Что мы имеем в итоге? То, что по дополненным новыми фактами и знаниями учебным стандартам тридцатых годов и с подходом тридцатых годов школа выращивает людей в 2011 году. То есть людей с осознанием глубоких стариков. Учитывая средний возраст жизни в нашей стране (даже не будем говорить, что сознание, как правило, умирает раньше, разложенное алкоголем и матрицей), на выходе из школы мы видим умертвие. То есть зомби. Без блеска в глазах, без желания жить (а зачем зомби вообще жить?), с пониманием окружающей реальности на уровне "Ночи живых мертвецов".
В том смысле, что главная цель европеизированного кинематографического зомби - найти что пожрать, а лучше всего сожрать тех, кто еще не успел стать зомби. Не правда ли, похоже на поведение старшеклассников обычной средней школы? Конечно, проще ругать режиссеров, которые снимают острые фильмы про школу, чем признаться в том, что год за годом в конце мая в жизнь выпускается пара-тройка миллионов поблевы-вающих от счастья мертвецов.
Вернемся к лексике. Средняя общеобразовательная школа. Какие замечательные слова, прямо указывающие нам на задачи школы - всех усреднить и общеобразоватъ. А именно: полных придурков научить читать, считать и писать, обычным детям создать еще некоторую картину мира, не забыв главенствующую роль отдать партии, а талантливых детей усреднить до обычных, чтобы не высовывались.
Советского Союза нет уже двадцать лет, и я не хочу разбираться - хорошее это было государство или плохое. Малышом я с гордостью ползал по карте мира и осознавал, что живу в самом большом и могучем государстве. Сегодня не знаю, как сложилась бы моя жизнь в СССР, но в любом случае этого государства больше нет. И не я его развалил.
Но советская средняя общеобразовательная школа жива до сих пор. Успешно готовит роботов для жизни в несуществующем государстве. Представителей пролетариата, как и было завещано в 1917–1918 годах. Спросите у любого руководителя, как мотивировать пролетариев. Ответ один - без мощной звездюли они не работают. Вот и получили мы фантастически бесполезный рынок труда с миллионом бездарных чинуш, эффективностью рабочего 1:16 по отношению к японскому и толпами менеджерят в офисах, чья деятельность в промежутках между звездюлями сводится к вялому подрачиванию в интернете.
Кстати, когда был шанс этот рынок труда окультурить, государство прежде всего вкачало Стабфонд именно в чиновников, рабочих и менеджерят, их же оно и защитило от увольнений. Что ж, радует только забота: взрастил зомби - будь добр кормить его. Перефразируя Антуана де Сент-Экзюпери "Мы в ответственности за тех, кого оживили".
Естественно, было много светлого и хорошего в советской школе. И талантливые педагоги, и воспитательные функции, которые все же пытались оказывать комсомол и пионерия, особенно в оттепель шестидесятых годов. И Макаренко, и другие исследования. Однако, реформируя школу в девяностых годах, как всегда, использовали принцип, великолепно подмеченный Пелевиным:
"Каждый раз реформы начинаются с заявления, что рыба гниет с головы, затем реформаторы съедают здоровое тело, а гнилая голова плывёт себе дальше. Поэтому всё, что было гнилого при Иване Грозном, до сих пор живо, а всё, что было здорового пять лет назад, уже сожрано".
В. Пелевин. Священная книга оборотня
Так и тут. Все, что было гнилого в церковно-приходской школе - живо до сих пор, а все здравое, что было двадцать лет назад, давно уже сожрано.
Конечно, кому-то повёзло учиться в хороших школах или лицеях, но девяносто пять процентов учились в обычной советской средней общеобразовательной школе. Со всеми вытекающими последствиями, которые мы поэтапно разберем ниже.
Что касается меня, мне повезло, хотя множество стандартных проблем школьника преодолевать пришлось с боем. Но сопротивление среды позволяло личности выживать и даже сносно себя чувствовать. В 1989 году, в шесть лет и три месяца, я стал первоклассником специализированной школы с углубленным изучением французского языка. Возраст я указал не случайно, ибо, пожалуй, тот факт, что в десять-тринадцать лет я серьезно отставал в физическом развитии от одноклассников, многое определил в моей жизни.
Например, то, что вряд ли кто-нибудь из нашего класса, кроме меня, вообще зарабатывал спортом хоть какие-то деньги (да, в историческом фехтовании не ахти какие призовые, но тысячами рублей они измеряются). Или то, что приближаясь к тридцати годам, некоторые тогдашние вожаки класса тренируют бицепс только кружкой пива, я же спокойно жму от груди больше центнера и больше центнера же подтягиваю на перекладине (свой вес + утяжелители). Кстати, до восемнадцати лет вообще ни одного раза подтянуться не мог.
Но перейдем к поэтапному разбору согласно разделению школы на начальную, среднюю и старшую от 1934 года.
5.4. Начальная школа
Классы полны милых детей, но свет полон глупых людей.
Гельвеций
Вернемся в раннее детство. Вспомните первые классы. Там учили писать. Ровным красивым почерком. Кому на хрен нужен ровный красивый почерк сегодня, когда пользоваться компьютером умеет даже доярка в селе? Потраченные часы занятий, домашних заданий - и вот вы можете гордиться своими каллиграфическими способностями… Не знаю почему, возможно, это как-то связано с тем, что первый компьютер я увидел в 1987 или 1988, но я наотрез отказывался писать красиво. Писал и пишу как курица лапой.
К счастью, папа - программист и математик - понимал, что для развития моего интеллекта полезней читать книжки и решать задачки, чем тренировать почерк. Возьмем для примера что-нибудь из того, чему я научился в возрасте шести-семи лет во время, сэкономленное на занятиях почерком: умение перемножать двузначные числа в уме и способность учить несколько иностранных языков одновременно. Как вы думаете, что дает большую выгоду во взрослой жизни? Почерк или способность приезжать в любую европейскую страну и сносно понимать текст на ее языке? (Например, в Молдавии я спокойно понимал смысл текстов на румынском через день сопоставления текста на вывесках, дублированных русским.)
Кстати, при необходимости конспектировать вручную, я могу системно уложить на бумагу большие объемы информации намного быстрей, чем любой "каллиграф". Так что с тем же успехом в школе могли бы отправлять детей коров пасти вместо каллиграфии. К счастью, школа, где я учился, была все-таки специализированной, первая учительница - действительно Учительницей, хоть и советской закалки, но с грамотными взглядами на свободу личности ребенка.
Подозреваю, что большинству в этом моменте не повезло, и первые уроки тупизма, подчинения непонятным правилам, потому что "так надо", "так сказали", проходили как раз через выведение закорючек в прописях. Особенно жалко современных детей, которые в семь лет уже могут отправлять СМС быстрее, чем их учительницы, и действительно ощущают себя в школе как в машине времени, помещающей их в прошлое.
Стратегия для проработки - учись тому, что сказали учить, неважно, нужно тебе это или нет.
Проработка. Обдумай все, чему ты учился в этой жизни - навыки, знания, курсы, материал, хобби, спорт, работа и т. д. Независимо от того, научился ли ты в итоге, пытался научиться или просто сливал время. Выпиши это на лист бумаги своим без разницы каким почерком. Это будет твой "список учения". И по каждому пункту продумай следующие вопрош:
1. Насколько это тебе помогает в жизни сегодня? Сколько приносит ресурсов в векторы развития (вспомни наши пять волшебных векторов развития)? Насколько часто ты это используешь? Сколько оно доставляет радости и счастья?
2. Учился ли ты этому по собственному желанию или потому, что "так надо"?.
3. Сколько времени ты потратил на обучение этому? Считаешь ли ты свои затраты времени адекватныти?
4. Если бы у тебя была "волшебная палочка", по твоей воле меняющая прошлое и будущее - оставил бы ты это в своем "списке учения"? Если нет, то чем бы заменил? Если да, то хотел бы ты научиться этому а) качественней, б) быстрей, в) с меньшими затратами ресурсов - выбери любые два пункта ©
В этом же возрасте происходит определенная социализация детей. Люмпены уже пытаются отжать пирожок, ударить исподтишка, сделать какие-нибудь гадости. Наиболее крупные и смышленые обезьянки-люмпены уже отрабатывают вожачество, собирая около себя пару-тройку "шестерок", которые так и пройдут за ними всю школу до выпускного. Основная масса уже тогда принимает стратегию не высовываться. Кто-то осознает себя как стукач или ябеда, которого пусть не любят, но и обидеть нельзя. Отличники и отличницы уже тогда готовы выполнять любые приказы, выращивать в себе идеальное послушание и зубрить-зубрить-зубрить, невзирая на личную заинтересованность в изучаемом материале. Что ж, последнее - не худший вариант. Современным рыцарям Грааля нужны секретари, советники, подчиненные.
Почти самое страшное (самое-самое на закуску оставим), что слышат дети с ранних классов школы - это пословица "я - последняя буква алфавита". Все мое сознание и бессознательное всегда бунтовали против этой фразы. Откуда учительницы, большая часть которых по половому признаку не могла служить в армии, принесли эту фразу, так хорошо слышимую из уст майора, "объясняющего жизнь" курсантам или солдатам? Запоминая и принимая стратегию "я - последний", ребенок привыкает, что его мнение никому не нужно, его позиция никому неважна, а он сам имеет право высказываться в последнюю очередь.
Стратегия для проработки - "я- последняя буква алфавита" Проработка Задумайся, когда ты, не высказав свое мнение, оказался в проигрыше - не получил ресурсов, продвижения, отдал другим то лидерство, которое по праву могло бы быть твоим? Задумайся, когда ты посчитал - "не надо думать, с нами тот, кто все за нас решит", и за тебя решили не так, как ты хотел?
А теперь самое-самое страшное.
Мене, текел, перес (надпись на стене Вавилонского дворца во время пира царя Валтасара)
"Вот и значение слов: Мене - исчислил Бог царство твое и положил конец ему; Текел - ты взвешен на весах и найден очень легким; Перес - разделено царство твое и дано Мидянам и Персам". Книга пророка Даниила 5:26-28
В ту же ночь Валтасар был убит и Вавилон перешел под власть персов.
Оценки. С самого раннего детства ты привыкаешь, что тебя оценивают. Кто-то-взрослый, умный, компетентный. И в тридцать лет, приходя с работы домой, ты кричишь "Жена, ура! Меня начальство похвалило! Обещали квартальную премию в три Тысячи дать! Купим тебе сапожки!" Ты делаешь работу для оценки ее кем-то. Не потому, что ты хочешь сделать, не потому, что тебе это интересно, а потому, что так надо, чтобы тебя оценили. С самого детства ты вводишь в свою реальность "Оценивающих" - тех кто исчислит тебя, найдет очень легким и разделит жизнь твою и раздаст ее. Да, оценивать сделанное нужно. Но первая оценка - всегда твоя. Вторая - тех, кого ты считаешь компетентными и чье мнение уважаешь. Третья - других людей. Подавляющее большинство гениев литературы получали десятки резких разгромных отзывов критиков. И кого помнят? Да что там литература, возьмем математику.
Во всяком случае, мы сделали все от нас зависящее, чтобы понять доказательство г-на Галуа. Его рассуждения не обладают ни достаточной ясностью, ни достаточной полнотой для того, чтобы мы могли судить об их точности, поэтому мы не в состоянии дать о них представление в этом докладе.
Резолюция Пуассона на статьи Эвариста Галуа
Подойди к компьютеру. Включи его. А потом подумай. Если бы в ночь перед смертельной дуэлью двадцатилетний Эварист читал резолюции критиков, был бы вообще у кого-нибудь компьютер?
У меня всегда была "четверка" по литературе. Лицей я закончил с "пятеркой" и серебряной медалью только потому, что выпускное сочинение писал, с нескрываемым отвращением следуя образовательному стандарту. Не факт, что я-сегодняшний стал бы повторять этот омерзительный опыт. Позже, в университете, я окончательно забил на оценки, закончив с равным количеством пятерок, четверок и троек, и если бы двойки проставлялись в диплом, то равенство было бы еще более забавным.
Каждый раз, ожидая, когда твои действия оценят, подумай, компетентен ли тот, кто будет оценивать, или задача его лишь исчислить тебя и разделить царство твое?
Возможно, что тебе покажется интересным тот факт, что в продвинутых московских школах в первых классах не ставят оценки, а потом вводят их постепенно. Сначала там, где есть че ткие критерии - естественные науки; потом социальные, где некоторые критерии все же остаются прозрачными - ты либо знаешь исторические факты и можешь по ним высказаться, либо вообще не учил, и только потом начинают оценивать чисто гуманитарные науки.
В обычной же школе действует простой принцип: решил по учебнику, получи "пять" и неважно - списал или сам; творчески решил - "четыре с плюсом", потому что не по заданию; накося-чил - "четыре"; что-то намалевал - "три"; полный дебил - "два". И если творческие решения оценочная система приравнивает к косяку, то какой вывод сделает матричный человек? Правильно, списать у "зубрилки" и не париться.
Стратегия для проработки - привычка получать оценку за работу.
Проработка: вспомни, когда, ты делал работу для оценки, а не для себя. Может, это был отчет начальству, может, университетский реферат. Получал ли ты удовольствие от своих действий? Горел ли ты тем, что делал, или мечтал поскорей закончить и заняться другими делами? Понравилось ли тебе, как тебя оценили?
Вспомни, что ты делал не "для других" и получал удовольствие? Может, ты написал неопубликованное стихотво-рение или рассказ, или рисовал картинку, или сочинил песню. Какая разница в ощущениях, картинке воспоминания эмоциях между этим воспоминанием и предыдущими?
5.5. Начальная школа и семья
With time the child draws in This whipping boy done wrong
Metallica, The Unforgiven
Со временем дитя
втягивается
Этот побитый мальчик
сделал не так
Металлика, "Непрощенный"
На этом этапе семья должна оказывать воспитательную функцию совместно со школой. Но на практике родители в большинстве своем оказываются невероятно счастливы передать школе свои функции. В основном сохраняется иллюзия воспитания, на деле сводящаяся к проверке дневника и последующему вердикту - похвале или поруганию.
Здесь же идет активное приобщение ребенка к телевизору. Родители ведь так заняты выплатой кредита за телевизор, что им некогда заниматься всесторонним (да и вообще каким-либо!) развитием ребенка. А ведь именно в этом возрасте закладывается тяга к культуре. И привычки социального поведения. Ребенка уже пускают за стол с взрослыми. А там все бухают, выходят покурить.
Ребенка учат уступать место в транспорте пожилым, при этом отец, тридцати с небольшим лет мужик, остается сидеть на месте. Ребенку говорят о необходимости заниматься спортом, поглаживая не крепкий бицепс, а пивное пузо. Все это формирует атмосферу, насквозь пропитанную ложью, в которой ребенок привыкает к двойным стандартам. Привыкает, что па виду правила одни, а если никто не видит, исподтишка могут быть другие.
За проступки ребенка ругают. Не хотелось бы чернухи, но не на пустом месте появился анекдот.
Приходит муж пьяный домой. Жена:
- Ах ты тварь, сволочь, придурок, идиот, скотина!
Голос из комнаты:
- Мам… Ты меня звала?
В главах, описывающих устройство матрицы, я нередко использую анекдоты. Возьмем одно из определений анекдота: "упрощенно говоря, анекдот - это бессознательно проступающее детское речевое творчество". То есть описание мира, незамутненного матрицей.
Материал для проработки. Какие привычки и поведенческие стратегии заложены в тебя родителями в детстве? Какие из них помогают тебе? Какие давно пора оставить в прошлом? Какая картина "мира взрослых" складывалась у тебя в детстве? Чего ты хотел тогда? А чего можно было бы достичь, но тебе сказали "чушь" и ты забыл навсегда?
Между тем ребенок втягивается в окружающий мир и наступает период взросления.
5.6. Средняя школа
Мы учимся всю жизнь, не считая десятка лет, проведенных в школе.
Габриэль Лауб
Двинемся дальше, туда, где личность формируется, закрепляется в своих основных убеждениях. Туда, где внутри появляется стальной, сверкающий, не поддающийся ломке стержень, либо вонючее желе, раз за разом укладывающее обладателя на диван перед телевизором. Период взросления, потом полового созревания, осознания себя в обществе.
Этот период начинается с того, что вместо классной учительницы появляется классный руководитель. То есть специальный учитель, задача которого прописана как воспитание личностных и социальных качеств. Как он назначается? Да очень просто, кто из учителей свободен от классного руководства - того и назначили.
Педагогические качества вообще роли не играют. Руководить классами обязаны все. За ничтожные надбавки и кучу проблем. Отношение соответствующее. Основная задача - как в армии, чтобы никаких косяков не случилось, не было проблем и выговоров. Здесь выползают все негативные стороны личности учителя. Кто-то заводит "любимчиков" и "нелюбимчиков", кто-то поощряет стукачество, кто-то стравливает зарождающихся лидеров, кто-то просто держит детей в страхе перед вскрытием фактов - неважно, случились в классе проблемы или нет, главное, чтобы о них никто не узнал.
Взрослеющие дети начинают активней биться за место под солнцем. Появляются устоявшиеся вожаки, очень редко - настоящие лидеры. Как правило, главным становится самый сильный с парой "шестерок". Бывает, конечно, что за сильным стоит умный и хитрый, но реже. Самый жесткий бич школьной системы в данном случае - второгодники.
Это полнейшие придурки, которые не смогли осилить элементарных вещей, но при этом обгоняют в физическом развитии сверстников на год, что критично в данном возрасте. В моем случае, когда второгодники были старше меня на два года, противопоставить было просто нечего, т. к. они уже были парнями, когда я оставался еще ребенком. Приходилось искать решения за пределами драк и стычек. Чье-то доверие завоевать решенной контрольной, с кем-то крепче сдружиться, и вот уже расклад вовсе неоднозначен.
Большинство же детей предпочитает молча следовать устанавливаемому порядку, привыкая к традиционной легитимности - "Вася все равно самый сильный, а я не высовываюсь, язык держу за зубами, и все у меня в порядке". Потом в зрелом возрасте этот человек пройдет мимо, когда будут насиловать женщину, не позвонит в милицию, когда под его окнами будут убивать соседа, будет учить своих детей "никогда ни во что не вмешиваться". В случае наличия мозгов он будет называть здоровое человеческое желание сделать мир лучше "обостренным чувством справедливости".
Классные руководители, как правило, такой порядок поддерживают. Намного проще, когда, если что-то случилось, всегда можно спросить с самого толстого, вызвать в школу его родителей, провести воспитательную беседу, поставить галочку в журнале и отчете, и спокойно дальше сетовать на низкую зарплату. А больше такой работой и не заслужили.