Служба эта существовала недолго: как только фронт получил достаточно противотанковых орудий, гранат и прочего, собак перестали посылать на это самоубийственное задание, прекратилась и дрессировка.
Потом заговорили о санитарно-ездовых упряжках. Универсальные сани-волокуши, пригодные для любого времени года, оправдавшие себя еще в войне с белофиннами, были созданы в школе в период, когда она еще находилась на Урале. Естественно, особо нас интересовали те собаки, которые поступали в армию через наш клуб; и, когда пришла благодарность командования воинской части - благодарность за собак, точнее, за упряжку, которая под огнем врага вывезла столько-то раненых, был настоящий праздник. Собаки, наши собаки спасали человеческие жизни, жизни советских воинов! Наше дело служило победе!
Утраты и достижения
Да! Надо сказать о тех изменениях, которые произошли в клубе. Еще перед войной Сергей Александрович перешел в промышленность руководить караульными объектами, где применялись собаки. Добился своего: ведь он всегда мечтал о том, чтоб "внедрить" собаку в народное хозяйство; и теперь промышленности тоже потребовались специалисты по служебному собаководству. Теперь, приходя в клуб, мы уже не слышали: "День добрейший!" - его могучего баритона, "иерихонской трубы", по выражению моей матери. И день уже был не такой добрейший - военный день. Начальником клуба стал Алексей Иванович Рогов, человек уже в годах, седой, обычно надевавший очки, когда брался за дела, но неутомимый и несокрушимого здоровья.
Читатели, я надеюсь, не забыли Игоря, его сына, с которым мы в предвоенные годы совершили совместную поездку по Чусовой и в Москву. Игорь стал взрослым человеком, мужчиной, его призвали в армию в первые же дни войны, он сражался в частях противотанковой артиллерии, и отцу с матерью оставалось лишь одно - припасать терпения и ждать заветные треугольники - фронтовые солдатские письма, доставляемые полевой почтой.
Домик знатного мичуринца, поучиться опыту которого люди приезжали издалека, на окраине города, утопал в зелени, цветах, во дворе вечно копошились щенки, собаки. Алексей Иванович был большим поклонником природы, будь то дерево или животное; и птицам в его саду жилось привольно, их щебетание и гомон слышались за полквартала. Рано утром Алексей Иванович поднимался, запрягал престарелую овчарку Геру в тележку или санки и в сопровождении ее неторопливо шагал через весь город.
Зимой он являлся в клуб еще затемно. Гера с упряжкой нужна была ему на случай, если придется подвезти собачий паек или что другое.
Выдержка Алексея Ивановича превосходила всякие границы, и мы лишь много дней спустя узнали, что произошло однажды; долгое время он скрывал это и от жены. Командование части сообщило страшную весть: сын убит. Пал геройской смертью. Пал… Молча, долго вглядываясь в прыгающие буквы, Алексей Иванович прочитал "похоронную", молча, медленно сложил ее и спрятал в стол, где хранил важные бумаги. Как всегда, вышел он утром с собакой из дома, но тут силы оставили его. Он упал и потерял сознание. Когда очнулся, вокруг толпился народ, кто-то побежал вызывать "скорую помощь", а Гера лаяла и никого не подпускала к хозяину.
Это случилось глубокой осенью сорок первого года. С тех пор Алексей Иванович замкнулся, он как будто закрыл свое сердце на замок, твердости его могли позавидовать многие. Он мужественно нес свое горе и до конца войны не слагал с себя обязанности начальника клуба. Ему в значительной степени клуб был обязан тем, что, несмотря на большой расход животных, количество их почти не уменьшалось, а качество - объективные показатели, как говорят кинологи, - даже стало лучше. Дальновидный и расчетливый, Рогов бережливо расходовал корма, выделяемые государством для питания собак, умело планировал отправку собак в Центральную школу, откуда они, отработанные и уже с вожатыми, направлялись на фронт.
В действующей армии находился и старший инструктор, кумир мальчишек и девчонок - юной части нашего клуба, Григорий Сергеевич Шестаков. Его место заняла Нина Борисовна Лурина, женщина весьма любопытная во многих отношениях.
Долгое время Нина Борисовна увлекалась овчарками, можно сказать, души не чаяла в своем Пижоне (пес был отличный, один из лучших) и лишь под конец жизни, когда не стало Пижона, вдруг "перешла" на спаниелей, небольших охотничьих собак (хотя ни сама, ни муж не охотились), ласковых, как кошки, и очень удобных в содержании. "Большую собаку стало тяжело держать, - оправдывалась она, хотя ее никто ни в чем не винил. - Пудель, спаниель - умная, удобная, никого не заглатывает сразу…" Прежде, когда "заглатывал" ее Пижон, ей нравилось.
Впервые я увидел Нину Борисовну в довольно-таки комической ситуации, на выставке. Только что прошел дождь, ринг размок, грязь, лужи; и вот, представьте эту картину: большущая овчарища таскает за собой по рингу хозяйку, женщину хорошо одетую, с короткой стрижкой "скобочкой" (по моде). От сильного толчка женщина упала, но поводок не выпустила из рук, а, наоборот, как говорится, вцепившись в него намертво, волочилась за псом на животе… Хохот вокруг стоял гомерический!
Пижон не только умел "заглатывать" - на нем ездить можно было!
Вскоре случай свел нас вторично. Иду по улице и вижу - бегает овчарка. На самой середине мостовой; а улица шумная, с большим движением транспорта. Вот-вот задавят! Сорвалась, а хозяйка - неловкая женщина - не может поймать ее, растерялась.
Большой черный "ЗИС" мчался прямо на собаку. Та встала и стоит, автомобиль затормозил.
Милиционер остановил движение. Наверное, бешеная! Перед тем по городу были расклеены плакаты, которые еще вызвали большое возмущение в клубе: "Боритесь с бешенством!" - и нарисована овчарка в наморднике. Бесятся ведь прежде всего дворняжки, бездомные животные.
- Она у вас сорвалась или просто отцепилась? - принялся постовой допрашивать хозяйку.
- Да отцепилась она! Вот… - показала поводок.
- Вы не бегайте за нею, она скорее подойдет, - сказал я, вступая в разговор. Тем временем собака с мостовой перебежала в сквер и принялась весело бегать, резвиться там, потом легла за акациями у решетки.
И вдруг с той стороны через решетку лезет женщина, полная, средних лет, нарядно одетая. Она опередила меня. Неожиданно ловко перекинула себя через решетку, которая была почти по грудь, поставила сумочку к решетке и решительно подошла к собаке, словно век ее знала. "Фу!" - стиснула парфорс и вывела к хозяйке.
- Она у вас не набегалась. Надо давать поразмяться, а то всегда будет убегать. Каждый раз так будете маяться…
Она почти из слова в слово повторила то, что напоминал любителям Сергей Александрович. Как говорится, учить легко: а что было у самой на ринге?
Это была Лурина.
Так мы познакомились. Потом она побывала у меня - хотела "лично представиться" Джери.
Светлый глаз с круглым черным зрачком в сочетании с выглядывавшим ярко-красным уголком третьего века придавали Джери выражение крайней свирепости и пугали многих, но Лурина разбиралась в собаках так же, как, видно, разбирался и пес в людях.
- Ах ты, дорогуша! - принялась она трепать пса, а Джери с готовностью отвечал ей на ласку. - Хорош, хорош! Ну, дай лапу! Лапу даешь?
В военные годы сильно обновился состав членов клуба. Пришло много молодежи, женщин. Некоторые (мужья их находились на фронте), невзирая на обремененность детьми и домашними заботами, еще успевали активно сотрудничать в клубе - ходили по квартирам и обрезали прибылые пальцы у новорожденных щенков, помогали в распределении пайков собакам.
Лурина умела ладить со всеми, хотя это было непросто: люди разные, а кроме того, многих глодала печаль, забота. Во всякое, казалось бы, даже самое незначительное дело, пустяк она вносила какой-то свой, особый задор, все получалось у нее весело, доброжелательно, касалось ли это людей или животных. Она не гнушалась никакой работой, могла, если прикажут, побежать куда угодно в ночь-полночь. А сколько этих прибылых пальцев отрезала сама Нина Борисовна, не поддается учету.
Особую заботу ее составляли подростки, дети, и особенно те, отцы которых находились на фронте.
Помню один день в клубе - люди, собаки, "собачьи" разговоры… Была выводка молодняка. День холодный, собак заводили в помещение, и там начальник, Алексей Иванович, испытующе осматривал каждую, подробно объяснял, как надо кормить, содержать, чтоб был хороший пес. Нина Борисовна сидела тут же, писала. Среди взрослых давно вертелся парнишка лет двенадцати-тринадцати.
Накануне в клубе случилось "ЧП": принесли щенков, щенки "безродные" - без родословной, мать переехало машиной, ночью одному крысы отъели кончик хвоста.
- Дать разве ему бесхвостого? - откладывая ручку, проговорила Нина Борисовна. Парнишка давно просил щенка. - Тетя тебе разрешила взять? - обратилась она к нему, пояснив окружающим: - Живет у тетки. Матери нет, отец на фронте…
Паренек сразу оживился:
- Разрешила, разрешила…
- Точно? Не врешь? Потом не придется назад нести?
- Точно! Разрешила! Сказала: бери… ладно уж… Дадите?
И радость на круглой мальчишеской физиономии тут же сменилась озабоченностью: мучительный вопрос, возьмут деньги или не возьмут? Слышал: за щенка полагается платить. И верно:
- А деньги у тебя есть? - последовал новый вопрос.
- Мне тетя разрешила, разрешила… - И осекся. Все ясно: разрешила, но денег на приобретение не дала.
- Я тебя должна проинструктировать, - строго произнесла Нина Борисовна - на лице парня опять тревога - и рассказала ему, как следует обращаться со щенком. А в конце: - Даром щенка отдавать не полагается…
Он замер.
Она чуть помедлила и добавила:
- Заплатишь три копейки и забирай… Три копейки есть?
- Три копейки? Ой! - И принялся лихорадочно шарить по карманам. А вдруг нет и трех копеек? Нашлись! Выложив монету на стол, схватил пса - и обоих как ветром сдуло. Присутствующие проводили их улыбкой.
- Полагается платить, примета есть такая, - пояснила Нина Борисовна после их ухода. - Раз куплено, значит, дорого, значит, будет жить долго, все будет хорошо…
- Будьте уверены, он всю жизнь станет вспоминать эти три копейки, - сказал Алексей Иванович, и на аскетическом лице его тоже промелькнуло подобие улыбки. - Может, для него сейчас в этом щенке вся жизнь…
Он не ошибся.
Счастливый обладатель щенка, правда, скоро опять явился в клуб чуть ли не в слезах: - Ребята задразнили, говорят, без хвоста, нестандартный, на выставку не примут. Там даже с одним пятнышком не принимают…
- Да ты подожди насчет выставки, - прервала Лурина. - Любит он тебя?
- Любит.
- А ты его?
- Тоже…
- Так в чем же дело? Чудак! Все прекрасно. Да он, знаешь, на состязаниях у тебя еще призы будет брать, только учи!..
Парень расцвел, высохли готовые вот-вот брызнуть слезы.
Вскоре я увидел - на панели около клуба парнишка учил щенка.
- Розка, сдохни!
Пес притворялся мертвым.
- Живем!
Вскочит. И так несколько раз. "Живем!" Это был наш знакомец с "комолым" псом, как окрестил кто-то. (Комолыми называют коров без рогов; ну, сойдет и щенку!) Они шли в клуб и по дороге решили "прорепетировать". Хоть дрессировка не по уставу, но - дрессировка, не хуже другой. Он же мне объяснил, "как делают боксеров": р-раз мордой в стену - и готов, морда стала курносая…
Боевой парень! Через несколько месяцев - щенок подрос - я встретил его уже на площадке.
- Ну, как дела-то?
- Ничего… Только мясо сожрала!
Он учил свое сокровище уже отказу от корма.
Вскоре, к нашему удивлению, на площадку заявилась сама тетя.
- Сказала Тимофею: погляжу, где ты болтаться будешь… - объяснила она свой приход. Вид у нее был довольно воинственный: надоел воспитанничек со своими собачьими причудами.
Мы ждали бури; а вышло… Понравилось, стала ходить сама! После призналась: - Учиться стал лучше. А то все скучал об отце…
Помню еще одного мальчишку. Он ухитрился держать своего питомца на чердаке. Дошло до домоуправления, разыгрался скандал: убрать пса - мальчишка в рев. Пришлось вмешаться клубу. Девочка-соседка сообщила для характеристики парня:
- Я этого мальчика знаю. Мы ездили в колхоз - он лягушку съел на спор…
Ничего себе, рекомендация. А между прочим, собаковод из него получился отличный. Собаку отвоевали, стала жить в будке во дворе. Парень оказался с характером.
А сколько было таких!
Между прочим, существует мнение ученых, что первое живое существо, которое щенок по рождении увидит около себя, становится для него и самым дорогим, к нему он привяжется на всю жизнь, за ним готов потом следовать повсюду. Вероятно, поэтому щенки так быстро привязываются к хозяину.
Профессор Севилла, в романе Р. Мерля "Разумное животное", говорит: "Я хотел бы объяснить вот что: животное считает своей матерью первого, кого оно видит около себя, когда рождается…"
Однако к этому я хотел бы добавить: не вздумайте всю жизнь полагаться на свой "родительский" авторитет. Первое время щенок бегает за вами, как привязанный за ниточку. Вероятно, теперь матерью для вашего щенка стали вы. Но вот он подрос, и вы раз от раза убеждаетесь: что-то Рэкс уже не спешит слушаться вас. Появляется пренебрежительное отношение к приказаниям хозяина. Поглядывает как-то озорно-снисходительно. Уж не поменялись ли вы ролями? Может, теперь уже он - главный, а вы - при нем? Уверяю, абсолютно невымышленная ситуация. Многие псы делаются в семье деспотами, если на них вовремя не наложить узды. (Так же, как капризные избалованные дети).
Ребенок, получив в товарищи пушистый комочек жизни, обещающий в будущем превратиться в преданного Друга, и сам проникается сознанием доброты, отныне она становится для него главной силой, определяющей все его поступки…
Ребята, ребята, милые наши старатели! Они тоже жаждали победы, тоже шагали в ногу со взрослыми. А если иногда не получалось… Хотите еще сценку? На площадке маленькая кудрявенькая девочка и черная хмурая шотландская овчарка. Собака не слушалась, нипочем не хотела выполнять команды своей юной воспитательницы. Девочка наклонилась и сказала, показывая на другую псину:
- Вон твоя мама учится…
Стыдись-де. Все сейчас работают, а ты?!
Неожиданно педагогический талант открылся у Спиридона Маркова, каюра собачьей упряжки, принадлежавшей клубу, нашего "кучера". Маркова теперь частенько можно было застать в окружении ребят.
Колоритнейшая личность! Маленький, смахивающий на подростка, со слезящимися глазками от вечного пребывания на ветру, голос - фистула. Простодушный, доверчивый и очень старательный. В армию его не взяли из-за хромоты; Марков был этим искренне опечален и даже обижен (думаю, он и на фронте нашел бы свое место и сумел доказать, чего стоит, физический недостаток искупался рвением). Помню трогательную сцену прощания Маркова с отбывавшим на фронт Шестаковым. Марков разволновался: "Ну, Гриша…" - и неумело потянулся к нему губами, потом часто-часто заморгал, громко всхлипнул, совсем как малое дитя, махнул рукой и поспешно отвернулся. Никогда не имевший семьи, что называется бобыль, он тосковал о друге и теперь отводил душу в беседах с молодежью.
Сегодня он учит, как нужно управляться со злобным псом:
- Собака бросилась на меня, но я загнал ее в пассивно-оборонительную реакцию…
Завтра выкладывает свои познания по разным практическим вопросам собаководства:
- Питомник должен быть расположен в двухстах метрах (он говорил: в двести метрах) от жилых помещений, помойных ям и других нарушений ветнадзора…
- Корм должен состоять из белков, жиров и витаминов…
Думаете, кто-нибудь смеялся? Ничуть. Совсем наоборот.
Учтите подчеркнутую серьезность и доверительный тон рассказчика и простодушную заинтересованность аудитории, благодарно внимавшей каждому слову. Впечатление получалось колоссальное!
Несомненно, у него имелась и незаурядная, столь драгоценная для всякого беседчика жилка юмориста:
- Уж такая, понимаешь, была злая собака, уж такая злая, язви ее… все время лежала на завалинке… и кто ее украл?!
И сам первый, довольный смеется. Неизменным успехом у слушателей пользовался номер "чего у Гитлера не хватает". Живая сатира! Весело, ядовито! И в заключение неизменно:
- Усек? (то есть - уразумел, понятно?)
Каюр Марков изощрялся, обучив одну из собак упряжки с забавной кличкой Тюбик:
- Покажи, где у Гитлера не хватает? - Тюбик принимался бить себя лапкой по голове. - Вот видишь… Собака и та понимает!
В связи с этим вспоминаю, как однажды философствовал Алексей Викторович, когда еще только ползли слухи, что Гитлер и вся его камарилья мечтают о том, чтоб напасть на нас:
- Наполеон был незаурядной личностью, хотя по нашим нынешним понятиям, деспот и захватчик. Тоже сломал шею на России…
- Как "тоже"? А кто еще?
- Гитлер. А разве вы сомневаетесь, что его ждет судьба Наполеона? Хотя, собственно, что я говорю? По сравнению с этим ефрейтором Бонапарт был действительно великий человек; а этот просто мерзавец, низкая тварь, возмечтавшая о мировом господстве. Сказывают, он тоже держит пса… Бедный пес!
Гитлер действительно держал около себя овчарку Бланш, которую потом, когда события обернулись против него и наши войска вошли в Берлин, сам же и отравил.
Во фронтовых газетах появилась статья Эренбурга "Каштанка" - о ратном труде собак. Статью перепечатала "Пионерская правда", ее прочитали ребята. А вскоре Марков объяснял:
- А ты знаешь, что Каштанка действительно существовала? У Чехова была собака Каштанка. Знаешь Чехова? То-то. Так вот, значит, ему подарили ее после того, как он написал рассказ "Каштанка". Читал "Каштанку"? Отблагодарили, значит…
А я и не подозревал, что у нашего каюра такие познания!
Когда стало известно о гибели Игоря Рогова, Марков начал опекать Надю, невесту Игоря. Она тоже часто бывала в клубе, хотя тогда еще не имела своей собаки. Впоследствии из Нади вышел хороший ветеринарный врач, а тогда это была тихая тоненькая голубоглазая блондиночка с длинными косами. Мы прозвали ее Ярославной. Она училась на втором курсе сельскохозяйственного института, набираясь под руководством Леонида Ивановича и его коллег ума-разума и впитывая идеи гуманизма, когда погиб Игорь.
Все с симпатией следили за нарождающейся любовью в двух юных сердцах, нежные лепестки которой опалила война. Надя поблекла, замкнулась, но от людей не бегала. Марков ободрял ее:
- У тебя имя-то какое: Надежда! А ты падаешь духом… Нехорошо! А может, он еще найдется… А что? На войне, знаешь, всякое бывает, нет, нет человека - и вдруг объявился… Вот гли-ко, что я тебе принес, читай и жди…
Оказалось, он принес ей стихотворение Симонова "Жди меня", вырезал сам из какой-то газеты. Прочитал и подумал о ней: надо как-то поддержать девку. Все это было очень трогательно.
Интересно, как они познакомились, Игорь и Надя.
Как-то Надя возвращалась вечером домой от подруги. За ней приударил парень-хулиган. Ухажер! Стал преследовать девушку. А навстречу Игорь с Герой. Сразу понял, в чем дело ("оценил обстановку", по выражению Маркова), задержал хулигана.
- Все на собаку надеешься. Не она, так… - уязвил задержанный.
Игорь посадил Геру, отвел хулигана в сторону и задал ему взбучку. Он ходил в секцию бокса, кулаки у него были хоть куда.
Как не полюбить такого?