая слабая культурно. Она "признает" монархию и выполняет монархические обряды. Но если можно будет обойтись без монархии, - например, на путях военной диктатуры, - она постарается обойтись.
Однако, именно из служилого элемента этой группы откололся "штабс-капитанский элемент", который и является реальным автором этой работы. Ибо: определяет не личность, а среда, и не автор, а история. Если для данных положений не найдется "среды", или если они не будут соответствовать истории, - они останутся плодом литературных ухищрений отдельного графомана. Если найдется среда, то эти же положения могут стать исходным пунктом к нашему возвращению к себе, домой, на родину - после двухсот пятидесяти лет и философских и физических скитаний по философическим и физическим задворкам Европы. Все зависит от того, найдется ли у нас - и в эмиграции и в России - - слой. который смог бы покончить с вековой "оторванностью интеллигенции от народа" и стать правящей и культурной элитой, выражающей национальную индивидуальность России, а не случайные находки в подстрочных примечаниях к европейской философии и не собственные сословные или классовые вожделения.