Ред, вспомнил шутку Рози относительно выхода в финал. Он и сам мечтал об этом же, хотя и не высказывался вслух. Ред был почти убежден, что в финале окажется команда школы Кельвина и, возможно, команда школы Даниэля Мака. Хотя и сенджонцы крепкий орешек. Он усмехнулся. А все-таки пока ведем в счете мы. Кто бы мог подумать?
В коридоре раздался свисток и вернул его с небес на землю. "Не забывай, что впереди еще двадцать минут игры", – сухо напомнил он самому себе.
– Продержитесь этот период, мальчики! – сказал Тэрнер.
Они вышли из раздевалки и затопали по лестнице следом за командой Сен-Джо на. Ред видел, что Де-Гручи и Пит шли рядом, что остальные игроки хлопали друг друга по плечу, переговаривались между собой, но только не эти двое. Им будет трудно забыть старое и помириться, именно такие парни и бывают самыми упрямыми.
Третий период начало звено Пита. Ред сразу же заметил, что тренер сенджонцев изменил тактику. Питу противостоял Мак-Миллан, тот самый, который во втором периоде так хорошо держал шайбу, когда его команда играла в меньшинстве. По-видимому, он получил единственное указание играть против Пита, чтобы не дать этому горячему Гордону сделать бросок по воротам. Пит выиграл вбрасывание, но Мак-Миллан повсюду преследовал его, стараясь достать шайбу, и в конце концов ему это удалось. Вскоре Пит понял, что значит персональная опека. Мак-Миллан не отходил от него ни на шаг. Казалось, он ждал момента, когда Пит будет неустойчиво держаться на коньках и его можно застать врасплох, и налетал на него. Это было не так больно, как обидно, тем более что на лице Мак-Миллана Пит уловил насмешку. Да и почти все остальные игроки команды сенджонцев не упускали возможности повалить Пита на лед.
Белл, крайний правый в звене Пита, когда они вернулись на скамью запасных, запальчиво заявил Реду:
– Буду сбивать всякого, кто тронет Пита!
– Не надо, – не поднимая головы, отозвался Пит. – Они только и ждут, чтобы нас оштрафовали. Не попадись на эту удочку.
Пит, хоть и весь в синяках, не терял спокойствия.
– Он совершенно прав, Генри, – вмешался Ред. – Держи себя в руках… Как самочувствие, Пит? Тебе сегодня здорово достается.
– Нормально.
Они снова вступили в игру. Мак-Миллан был хмур. Хорошо выключить из игры Гордона, но ведь нужно еще забить ответный гол! Мак-Миллан выиграл вбрасывание и помчался со всех ног в зону. Пит умудрился выхватить шайбу у него из-под клюшки, и Мак-Миллан, резко повернувшись и увидев Белла, который не ожидал подвоха, налетел на него всем корпусом. Белл грохнулся на лед,
но тут же вскочил и включился в игру. Пит сделал бросок по воротам, промахнулся. Мак-Миллан подхватил отскочившую от борта шайбу и, увертываясь от защитников, ринулся вперед. Пит за ним. Он увидел, как Белл помчался наперерез. Взгляд у Белла был злой. Челюсти крепко сжаты. Мак-Миллан тоже заметил это и воспользовался представившимся преимуществом. В момент, когда Белл набежал на него, он откинул шайбу своему крайнему, которого должен был опекать Белл. Тот вихрем понесся вперед. Рози не удалось остановить его, и тот, мгновенно оценив ситуацию, сделал сильный бросок низом в угол ворот. Паттерсон в шпагате пытался преградить путь шайбе, но опоздал на какую-то долю секунды.
Один – один!
Ред немедленно отозвал со льда всю пятерку. Пит видел, что, несмотря на предупреждение тренера, Белл не сдержался, думая только о том, как бы сбить с ног Мак-Миллана, позабыв, что Пит сам мог бы совладать с ним. Но хоккей есть хоккей. В такой быстрой и резкой игре порой бывает трудно держать себя в руках.
Белл дернулся, когда Де-Гручи, выходя на лед, прорычал:
– Болван, потерял голову! Это может стоить нам…
Но он не договорил. Бледный от ярости Пит обернулся к нему.
– Заткнись!
Де-Гручи побагровел.
– Белл старается изо всех сил, как ты и все остальные! – продолжал Пит. Злость, накопившаяся за эти две недели, прорвалась наружу. – Лучше иди и сквитай этот гол. И помалкивай! Каждый из нас ошибается. Даже ты!
– Эй, вы! – крикнул Ред. – Немедленно прекратите!
Возбужденные только что забитой шайбой, болельщики, за исключением тех, которые сидели вблизи, не заметили этой перепалки.
Пит сердито уселся на скамью. Де-Гручи окинул его злобным взглядом и выкатился на лед. Ред вывел тройку Пинчера. Мартина, и они сражались как тигры, чтобы отыграть шайбу, но не смогли. Затем это пыталась сделать тройка Бертона, но с тем же результатом, и, наконец, когда до. конца матча оставалось меньше десяти минут, в игру вступило хорошо отдохнувшее звено Пита. К этому времени отдышались и Де-Гручи с Джемисоном, которые тоже вышли на лед.
То, что случилось затем, произошло после вбрасывания неподалеку от синей линии команды Северо-Западной школы.
Пит выиграл вбрасывание, увернулся от Мак-Миллана и прошел в среднюю зону. Белл и Бьюханен были плотно прикрыты, поэтому он не сыграл в пас, а сманеврировал за синей линией, надеясь, что им удастся освободиться от опеки. И тут Мак-Миллан налетел на него сбоку и толкнул корпусом прямо на стремительно мчащегося к ним защитника. На какое-то мгновение Пит оказался зажатым между ними. Ему показалось, что на него налетел поезд и отшвырнул на кирпичную стену. В этот самый момент Белл наскочил на защитника сенджонцев, и тот рухнул на Пита. Пит ощутил резкую боль в левой ноге ниже колена.
Мак-Миллан подхватил шайбу и двинулся вперед, сопровождаемый своими партнерами по нападению. Бьюханен и Белл были застигнуты врасплох, оставшись в зоне противника. Только Джемисон был на месте, и Де-Гручи быстро откатился назад и помешал атаке, но шайба по-прежнему оставалась в зоне северозападников.
Белл и Бьюханен все же успели прикрыть подступы к воротам, пока оглушенный Пит поднимался со льда. Левая нога у него словно онемела. Он поспешил закрыть Мак-Миллана и вдруг почувствовал острую боль. Стиснув зубы, он двинулся вперед, однако нога не слушалась, и, словно в тумане, он увидел, как Мак-Миллан, отдав пас своему крайнему, переместился к воротам. Пит с трудом катился на помощь партнерам. Шайбу отпасовали Мак-Миллану. Никем не охраняемый, он подхватил ее, когда Пит был уже в десяти футах от него, в восьми. И в тот самый момент, когда Мак-Миллан произвел бросок, Пит плашмя растянулся на льду и подставил клюшку под катящуюся в ворота шайбу. Она, подскочив в воздух, перелетела через заградительную сетку на трибуны.
Пит лежал на льду, и первым заметил кровь Де-Гручи.
Он отбросил клюшку и перчатки и склонился над Питом. Не говоря ни слова, он подхватил Пита под мышки и посадил. Ред Тэрнер и Толстяк заспешили к ним. Пит увидел сочащуюся сквозь гетру кровь, бурой лужицей застывавшую на льду. Видимо, в свалке он получил удар коньком.
– Проклятие! – буркнул Де-Гручи. – Ты спас ворота от верного гола, Пит! – Казалось, он с трудом выдавливает из себя слова. – Дай-ка я помогу тебе.
Тренер и Толстяк уже были рядом. Они осмотрели ногу Пита, и Ред с Де-Гручи подняли его. Он пытался ступить на поврежденную ногу, но почувствовал острую боль.
– В раздевалку, – распорядился Ред. – Толстяк, беги в ложу "Ф" за доктором.
Трибуны затихли, как обычно после несчастного случая. Затем раздались аплодисменты, адресованные Питу, когда небольшая процессия двинулась к выходу. Пит скользил на одном коньке, другим волоча по льду. На лестнице Ред окликнул Адама Лоуренса:
– Помоги ему спуститься вниз, Адам… Очень больно, Пит?
– Ничего. Порядок, – пробормотал Пит сквозь стиснутые зубы. Он вспомнил склонившегося над ним Де-Гручи, его первые по-настоящему дружеские слова, обращенные к нему.
Лоуренс сменил Реда. Доктор Дартнелл, дежуривший на стадионе во время матчей, которого привел Толстяк, подхватил Пита с другой стороны, и они повели его по лестнице. Де-Гручи тронул Пита за плечо.
– Надеюсь, все обойдется, – сказал он хриплым, напряженным голосом. – Я был просто упрямым ослом!
Ред молча посмотрел на обоих мальчиков. Он понимал, что наступил важный момент для его команды, и хотел, чтобы все разрешилось сейчас, чтобы они сказали друг другу все, что хотели сказать.
– Пит, извини меня, – произнес Де-Гручи.
– Ведите его вниз, – поторопил доктор.
Несколько секунд Пит боролся с собой. Неприязнь к Де-Гручи была так сильна, что он не мог сразу преодолеть ее, и к тому же именно теперь. Черт возьми, разве нужно получить травму, чтобы помириться с Де-Гручи? Но Де-Гручи был настойчив и упрям, как обычно. Он хотел услышать ответ Пита и почти умоляюще произнес:
– Не будешь злиться на меня, а, Пит?
В конце концов это было правильно.
– Конечно. Чего мне злиться?… Мы еще разгромим этих сопляков!
Натянутые, бледные улыбки появились на лицах обоих мальчиков.
Толстяк, Лоуренс и доктор повели Пита вниз по лестнице.
Глава 10
Доктор Дартнелл стянул с Пита ботинок, достал из чемоданчика ножницы, до колена разрезал пропитавшийся кровью чулок и с серьезным видом принялся осматривать рану. Она была около двух дюймов длиной, глубокая и рваная.
– Больно? – взглянул он на пострадавшего…
– Не очень. Только когда я ступаю на ногу.
Лоуренс хотел было пойти наверх, продолжать игру, но доктор задержал его:
– Скажи Тэрнеру, что я отвезу Гордона в больницу. Ему нужно наложить швы. Пусть звонит туда.
Толстяк со страдальческим видом смотрел на Пита.
– Не тревожься, сынок. Ногу мы ему не отрежем, – пошутил доктор. – Через две недели будет в порядке.
– Через две недели?! – простонал Толстяк.
– Рана глубокая, – пояснил доктор. – Здорово тебя зацепили коньком. Кто это сделал?
– Случайно, – качнул головой Пит.
Доктор Дартнелл забинтовал ногу. Толстяк помог Питу надеть пальто и собрал его вещи, чтобы Пит переоделся после того, как в госпитале ему наложат швы.
Толстяк нес вещи Пита, доктор поддерживал его под руку, и они медленно побрели по лестнице в вестибюль. И тут Пит осознал все, что с ним произошло. Проклятие! И надо же случиться такому, как раз когда он обрел форму! И все-таки, хотя мучительно ныла нога, хотя разбирала досада, что он вышел из строя, ему было хорошо, когда он вспоминал слова Де-Гручи. Не потому, что ему было очень уж важно, что думает о нем Вик, но, во всяком случае, было приятно. Черт побери, он не мог объяснить этого даже самому себе! Достаточно того, что во время игры он старался изо всех сил и играл хорошо, и его усилия были замечены.
Скорей бы только зажила нога.
Толстяк, убежавший куда-то, догнал их у выхода.
– По-прежнему 1:1, – сообщил он. – Может быть, мы все же одолеем их…
Пит тяжело вдыхал морозный воздух, боль накатывалась на него волнами.
– Печка в моей машине не работает, – сказал доктор. – Тебе будет холодно. Возьмем такси.
Он подозвал такси, помог Питу усесться на переднее сиденье, сел сзади и, забрав у Толстяка вещи Пита, попросил шофера включить отопление.
– Ты хорошо играл сегодня, Пит, – торопливо произнес Толстяк. – Скорее поправляйся.
Де-Гручи, а теперь Толстяк… Забавно, как одна игра может все переменить. Такси круто развернулось, и Пит увидел выбежавшую на улицу Сару и Толстяка, который подошел к ней. Толстяк ей расскажет все, что случилось.
Но лишь значительно позднее сам Пит понял, что же все-таки случилось. На следующее утро он прослушал по радио репортаж: "Команда Северо-Западной школы неожиданно рухнула после того, как Пит выбыл из игры; сенджонцам трижды удалось добиться успеха, и они победили со счетом 4:1". За завтраком Пит подробно рассказал, как в госпитале под местным наркозом ему наложили шесть швов. Вчера вечером, когда отец привез его домой, он был слишком утомлен, чтобы говорить об этом.
Задребезжал звонок телефона. Подошла Сара.
– Пит, тебя.
Пит заковылял в прихожую.
– Я слушаю.
– Пит?
– Я.
– Говорит Элмер Мак-Миллан из училища Сен-Джона.
– Я не могу оторваться от тебя даже во время завтрака, – улыбнулся Пит.
Мак-Миллан фыркнул.
– Я звоню, чтобы узнать, как твоя нога, – смущенно произнес он.
– Ничего страшного. Правда, возможно, придется пропустить одну игру, но доктор обещал, что к двадцатому числу, когда мы встречаемся с командой Гордона Белла, я буду здоров.
– Мне очень жаль, что так получилось, – сказал Мак-Миллан. – То есть я хочу сказать, что я должен был играть против тебя, но я вовсе не хотел…
– Все в порядке. Все было по правилам, – перебил его Пит. -Мало ли что бывает. Просто несчастный случай. Забудь об этом…
– Спасибо. Я очень рад, что ты так говоришь.
– Но в следующий раз мы вас побьем, – сказал Пит.
Мак-Миллан будто не обратил внимания на эти слова, только сказал:
– Без тебя команду словно подменили… Ладно, не буду тебя задерживать. Я только хотел сказать, что очень жалею о случившемся.
– Спасибо, что позвонил, – сказал Пит. – Скоро увидимся.
– Пока.
После завтрака Пит перебрался в гостиную, с трудом ступая на больную ногу. Он лежал на диване и слушал радио, когда в дверь позвонили.
– Я открою! – крикнула Сара из кухни.
Из прихожей раздался ее удивленный голос:
– О, здравствуй…
– Здравствуй, – услышал Пит в ответ. – Как твой брат?
– Заходи, сам увидишь.
– Не могу. Некогда. По дороге завез Питу кое-что почитать, если он захочет. Скажи ему, чтобы скорее поправлялся.
Дверь захлопнулась. Сара вошла в гостиную с кипой газет.
– Толстяк? – спросил Пит.
Сара кивнула.
– Сунул мне эту кипу и убежал. – Она посмотрела на газеты. – Похоже, что комплект "Хоккейных известий" за всю зиму.
Несколько секунд Пит сидел молча. Он всего лишь постарался играть получше, и вот уже Толстяк переменился к нему… Он взял газеты и принялся листать их и разглядывать фотографии, пока не наткнулся на рассказы об играх команд высшей лиги.
Он углубился в чтение очерка о своем фаворите Теде Кеннеди из торонтских "Кленовых листьев", когда снова раздался звонок в дверь. Забывшись, он вскочил с дивана и тут же поморщился от боли; но раз уж он был на ногах, то заковылял в прихожую, открыл дверь и увидел Де-Гручи. Возле дома стоял небольшой крытый автофургон с надписью: "Бакалейные и мясные товары Де-Гручи". Вик был одет не так, как приходил в школу. На нем были толстые шерстяные штаны, заправленные в высокие сапоги, теплая куртка с меховым воротником, кожаные рукавицы и шапка с опущенными ушами.
– Вот здорово, ты уже на ногах! – смущенно произнес он.
– Заходи, – пригласил Пит.
Отряхнувшись от снега, Вик вошел в прихожую.
– Отец попросил развести заказы. Вот ехал мимо и решил проведать…
Из кухни, где она помогала матери мыть посуду после завтрака, вышла Сара, удивленно поздоровалась с Де-Гручи и пошла наверх.
– Судя по словам доктора, я выбыл недели на две, – сказал Пит;
Наступило неловкое молчание, затем Де-Гручи взялся за дверную ручку и посмотрел Питу в глаза.
– Когда ты вернешься, мы заиграем по-настоящему, – сказал он и торопливо вышел.
На следующей неделе в школе Пит обнаружил, что у него десятки друзей там, где, как ему до сих пор казалось, он не имел ни одного. Девочки приветливо улыбались ему, когда он, прихрамывая, проходил мимо. Во время завтрака в столовой к его столу подсаживались товарищи по команде. Учителя заботливо расспрашивали о самочувствии, и он снова и снова повторял, что с ним все скоро будет в порядке. Генри Белл специально стал приезжать в школу на своем драндулете, чтобы отвозить Пита домой. Но в среду, когда сняли швы, доктор все же не разрешил Питу участвовать в матче против команды школы Даниэля Мака.
В пятницу вечером, когда состоялся матч, мистер Гордон был простужен и не пошел на стадион. Миссис Гордон тоже осталась дома. Пит воспользовался машиной отца. Он вел ее сквозь мягко падающий снег. Сара сидела рядом. В вестибюле они встретили Спунского. Втроем они уселись в гуще шумливой, веселой, горластой толпы болельщиков. Через несколько минут к ним присоединился Пол Брабант – запасной вратарь команды северозападников.
– Теперь и ты понимаешь, что я чувствую, наблюдая отсюда за играми… – сказал он, обращаясь к Питу.
– Да, – отозвался Пит. – Конечно, обидно, что тебя не включают в состав,
Брабант пожал плечами.
– Паттерсону пришлось пройти через это в прошлом году. Придется и мне набраться терпения.
"У меня бы терпения не хватило", – подумал Пит. Но Пол еще только в десятом классе. Паттерсон учился в двенадцатом, последнем. Пока что не приходилось выбирать между ним и Брабантом, но Пит подумал, что когда Брабант в будущем году встанет в ворота, то будет вполне на месте, если хорошо потренируется этот сезон.
Да, Пит был не так терпелив, как Пол Брабант. Когда хоккеисты вышли на разминку, у него заныло под ложечкой от желания быть на льду вместе с ними. Он вспомнил все, что знал об игроках команды Даниэля Мака, что могло бы пригодиться, играй он сегодня против них.
Перемещения, вызванные отсутствием Пита, ощутились очень скоро. Ред вел игру двумя звеньями – Гарри Бертона и Пинчера Мартина, выпуская крайних нападающих из тройки Пита лишь в самые ответственные моменты трудного первого периода. Однако оба звена заметно устали, отражая натиск противника, и Ред был вынужден перевести защитника Рози Дюплесси на место центрфорварда в тройке Пита. Таким образом, у него осталось только три защитника.
Де-Гручи играл превосходно. Во время его первой атаки Рон Маклин в своей зоне применил против него силовой прием. Оба игрока упали, стук от их падения был слышен на самых верхних рядах. Но вот Маклин пошел в нападение, Де-Гручи встретил его тем же приемом, и до самого конца игры за стычками этой пары жадно следили трибуны. Когда они вступали в единоборство, зрители, как один, подымались с места. В середине периода Де-Гручи начал комбинацию, которую очень красиво завершил Бертон, выманив на себя вратаря. Но Маклин сквитал шайбу, пройдя из своей зоны сквозь заслон защитников к воротам Паттерсона. Первый период закончился вничью: 1:1.
Но во втором периоде все рухнуло. Де-Гручи был удален на две минуты за задержку игрока перед своими воротами, и, пока он отбывал наказание, даниэльмаковцы забили гол. К концу периода они уже вели со счетом 5:1. В третьем периоде северозападники отквитали две шайбы, но пропустили четыре. Игра закончилась со счетом 9:3 в пользу команды школы Даниэля Мака.