Она улыбнулась, глядя в смуглое, обветренное лицо объездчика, но вместо того, чтобы ответить на его вопрос, задала свой:
- Так откуда именно вы родом, Дэвис?
- Из Кентукки.
- Кен… что?
Он хрипло усмехнулся.
- Кентукки. Один из Соединенных Штатов Америки. Родился и вырос там, когда он еще не был штатом, конечно.
- Понятно… - Кэролайн машинально потянулась за следующим куском яблока. - Вы бывали когда-нибудь в Нью-Йорке?
Дэвис задумчиво нахмурился.
- Ну… я отплывал оттуда тридцать два года назад, но мало что помню. Приехал сюда, и предыдущая графиня предложила мне работу с хорошим жалованьем, вот я и остался. Научил его светлость всему, что он знает.
Кэролайн глупо на него уставилась.
- Всему, что он знает?
Тут Дэвис смутился.
- Всему, что он знает о лошадях.
- Мой муж любитель лошадей?
Дэвис расхохотался.
- Разве любовь не прекрасна?
Кэролайн почувствовала, что ее щеки вспыхнули.
- Что именно вам известно о вашем муже, леди Кэролайн? - спросил Дэвис некоторое время спустя.
- По правде сказать, почти ничего, - настороженно ответила она.
- Почему вы его не спросите?
- Спросить его?
Дэвис сдавленно хохотнул.
- Спросите мужа о его прошлом, о его побуждениях и амбициях. Думаю, вам это будет интересно.
- Так вот что я пропускаю каждое утро.
Кэролайн резко обернулась к двери. Ее муж стоял на пороге, небрежно привалившись к косяку. Волосы графа были спутаны, мятая льняная рубашка наполовину заправлена в тугие бриджи. Брент тоже рассматривал Кэролайн, и от его странного, пристального взгляда у нее участился пульс.
- Вы как раз поспели к завтраку, - по-матерински строго сказала Недда. - Садитесь.
Кэролайн решила, что граф придумает отговорку, чтобы избежать ее компании и не есть невкусную еду. Но Брент удивил ее: потерев глаза, он медленно прошел к столу и сел справа от нее.
- Чаю? - спросила Кэролайн, слегка переборщив с любезностью в тоне. Они с мужем разговаривали только во время еды, хотя до сих пор единственной их совместной трапезой был ежевечерний ужин. Беседа в этих случаях оставляла желать лучшего, и Кэролайн, откровенно говоря, уже устала от глупой игры в прятки, которую они затеяли друг с другом.
- Чаю? Было бы замечательно, - также чересчур вежливо ответил граф.
Кэролайн смерила его долгим, пристальным взглядом. Потом с улыбкой, которую можно было принять исключительно за саркастическую, медленно поднялась со стула и подошла к рабочему столу.
- Такое чувство, что тебя выбросили на завтрак прямо из преисподней, мой мальчик, - весело сказал Дэвис.
Брент откинулся на спинку стула.
- Я добрался до постели почти в два, но сегодня у меня много дел. Днем я встречаюсь с викарием Дрейкмондом.
Недда и Дэвис быстро переглянулись. Кэролайн поставила чай перед Брентом и вернулась на свое место.
- Завтра, - без запинки продолжал граф, - у меня одно личное дело, а потом я займусь поисками слуг. Я недолго пробуду в отъезде.
- Ты уезжаешь? - вырвалось у Кэролайн.
Брент повернулся и расплылся в улыбке.
- Будешь скучать по мне, Кэролайн?
Она вспыхнула. Граф явно переоценивает свое значение в ее жизни.
Брент как ни в чем не бывало глотнул чая и заговорил о другом.
- Чем же ты занимала свое время?
Кэролайн быстро опустила взгляд на чашку и провела пальцем по фарфоровой кромке.
- Я работала в саду.
- Ах… разумеется.
- И хорошо потрудилась, - добавил Дэвис.
Кэролайн просияла.
- Неужели? А для меня ты посадила цветочек, малышка?
- Нет, - лаконично ответила она.
- Вот и хорошо, - тихо ответил Брент. - Уверен, что он бы зачах и погиб.
Кэролайн слегка пожала плечами.
- Разве что от недостатка внимания.
Она так мрачно пошутила, надеясь, что граф ее поймет. Возможно, Брент и понял, потому что он на некоторое время притих, а потом сощурился и сказал:
- Все рано или поздно погибает, Кэролайн.
Граф говорил так тихо, что Кэролайн едва разобрала слова. Подавшись к мужу и собрав в кулак всю решимость, на которую только была способна, она замерла почти нос к носу с ним.
- Если я о чем-то забочусь, гибель от недостатка внимания исключена, мой супруг, - хриплым шепотом сообщила Кэролайн. - Мои растения станут самыми красивыми из всех, что ты когда-нибудь видел, и с каждым днем будут только набирать силу. Через несколько недель каждая комната в Мирамонте наполнится чудесными Божьими созданиями, вскармливать и дарить жизнь которым буду я.
- Включая наших детей?
Кэролайн резко выпрямилась и широко распахнула глаза, пораженная тем, как Брент превратил ее серьезные, пылкие слова в нечто интимное.
- Мои дети - это мои растения, - отважно парировала она.
Он чертовски лукаво улыбнулся.
- Но я гарантирую, что создавать нашего сына будет гораздо веселее.
У Кэролайн заколотилось сердце, но она не собиралась отступать перед наглыми, непристойными намеками графа.
- Откуда ты знаешь, дорогой супруг? Доводилось создавать сына в другом случайном союзе?
Недда резко вдохнула.
Дэвис усмехнулся:
- От скуки мы точно не помрем.
Кэролайн, не отрываясь, смотрела в глаза мужу в ожидании опровержения.
Брент тихо рассмеялся.
- Случайный союз, Кэролайн? Так ты называешь наши отношения?
Она заерзала на стуле.
- Полагаю, брак по расчету можно назвать случайным союзом.
Граф снова повеселел и сказал:
- В таком случае я уверен, что у меня нет детей от других случайных союзов, Кэролайн.
- Завтрак? - любезно вмешалась Недда и поставила перед Брентом и Кэролайн по тарелке маисовой каши с подгоревшим хлебом.
Брент уставился на свою еду. Им срочно нужен повар…
Они все вместе завтракали, и Брент с удовольствием отметил, что, будь его мать жива, они ни при каких обстоятельствах не трапезничали бы в такой компании. Есть вместе с прислугой было немыслимо. Но война смирила гордыню Брента: на поле брани ему приходилось делить пищу с людьми из всех слоев общества. Когда сражаешься с кем-нибудь бок о бок, многое просто перестает иметь значение. Именно так обстояли дела в его огромном, пустом доме. Их было всего четверо, и потому казалось глупым есть отдельно от Недды и Дэвиса. И, кроме того, не сиди они с Кэролайн здесь, им пришлось бы завтракать на полу.
Судя по всему, Кэролайн тоже не тревожилась по этому поводу, чем очень удивляла мужа. Брент был уверен, что, женись он на какой-нибудь другой аристократке, та бы упала в обморок при мысли, что ей придется завтракать на кухне, за маленьким деревянным столом вместе с экономкой и человеком, который следит за лошадьми. Граф начинал утверждаться в мысли, что его жена во многих Отношениях уникальна. И эта уникальность ее очень красила в его глазах.
Игнорировать Кэролайн почти всю прошлую неделю ему было невероятно трудно. Чтобы забыть о ее присутствии, Брент работал, ездил верхом, корпел над книгами, восстанавливал свою разоренную собственность и все-таки не мог освободиться от чувства неудовлетворенности.
У него была жена. И она желала его физически, но не позволяла к себе прикасаться. Теперь Брент уверился в мысли, что предыдущий любовник плохо обходился с Кэролайн в постели, и этим объясняется ее нежелание и даже страх близости, которая является единственной по-настоящему приятной стороной супружеской жизни. Поняв это, Брент решил не торопить события, ибо Кэролайн была достаточно умной, чтобы раскусить его, если он будет действовать слишком настойчиво или жестко.
Хорошенько поразмыслив, Брент понял также, что, видимо, по этой причине отец Кэролайн решил спровадить дочку из дому. Естественно, для человека, занимающего отличное положение в обществе, обесчещенная незамужняя дочь означала угрозу краха репутации, если бы правда вышла наружу. А что, если бы она завела еще одного любовника? Общество разорвало бы его на куски.
Но в Мирамонте, под его супружеским влиянием такое не повторится. Он этого не допустит, что предельно ясно объяснил Кэролайн. Теперь он будет единственным мужчиной в ее постели, и, если боги ему улыбнутся, скоро туда попадет.
Брент краем глаза поглядывал, как Кэролайн ковыряет ложкой в тарелке. На ней опять было то невзрачное платье, в котором он увидел ее в первый раз, но теперь он смотрел на девушку другими глазами. Хотя на щеке у Кэролайн так же красовалось пятно грязи, а темные густые волосы были туго стянуты в узел на затылке, выглядела она необычайно привлекательно. И все благодаря платью, рассудил Брент, ибо, несмотря на отвратительнейший цвет и фасон с высоким воротом и длинными рукавами, оно плотно облегало ее грудь и талию, подчеркивая чудесный, сексуальный, неприкасаемый силуэт…
Брент внезапно набросился на еду.
- Я уезжаю завтра с восходом солнца, - сухо сообщил он. - Домой вернусь через неделю, и я предпочел бы, чтобы ты спал в доме, Дэвис. Не хочу, чтобы эта дама оставалась одна.
Дэвис кивнул.
- Кэролайн, - сказал Брент, глотнув из чашки, - сейчас меня ждет работа, но я хотел бы поговорить с тобой до отъезда.
Не дожидаясь ответа, граф резко встал, подошел с тарелками в руках к раковине и обернулся к жене.
- С сегодняшнего дня ты перестанешь ходить по дому с завязанными в узел волосами, - непререкаемым тоном приказал он. - Моя жена не будет выглядеть старомодной в двадцать пять лет.
- Старомодной!
Дэвис хихикнул.
Недда улыбнулась.
Кэролайн прищурилась.
- Ума не приложу, почему тебя тревожит, как я укладываю волосы. - Она медленно поднялась, чтобы граф не смотрел на нее сверху вниз. - Я предпочитаю затягивать волосы туго, потому что они попадают мне в глаза.
- Держу пари, Недда найдет пару лент, чтобы убрать волосы со лба, - широко улыбнувшись, предложил Дэвис.
Кэролайн смерила его тяжелым взглядом.
- Да что вы знаете о лентах для волос…
- У меня есть несколько, и я с радостью дам их вам, леди Кэролайн, - с приятной улыбкой вмешалась Недда.
Кэролайн рассерженно вздохнула:
- Спасибо, но это мои волосы, и меня такая прическа вполне устраивает.
- А меня нет, - медленно проговорил Брент, глядя ей прямо в глаза. - А ведь я твой муж и хозяин дома.
- О, ты хозяин…
- У вас в самом деле красивые волосы, леди Кэролайн, - мягко вмешался Дэвис. - Жалко, что вы их так закручиваете.
Брент видел, что Кэролайн свирепеет. Хотя это было странно и, вероятно, не слишком соответствовало благородному воспитанию, но Бренту нравилось выводить ее из себя. Это была восхитительная игра.
- А в следующий раз вы скажете, что мне стоит работать в саду в чем-нибудь более женственном, возможно, в жемчугах и шелковом вечернем платье?
Граф чуть не рассмеялся, подумав, что невозможно даже вообразить более женственный наряд, чем платье, надетое на ней сейчас, послушно повторяющее каждый изгиб тела. Кэролайн сердито смотрела на него; ее глаза гневно сверкали, щеки стали пунцовыми. Бренту пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы сохранить нейтральное выражение лица, ибо Кэролайн выглядела просто восхитительно, когда злилась.
- Боюсь, я не могу позволить себе жемчугов и шелковых вечерних нарядов, - безразличным тоном возразил он. На долю секунды он задержал взгляд на фигуре жены, после чего указал на ее платье.
- Оно ведь у тебя не единственное, верно?
Кэролайн вырвалась из гипноза слишком откровенного взгляда графа, решительно подобрала юбки и повернулась к нему спиной.
- У меня предостаточно платьев, - бросила она через плечо, направляясь к двери. Взглянув на экономку, девушка слабо улыбнулась. - Завтрак был весьма… Спасибо за завтрак, Недда.
С этими словами она твердым шагом вышла во двор.
Дэвис усмехнулся. Недда расплылась в улыбке. Брент не обратил на них внимания и направился к двери, через которую входил.
- Покатаюсь верхом, - устало сказал он и покинул комнату.
- Я думала, он собирается поработать, - невозмутимо заметила Недда.
Дэвис просиял.
- Мальчик сражен наповал.
- Это верно, - согласилась Недда, - и она тоже.
- Думаешь?
Недда кивнула, наклонилась к Дэвису и лукаво добавила:
- И собираюсь получить удовольствие от каждой минуты, наблюдая, как они с этим борются.
Дэвис рассмеялся и поднял чашку в шутливом тосте.
- Итак, веселье начинается.
Глава четвертая
Ему не верилось, что он действительно собирается это сделать. Он граф, воспитан по всем правилам, образован лучше большинства… Никогда в жизни ему не было настолько неловко обращаться с просьбой. Никакому другому мужчине даже в голову не пришло бы то, о чем Брент собирался попросить свою молодую жену.
Он сидел за письменным столом и медленно перелистывал страницы бухгалтерской книги в ожидании Кэролайн, которая должна была вот-вот подойти. Брент потратил несколько дней, чтобы разобраться, как Реджи распорядился деньгами и богатством, которые он оставил ему перед отъездом на континент. Пересчитав цифры несколько раз, граф хотел удостовериться в том, что обнаружил.
- Прошу прощения, что так долго, но мне нужно было… м-м-м… найти ленту для волос.
Заслышав ее спокойный, грудной голос, Брент быстро поднял голову и посмотрел на дверь. На пороге стояла Кэролайн, одетая в шелковое дневное платье цвета лайма с глубоким округлым вырезом, который в более чем достаточной степени обнажал великолепную ложбинку между грудей. Ее темные волосы были свободно закреплены на затылке и легкими завитками обрамляли щеки, раскрасневшиеся и влажные после теплой ванны. У графа бурлила кровь, когда он видел Кэролайн такой, а она с каждым днем казалась милее прежнего. И как будто недоступнее…
Брент поспешил опустить взгляд в бухгалтерскую книгу.
- С этой минуты ты всегда будешь так причесываться.
- Таково твое требование, - довольно громко сказала Кэролайн, медленно приближаясь к графу. Последовало долгое молчание, а потом она робко спросила:
- Брент, ты бы мог рассказать мне, что случилось?
Граф бросил на жену озадаченный взгляд.
Кэролайн оглянулась по сторонам и развела руками.
- Я говорю о Мирамонте. Что здесь случилось?
Брент вдохнул полной грудью и устало откинулся на спинку кресла.
- Я думал, Дэвис и Недда тебе рассказали.
Кэролайн пожала плечами.
- Я ничего от них не слышала.
Граф неотрывно смотрел ей в глаза, сохраняя нейтральное выражение лица.
- Несколько месяцев назад я уехал на континент, чтобы выполнить кое-какую работу для короны, и оставил Мирамонт на кузена, Реджинальда Кента. Я намеревался вернуться прошлой весной, но вынужден был задержаться во Франции. Вернувшись в прошлом месяце, я обнаружил, что кузен без моего ведома продал все, чем я владел, чтобы расплатиться с карточными долгами.
- Зачем ты ездил во Францию? - мягко спросила Кэролайн.
Почти с раздражением граф ответил:
- Я был с герцогом Веллингтоном и сражался с Наполеоном Бонапартом при Ватерлоо.
Кэролайн широко раскрыла глаза от удивления. Брент произнес эти слова так деловито, так бесстрастно, что если бы она не наблюдала за его лицом, то даже не заметила бы охвативших его чувств. Сквозь маску спокойствия на мгновение проступила хорошо скрываемая боль, но граф тут же стиснул зубы и подавил эту эмоцию.
Теперь Кэролайн понимала, почему в их первую встречу он выглядел таким худым и измученным, почему он говорил так грубо и прямолинейно и в словах его сквозил гнев. Ее муж был на войне, и она не представляла, что можно сказать в ответ на такое признание.
Граф выпрямился и быстро встал, опустив глаза на стол. Теперь он снова был уравновешенным и спокойным.
- Мне нужно, чтобы ты взглянула на это.
- Конечно, - не задумываясь, Кэролайн подошла к мужу.
- Я хочу, чтобы ты просмотрела эти цифры и проверила, не ошибся ли я в расчетах.
Она быстро заморгала.
- Прошу прощения?..
Граф едва заметно улыбнулся.
- Я буду признателен, если здравомыслящий человек еще раз проверит эти цифры, поскольку мне перед отъездом необходимо точно знать, в каком состоянии находятся мои счета. В первую очередь мы нуждаемся в слугах, а кроме того, я хотел бы начать в доме ремонт.
Кэролайн была крайне удивлена.
- Ты… ты просишь меня изучить состояние твоих финансов?
Брент понизил голос и наклонился почти к самому ее уху.
- Полагаю, что формально это также и твои финансы.
Кэролайн никак не могла поверить, что граф просит ее об этом, и, если бы не тот факт, что он чуть ли не совал ей в руки бухгалтерскую книгу, она бы никогда не приняла его просьбу всерьез.
- Ты уверен?
Кэролайн заглянула в лицо мужа, которое находилось всего в нескольких дюймах от ее лица, и взмолилась в душе, чтобы он не разыгрывал ее, ибо такая шутка сломит ее дух.
Брент отступил в сторону и жестом предложил жене присесть за письменный стол.
- Вперед, Кэролайн, - мягко, но настойчиво он подтолкнул ее к своему креслу. Граф вынул из чернильницы перо, вложил его в руку Кэролайн и перешел на другую сторону стола. Усевшись напротив, он прищурился и стал наблюдать.
Кэролайн поняла, что это - важное, трудное, выпавшее один-единственный раз в жизни испытание ее способностей, и, как ни странно, ей захотелось произвести впечатление. Она медленно опустила глаза на лежащий перед ней документ.
Брент внимательно смотрел, как она робко принимается за работу. Потом Кэролайн стала быстро перелистывать страницы, продвигаясь по книге с такой невероятной скоростью, что граф какое-то время пребывал в уверенности, будто его не принимают всерьез. Однако, увидев, как Кэролайн закусила нижнюю губу, а ее лицо исказилось от работы мысли, он понял, что это занятие ей в радость. И, что поразительно, она ни разу не воспользовалась пером. Его жена решала математические уравнения и перемножала многозначные числа без всяких записей, в уме. Это было поистине невероятно.
Наконец она подняла голову; ее глаза сияли.
- Ты допустил грубейшую ошибку, Брент, - прошептала она и хихикнула.
Это его задело.
- Если эта ошибка такая серьезная, почему ты смеешься?
Кэролайн перестала улыбаться.
- Посмотри, что ты сделал.
Она махнула мужу, чтобы тот подошел ближе. Граф медленно поднялся и перешел на ее сторону стола.
- Видишь, вот здесь. Ты умножил на три, а надо было на триста. Разбрасываешься нулями, растяпа. - Кэролайн смотрела в глаза мужу. - Полагаю, у нас значительно больше денег, чем ты думал.
Брент пристально на нее посмотрел.
- Ты обнаружила это, делая вычисления в уме?
Улыбка сползла с ее лица.
- У меня это получается само собой, - осторожно проговорила Кэролайн.
Брент немного помолчал, потом вздохнул.