Стук закрывающихся за ее спиной ворот заставил Майри улыбнуться. Прогулка, как и обещал Максвелл, оказалась чудесной. Слуга держался чуть поодаль, солнце ярко светило в небе, дуновение ветра напоминало легкий шепот, а воздух был необычайно свежим, но совсем нехолодным.
Похоже, весна не собиралась уступать отвоеванных позиций.
Майри и Роберт ехали вдоль побережья. Волны отчаянно бились о скалы, и Майри была рада тому, что тропа пролегала на безопасном расстоянии от края обрыва.
Роберт Максвелл очень интересно рассказывал об истории своего края. Майри уже знала, что Мрачный Арчи установил в Галлоуэе мир, чего не удавалось сделать его предшественникам. Но только теперь, после того как Максвелл рассказан о диких, агрессивных, попирающих законы кельтских племенах, которые удалось усмирить Мрачному Арчи, Майри поняла, какой это был подвиг.
– Впрочем, я понимаю, почему они так сопротивлялись шотландскому господству, ведь на протяжении веков они следовали установленным ими же самими законам, – с улыбкой заметила Майри.
Роберт засмеялся, но, к ее облегчению, не счел это замечание приглашением обсудить точки зрения шерифа или Данвити.
После чудесной прогулки на свежем воздухе подшивание юбок в компании Энни показалось еще более утомительным.
Роберт обеспечил Майри всем, что только может понадобиться женщине. Но известие о том, что эти вещи принадлежат леди Келсо, повергло Майри в шок.
Она тотчас же сказала об этом Энни, которая, в свою очередь, поведала о том, что и мебель в комнате принадлежала леди Келсо или ее супругу.
– Думаю, его милость унаследовал всю обстановку замка вместе с землей, – попыталась успокоить Майри девушка. – Так что можете спокойно пользоваться.
Однако Майри чувствовала себя так, словно украла все эти вещи у ее милости, о чем и не преминула с негодованием сообщить Максвеллу, когда на следующее утро они отправились на прогулку в лес в сопровождении все того же деликатного слуги.
– Как вы посмели отдать мне ее вещи? – возмущенно спросила она.
Роберт лишь пожал плечами.
– Если вы знаете, сколько вещей обычно бывает у женщины, то вам не стоит так переживать, – сказал он. – Моя бабка путешествует в сопровождении целого обоза лошадей, навьюченных ее скарбом. Она возит с собой не только полные сундуки нарядов, но и постельное белье, и любимую мебель, словно боится, что в гостях ей не предоставят того, без чего, по ее мнению, она жить не может.
– Даже если так...
– Поверьте мне на слово: она не помнит, что именно здесь оставила. Или ей все равно. Очевидно, вы следите за модой не так пристально, как она, иначе давно уже поняли бы, что все эти наряды лет пять как безнадежно устарели. А еще вы должны были заметить, что их почти не носили.
– Вот моя мачеха все это наверняка заметила бы, – сказала Майри. – Для меня же важнее удобство, а не красота. Я в моде совсем не разбираюсь, поэтому вынуждена полагаться на вкус Фейлин. А вот моя сестра Фиона готова носить холщовую рубашку, если ей скажут, что это модно.
– Вам понравилась одежда, которую вы нашли в сундуках?
– Понравилась. Ткань чудесная. Так приятно, когда бархат касается кожи. Я глажу свои платья так часто, что Злюка, кажется, начинает ревновать.
– Да он должен быть вам благодарен за то, что вы позволяете ему проводить с вами так много времени! Он вам правда не мешает?
– Конечно, нет, – ответила Майри. – Даже Гибби начинает к нему привыкать. Он дважды назвал Злюку храбрым парнем, после того как тот прыгнул на этот злополучный подоконник.
Роберт молчал, и Майри, бросив на него взгляд, заметила, что молодой человек нахмурился. Можно было подумать, что он ревнует. Но сама эта мысль показалась Майри абсурдной. Ведь взрослые мужчины не завидуют котятам.
На западе начали собираться облака, и Роберт решил прервать прогулку и отправиться домой. Объяснил свое решение тем, что у него есть дела, которые нужно закончить до дождя.
Они ехали в замок в полном молчании, но тишина ничуть не смущала Майри. Она вообще не могла вспомнить ни одного человека, с которым могла бы разговаривать и молчать так же легко и непринужденно, как с Робертом Максвеллом.
На следующее утро они катались по побережью в сторону Сенвика, однако в саму деревню так и не заехали. Не заехали они также и в деревню Борг, расположенную в двух милях западнее, но Майри было все равно, где гулять. Она просто наслаждалась свежим воздухом.
И все же она так и оставалась пленницей. Обитатели Трейлингхейла относились к ней с уважением, хотя знали, что она не имеет права покидать замок без позволения Максвелла. И все они, включая Энни, не видели ничего дурного в том, что их господин силой удерживает Майри в Трейлингхейле.
Когда Майри сообщила своей служанке, что находится здесь против воли, Энни лишь заметила:
– Я ничуть не сомневаюсь, что на то существуют уважительные причины, миледи. Кстати, моя мать прислала вам целую котомку лоскутков. Она хотела сшить для вас одеяло, да захворала. Она подумала, что мы вместе сможем сделать это вместо нее, после того как закончим подшивать платья.
Вздохнув, Майри кивнула. Ей придется смириться со своим заключением и необычайной преданностью, выказываемой Роберту Максвеллу его слугами.
Время от времени Роб бросал на Майри взгляды, которых девушка не могла понять, но которые проникали в ее душу, порождая совершенно незнакомые ощущения. Однако каждый раз, когда такое происходило, он вдруг разрывал опутывающие Майри чары и неожиданно собирался домой.
После прогулки в следующий понедельник Роберт помог Майри спуститься с коня и со смехом заметил:
– Вам следует всегда носить розовое. Вы и так занимаете все мои мысли, а когда...
Он внезапно замолчал, не отрывая от Майри взгляда, и огонь, горевший в его глазах, померк. Сославшись на то, что у него есть дела, Роб молча проводил девушку до двери ее комнаты, а потом отправился на поиски Фина Уолтерса.
В комнате никого не было, и Майри вспомнила, что отпустила Энни помочь матери по дому.
Вскоре Энни вернулась в замок. Она принесла обед и сообщение о том, что у его милости посетитель.
– Это забойщик скота Парленд Доу, – пояснила девушка. – Фин тотчас же отослал меня наверх и строго-настрого запретил мне с ним разговаривать. Вы знаете мистера Доу, миледи?
– Конечно, – ответила Майри, мысли которой вдруг принялись водить бешеный хоровод. – Он ездит повсюду, и поскольку умеет многое, землевладельцы с удовольствием принимают его помощь, когда нужно забить скот или что-нибудь еще в этом роде.
Майри удивилась тому, что в своих странствиях Парленд Доу заезжает так далеко, но потом решила, что, раз он выполняет для Роберта Максвелла какую-то работу, в этом нет ничего необычного. А уж если он отправится в Аннан-Хаус, то вполне может сообщить отцу Майри о ее местонахождении и предупредить, чтобы тот не начинал войну ради ее освобождения.
Глава 10
Поскольку Роберт виделся с Парлендом Доу всего десять дней назад, он не мог знать наверняка, побывал ли тот уже в Аннандейле. Возможно, Доу приехал в Трейлингхейл лишь затем, чтобы передать Роберту вещицы, которые могут прийтись по душе леди Келсо.
Увидев, что Доу не терпится поведать последние новости, Роберт почувствовал, как в его душе вспыхнула надежда.
– Рад видеть вас снова, – произнес он, пожимая Парленду Доу руку. – Фин Уолтерс сказал, что в Трейлингхейле есть для вас работа, если, конечно, вы в таковой нуждаетесь.
– Да, сэр, Фин уже известил меня о том, что нужно забить нескольких ягнят, – ответил Доу. – Должен признаться, не думал, что вернусь так скоро. Закончив дела в Керкудбрайте, я направился в замок Мосс, что в Аннандейле, и там услышал о Данвити такое, что просто ушам своим не поверил.
– Вот как? – Роб вопросительно вскинул брови.
– Да. А поскольку мне известно, что совсем недавно у вас был разговор с вышеозначенным господином, я решил проверить, насколько достоверны полученные мною сведения. Поэтому я и отправился в Аннан-Хаус.
– И что же это за сведения?
– Ужас! Дочь Данвити Майри пропала, и никто не знает, что с ней сталось. Его милость прямо почернел от горя.
– Неудивительно, – с чувством произнес Роб.
– Видите ли, он был в отлучке, поэтому и узнал о пропаже дочери лишь через три дня после того, как это случилось.
– И когда же это произошло?
Доу начал загибать пальцы, а потом произнес:
– Неделю назад, сэр. Я поехал прямо к вам. Все это показалось мне очень странным, ведь мы говорили о девушке совсем недавно. Данвити спросил, не слыхал ли я о ней, но я не смог ему помочь. Однако пообещал, что непременно сообщу, если что-нибудь узнаю.
– Не сомневаюсь, что именно так вы и поступите, – произнес Роберт в надежде, что может доверять собственным подданным. – А не узнали ли вы чего-нибудь нового по пути сюда?
– Конечно, узнал, только не о леди Майри, – произнес Доу.
– Мы собираемся обедать, и я с радостью выслушаю ваш рассказ, если вы составите мне компанию.
С готовностью согласившись отобедать с его милостью, Доу поведал Роберту все, что знал. В основном это были, конечно, сплетни, но весьма занимательные.
– Ах да, чуть совсем не забыл! Вы ведь дружны с юным Уиллом Джардином, сыном старого Джардина из Эплгарта?
– Верно, – кивнул Роб, раздумывая над тем, в какую еще неприятность мог вляпаться его приятель.
Доу тихо засмеялся:
– Похоже, Уилл Джардин неровно дышит к леди Фионе.
– Вы говорите о Фионе Данвити?
– О ней самой. По крайней мере так люди говорят. Мол, его милость поймал молодого Джардина возле Аннан-Хауса. Якобы тот сильно интересовался леди Фионой. Наорав на парня, его милость приказал тому убираться прочь с его земли и впредь близко не приближаться к замку.
– Я его не осуждаю, – сказал Роб. – Мне бы тоже не хотелось, чтобы на мою дочь положил глаз Уилл Джардин.
Мужчины продолжали беседовать, пока не покончили с обедом. После этого Роб проводил Парленда Доу к управляющему.
Зная, что Фин Уолтерс не скажет гостю ничего лишнего, кроме того, что непосредственно касается его профессиональной деятельности, Роб со спокойной душой отправился к себе в комнату, чтобы подумать.
Впрочем, особо раздумывать было не о чем. Судя по тому, что сообщил ему Парленд Доу, Данвити пребывал как раз в таком расположении духа, на какое Роберт и рассчитывал. А выходка Уилла Джардина лишь подлила масла в огонь.
Он мог бы поговорить с отцом Уилла и сообщить, что слышал о происшествии возле Аннан-Хауса. Только старый Джардин голову Уиллу отвернет, если узнает, что тот пытался ухаживать за девушкой, которая ни при каких условиях не станет его женой. Старому Джардину нужно, чтобы его наследник выбрал себе жену с солидным приданым.
Если Роберт отправится в Эплгарт, ему придется отсутствовать по меньшей мере два дня. Луна была почти полной, на море прилив, так что до Аннана он доберется менее чем за четыре часа. Правда, вернуться домой в тот же день не получится, даже если Он встретится только с одним Данвити.
Роберт готов был уже отказаться от поездки до тех пор, пока Парленд Доу не покинет Трейлингхейл, но потом вспомнил, что тот собирался ночевать в домике Фина Уолтерса. Что ж, по крайней мере его управляющий может сделать так, что Парленд Доу никогда не узнает, что хозяин покинул замок. А если все пойдет так, как Роб и задумал, о его отъезде не узнает никто, кроме Фина Уолтерса да команды гребцов.
Но потом он вдруг понял, что Майри тоже узнает о его отсутствии, потому что он перестанет к ней приходить. Она даже может послать Энни на его поиски. Значит, Энни тоже нужно предупредить. Роберт попросит Фина поговорить с ней.
Вздохнув, Майри отложила в сторону рукоделие. Время после полудня тянулось медленно, а небо заволокли тучи, грозившие разразиться дождем. Майри бросила взгляд на Энни. Девушка думала о чем угодно, только не о рукоделии.
– Что-то случилось? – спросила ее Майри.
Энни резко вскинула голову, словно была мыслями очень далеко отсюда.
– Моей маме было сегодня утром плохо. Она сильная женщина, и я надеюсь, что с ней уже все в порядке. – Энни улыбнулась. – Она редко болеет. Говорит, что у нее на это нет времени. Ведь, кроме меня, есть еще мои братья и отец.
– Если ей и завтра будет нездоровиться, оставайся с ней, – сказала Майри. – День или два мне сможет помогать Гибби. Да и его милость всегда к моим услугам.
– Это верно, – с улыбкой согласилась Энни. – Он добрый человек, наш господин. И все же нехорошо, что рядом с вами не будет ни одной женщины, миледи. Мама говорит, что ему следовало бы нанять нескольких служанок, раз у него в доме гостит родственница. Она говорит, негоже, чтобы вы проводили в своей комнате так много времени.
Майри едва не напомнила Энни, что никакая она не родственница, но вовремя прикусила язык. Раз уж подданные Роба решили, что она уважаемая леди, то обсуждать нечего. Энни, равно как и остальные обитатели Трейлингхейла, свято верили в то, что их господин на дурное неспособен.
Поэтому Майри лишь пожала плечами и произнесла:
– Уединение меня не тяготит, Энни. Честно говоря, дома у меня ни минутки свободной не бывает. Так что теперь мне выпала возможность как следует отдохнуть от многочисленных забот, хотя иногда становится невыносимо скучно.
Как бы Майри ни нравилась ее служанка, постоянное пребывание в отведенной ей комнате казалось невероятно утомительным независимо оттого, кто находился рядом.
Если быть откровенной, свободно Майри чувствовала себя лишь в обществе самого Максвелла. Ведь даже робкая попытка попросить кого-нибудь из обитателей замка помочь ей была бы глупой и безрассудной. Разве можно кому-то из них довериться, зная, насколько преданы они своему господину?
– Спасибо вам, госпожа, – произнесла Энни. – Если мама опять почувствует себя плохо, то я, пожалуй, останусь с ней до обеда, как сегодня, а если ей станет лучше, приду к вам. В любом случае я появлюсь в четверг. Потому как не сомневаюсь, что господин опять поедет с вами на прогулку.
– Наверное, – произнесла Майри, хотя была совсем в этом не уверена.
Ведь у него сейчас Парленд Доу. По совету Майри Энни ушла домой раньше обычного. Когда же служанка принялась извиняться, Майри сказала:
– Я не вижу ничего плохого в том, что дочь заботится о здоровье своей матери, Энни. Ты поступаешь правильно.
И все равно последовавший за уходом Энни час тянулся невероятно долго. Поэтому когда дверь распахнулась и на пороге возник Роб, Майри с облегчением отложила в сторону рукоделие и поднялась с кресла.
– Я отпустила Энни пораньше, но совершенно забыла попросить ее напомнить, чтобы кто-нибудь принес мне ужин.
– Я попрошу Гибби или принесу сам, – произнес Роберт, оставляя дверь открытой и подходя ближе. – Я пришел сказать, что завтра меня не будет и, возможно, в последующие два дня тоже.
Разочарование, всколыхнувшееся в душе Майри, вскоре уступило место беспокойству.
– Могу я спросить, куда вы едете?
– Можете, – с улыбкой ответил Роб. – Сегодня в замок прибыл Парленд Доу.
– Энни уже сказала мне об этом. Он и для нас выполняет кое-какую работу. Не привез ли он новостей из Аннана?
– Привез. Думаю, ваше заключение скоро подойдет к концу.
Не видя смысла в том, чтобы оспаривать занятую Робертом Максвеллом позицию, Майри чувствовала лишь отчаяние.
Видя, что она не отвечает, Роб продолжил:
– Странно: я ожидал, что известие о скором возвращении домой вас обрадует.
– Вам прекрасно известно, что я не верю в подобный исход событий, – гневно произнесла Майри, несмотря на то что намеревалась сохранять спокойствие. – Я слишком хорошо знаю собственного отца, сэр.
Роберт коснулся ее щеки, и по телу девушки разлилось тепло. И все же приятные ощущения не поколебали ее уверенности в том, что Данвити будет действовать, как и всегда в похожих обстоятельствах.
– Я не отрицаю, что вы достаточно хорошо изучили его, Майри, – мягко произнес Роберт. – Но и мне тоже кое-что известно. Отец, у которого выросла такая дочь, как вы, переплывет океан и горы свернет, лишь бы только вернуть ее обратно. И все же я жалею о вашем отъезде. Мне очень нравилось ваше общество. Поверьте, я буду очень скучать.
Майри пыталась проглотить вставший в горле ком и поэтому не могла ответить. Глупо питать нежные чувства к своему тюремщику, а она отнюдь не дура.
Каждой женщине известно, что с представительницами слабого пола мужчины ведут себя иначе, чем с себе подобными. Проведя столько времени в Трейлингхейле, Майри услышала немало историй о взрывном характере Роберта Максвелла, привычке хвататься за меч по поводу и без повода и время от времени проявляемой им жестокости.
Тот факт, что она ничего этого не ощутила на себе, еще ни о чем не говорит.
Роб уверен в том, что Данвити поступит так, как он предрекает. Когда же Максвелл поймет, что ошибся, ярости его не будет предела. Как он поступит тогда?
Смягчится ли, отвезет ли ее домой лишь потому, что ошибся в расчетах, и потому, что возвращение Майри в родные пенаты есть единственно правильное решение?
Все ее существо высмеивало подобное предположение, в то время как Майри пыталась сохранить видимость спокойствия. Скорее всего Роберт выплеснет свой гнев на первого попавшегося под руку человека. Ведь именно так поступают мужчины, обладающие взрывным характером. Майри боялась не Роберта, а того, что никто не придет ей на помощь. Поэтому надеяться она может только на себя.
Роберт испытующе смотрел на девушку.
– Когда вы уезжаете? – спросила она, памятуя о том, что слишком часто этот мужчина читал мысли по ее лицу.
Даже когда она прилагала все силы, чтобы скрыть их от него.
– Если небо все же прольет слезы – и скорее всего так и будет, – отправлюсь в путь с утренним приливом, – ответил Роберт, пристально глядя на Майри. – Если все пойдет, как я запланировал, и ничто не задержит меня в пути, вернусь завтра ночью с отливом.
Пробежавшая по лицу Роберта тень заставила Майри спросить:
– А вы ждете, что вас что-то задержит? Мой отец не станет тянуть с ответом. Ему потребуется не более пяти минут, чтобы вам отказать, хотя гораздо больше времени он потратит на то, чтобы высказать вам все, что думает о ваших достойных порицания требованиях.
– Ну, это вряд ли, – возразил Роберт. – Я знаю о мужчинах больше, так же как вы лучше меня разбираетесь в женском образе мыслей. А что касается задержки в пути... Я как раз раздумывал над тем, сказать вам или нет.
– А с какой стати вам что-то утаивать от меня?
– Потому что эта информация может вас расстроить, – резко произнес Роберт. – Впрочем, вы все равно скоро окажетесь дома, поэтому я все же скажу вам. Парленд Доу сообщил мне о стычке между вашим отцом и Уиллом Джардином.
– В Аннан-Хаусе?
– Именно. Доу сказал, что направлялся в Аннан-Хаус, стало быть, земля, от которой ваш отец велел Джардину держаться подальше, относится к Аннан-Хаусу. Впрочем, я думаю, его милость подразумевал все принадлежащие ему земли.
– Полагаю, так оно и было.
Майри отвернулась, отчаянно желая задать еще несколько вопросов и страшась того, что Роберту придется опорочить своим ответом Фиону.