Он сказал, что сейчас они перешли в другое место, так как в ирландском баре, где они находились до сих пор, ситуация стала выходить из-под контроля. Группа местных хулиганов пронюхала, где отдыхают англичане, и на улице разгорелась небольшая драка, завершившаяся, к счастью, без особых последствий. Так как никто не хотел бродить по городу в поисках новых приключении, все просто желали выпить еще немножко пива и весело провести остаток дня, было принято решение переместиться в бар "Хан", который находился в 20 минутах ходьбы от того кафе, где мы перекусывали. Естественно, мы тут же решили присоединиться к ним.
По пути нам встретилась группа молодежи, распевающая песни и скандирующая футбольные кричалки. У некоторых из них были футболки и шарфы "Галатасарая", тогда как остальные были одеты неприметно, но, разглядев их, я понял, что они-то и спровоцировали драку возле ирландского бара. На такие вещи у меня чутье.
В итоге мы благополучно разминулись с ними и вышли на площадь Таксим. Здесь меня поразило огромное количество полицейских. Они в большей степени походили на солдат, нежели на полицейских, так как каждый имел при себе оружие. Однако их мало интересовало происходящее вокруг, и они просто слонялись по площади, болтая друг с другом и покуривая.
Миновав площадь, мы через минуту оказались там, где, по идее, должен был располагаться бар "Хан", но, чтобы найти его, у нас ушло еще 20 минут. Он оказался совсем небольшим заведением, втиснутым между "Пиццей Хат" и магазинчиками, и никак не выделялся. Нам удалось обнаружить его благодаря большому скоплению мальчиков-чистильщиков обуви, дежуривших на выходе. Было достаточно странным наблюдать всех этих подростков около бара, и, вспоминая это сейчас, я нисколько не сомневаюсь в том, что они были своего рода разведчиками хулиганов, атаковавших нас позже.
Войдя в бар, мы обнаружили, что в нем достаточно тесно, лишь несколько свободных столов и стульев виднелись по обеим сторонам. Внутри находилось немногим более 30 человек (все - болельщики "Лидса"), и, хотя было всего лишь шесть часов вечера по местному времени, многие из них уже изрядно напились. Однако обстановка была дружеской, и когда мы смогли пробраться к стойке бара и заказать себе выпить, то заметили, что персонал был просто счастлив видеть нас у себя.
Как это обычно происходит во время выездов за рубеж, к нам подходили наши знакомые, которые охотно делились впечатлениями, накопившимися за прошедший день. И все мы с энтузиазмом строили планы на следующий день, не забывая обсуждать предстоящую игру. Мы перекинулись парой фраз с одним парнем, повстречавшим на площади Таксим нашего офицера по связям с клубом (из полиции Западного Йоркшира), находившимся в восторге от всего увиденного и собиравшегося где-то перекусить. Потом, когда этого полицейского расспрашивали о произошедших событиях, он утверждал, что стал свидетелем драки, находясь вне бара, и никак не мог остановить ее, потому что был без формы.
Спустя полчаса поступило предложение выдвигаться из бара, так как в нем не было телевизора, а большинство людей хотело посмотреть игру "Челси" против "Барселоны" в Лиге чемпионов. Кто-то намеревался найти другой бар, другие собирались разойтись по гостиницам, чтобы посмотреть игру у себя в номерах. Будучи достаточно уставшими, мы решили допить наше пиво и поехать обратно в отель. Пока одни еще продолжали обсуждать планы на вечер, другие стали потихоньку выбираться на улицу, поджидая там остальных. Конечно, не было никакого массового исхода, и будь вы обычным прохожим, то ни за что бы не догадались, что на ваших глазах из бара вываливается толпа пьяных английских фанатов.
Спустя пару минут после того, как часть людей покинула помещение, на улице поднялся шум. Если вам когда-либо приходилось видеть футбольную драку, вы понимаете, о каком шуме я говорю - о реве толпы, смешанном с перевозбуждением и показной бравадой, - это звук крупных неприятностей.
В тот момент мы (а также парень по имени Брайан) все еще находились в баре, не зная, что делать дальше. В конце концов Брайан поднялся и подошел к двери, чтобы посмотреть, что происходит на улице. Я последовал за ним и тут же обнаружил, что прямо у выхода полным ходом идет драка. В воздухе носились металлические стулья, куски дерева, металлические таблички, указывающие людям дорогу в различные магазины и бары. Казалось, что фанаты "Лидса" были застигнуты врасплох, но они уже начали перегруппировку для нанесения ответного удара. Старый прием "держаться всем вместе" был единственным способом выбраться из этой передряги, поэтому все так и поступили. Через минуту англичане собрались в единый кулак и ударили по туркам, но тогда еще никто не осознавал всю сложность и серьезность ситуации.
Я не заметил, как оказался на улице, однако разум все еще был при мне, требуя найти спасительное решение. Разрываясь на части между товарищами и Сьюзи, я все-таки сумел прийти к выводу, что только внутри бара она сможет оказаться в относительной безопасности, так как на улице уже лежали и корчились раненые. Только тогда к месту происшествия стала медленно подтягиваться полиция, не имевшая ни малейшего представления о том, что произошло. Многие полицейские просто стояли в стороне и наблюдали за тем, как сорокалетние турки, одетые в строгие деловые костюмы, бросались на болельщиков "Лидса" с длинными железными прутьями в руках. Кроме того, здесь можно было видеть изрядно усердствовавших местных тинейджеров, а двадцатилетние хулиганы, атаковавшие людей, и вовсе использовали все, что попадалось им под руку. Это была настоящая бойня.
Затем неведомо откуда появилась группа телевизионщиков. Нет, не какие-то там любители с маленькой видеокамерой, а самая настоящая репортерская бригада: профессиональная телевизионная камера, размещенная на плече оператора, большой микрофон, свет и вся остальная необходимая аппаратура. Вскоре засверкали лезвия. Только не те ножи, что продаются в магазинах народных промыслов, а самые настоящие сабли, которые уж точно не берут с собой на обычный вечерний моцион или когда идут попить пивка в спокойной обстановке.
Внезапно способность соображать снова вернулась ко мне. Мне следовало находиться в баре рядом со Сьюзи, и я бы поступил именно так, если бы парень по имени Тим не начал заваливаться на меня. Я подхватил его на руки и тут обнаружил, что он ранен. В этот момент в дверях появилась Сьюзи, призвавшая всех нас немедленно убраться обратно в бар. Мы вняли ее указанию, отступили назад, но, как только зашли внутрь, Тим рухнул на пол. Тогда-то мы и увидели, насколько серьезно он ранен. Его ноги были рассечены в нескольких местах, а на руках, которыми он пытался закрывать лицо, зияли еще более глубокие порезы.
Увидев Тима лежащим на полу, кто-то начал умолять владельца бара вызвать "скорую помощь", но он дал ясно понять, что хочет единственного - чтобы мы поскорее убрались отсюда. Конечно, все тут же накинулись на него, наглядно продемонстрировав обратное - что никто не собирается никуда уходить.
Как смогли, мы обработали раны Тима и попытались остановить кровотечение, а Сьюзи уложила его поудобнее на подушках из-под стульев. К тому времени шум на улице несколько утих, и все стали ожидать появления машин "скорой помощи". Затем в дверях появился Джон, изо рта которого текла кровь. Один турок ударил его по лицу металлическим стулом, а когда Джон попытался укрыться в баре, стоявший рядом полицейский со всей силы ударил его дубинкой по голове. Черт знает, они все как будто с цепи сорвались.
Спустя некоторое время, показавшееся нам вечностью, в бар наконец-то вошли полицейские, начавшие неспешно разбираться в том, что произошло. Обратив внимание на Тима, они немного запаниковали, так как "скорая" до сих пор не прибыла. В конце концов было решено отвезти раненого в больницу, устроив его на заднем сиденье полицейского автомобиля. Услышав об этом, Тим сказал нам со Сьюзи, что не хочет ехать ни в какую больницу. Все, что он хотел, это вернуться домой, назад к своей семье, в свой дом. Конечно, стражи порядка не стали никого слушать, и нам не оставалось ничего иного, как только помочь поднять Тима и вынести его на улицу к уже ждавшему микроавтобусу.
Уложив Тима в автомобиль, я заметил в нем Джона, которого тоже решили доставить в больницу. Внезапно один из полицейских схватил меня за руку и заломил ее за спину так, как будто я был арестован. Затем он стал запихивать меня в машину вслед за остальными.
К счастью, позади нас снова завязалась драка, и, когда полицейский повернулся, чтобы разобраться, в чем дело, я быстро скрылся в баре. Мне совсем не хотелось сидеть в турецкой каталажке за то, что я просто пытался помочь своему другу.
Оказавшись в баре, я нашел Сьюзи, которая пребывала в настоящей панике из-за всего происходящего. Бармен, обслуживавший нас в тот вечер, отвел нас в подсобное помещение, где мы пробыли около десяти минут, прежде чем шум на улице окончательно затих.
В тот момент мы даже представить себе не могли масштаб произошедшего. Единственное, чего мы хотели, так это выбраться отсюда и доползти до гостиницы. Но мы были настолько напутаны, что даже не осмелились остановить такси и, быстро оглядевшись вокруг, решили пробежаться до ближайшей трамвайной остановки, находившейся в двух... милях на другом берегу Босфора.
Нетрудно догадаться, что мы буквально летели стрелой, особенно через площадь Таксим, и совершенно неожиданно обнаружили, что с ног до головы перепачканы кровью. Она была везде: на наших спортивных брюках, футболках, руках и даже под ногтями. Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы возвращаться в гостиницу в таком виде, учитывая, что мы собирались ехать на трамвае, в котором было полным-полно народу. К счастью, мы наткнулись на "Макдоналдс" и следующие десять минут провели, закрывшись в туалете и пытаясь хоть как-то смыть с себя следы крови, прежде чем отправиться назад в гостиницу.
Мы еще не знали, что нам предстояло стать свидетелями, пожалуй, самого страшного и странного эпизода того вечера. Когда мы переходили мост, соединяющий европейский и азиатский кварталы города, к нам подошли двое человек, одетых в джинсы и кожаные куртки. Я понял, что наши неприятности сейчас продолжатся. Возможно, это было очередное бандитское нападение, гак как мы явно выделялись из толпы. Да и как могло быть иначе, ведь мы действительно были иностранцами, оказавшимися в чужом и враждебном городе, расположенном в стране с совершенно иной культурой. Когда же незнакомцы вытащили из карманов свои удостоверения личности и представились полицейскими, мы с облегчением перевели дух.
Оказалось, что они следовали за нами от самого бара и теперь хотели услышать наши объяснения, почему мы там оказались и какова наша роль в произошедших событиях. Не став долго меня выслушивать, они недвусмысленно дали понять, что все. что случилось этим вечером, носит самый серьезный характер и что я являюсь непосредственным участником того инцидента. Затем они назвали меня английским хулиганом и потребовали предъявить паспорт для уточнения моих данных. Эти люди не были так называемыми "хорошими полицейскими", нам "посчастливилось" встретить самых что ни на есть "плохих полицейских", нет, точнее даже - "чертовски плохих полицейских".
Внезапно в разговор резко вмешалась Сьюзи, которая прикинулась ничего не понимающей. Она заявила, что мы - простые английские туристы, случайно оказавшиеся не в том месте и не в самое подходящее время, и что англичане никогда не носят с собой паспорта или какие-нибудь другие документы. Каждый раз, когда я пытался хоть что-то вставить, она затыкала мне рот, так как я мог только усугубить и без того неприятную ситуацию. Она сказала также, что мы очень торопимся в гостиницу, поскольку оставили своих детей с сиделкой, а сами вышли просто перекусить. Как ни странно, после этих слов они нас отпустили. Я даже не мог какое-то время поверить в случившееся. И только одному Богу известно, что могло бы произойти со мной, если бы в тот момент Сьюзи не было рядом.
Наконец мы сели в трамвай и вскоре добрались до гостиницы, где было относительно безопасно. В холле находились несколько человек, но, странно, среди них не было никого, с кем мы пару часов назад разговаривали и попивали пиво в баре "Хан" и кто стал жертвой неожиданной атаки местных хулиганов.
Знакомые мне люди, включая Эм Джи, начали расспрашивать, известно ли мне что-нибудь о том, что произошло. Они были в ирландском баре, где состоялся первый инцидент, после чего решили вернуться в отель. До них успели дойти какие-то слухи о драке, а также о том, что один английский болельщик погиб и еще один находится в критическом состоянии.
Мы были потрясены. Я посчитал, что не следует говорить об этом в холле гостиницы, поэтому мы поднялись на лифте на несколько этажей и, выйдя в просторное фойе, устроились на стульях. И только там продолжили разговор о событиях, начинавших приобретать все более сюрреалистический характер. Мой первый вопрос заключался в том, почему я не обнаружил в гостинице никого из тех, с кем встретился этим утром. Эм Джи сказал, что большинство из них находится либо в местном полицейском участке, либо в больнице. Затем он рассказал нам, что немногим ранее ему позвонил один болельщик из больницы, сообщивший о состоянии некоторых англичан. Когда он закончил свой рассказ, я не мог поверить в услышанное. Это была какая-то бессмыслица.
Побеседовав в течение часа или около того, мы решили пойти отдыхать, но, оказавшись в своем номере и включив телевизор, не поверили своим глазам. Кадры, на которых была запечатлена драка, уже демонстрировались в вечерних новостях. И хотя мы были ее живыми свидетелями, только сейчас осознали всю серьезность случившегося. Так как вещание велось на турецком языке, мы так и не смогли понять, правда ли то, что среди англичан есть погибшие. Откровенно говоря, в тот момент мы еще с трудом верили в гибель наших соотечественников. Подобное представлялось невероятным, ведь речь шла всего лишь о футболе.
Затем все наши мысли вернулись к дому. Мой отец специально приехал из Лондона, чтобы пару дней провести с нашими детьми, поэтому мы сразу же позвонили ему, чтобы поведать о наших неприятностях. Возможно, что-то уже успело просочиться в программы новостей. Однако он еще ничего не слышал и не был столь обеспокоен, что как-то даже порадовало нас.
Все-таки мы смогли немного поспать и, проснувшись рано утром, сразу же включили телевизор. В новостях сообщали дальнейшие подробности происшедшего прошлым вечером и показывали новые кадры, часть которых привела нас в настоящий ужас. Они были слишком жестоки, чтобы их можно было показывать по британскому телевидению. Скорее их следовало отнести к категории материалов, предоставляемых людям, назначенным для проведения следствия по этому делу. В одном из таких кадров виднелась дорога, на которой лежало неподвижное тело с многочисленными ножевыми ранениями (насколько я помню, этот кадр так никогда и не был показан по английскому телевидению). Другой запечатлел местных полицейских, жестоко избивающих англичан, тогда как сами турки безнаказанно творили все, что хотели.
Следующие кадры надолго остались в памяти многих людей, оказавшихся в тот вечер в Турции. На дороге стоял мужчина средних лет с длинными, растрепанными мышиного цвета волосами, назовем его СР, державший на руках безжизненное тело Криса Лофтуса и пытавшийся уложить его на заднее сиденье такси, чтобы доставить своего товарища в больницу. Эти фрагменты неоднократно демонстрировались в сводках телевизионных новостей, однако никто в Великобритании так и не увидел сцену, как полицейские и обезумевшие турецкие хулиганы били СР дубинками и топтали его ногами, когда он пытался сделать Крису искусственное дыхание изо рта в рот. Он спасал жизнь своего друга, а эти сволочи в буквальном смысле вышибали из него дух, хотя он не обращал на них никакого внимания. Он просто делал то, что считал правильным, как поступил бы каждый нормальный человек. Впоследствии я встретился с СР и рассмотрел его раны. Они были просто ужасны, но все-таки он оказался счастливчиком.
СР был большим любителем футбола и очень любил свой клуб, "Лидс Юнайтед". Но после тех событий он перестал ходить на футбол. Спустя некоторое время я видел его в Лидсе накануне товарищеской встречи сборных Англии и Италии на "Элланд Роуд", но он до сих пор находился в глубоком стрессе, вызванном событиями того вечера. СР все еще залечивал раны, нанесенные ему турецкими полицейскими, и уже в возрасте тридцати лет являлся пенсионером по состоянию здоровья. Ужасно. Еще одна забытая жертва зверского преступления.
Однако вернемся к событиям следующего утра. Едва встав с постели, мы быстро накинули на себя кое-какую одежду и спустились вниз, где, несмотря на еще достаточно раннее утро, уже скопилось большое количество народа. Там мы узнали, что двое наших соотечественников, Крис Лофтус и Кевин Спейт, погибли от рук турецких хулиганов.
Невозможно передать охватившие нас тогда чувства. Лучше всего было бы описать их как смесь бессилия и злости. Все дело в том, что мы не могли понять, почему это произошло. Ни я, ни Сьюзи не были хорошо знакомы с Крисом или Кевином, но многие из присутствовавших знали их достаточно близко. Брауни, организовавший этот выезд, был словно контужен. С Кевином он познакомился во время автобусного путешествия на финал Кубка европейских чемпионов 1975 года в Париж <"Бавария" (Мюнхен)-"Лидс Юнайтед" - 2:0>, а с братьями Лофтус дружил более 20 лет.
Оставшуюся часть утра мы провели в холле отеля, пытаясь узнать хотя бы какие-то новости, однако не могли выйти на улицу, даже если бы очень этого захотели. Наводнившие гостиницу полицейские поместили всех нас под "домашний арест" - якобы для нашей собственной безопасности. Они словно не замечали находившихся здесь представителей посольства Великобритании и нескольких английских журналистов.
Тим тоже был с нами. Тем вечером его все-таки привезли в больницу, чтобы зашить ему резаные раны. Теперь рук и ног Тима было практически не видно под толстым слоем бинтов. Трудно поверить, но раненого, срочно нуждающегося в медицинской помощи, полицейские повезли не в больницу, а прямо в полицейский участок.
По словам Тима и некоторых других болельщиков, больница оказалась настоящей обителью демонов, персонал которой сразу же дал понять, что бесплатно никого обслуживать не собирается. И переливать кровь тяжелораненым начнет только тогда, когда им заплатят. Как вы догадываетесь, ни у кого, конечно, не было с собой ни кредитных карточек, ни достаточного количества наличных, чтобы оплатить медицинские услуги. К счастью, в больницу вовремя приехал Питер Ридсдэйл. Он встречался со своими турецкими коллегами, когда ему позвонили и сообщили, что несколько фанатов "Лидса" серьезно ранены и находятся в больнице. Ридсдэйл тут же бросил все свои дела и отправился в больницу, чтобы хоть как-то помочь пострадавшим болельщикам. Осознав всю серьезность положения, он немедленно отдал врачам свою кредитную карточку, так как нельзя было терять ни минуты.