Свернув на уступ, Мэдлин увидела Джарвиса, ожидавшего ее возле лодочного сарая, и ей показалось, что ее чувства выступили на самую поверхность и оголились. Он взял Артура под уздцы и, когда Мэдлин соскользнула с высокой спины лошади, повел мерина за сарай и привязал рядом со своим большим серым.
Вернувшись к ней, Джарвис взял ее за руку, и Мэдлин ощутила, как его пальцы, сильные и твердые, сомкнулись вокруг ее пальцев, ощутила, как они двигаются, поглаживая ее. Стоя в темноте, Джарвис вглядывался в ее лицо; но его лицо, как обычно, оставалось непроницаемым, а затем он взглянул на море.
- Давай прогуляемся по берегу.
Спустившись на мягкий песок, они пошли легким шагом, который быстро превратился в неторопливый прогулочный. Никто из них ничего не говорил, но их мысли - мысли их обоих, у Мэдлин не было сомнений в этом - тяжелым грузом давили им на душу.
Джарвис продолжал молчать, и тогда Мэдлин, тяжело вздохнув, начала:
- О том, что я сказала сегодня вечером…
- В бальном зале…
Они заговорили одновременно, а потом оба замолчали и, повернувшись друг к другу, встретились взглядами.
- Ты первая, - кивнул Джарвис.
- Я хотела сказать… заверить тебя, что все понимаю. - Не сводя с Мэдлин взгляда, он ждал, и она продолжила: - Относительно твоей невесты. Я понимаю, что тебе необходимо вернуться в Лондон, чтобы выбрать невесту, а потом ты привезешь ее сюда. Я хотела сказать, что когда для тебя придет время сделать это… - она прервала себя на середине фразы и махнула рукой, - я не стану создавать тебе неприятностей. - Мэдлин взглянула ему прямо в глаза, сделала вдох и, чувствуя, как у нее сдавило грудь, солгала: - Не хочу, чтобы ты думал, будто я изменила свою точку зрения и жду от тебя чего-то большего только потому…
У Мэдлин снова не нашлось слов, и она ограничилась жестом.
- …что мы стали любовниками?
- Потому, что мы стали близки, - кивнула Мэдлин и, подняв руку, откинула назад раздуваемые ветром волосы.
Джарвис не отпускал ее взгляд; выражение его лица уже не было таким бесстрастным, как обычно, но Мэдлин не могла определить, какие эмоции за ним скрывались. А затем раздалось раздраженное шипение, когда Джарвис сквозь зубы втянул воздух.
- Ты ничего не понимаешь.
Мэдлин показалось, что он сердится, и она удивленно моргнула.
- Я только что сказала тебе, что прекрасно все понимаю.
Мэдлин нахмурилась.
- То, что ты только что сказала мне, означает, что ты совершенно ничего не понимаешь. Или не хочешь замечать.
- Чего? - Она ответила ему таким же пристальным взглядом. - Чего я не хочу замечать?
- Вот этого.
Он прижал ее к себе и поцеловал. Губы Джарвиса были жесткими, настойчивыми, безжалостно требующими своего, и Мэдлин с готовностью пошла на уступки.
Она с радостью подчинилась его рту и едва не задохнулась, когда рука Джарвиса накрыла ее грудь. Мэдлин даже не заметила, как он расстегнул переднюю застежку ее платья для верховой езды, а затем снял его - потому что к этому времени у нее в голове осталась одна-единственная мысль: оказаться нагой в его объятиях.
Ее платье упало на песок, за ним последовали жакет Джарвиса, его шейный платок и рубашка… И только когда ее панталоны с легким шорохом скользнули по ногам и морской воздух ласково коснулся кожи в тех местах, которые редко остаются открытыми, Мэдлин поняла… и отстранилась от губ Джарвиса.
- Мы на берегу.
- И что? - Джарвис удерживал ее так близко к себе, что ее бедра плотно прижимались к его бедрам. - На мили вокруг больше никого нет. Только ты и я, звезды и море.
- Да, но…
- В прибое… - Джарвис коротко усмехнулся. - Пойдем.
- Что-о? - Но он уже шел по берегу, таща ее за собой, и Мэдлин, все еще недоумевая, последовала за ним. - В волнах?
- Не сомневаюсь, что, как Гаскойн, ты не собираешься упустить такую возможность.
Джарвис оглянулся на нее.
- Не думаю, что то, что я Гаскойн, имеет к этому какое-то отношение, - тихо буркнула она.
Дойдя до волн, Мэдлин почувствовала их ласковое прикосновение. Лето было теплым, дни длинными и жаркими, море прогретым, во всяком случае, на мелководье. Джарвис непреклонно вел ее все дальше, и вода, журчавшая вокруг ее ступней и лодыжек, казалась прохладной по сравнению с уже разгоряченной кожей, и это ощущение было приятным и соблазнительным. И оно еще обострилось, когда Джарвис, миновав разбивающиеся на брызги волны прибоя, наконец остановился там, где вода доходила ему до талии, прочно поставил ноги и, приблизив Мэдлин к себе, заключил ее в объятия и снова поцеловал - с жадностью, ненасытно.
Поцелуй и объятия разожгли пламя страсти, и в Мэдлин снова не осталось ничего, кроме одной непреодолимой и неудовлетворенной, отчаянной потребности.
Джарвис все понял и притянул ее к себе; Мэдлин обвила руками его шею, обхватила ногами его талию и вернула ему поцелуй со всем огнем и настойчивостью, желая и требуя, чтобы он взял ее.
Джарвис угадал ее потребность в их поцелуе, в ее безумии, которое он совершенно ясно почувствовал и которое так мощно слилось с его собственным. Он не понимал, что в самом деле на него нашло, а только знал, что должен овладеть Мэдлин прямо сейчас, здесь - и заставить ее понять…
Он терзал ее губы, побуждаемый пульсирующей примитивной потребностью сделать ее своей - и заставить ее осознать, признать и подтвердить это.
Волны отступали, и их непрекращающийся плеск сам по себе был лаской. Прижав Мэдлин к себе и удерживая ее на весу, Джарвис направился глубже в море.
Он остановился в том месте, где вода достигала ее плеч, так что волны играли с ее грудями и с затвердевшими сосками.
Эти прикосновения исторгли у Мэдлин странный вздох, а затем она крепче сжала Джарвиса ногами и стала двигаться, беспокойно ища и требуя желаемого.
Внутренне улыбнувшись - его зверь был доволен и полон решимости, - Джарвис сделал толчок вверх, одновременно опустив Мэдлин вниз, на свою плоть, и они оба чуть не задохнулись.
Раскрыв губы и тяжело дыша, они из-под ресниц смотрели глаза в глаза друг другу с расстояния всего нескольких дюймов. Джарвис медленно поднял Мэдлин, потом снова опустил ее и вошел еще глубже, погрузился в нее полностью, и она выдохнула, коснувшись дыханием его губ.
Джарвис двигал ее на себе, и они дышали в одном ритме.
Взгляд Мэдлин опустился к его губам, и Джарвис, закрыв глаза, сосредоточился на том, что еще мог чувствовать… а Мэдлин, преодолев последний разделявший их дюйм, прижалась губами к его губам, отдала ему свой рот, заманив туда его язык, обняла Джарвиса, и их собственный прилив накатился на них - накатился медленно, мощно и продолжал захлестывать мучительно-сладостной страстью.
Они учились не торопиться, а плещущие вокруг них волны помогали им в этом. Постоянный, размеренный, неизбежный подъем и спад волн задавал им еще один ритм, которому они могли следовать, когда их собственный становился слишком торопливым. Прохлада воды сдерживала жар, чтобы он не слишком быстро превратил их волю в пепел, и позволяла времени растягиваться все больше, больше и больше… позволяла им глубокой ночью в темном море сохранять ощущение контакта с дикими утесами позади них и звездами наверху, с прибоем, постоянно шепчущим на ухо, и вообще со всей окружающей природой.
Финал оказался поразительным даже для них самих. Он стремительно обрушился на них, захватил и потряс их, выжал из них всю до последней капли энергию, а затем подбросил высоко вверх, за пределы мира, туда, где все чувства испарились и восторг наполнил образовавшуюся пустоту - наполнил их самих, сиянием растекаясь по венам, когда они медленно по спирали возвращались обратно на землю, в море, в волны и в темноту ночи, к спокойствию и невыразимому счастью, которые они нашли в объятиях друг друга.
Глава 15
Подняв наконец голову с плеча Джарвиса, Мэдлин взглянула ему в лицо и постаралась понять, что означало это последнее мгновение и что они нашли в нем.
Притяжение между ними - поддерживаемое с ее стороны тем, что она определяла словом "любовь", - становилось все сильнее, но… Чувствовал ли Джарвис то же самое?
Если да… то что именно он чувствовал?
- Ты можешь стоять?
Его голос звучал невнятно.
Осознав, что ногами все еще обхватывает его, Мэдлин распрямила их, попробовала встать и, обнаружив, что вполне устойчива, убрала руки с его плеч.
- Пойдем обратно в лодочный сарай.
Джарвис взял ее за руку.
Мэдлин согласилась, чтобы он провел ее через волны. В лодочном сарае она сможет увидеть его глаза и, возможно, представить себе, что происходит и из-за чего что-то, по-видимому, изменилось и сместилось в отношениях между ними. Она считала, что все понимает правильно, но Джарвис, очевидно, хотел сказать ей, что она неправильно воспринимает что-то важное.
- Просто вытри руки, полотенца в сарае.
Джарвис протянул Мэдлин носовой платок, когда они добрались до своей одежды. Мэдлин вытерла руки, и, собрав вещи, они пошли вверх по берегу навстречу прохладному бризу, который обдувал их влажные лица, а потом поднялись по лестнице к двери сарая для лодок и прошли наверх в убежище Джарвиса.
Обтерев полотенцем остатки морской воды и соли, Мэдлин повернулась к Джарвису и увидела, что он сидит на краю тахты и наблюдает за ней.
- Иди сюда, - позвал он, глядя ей в лицо, и протянул руку. Мэдлин на миг задумалась, а потом подошла: им нужно поговорить, она должна узнать… что же такое он хотел ей сказать?
Джарвис взял ее за руку, а другой рукой отобрал полотенце, которое она слегка придерживала, и бросил его к своему. Затем он привлек Мэдлин к себе и, потянув вниз на тахту, расположил ее у себя на бедрах, потерся носом о ее висок и запечатлел нежный поцелуй.
Закрыв глаза, Мэдлин несколько минут наслаждалась его близостью, а потом все-таки спросила:
- На какое время ты собираешься остаться в имении?
Это был самый жизненно важный вопрос, который она уже не могла не задать. Джарвис ответил не сразу, но в конце концов спокойным тоном произнес:
- Навсегда.
Мэдлин достаточно хорошо знала Джарвиса, чтобы различать интонации его голоса. Он имел в виду буквальное значение слова "навсегда". От изумления раскрыв глаза, Мэдлин хотела повернуться, чтобы увидеть его лицо, но Джарвис, крепче обняв ее, не позволил ей этого сделать.
- Я должен кое о чем поговорить с тобой. - Он вздохнул, секунду помолчал, а потом снова заговорил: - Мне было бы удобнее, если бы ты осталась сидеть так и просто слушала, ничего не говорила и не делала - пока я не скажу тебе всего.
Мэдлин молча и неподвижно осталась у него в объятиях, удивившись и… внезапно встревожившись.
- Я уже знаю, кого хочу взять в жены, - сделав глубокий вдох, объявил Джарвис.
У Мэдлин сжалось сердце, его пронзила острая боль, и она вздрогнула, не в силах сидеть неподвижно.
- Просто выслушай меня.
Джарвис крепче сжал руки. В его голосе были настойчивая просьба и напряженность, которые удивили Мэдлин и заставили слушать, несмотря на то что ей этого совсем не хотелось.
- Я не знал, кто она, когда вернулся, чтобы починить мельницу. Но мои сестры и Сибил тоже заставили меня посмотреть на нее - посмотреть по-настоящему. И когда я это сделал, то увидел… - Он сделал паузу, а затем продолжил, стараясь, чтобы Мэдлин поняла и его слова, настойчивые и серьезные, достигли ее ушей. - У меня уже были свои критерии, - качества, которые я хотел видеть в своей невесте. Возраст, происхождение и положение в обществе, характер, наша взаимная совместимость и красота - таков мой список. Леди, о которой идет речь, без сомнения, удовлетворяла всем этим критериям, за исключением того, что я недостаточно хорошо знал ее и поэтому не мог сказать, будем ли мы совместимы. - Он снова глубоко вздохнул. - Итак, я решил это выяснить.
Джарвис замолчал, и Мэдлин внезапно похолодела, почувствовала внутреннюю дрожь и лишилась способности думать.
- Помнишь, я объяснил тебе, для чего был наш первый поцелуй? - мягко спросил он. - Но прежде чем мы дошли до этого, ты уже заранее сообщила мне, причем вполне определенно, что никогда не поверишь, просто отказываешься верить, что я захочу взять тебя в жены.
- Меня?
Дрожь проявилась по-настоящему, но Мэдлин не обратила на нее внимания, а только нахмурилась. Джарвис шевельнулся, и она, воспользовавшись моментом, повернулась и смотрела ему в лицо, пока он, быстро взяв со спинки тахты шелковую шаль, накидывал ее ей на плечи.
- Ты хочешь жениться на мне?
Мэдлин поправила шаль, вцепилась в нее и в полном недоумении уставилась на Джарвиса.
- Я всегда хотел на тебе жениться, - тихо ответил он, глядя ей в глаза. - Если помнишь, - после короткой паузы продолжил Джарвис, - я сказал тебе, что хочу, чтобы ты согревала мою постель. - Он указал в сторону замка. - Мою постель - ту, которая в графских покоях, ту, которой достойна только моя графиня. Вот где я хотел тебя видеть - вот что я хотел сказать.
- Ты хотел жениться на мне практически с самого начала?
Она все еще не могла этого осознать.
- После того первого поцелуя - да.
- Но… Тогда зачем все это? - Откинув назад волосы, Мэдлин в недоумении жестом обвела комнату. - Игра, в которую мы играем? Мое соблазнение?
Он скривил в усмешке губы и поморщился.
- Ты объяснила мне, почему не веришь… нет, почему ты уверена, что я никогда всерьез не собирался жениться на тебе и никогда этого не сделаю. Ты перечислила все свои доводы - помнишь? Последний довод был самым нелепым: потому, что мы слишком похожи.
Глядя на него, Мэдлин медленно прищуривалась по мере того, как связывала события с его словами… и внезапно поняла, почему он был так острожен, так напряжен.
- Ты опровергал все мои доводы один за другим.
- Подрывал их. - Он плотно сжал губы. - Ты не оставила мне почти никакого выбора. Я приехал из Лондона, возмущенный до предела… а потом встретил тебя и понял, что ты именно та, кто мне нужен, та, которую я ездил искать в Лондоне. Ты все время была здесь, у меня под носом, и мне нужно было всего-навсего просто открыть глаза. И когда я это сделал… я не намерен был получить от тебя отказ и смиренно удалиться.
- Ты даже не знаешь истинного значения слова "смиренно", - фыркнула Мэдлин.
- Верно. - Натянутая улыбка, которую он ей бросил, была скорее предупреждением, чем согласием. - Итак, я решил доказать тебе, что ты действительно мне нужна, и скорее всего я преуспел в этом. К этому времени ты должна была уже все понять. Все наши соседи, все местное общество видят в нашем браке великолепный союз.
- О Боже! - От изумления у Мэдлин открылся рот и округлились глаза. - Кто еще знает? - Она в упор смотрела на Джарвиса. - Понятно, что твои сестры и Сибил. Но кто еще?
- Конечно, не все из соседей, ведь я не стал кричать об этом с колокольни.
- Слава Богу! Так кто же?
- Думаю, Мюриэль догадывается. И знают твои братья.
- Мои братья?!
Он кивнул.
- Гарри говорил со мной - очень корректно. Они заметили мое увлечение тобой, хотя ты его и не замечала.
- Боже правый!
Мэдлин не нашлась что еще сказать и в немом изумлении смотрела на Джарвиса. Некоторое время она просто сидела там, на тахте, нагая, втиснув бедра и ноги у него между коленями, стягивая рукой накинутую на плечи шаль, и, глядя на Джарвиса, тоже совершенно обнаженного, отчаянно старалась собраться с мыслями, чтобы переварить все, что он сказал, и решить, что делать.
- Что теперь? - спросила наконец Мэдлин и посмотрела ему прямо в глаза.
- Теперь? - Он стиснул зубы. - Теперь будем продолжать, пока ты не убедишься, что мы можем поладить в повседневной жизни, затем ты согласишься выйти за меня замуж, и мы устроим свадьбу, а потом ты будешь согревать мою постель. - Взяв ее за свободную руку, он заставил Мэдлин встать, и шаль соскользнула у нее с плеч на тахту. - И если мы собираемся до рассвета попасть домой, нам следует одеться.
Встав и почувствовав, что у нее кружится голова, Мэдлин взглянула в окна на слегка посветлевшее небо - Джарвис был, как всегда, прав.
- Подожди. - Мэдлин крепко схватила Джарвиса за локоть. - Ты слишком быстро мчишься вперед. - Отпустив его, она подошла к стулу и стала одеваться. - Только из-за того, что мы любовники, я не собираюсь послушно сказать "да" и выйти за тебя замуж.
- Ты даже не знаешь истинного значения слова "послушно".
Он вскинул голову.
- Как я говорила, мы слишком похожи, - поморщилась Мэдлин. - А это не предвещает спокойствия в доме.
- Однако это предвещает то, что мы в большинстве случаев будем понимать друг друга.
- Как я заметила, ты еще не сказал, что, так как мы были близки, я должна выйти за тебя замуж, чтобы сохранить свою репутацию.
Она бросила ему убийственный взгляд.
- Конечно, так. И пожалуйста, отметь это. - Ответив ей не менее язвительным взглядом, Джарвис принялся надевать рубашку. - Если бы я думал, что такой план имеет хотя бы какую-то надежду на успешное осуществление, я бы придерживался его всеми силами. - Он сердито посмотрел на Мэдлин. - Но, как я понимаю, ты только еще сильнее уперлась бы, если бы я применил такую тактику, поэтому я ее даже не рассматривал как возможную.
- И правильно, потому что из этого ничего не вышло бы.
- Я знаю это. Как видишь, мы можем достичь взаимопонимания.
Хмыкнув, Мэдлин натянула и расправила юбку платья.
- Ты должен помочь мне с этой шнуровкой.
Надев жакет, Джарвис подошел и начал быстро зашнуровывать то, что перед этим расшнуровал. Мэдлин чувствовала, как он завязывает узел, а потом Джарвис замер и повернул ее лицом к себе.
Положив руки ей на плечи, он смотрел ей в лицо, позволив Мэдлин на миг заглянуть ему в глаза - и увидеть ясно и без обмана то, что чувствовал.
- Я хочу, чтобы ты стала моей женой - и мне не нравится ждать. Но я понимаю, что ты еще не готова согласиться. Все, что нужно сделать, чтобы ты согласилась, я сделаю, я дам тебе это. Я хочу, чтобы ты была моей.
Несколько секунд Мэдлин не отводила взгляда, а потом просто сказала:
- Мне нужно подумать.
Джарвис кивнул и отпустил ее.
Проснувшись на следующее утро очень поздно, Мэдлин почувствовала, что у нее в голове полнейшая путаница; она не могла ни о чем думать, не могла ни на чем сосредоточиться - до тех пор, пока не разберется со всем этим: с собой, с Джарвисом, с тем, как ей следует вести себя с ним…
К браку между подобными им людьми нельзя относиться как к чему-то несерьезному, такой союз нельзя заключать бездумно.
Сославшись на головную боль, Мэдлин оставила Гарри одного с бухгалтерскими книгами и отправилась на прогулку в розарий - чтобы походить и подумать.
Она считала, что влюбляться в Джарвиса рискованно и опасно, но тем не менее вступила с ним в любовную связь, а затем, когда любовь незаметно подкралась к ней и так легко расцвела, с радостью, не задумавшись поддалась ей. Она собиралась быть благоразумной и не терять бдительности, но любовь к Джарвису каким-то образом прочно поселилась в ее сердце.
Итак, она любила Джарвиса и точно знала это. Но любил ли он ее?